- Извините, у вас горчица свежая, - я строго смотрел на официанта, обмахиваясь от налетевшей летней жары китайским смартфоном.
- Что простите, у нас свежая? - официант явно не понял вопроса и вопрошающе на меня смотрел.
- Горчица. И, кстати, почему ее нет на столе?
- На столе пока еще ничего нет кроме ваших ног, - довольно нагло ответил официант. - И мы с ногами не обслуживаем.
- Вы не ответили на мой вопрос про горчицу. А с ногами я к вам пришел или с руками, это вас не касается. Я есть хочу!
- Есть надо дома. У нас трапезничают, - опять нагло ответил официант и смахнул тряпкой мои ноги со стола. Те обиделись и пошли прочь. Я с грустью смотрел им вслед.
- Ну и зачем ты это сделал, - спросил у официанта. - Как я их теперь догоню?
- Погуляют и вернуться. Заказывать будете? Есть очень вкусные замороженные куриные окорочка. Выглядят как утка по-пекински.
Тут, сделав круг по ресторану, вернулись ноги.
- Вот видите, - сказал официант. - Я же говорил.
Я пригляделся и заметил:
- Это не мои ноги. Видите чулки и туфельки на каблуках. Мои ноги такого не носят.
- Может нагуляли, - предположил официант.
- Может, - согласился я. - Ладно, пусть остаются. А что у вас на третье?
- Компот из сухофруктов.
- Сухофрукты свежие?
- Не начинайте. И так настроения нет.
Официант присел за мой столик и тут же уснул. Ноги снова ушли на прогулку и вернулись уже с моими. В воздухе летала обмазанные горчицей жаренные окорочка. Я поймал один и попробовал. Горчица была старая. Ядреная. Еще советская. Моя любимая.
Я положил на столик пятерку и сказал:
- Сдачи не надо. Спасибо за трапезу.
Официант тут же проснулся, сунул пятерку в карман и ушел на кухню. Из которой пахло шашлыком и пивом.
Я вышел на улицу и услышал как на дереве утка по-пекински поет песню Аллы Пугачевой "Без меня, тебе любимой мой, лететь с одним крылом". Мимо ехал похожий на Ленина извозчик. Я сказал ему:
- Тпрууу...
Но тот не остановился.