Уведомление о радости

В 2048 году человечество наконец-то достигло того, о чём мечтали все правители: абсолютной безопасности жизни.

Безопасности настолько тотальной, что даже мечтать о риске стало уголовно наказуемо.

В этом мире — Глобальной Зоне Безопасного Существования (ГЗБС) — всё запрещено, кроме следующего:

дышать (но не глубже 1,2 литра за вдох — по Приказу Минздрава № ∞/17);

молчать (громкость голоса строго регулируется НейроОшейником™);

ходить по разрешённой полосе (ширина — 47 сантиметров, цвет — пепельно-серый).

Остальное — под строжайшим запретом.

В частности:

Смех без предварительной лицензии (максимум — одобрённый шёпот с одобрительной интонацией);

Мысли, не утверждённые в приложении «Мышление 2.0» (все идеи проходят три стадии модерации);

Улыбка без QR-кода подтверждения (наклейка на левый угол рта обязательна);

Любовь без предварительного генетического согласования и трёхсторонней страховки («ЛюбовьSafe» от СтрахГлобал).

Главный герой нашей истории — гражданин ГЗБС третьей категории, Борис Иванович Подзаборников. Он проснулся утром, как обычно, от вежливого пинка робота-будильника «ТихоВстай-9000», который прошептал:

«Доброе утро. Пожалуйста, воздержитесь от энтузиазма.»

Борис Иванович зевнул.

— Ой!— воскликнул он, прикрыв рот ладонью.

— «Предупреждение!»— мигнул НейроОшейник.«Непредусмотренное междометие “ой” может вызвать у окружающих ложное чувство тревоги. Штраф: 35 баллов социального доверия.»

Борис тяжело вздохнул и поплёлся на кухню, где его ждала умная кружка.

«Уважаемый пользователь,»— прошептала она,«ваш уровень кофеина превысил лимит на 0,003%. Предлагаем заменить кофе на тёплую воду с одобрённым вкусом “лёгкое разочарование”.»

— А можно… чай *?— робко спросил Борис.

— «Чай * с прошлого месяца признан экстремистским напитком.»

Завтрак прошёл в тишине, нарушаемой лишь шуршанием разрешённых хлопьев «НейтралитиКриспс».

На работе (удалённой, но с обязательным присутствием в виртуальной кабине размером 1×1 метр) Борис Иванович занимался утверждением уведомлений о запретах. Его отдел — Отдел Предупреждения Недозволенного Поведения (ОПНП) — за этот квартал уже запретил:

моргание глазами чаще 12 раз в минуту;

тень (признана формой скрытой агрессии);

воспоминания о 2023 годе (слишком опасный период свободы);

тишину (в ней могут прятаться непроверенные мысли).

Но в этот день случилось нечто ужасное.

Борис Иванович внезапно почувствовал радость.

Она ударила, как гром среди ясного, строго регламентированного неба. Причиной стал — о ужас! — случайно увиденный луч солнца, проникший сквозь утвержденное правительством затмение.

— Ой-ой-ой…— застонал Борис, хватаясь за сердце. — Это же… это же… весело?

НейроОшейник завизжал:

«АВАРИЙНОЕ СООБЩЕНИЕ! Обнаружено незарегистрированное эмоциональное состояние! Код: ЭМО-777 “радость без повода”! Вызывается Служба Немедленного Уныния!»

Через 3,7 секунды в квартиру ворвалась бригада в серых комбинезонах с логотипом «Уныние на Дому».

— Гражданин Подзаборников, — произнёс старший унынщик, — вам назначено экстренное погружение в состояние «лёгкого разочарования с оттенком бытовой усталости». Пожалуйста, не сопротивляйтесь. Это во благо вам и обществу.

— Но… но я просто… улыбнулся, — прошептал Борис. — Это же… человечно?

— «Понятие “человечно” отменено Приказом Президиума ГЗБС от 2045 года в связи с высоким риском непредсказуемости.»

Его уложили на специальный диван «Меланхолин-5», накрыли одеялом из микроволокна «ГрустьТекстайл» и включили плейлист «Тихая печаль с элементами дождя и неисполненных надежд».

Где-то в глубине подавленного сознания Борис Иванович вспомнил, что у него в кармане завалялась старая бумажная книжка — «Поэзия без ограничений», изданная ещё до Великого Запрета на литературу без голографического предупреждения.

Он вытащил её, раскрыл наудачу… и прочитал:

«Смейся, пока можешь.

Завтра запретят и смех.»

И — о, ужас! — он рассмеялся.

Громко. Звонко. Так, как не смеялся никто со времён Великого Смехозапрета 2039 года.

НейроОшейник взорвался. Стены задрожали. Из вентиляции вылетели тревожные дроны.

Но смех Бориса Ивановича — чистый, бессмысленный, неутверждённый и прекрасный — разнёсся по коридорам ГЗБС… и кое-кто ответил.

Сначала — шёпотом. Потом — хихиканьем. А к вечеру даже у роботов-уборщиков в глазах мелькнуло что-то похожее на искорку.

На следующий день вышел экстренный указ:

«ЗАПРЕЩАЕТСЯ ЗАПРЕЩАТЬ СМЕХ.

(Пока не придумали, как его оформить в виде разрешения.)»

Борис Иванович получил медаль «Герой Безопасного Неповиновения» и пожизненную подписку на тёплую воду с привкусом лёгкой надежды.

А в ГЗБС потихоньку начали появляться разрешённые исключения.

Например:

по вторникам можно мечтать;

по четвергам — смотреть на облака (но не более 47 секунд);

а по воскресеньям…

…по воскресеньям разрешили ничего не запрещать.

Правда, только на 12 минут.

Но даже этого хватило, чтобы кто-то впервые за много лет прошептал:

— Как же здорово быть человеком…

А НейроОшейник лишь вздохнул и записал:

«Эмоция: “непонятно что, но приятно.

Категория: пока не запрещено.

Статус: на рассмотрении.

Конец (пока не отменён).

* Чай - запрещенный экстремистский напиток