В бездне каменного сердца

2100 год. Конец декабря.

Мороз, окутавший весь город на пару с лёгким снегом, медленно убаюкивал его жителей. Никогда прежде Райто не видел таких низких температур, а потому граждане в большинстве своём не были готовы к тому, что их термометры будут показывать гордые минус три градуса Цельсия, в то время как все прошлые года температура даже близко не подступалась к нулю. Хруст свежего снега под подошвой изживших себя красных кроссовок был почти единственным звуком, ибо на проспекте было совсем уж пусто. По улице шёл лишь Дин, витая в облаках и рассматривая кружащиеся над ним снежинки, что таяли, стоило тем коснуться его лица. Новый год был совсем близко, а потому Иватани постарался заранее озаботиться вопросом подарков для тех, кто остался в его жизни после событий, произошедших полтора года назад. Прошло достаточно времени, чтобы Дин успел свыкнуться со всем тем, что ему довелось пережить. За это время он укрепил свои отношения с Каэдэ, что всё же решила остаться с ним, а также с Атсумэ, который некогда дал клятву идти со своим другом до конца. Периодически Иватани общался и с Элфи, который, как оказалось, не остался инвалидом, ибо его тело мало-помалу, но регенерировало, восстанавливая потерянные ноги. Примерно через три месяца после их потери парень вновь смог ходить, пусть и не очень хорошо. Сейчас он бегал, как и прежде, что не могло не радовать. Кента же всё также сторонился Дина, стараясь делать вид, что их пути никогда не пересекались. И его можно было понять. Со слов Элфи, у него уже была своя семья и годовалый сын, а потому нежелание рисковать было более чем оправданно, и Дин никак не мог его осуждать. С Армандо же, как и прежде, отношения были отличными.

Сейчас же одноглазый нёс небольшой пакет в левой руке, время от времени поправляя красный шарф плечом, чтобы тот не отлегал от лица. В пакете были подарки для всех тех, кто был парню небезразличен. И, на удивление, подарков там было достаточно. Всё это придётся вручать уже послезавтра, что создавало внутри юноши некий особенный трепет. Он не умел дарить или принимать подарки и в принципе не любил какие-либо праздники, однако этот Новый год обещал быть особенным. Прошлый пусть и прошёл в кругу семьи, но был крайне натянутым, ведь никто к тому времени не успел отойти после ситуации в Нью-Йорке. Сейчас же настрой был куда более бодрым. Вот уже полтора года Дин не слышал ни про Когтей, ни про безопасников, ни про какую-либо террористическую деятельность в любой точке мира. Единственное, что всё ещё сотрясало планету, так это постоянные митинги прямых идейных последователей Виктора, которые требовали вернуть им их страны. Правительство всё так же беззубо пыталось ограничивать эти массовые пикеты, однако недовольство лишь росло с каждым днём. Но оно и неважно. До тех пор, пока никто никому не вредил, Дин мог жить спокойно.

Вдруг правая рука парня зачесалась в районе предплечья. И зачесалась настолько, что ему пришлось чуть ли не бросать пакет, чтобы как можно быстрее ослабить это неприятное чувство. Сбросив часть своего пальто с плеча, он принялся чесать руку ногтями, одновременно с тем вспоминая, что он больше не однорукий. В этом он мог благодарить свою сестру и Маноду, что согласился провести достаточно сложную операцию по приживлению конечности. Донором выступила именно Кашиваги, ведь с её клона срезали руку, после чего срастили её с Дином, вновь делая из него полноценного человека. Произошло это относительно недавно, месяца с четыре назад, но даже этого времени не хватило, чтобы парень привык к новой-старой конечности. Прежде, когда его рука заканчивалась на локте, он зачастую ощущал фантомные боли, которые нередко мешали ему спать, а сейчас, когда рука вновь была на месте, он иногда забывал про неё, ибо она всё ещё плохо чувствовалась, а если и чувствовалась, то как сейчас – отдаваясь сильнейшим зудом где-то внутри. Но даже так это было хоть что-то. Да, правая рука была ещё слаба и слаба настолько, что Дин еле мог держать ею кружку. Да, она часто немела и чесалась. Но она хотя бы была, за что Дин был до глубины души как нельзя сильно был благодарен Мори и Каги.

Уняв зуд, Иватани разогнулся и накинул на себя пальто, подтягивая и шарф. Когда-то давно его ему подарила Каэдэ, и с тех пор он носил его каждую зиму, почти не снимая. Эта вещь была для него дороже собственной квартиры. И даже если отложить вопрос ценности, сам по себе шарф довольно-таки нравился Дину, ибо подходил ему по стилю, который часто включал в себя чёрные или красные цвета. Лишь недавно в нём появилось небольшое разнообразие – а именно это самое пальто цвета хаки, на покупке которого настояла именно Мори. Сопротивляться такому решению Дин не мог по ряду неоспоримых причин, а потому только и оставалось, что радоваться новой покупке.

Так он и гулял по улице, совершенно никуда не спеша, не обременяя себя излишними мыслями и просто наслаждаясь городской тишиной. Дома всё равно никого не было, ибо Кашиваги сейчас была на прогулке с Муни, с которой они очень хорошо сдружились за последний год. Со стороны Дину было видно, как Каги переживала из-за нового знакомства первые месяцы, ибо, как оказалось, подруг у неё никогда не было и как вести себя в таких компаниях она совсем не знала. Однако сейчас она неплохо адаптировалась и могла стойко переносить все авантюры своей подруги, у которой шило в одном месте крутилось чуть ли не ежедневно. По крайней мере, активной она была до предыдущего месяца. Последнее время состояние Муни начало ухудшаться, рак давал о себе знать. Она часто испытывала боли в желудке после еды и её постоянно тошнило. Наблюдать за этим было очень тяжело как Дину, так и Кашиваги, которые уже успели привязаться к своей непоседливой соседке, но средств на лечение у них не было от слова совсем. Теперь, когда заработок шёл честным трудом, а не мародёрством, долларов в кармане зачастую не хватало даже на совсем простые вещи. Оба Иватани трудились в отделении своего отца, который смог договориться с начальством принять их как стажёров на полставки. Аренда квартиры, коммуналка, продукты, психолог для сестры, физиотерапия для брата, закупка средств самозащиты, без которых теперь никто в семье жить не мог, одежда, транспорт. И всё это на двоих. Плюс ко всему Дин стал откладывать себе на институт, чтобы в дальнейшем, пусть и с большим опозданием, всё же получить человеческое образование. Кашиваги от этой идеи отказалась, ибо в ней было много страхов касательно социума, в котором она боялась оказаться одна. Как узнал одноглазый, та компания его сестры, которую он видел в Нью-Йорке, были такими же беженцами из лагерей Когтя, как и она. Каждый из них хотел отомстить Виктору и его шайке, но не все имели динамо, как Кашиваги, а потому и помогали по мере своих сил, сделав из неё своего лидера. И если не брать в расчёт этих людей, то девушка была совершенно оторвана от общества и совсем не горела желанием лишний раз пересекаться с кем-либо, будь то коллега на работе или просто кассир в магазине. К психологу она тоже пошла из-под палки, но там ей повезло встретить приятного ей человека, который спокойно прорабатывал её травмы, создавая для неё чувство уюта и безопасности. Дину же психолог не требовался, ведь Каэдэ ему хватало с головой. С тех пор как Виктор был убит, она поддерживала своего возлюбленного всеми способами, ни на секунду не давая ему усомниться в том, что он важен или любим. Этого Дину было более чем достаточно. Его окружали те, в ком он так долго нуждался, а потому и причин для беспокойства почти не было. Почти.

А вот и дом. Теперь уже милый дом. Открыв дверь, Дина прямо на пороге встретила чёрная кошка, сладко потягиваясь и начиная бродить петлями в ногах хозяина. У Оды было совсем мало времени из-за навалившейся работы, а потому он отдал Шлёпку Дину и Кашиваги на попечение, тем более, что Каги, как оказалось, просто без ума от кошек. Дин же животных любил, но без особого фанатизма, а потому особенно тёплые чувства к Шлёпке он питал только потому, что это была мамина кошка.

– Что, скучно одной дома? А я так больше года жил, – заговорил Иватани с Шлёпкой, ставя пакет в прихожей и закрывая за собой дверь.

Присев на корточки, он стал наглаживать животинку, пока та с большой охотой поддавалась ласке, ложась на спинку и начиная перекатываться с одного бочка на другой. Вот ведь милое создание. Чёрная шерсть уже не была столь же мягкой и бархатной, как прежде. Время брало своё. Шлёпке было уже то ли восемь, то ли девять лет, этого Дин точно не помнил. Проскочившая на секунду мысль о том, что кошка скоро совсем состарится, отнюдь не порадовала одноглазого. Ему совсем не хотелось лишаться той самой вещи, что напоминала о матери больше всего. Каждый раз смотря в её зелёные глазки, он вспоминал, как его мама игралась со Шлёпкой, раз за разом смеясь так, будто она делала это впервые. Вот кто точно был без ума от кошек, так это Суми, что в итоге и перешло по наследству.

– Прости, мелкая, но для тебя подарков нет, – поспешил пояснить Дин, когда заметил, как Шлёпка с интересом потянулась к пакету. – Если хочешь, куплю тебе потом суши для котов. Или как они там называются? Дорогая фиговина, я тебе скажу. Даже я дешевле питаюсь. Но, думаю, для тебя не жалко. Разок ведь можно.

Кошка подняла свой взгляд и уставилась прямо на Дина, чуть суживая зрачки. По этому взгляду парень мог понять одно – ни толики ума в черноте с глазками не было. Самая обычная бестолковая животинка. Но оттого не менее любимая.

– Глюпий, глюпий кошик, – дразнился Дин, хватаясь за морду Шлёпки всей рукой и мотая её из стороны в сторону.

Наконец, пройдя к себе в комнату, Иватани положил подарки в шкаф и прикрыл дверцу, чтобы любопытная сестра не пристала с расспросами раньше времени. К слову и о ней. Почуяв запах табака, Дин выглянул в зал и заметил, что балкон был открыт, а на нём сидела Кашиваги, мирно потягивая сигарету. Пожалуй, она была одной из тех людей, кого Дин мог не замечать в упор. Его обострённая проницательность зачастую давала ему видеть больше обычного человека, однако на сестру это никак не распространялось. Её словно никогда не было рядом. Даже если она стояла прямо перед ним и спокойно разговаривала, Дин не чувствовал её от слова совсем. Лишь касания помогали это исправить. Так и сейчас. Если бы не запах сигарет, то он бы и не подумал, что в квартире кто-то есть. Пройдя к ней, он вышел на балкон и, погладив сестру по голове, уселся рядом с ней на специально оставленный тут стул.

– Прекращала бы ты курить. Отца отучил, а теперь ты.

– Да без разницы, не основное тело ведь курит.

– А куда ты основное дела?

– Я сейчас гуляю с Муни.

– Что, она тебя настолько напрягает, что ты аж закурить решила? – усмехнулся Дин.

– Да если бы. Просто обсуждали всякое, и я начала вспоминать… ну, не то, о чём мне хотелось бы думать. Вот и вышла голову проветрить. Будешь? – Кашиваги обернулась к брату и протянула тому почти до конца истлевшую сигарету.

– Не, спасибо, запасных тел у меня нет.

– Знаешь, это даже к лучшему. Ты хотя бы чувствуешь ценность своей жизни. А я уже давно не беспокоюсь о многих проблемах.

– Перестала дорожить жизнью, потому что знаешь, что умрёшь только от старости?

– Тип того.

Она затянулась в очередной раз, и дым стал сочиться из её разрезанных щёк, неторопливо утекая под потолок. Дин смотрел на это совершенно спокойно. Шрамы сестры уже не вызывали того ужаса, что полтора года назад. Да и в принципе факт её наличия в доме уже не был дикостью. Он успел привыкнуть к ней вновь, и у него складывалось ощущение, что никакой разлуки и не было. До чего же человеческий мозг интересная вещь.

– Знаешь… я, может, даже могу понять тебя. Не совсем в том смысле, но могу.

– М? – она оглянулась на брата и закинула ногу на ногу, попутно стряхивая пепел под стул.

– Пережив столько всего, я всё же стал жить как обычный человек. И теперь чувствую себя опустошённым. Как будто в жизни чего-то не хватает. Кажется, я настолько привык жить в череде стресса и опасности, что уже просто не могу существовать спокойно.

– Неудивительно. Совсем. Ты часто кричишь по ночам. А если не кричишь, то можешь начать дёргаться или в принципе вскакиваешь.

– Да, знаю… Каэдэ об этом говорила.

– К слову, как она там? Давно её не видела.

– Занята, как и обычно. Она ведь ушла из спасительского института и перевелась в медицинский. Захотела идти по стопам отца. Ну и… максимально уйти от всех тем, что хоть как-то связаны со спасителями. Просто чтобы меня лишний раз не напрягать.

– Золото твоя Каэдэ, вот уж точно.

Потушив сигарету о ручку стула, Кашиваги придвинулась поближе к Дину и облокотилась на него, кладя голову ему на плечо. Некоторое время они сидели молча, но вскоре Каги стала ёрзать на месте и тереть пальцы друг о друга, сложив руки в замок.

– Говори уже, не мучайся, – сказал Дин, почувствовав это напряжение.

– Да просто… я тебя понимаю. Почти треть жизни я прожила в поисках семьи, а теперь, когда добилась своей цели, мне уже ничего не хочется. Словно и целей в жизни больше нет. Опустошённым себя чувствуешь, да? Это слово идеально подходит… Страшно это как-то…

Кинув безжизненный взгляд на окна соседнего здания, стоявшего в десятке метров от балкона, Дин чуть съехал вниз и приобнял сестру, закидывая голову назад.

– Похоже, нам придётся жить с этим до самого последнего дня. Вот тебе и свобода… – озадаченно вздохнул Иватани, несколько раз цыкая к концу.

– Может, оно и так. Но это всяко лучше, чем жить так в одиночестве. Я уже и представить не могу, что нас снова разлучат. Думаю, я это не переживу.

– Скорее всего, я тоже.

И это было чистой правдой. Первые полгода после убийства Виктора Дин ощущал самое настоящее бессилие. Он не мог есть, нормально спать или просто спокойно общаться. Постоянное ощущение того, что сейчас вот-вот старая история начнётся вновь, не покидало его ни на секунду, и это ужасно выматывало и без того уставшего до одури парня. В этом плане Ода держался куда более бодро, но сын его так не мог. После первого полугодия и началось это самое запустение, длившееся и по сей день. Многие вещи перестали приносить ему удовольствие, что и погружало его в депрессию изо дня в день всё глубже. Всё было хорошо, он ни в чём не нуждался, все близкие были в добром здравии. Однако эта апатия была в качестве отдачи после всего того, через что пришлось пройти. И это было настолько же противно, как сухость во рту после и без того тяжёлого сна.

– Что-нибудь придумаем. Рано или поздно, – тихо сказала Кашиваги, прижимаясь к брату как можно крепче.

***

Заворачивание подарков длилось уже битых три часа. Дин с выступившей от напряжения веной на лбу кое-как смыкал края упаковочной бумаги, промазывая её края клеем, который был так назван, казалось, чисто номинально, ибо что-то ничего не клеилось. Атсумэ также мучился с ним на пару, обматывая готовые подарки лентой, в которой он успел запутаться уже с десяток раз. И если бы со всем этим делом не помогал Кента, то, пожалуй, эти двое неумёх не успели бы всё закончить и до конца января. Всё это дело проходило в доме Элфи, размеры которого можно было прикинуть и осознать только по картам с видом сверху. Семейка у него, конечно, не бедствовала от слова совсем.

– Почему мы просто не купили готовые коробки и не положили туда подарки? – задал резонный вопрос Атсумэ.

– Ты цены на них видел? Мне на еду не всегда хватает, а так бы мне пришлось идти на кирпичный завод на четверть ставки с предварительной сдачей паспорта, – буркнул в ответ Дин.

– Клейте бырее, у нас уже скоро гости подтягиваться начнут! – перебил их Изаму в своей громкой манере.

– Пытаемся, как видишь. С чего ты вообще решил нам помочь?

– Да потому что хрен бы вы чё сделали тут без меня! Как можно быть такими криворукими…

– Ои, Кента, хорош голосить на весь дом, тебя прислуга с соседнего двора слышит, – прервал возмущения друга вовремя подоспевший Элфи, держащий полотенце, которым он вытирал руки.

– Эти додики коробки склеить не могут!

– Столько шума из-за такой малой проблемы? – устало вздохнул блондинчик.

Кинув полотенце на диван, он спокойно сел на колени перед столом, на котором лежали заготовки для подарков, и резко стал размахивать руками по сторонам, используя своё ускорение. Никто даже моргнуть не успел, как дюжина упакованных подарков уже лежала рядом с ним, будучи идеально завёрнутыми и перевязанными.

– Делов-то.

– Охренеть, конечно… Я думал, ты не способен на мелкую моторику во время использования своей динамо, – удивлённо глянул на Элфи Дин.

– С чего бы? У меня реакция такая, что я полёт колибри покадрово разглядеть могу. Так что подобные задачи для меня не проблема.

– Это ты тип в замедленном времени всё видишь?

– Не совсем. Я всё вижу как и вы, но более чётко и разборчиво. Короче… я тебе это так не объясню, так что забей.

– Как вообще твоя динамо работает? Ты единственный из всех нас, кто ещё об этом не рассказал.

– Ничего интересного на самом деле, – Китсу встал из-за стола и отряхнул штаны. – Мой организм работает как двигатель. И двигатель этот способен манипулировать входящей и исходящей энергией. Я могу менять количество оборотов, могу высвобождать всю энергию за раз, могу поглощать её и так далее. Моё тело под это адаптируется в момент активации динамо становится жёстче и меньше изнашивается. Поэтому меня до сих пор не размазало.

– Да уж, каких только чудес в наше время не встретишь…

– Так, времени у нас совсем немного осталось, так что идите и помогите мне принести всю еду в зал.

– Ты за секунду можешь сделать всё сам, зачем просить нас? – ввязался Атсумэ, разводя руками.

– Не поверишь. Мне лень, – до смешного честно ответил Китсу, пожав плечами.

– Ну, в принципе, кого я спрашиваю…

Смиренно удалившись в сторону кухни всем скопом, парни уже на месте разобрали кто что смог – Атсумэ своей динамо поднял в воздух все готовые блюда на подносах и в тарелках, начиная постепенно переносить их в зал, при этом оставаясь на месте, в то время как Дин сделал на левой руке большую пластину из своего покрытия, имитируя поднос, складывая на неё все принадлежности: вилки, ложки, полотенца, салфетки и остальное. В правую же руку он не рискнул брать даже кружку, ибо побоялся, что банально не удержит её из-за слабости. Стоявший рядом Кента, что перекладывал на импровизированный поднос оставшиеся вещи, несколько раз глянул на женскую руку Дина, а когда закончил с делами, решил завести разговор.

– Что, до сих пор не можешь привыкнуть? – спокойно спросил он, закрывая за собой ящички.

– Ты про руку? – поднял на него Дин свои усталые глаза. – Да, немного. Плохо её чувствую. Но главное, что она хотя бы есть. Без неё было кратно тяжелее.

– Ты, главное, духом не падай. Я, конечно, тогда погорячился, когда сказал, что не хочу иметь с тобой ничего общего, но в целом рад, что ты в порядке, – стыдливо почёсывая затылок, сказал Кента, смотря на Иватани, который теперь просто пялил на улетающие с кухни закуски так, словно это было в порядке вещей.

– Забей. Ты не обязан оправдываться. Да и говорить я об этом совсем не хочу. Давай просто забудем, – монотонно проговорил парень, лениво оборачиваясь к шрамистому, который в ответ на си слова лишь коротко улыбнулся.

– А ты не такой уж и плохой парень, видимо. Может, всё-таки начнёшь посещать наши с Элфи тренировки? Того и гляди, рука быстрее приживётся.

– Боюсь, я тогда во второй раз без неё останусь, – усмехнулся Иватани, начиная уносить свою партию принадлежностей вслед за уходящим Атсумэ.

Кента был человеком, полным противоречий. И бесил он Дина ровно настолько же, насколько и успокаивал. Было в нём что-то такое, что умело оборачивало семя раздора в оболочку разума. Не веди он себя как пубертатный альфач большую часть времени, то его отношения с Иватани могли спокойно выйти на дружеский уровень, но увы. Что тогда, что сейчас, спокойно он себя вёл лишь редкими временами.

Во время подготовки стола стали приходить и жданные гости. Первыми подтянулись Кашиваги с Муни, следом уже и Ода с Армандо. И если первые трое спокойно со всеми поздоровались и уселись дожидаться начала праздника за стол, обсуждая между собой произошедшие на неделе события, то вот Росси, как в одно место ужаленный, принялся скакать от одного друга к другому, обнимая всех по очереди, попутно стуча ногой по полу, как самый настоящий кролик. Угомонить его получилось лишь спустя десять минут, когда у того банально выдохлись лёгкие, из которых он выжимал весь воздух до талого, в очередном пересказе того, какие классные экземпляры оружия ему стали поставлять в тир, куда он устроился инструктором после увольнения из института. Все были за него рады, но слушать тонну информации о том, чего никто не понимал, было достаточно тяжко. Внимательно его слушал лишь Ода, периодически уточняя интересующие его вопросы по всё той же теме.

Следом подошла и Криста, которую натурально полетел встречать Атсумэ, паря над землёй. Заведя её в зал и представив всем остальным, он немного смутил свою, теперь уже, девушку-тихоню. Около года назад Кьюсэ случайно встретился с Кантвелл на улице, и по неизвестной до недавнего времени причине она проявила к нему рьяный интерес, которого прежде не наблюдалось. Как оказалось, она слабла при виде больших шрамов у парней, а у Тсу как раз после поездки в Нью-Йорк остался громадных размеров ожог на правую часть лица. Как бы то ни было смешно, именно это стало первым толчком в их отношениях, которые вот уже год довольно-таки хорошо развивались. По крайней мере, со слов Тсу, у них всё было очень даже отлично, чему Дин был непременно рад. Также из интересного стоит подметить, что в качестве поддержки своего нового парня Криста решила немного изменить свой стиль, срезав волосы под каре и перекрасившись в чёрный с синими концами. Это так порадовало магнитного, что тот тоже вновь покрасил края в синий, но на этот раз уже специально. Теперь это было особой фишкой этой милой парочки. На этот праздник не пришла лишь Каэдэ, ведь у неё была запланирована поездка к родителям мачехи, с которыми они и должны были справить Новый Год всей семьёй. С Дином она должна была встретиться лишь завтра.

Вскоре все наконец сели за один стол, приступая пробовать всё приготовленное Элфи на вкус. Компашка собралась немаленькая, тем более, что к ней подключились ещё пара человек: младшая сестра Китсу, которая внешне была чуть ли не его копией, с отличием лишь в росте, длине волос и чуть иным лицом с более мягкими чертами, а также жена Кенты с их годовалым сыном. Женщина у Изаму, честно сказать, была ему под стать. Тоже громкая, тоже резкая в своём говоре, тоже контуженная, а её ярко-рыжие волосы и красные глаза были лишь дополнением этого образа. И тем не менее, набить свою тарелку вкусностями хватило каждому. Кажется, Элфи было не привыкать к массовым пиршествам, а потому он и готовил словно на целую роту до одури оголодавших солдат. Благо, его динамо помогла ему успеть сделать всё ко времени. В целом идея собраться в одном месте была выдвинута именно им, ибо, с его же слов, он успел прикипеть к своим новым друзьям, а потому захотел, чтобы этот новый год они провели все вместе. Никто не был против, тем более, что дом Элфи идеально подходил для подобных мероприятий. Поддержала это дело и Криста, предложив провести небольшую активность с тайным Сантой, где каждый бы приготовил подарок кому-то одному, чтобы все дарили что-то друг другу. Кому что выпало, никто точно не знал, на то Санта и тайный, однако Дину выпала честь сделать подарок своему отцу, о чём тот, конечно же, не подозревал.

Около часа все без умолку общались между собой, обсуждая буквально всё, что приходило в голову. Особенно подогревали разговор Муни и Кента, которых было просто не заткнуть, но оно и к лучшему. Они постоянно вкидывали какие-то темы и соответствующие шутки, отчего смех не утихал ни на минуту. Армандо же игриво подменял их по очереди, когда кто-то из них выдыхался. Атсумэ с Кристой тоже старались активно поддерживать общие обсуждения всего подряд, однако все оставшиеся просто спокойно слушали, периодически смеясь за компанию. Кашиваги, прижавшись к Дину, понемногу стаскивала со стола клубнику, что лежала в отдельной пиале рядом с ней, почти что не слушая застольные рассказы. Элфи, мило обняв свою сестру, мирно потягивал вино с не сходящей с лица улыбкой, что было достаточно необычно, ведь он не был тем человеком, что много улыбался. Но, похоже, подобные посиделки его очень радовали. Сестрёнка же его постепенно опустошала тарелку с канапешками, приготовленными специально для неё.

Было забавно слушать истории Росси о том, как он на войне вместе со своими сослуживцами сожгли Хамви и водили вокруг него хороводы, чтобы отпраздновать Новый год, ибо ёлку со звездой им достать было негде. Рассказывая это, Армандо начинал задыхаться от смеха, пытаясь вдаваться в подробности, каждая из которых была смешнее предыдущих. И можно было бы услышать смех всех остальных, да вот только гогот Кенты перекрывал вообще всё, включая и телевизор, на котором крутили «Один дома» с покойным ныне Маколеем Калкиным. В такие моменты Элфи начинал давиться вином, ибо натурально выпадал со смеха своего громкого друга, жмурясь и прикрывая рот, а Ода оборачивался к сыну, обмениваясь с тем прищурами от улыбок, ведь слышать такое им прежде не доводилось.

– Народ, через пятнадцать минут уже двенадцать! – прервал общую истерику Атсумэ. – Будем салюты пускать?

– Конечно! – твёрдо поддержал его Армандо.

– Не зря ж выбирали какие получше, – хихикнула жена Кенты, Эмили, поднимаясь из-за стола и уходя за фейерверками, предварительно передав сына мужу.

– Давайте тогда одеваться и выходим, – хлопнула в ладоши Криста, начиная вытягивать Кьюсэ из-за стола.

– Братик, а в этом году мне можно поджечь салютики? – обернулась к Элфи его сестра.

– Элли, какой у нас был уговор? – спокойно отозвался Китсу.

– Хорошо учиться и слушаться брата! И тогда можно будет поджечь салютики и не спать всю ночь! – воодушевлённо подняла свои ручки младшая.

– А насколько я знаю, ты и училась хорошо, и слушалась.

– Да-да, всё так! Я очень старалась!

– Тогда и спрашивать меня не за чем. Ты умничка, всё заслужила. Пошли, выберем самую большую ракету, чтобы соседям окна выбило к чёртовой бабушке.

– К чёртовой бабушке! – засмеялась Элли, убегая вслед за Эмили.

– Вот это я понимаю – старший брат, – засмеялся Дин, провожая взглядом довольного собой Элфи, идущего вслед за сестрой.

В ответ на эти слова Китсу лишь коротко подмигнул другу. Было видно, что он старается компенсировать отсутствие второго брата для сестры. Свою мелкую он очень любил, это было ясно как день.

– А мне можно салютик пустить? – передразнила младшую Китсу Кашиваги, поднимая голову на Дина.

– А ты уже взрослая, сама за себя решай. Тем более, что ты у нас старшая.

– Ме-е… так не интересно. Пап, а можно мне тоже большую ракету? – помахав рукой через стол Оде спросила она.

– Так а чё мелочиться? – ухмыльнулся офицер. – Давайте я светошумовые гранаты притараканю, будем ими соседей терроризировать.

– Бать, цыц! – поспешил прервать отца Дин. – Она же реально фишечную на соседний двор прокинет.

– Пошли уже, я тоже хочу что-нибудь в кого-нибудь запустить! – заявила подскочившая сзади Муни, начиная тянуть Дина за плечи назад, пытаясь стащить того со стула, что у неё совершенно не получалось, ведь она весила примерно как одна рука Иватани.

– Да пошли-пошли, – запричитал одноглазый, вставая и подавая сестре руку, чтобы та тоже встала.

Когда же все удалились на улицу, в зале остались только Ода с Армандо, каждый по своим причинам. Иватани просто не хотел лишний раз вставать, ибо пришёл на праздник прямо со смены, а Росси до безумия боялся громких звуков по ряду причин, а потому предпочёл остаться в стенах дома, в относительной безопасности.

– А фейерверки, нынче, хреновые делать стали, – тоскливо вздохнул кролик. – Вот как мы черножопых обезьян РСЗО’шками накрывали – вот это весело было!

Выйдя на улицу, компашка стала готовиться к будущему запуску, сгребая снег в одно место, чтобы воткнуть в получившиеся горки фейерверки. Элфи с сестрой активно загребали снег руками, попутно дурачась и стряхивая остатки с перчаток друг на друга, в то время как рядом Кента с женой помогали своему малышу сделать свои маленькие шажки, придерживая его за ручки. Помогали Китсу и Атсумэ с Кристой, и если Кантвелл делала всё руками, то совсем уже обленившийся от своих способностей Тсу банально сдвигал весь снег магнетизмом, создавая миниатюрный вихрь, блестящий от уличных фонарей. Увидев такое чудо, Элли пробежала прямо сквозь эту вьюгу, которая тут же словно приобрела сознание, начиная гоняться за девчушкой, окутывая её со всех сторон. Звонкий смех был слышен по всей улице. В один момент Китсу даже взмыла в воздух – Атсумэ поднял её вместе со снегом, но не сильно высоко, чтобы не рисковать на всякий случай. Элфи же не спешил встревать, лишь со стороны наблюдая за тем, как резвится его сестра.

Смотря на всё это, Дин пропустил неожиданную подлянку – два снежка, что одновременно кинули в него Кашиваги и Муни. Резко вдохнув с испугу, Иватани с широко раскрытыми глазами обернулся к девчатам, будучи уже облачённым в камень в области шеи и рук. Старые привычки давали о себе знать. Однако, поняв, что ему ничего не угрожает, он спокойно выдохнул и снял покрытие, коротко ухмыляясь.

– Вот ведь две лисы. Что, только со спины атаковать умеете? – спросил он, садясь на корточки и начиная лепить снежок голыми руками.

– А нечего ворон считать! – усмехнулась Винчестер, метая в парня очередной снаряд, от которого он успел увернуться, прыгнув в сторону и резко контратаковав её, чётко попадая подруге по пятой точке довольно увесистым снежком. Хлопок был такой, словно ей ударили ладонью по спине. – Ай! – подпрыгнула бедняжка. – Эй! А в девочек нельзя бросаться!

– Ещё чего! Я за равноправие так-то, – отшутился Иватани, следом хватая рукой прилетевший от Кашиваги снежок, который она метнула без особого энтузиазма. – Слабовато ты. Что, не хочешь за подругу отомстить?

Последнее, что увидел Дин – наиспокойнейшее лицо сестры. Мгновение спустя перед ним уже было шесть клонов, каждый из которых натурально обстреливал его снежками, не давая ни единого окна на уворот. И мало того, что кидалась Каги сильно, так ещё и донельзя метко. Она буквально не промахнулась ни единого раза, сколько бы Дин не пытался уворачиваться и скакать из стороны в сторону. Немудрено, она ведь играючи засаживала метательные ножи в прорехи брони спецназовцев с приличного расстояния. А тут для неё задачка проще некуда.

– Так ему, так! – подначивала подругу Муни, одновременно с этим подавая ей новые снаряды.

– Да всё, всё, хорош, я понял! Я признаю поражение! – смеялся Иватани, завалившись на спину и прикрывшись руками.

Поражение было принято с достоинством, пусть и сторона атаки имела численное преимущество. По крайней мере, имела пару секунд назад, ибо подошедшая к брату Кашиваги уже была одна. Все остальные клоны просто молча ушли с территории дома, покидая праздник в неизвестном направлении. Подав брату руку, Каги помогла Дину встать, после чего отряхнула его от снега, которым парень был покрыт с ног до головы.

– В вышибалы с тобой не играем, так и запишу, – Дин погладил Кашиваги по собранным в пучок волосам, следом оборачиваясь на сестру Элфи, что уже ставила фейерверки в сугроб.

– Минута до полночи, подходите, – сообщила всем Криста, маша руками над собой.

Все встали рядом друг с другом, собираясь в полукруг и дожидаясь последних секунд сотого года. Последние десять секунд все вели обратный отсчёт, по истечению которого дружно закричали: «С Новым годом!». Элли под присмотром брата сумела вовремя поджечь салют, а потому, пусть и с небольшой задержкой, вылетел первый свист, устремляясь высоко в небо и взрываясь уже там, оставляя после себя большой разноцветный шар искр. Затем второй, а потом и третий. Недолгие улюлюканья этой толпы закончились достаточно быстро, ведь все занялись старой традицией – поцелуями. Кента страстно целовался с женой, Криста застенчиво прислонилась к Тсу сначала лбом, а потом и губами, а маленькая Элли коротко чмокнула брата в нос. Каково же было удивление Дина, когда он получил одновременно два поцелуя в обе щёки от Кашиваги и Муни, которые сразу обняли того по обе стороны. Поначалу растерявшись, он ещё несколько секунд пытался осознать, что только что произошло, но в конце концов всё же улыбнулся, целуя девчат в ответ по очереди. Сегодня можно. Если верить старой присказке «Как Новый год встретишь – так его и проведёшь», то сто первый год у Дина обещал быть лучшим в его жизни.

Когда же запасы петард, огоньков и прочей пиротехники были истрачены, компашка вернулась в дом, вновь садясь за стол и принимаясь обмениваться подарками по очереди. Кента получил раритетную кость какого-то динозавра, аккуратно уложенную в прозрачный футляр, и достаточно нелепый свитер с вышитым на нём трицератопсом в солнцезащитных очках. Сказать, что Изаму был в восторге – всё равно что промолчать. Атсумэ же получил комикс про Человека-Паука с ограниченного издания и внеплановый поцелуй от Кристы. Армандо решили порадовать дорогущими тактическими штанами одной известной в соответствующих кругах фирмы и никто не сомневался, что его Сантой был Ода, ведь только он разбирался в подобном. К слову и об офицере – он получил абонемент в спа-салон, чему он был крайне и крайне рад, ибо с каждым днём он всё ярче ощущал влияние возраста на свой организм, отчего подобные разгрузки были прямой необходимостью. Второй подарок для лейтенанта был уже не от тайного Санты, а напрямую от Дина. Это была стопка из пяти старых кассет с записанным на них Элвисом Пресли – главным любимчиком Оды. Достать их было нелегко, но младший Иватани позаботился об этом заранее, выкупив их у какого-то дедка из Ленинграда. Сам же Дин получил в подарок беспроводные наушники, в которых он нуждался уже долгое время, ведь руки всё никак не доходили до самостоятельной покупки. Кристе подарили футболку из линейки мерча FATN с соответствующим принтом, отчего она натурально завизжала от счастья, прыгая на Атсумэ и начиная сдавливать того в объятиях, хоть и подарил это не он, а Кашиваги, которой с подарком помогал Дин. К слову и о ней. Подарком для Каши стал авторский танто, выполненный из дамасской стали. Пожалуй, нетрудно было догадаться, что такое мог позволить себе лишь Элфи, что быстро поняла и сама Иватани, смущённо поднимая глаза на парня и аккуратно улыбаясь ему, чтобы шрамы сильно не расходились. Второй свой подарок Каги получила ещё вчера – Дин подарил ей небольшой блендер, чтобы она делала себе разные коктейли из ягод, которые она так любила. А вот Элфи получил не столь дорогой сюрприз – фоторамку со вставленной внутрь фотографией всех тех, кто полтора года назад летел в Нью-Йорк. На ней все парни стояли у перил второго этажа аэропорта, а за их спинами виднелись высотки Лос-Анджелеса. Это фото было сделано в момент, когда компашка решила немного развеяться перед пересадкой и все были в приподнятом настроении. Пожалуй, это единственное фото, на котором Дин и Ода улыбаются одновременно. На удивление, такому подарку Элфи оказался более, чем рад. Он очень мягко и искренне улыбнулся, вслух говоря «спасибо» сразу всем, ведь ему было всё равно кто конкретно это подарил. Последней на очереди была Муни и её подарок был максимально незамысловатым, но оттого не менее привлекательным для неё самой. Коробка конфет и двойная бутылка ликёра с разноцветными сторонами, ведь внутри была стенка разделяющая сливочный и кофейный виды по разным ёмкостям. Просто и со вкусом. Винчестер осталась более, чем довольной. Лишь Дин был слегка недоволен таким подгоном, ибо прекрасно понимал, что алкоголь для Муни сейчас был строго противопоказан с её то диагнозом. Однако он не стал ничего говорить, ибо не хотел портить праздник.

Когда же время перевалило за два часа ночи, все стали постепенно разъезжаться, начиная с семьи Изаму, ибо их малыш уснул, а Эмили завтра нужно было на работу. Кента по-свойски попрощался со всеми в крепких объятиях, за исключением Элли, которой он просто ткнул пальцем в её маленький носик, обещая заглянуть на неделе, чтобы поиграть. Похоже, маленькая Китсу неплохо привязалась к другу своего брата. Следом за семьёй Изаму уехал и Армандо, ибо из-за своего режима уже натурально клевал носом и засыпал посреди разговора, посему Ода заказал ему такси и отправил домой. Спустя ещё полчаса ушли и Криста с Атсумэ, ибо они планировали справить Новый Год ещё и с родителями Тсу. На прощанье Дин передал тем привет, ибо давненько их не видел, на том и разошлись. Вскоре стала засыпать и Элли, натурально отключаясь прямо на Элфи, что невозмутимо продолжал болтать с гостями, держа сестру на руках. Так-то девочка была уже не совсем маленькой – одиннадцать ей было точно, но, видимо, она была слишком близка со своим братом, а потому и не желала расставаться с ним даже во время сна. С самого начала праздника Муни постоянно умилялась этой девчушке, а теперь и вовсе чуть ли не завизжала, увидев такую картину.

Всё оставшееся время Дин на пару с отцом и сестрой помогали Китсу убраться после застолья. Точнее, помогал целый десяток клонов Кашиваги, что устроили в доме целый проходной двор, носясь туда и обратно, пока мужская часть семьи лениво изредка передавала им нужные вещи. Дом был убран в считанные мгновенья, что приятно удивило Элфи, который, может, и убрался бы в сто раз быстрее, но совсем не имел на это сил и желания. Когда с уборкой было покончено, белокурый сделал довольно нетипичный для современного мира жест – поцеловал Иватани в руку. Муни чуть было не умерла с такого, начиная трясти Дина, чтобы тот обратил на это внимание. Иватани же просто-напросто подумал о том, что у богатых свои замашки, не более. Быть может, в их кругу такое было абсолютной нормой.

Наконец дом покинули и все Иватани вместе с Винчестер. Обнявшись с Элфи на прощанье, Дин похлопал того по спине, во второй раз благодаря за то, что Китсу устроил такой праздник у себя.

– Ну так что, подвезти вас, детишки? – обнимая Кашиваги и Дина по обе стороны руки, предложил Ода.

– Не знаю, я не прочь погулять. Что скажете, девчат? – обернулся одноглазый к остальным.

– Я бы хотела домой. Холодновато как-то, – тихо ответила Каги.

– А я во-о-от… – затянула Муни, – …ещё бы полный день гуляла! Но, увы, я немного перебрала…

– Я же говорил, что ты меня не перепьёшь, – усмехнулся Ода, с которым у неё был спор.

– Да вы просто старше и опыта у вас больше! Так нечестно-о… – к концу Винчестер стала говорить тише и резко клюнула носом вниз, начиная падать.

От поедания асфальта её спас Дин, успевший вовремя подхватить подругу под плечи. Весила Муни, конечно, слишком мало для девушки своих лет. Даже сквозь куртку парень почувствовал, насколько она тощая, отчего ему стало немного не по себе. Рак уходить не собирался. И пусть сама Муни была куда более активной и подвижной, нежели раньше, симптомы болезни ныне были куда более явные. Вероятно, ей осталось совсем немного.

Подкинув Винчестер, Дин взял её на руки и кивнул отцу, чтобы тот открывал машину. Тащить домой тело, пусть и очень лёгкое, одноглазый совершенно не хотел. Как минимум ослабевшая рука этого бы банально не позволила.

– Вот бы мне так засыпать. Аж армейка вспоминается, – вздохнул Ода, ссылаясь на свою периодическую бессонницу, которая мучила его последние три года.

– Ты бы видел, как засыпает Дин, – хихикнула Кашиваги. – Не успевает подушки коснуться – а уже третий сон смотрит.

– Я хрен знает сколько не спал нормально, дай мне наверстать упущенное, – буркнул в ответ парень, садясь в машину с Муни на руках.

Дорога особо долго не продлилась. Дом Элфи, а точнее, резиденция, стояла посреди элитного квартала неподалёку от центра города, в то время как квартира Иватани была в пятнадцати минутах езды от центральной развязки. По прибытию в свой ЖК вся семья Иватани обнялась втроём. С недавнего времени это стало их традицией – обниматься всем вместе на прощание. Это появилось само собой, ибо после признания Кашиваги в том, что она и есть пропавшая дочь Оды, последний ещё ни разу не упустил возможности прижаться к ней и сыну лишний раз. Пожалуй, сам факт того, что дочь была жива, склеивал дважды разбитое сердце офицера. Прежде Дин видел слёзы отца всего пару раз, но в тот момент, когда Кашиваги пришла вместе с ним на порог родного отца… такое он, скорее всего, не забудет. Ода рыдал как в последний раз, прижавшись к дочери изо всех сил, будто боясь остаться без неё вновь. Тогда сердце болело у всех троих. Всё то горе, что они пережили по отдельности, слилось в одно целое, давая наконец проплакаться от души. Так и повелось. Теперь семейные объятия были постоянной нормой.

Занеся Муни к ней домой, одноглазый оставил её на попечение клону Каши, что должен был переодеть и уложить непутёвую подругу, в то время как основное тело шло отдыхать вместе с братом в их квартиру. Уже будучи у себя в спальне, Дин с детским интересом распаковывал свои новые наушники. В технике он не был силён, а потому и название на коробке ему мало о чём говорило. Собственно, по той же причине у него ушло некоторое время, чтобы разобраться, как включать эти две капельки. Помогла ему с этим Кашиваги, у которой некогда была подобная модель. Включив одну из своих любимых песен FATN для теста, Дин надел наушники и пристально упёрся в пол, сосредотачиваясь на музыке. Это стало для него поистине новым опытом. Прежде он слушал музыку только с динамиков телефона или ноутбука, а потому объёмный и многослойный звук с качественных наушников стал для него чуть ли не настоящим откровением. И пока он переживал новое рождение его любимой музыки, Кашиваги рядом рассматривала подаренный ей танто, лезвие которого было выполнено из дамаска, а рукоять и ножны – из тёмного дерева. Будучи фанатом колюще-режущего оружия, Иватани была просто в восторге от такого подарка. Для примерки она мастерски стала перебирать нож между пальцев, крутя его вокруг центра оси. По ней было видно, как она светилась. В такие моменты она не улыбалась. Она широко раскрывала свои чёрные глаза, будто бы удивлённо глядя на то, что её так восхитило. К слову и о глазах – они у Кашиваги были уникальными. У матери они были чёрными настолько, что сливались со зрачками, в то время как у отца были те самые жёлтые кошачьи глаза со слегка вертикальными зрачками. И если её брат полностью унаследовал отцовские глаза, то вот она унаследовала лишь внутреннюю форму глаз. Радужка у неё была такая же чёрная, как и у матери, но при этом была и отличительная особенность – белые зрачки. Такой вот уникальный набор.

Люди ещё с пятьдесят лет назад выдвинули гипотезу, что люди с необычными глазами – наиболее вероятные носители динамо. Определить наличие у себя мутации можно лишь при её проявлении, однако у многих необычные глаза становятся, можно сказать, симптомом. За примером далеко ходить не нужно – у Элфи глаза неестественно ярко-голубого цвета, у Кенты гетерохромия с зелёным и коричневым цветами, у Каэдэ зрачки слегка переливаются небесным оттенком, а у Атсумэ так и вовсе квадратные зрачки песочного цвета. Определить причину такого феномена биологам-исследователям ещё не удалось, однако, пожалуй, до точного вердикта по этому поводу осталось не столь много времени.

Вдоволь нарадовавшись своим подаркам, Дин и Кашиваги легли спать, ибо было почти четыре утра и спать уже хотелось даже этим двоим. Этот Новый Год был действительно волшебным, пусть и сам праздник длился не особо долго. Одноглазый уже и не мог вспомнить, когда ему было настолько же спокойно и весело одновременно. Про себя пожелав, чтобы весь год продлился в таком же духе, он наконец положил голову на подушку, однако тут же на него сверху легло две сестры, обнимая с обеих сторон.

– Нет, ты не будешь спать у меня, мы это уже обсуждали, – монотонно проговорил Дин, повторяя эту фразу уже в сотый раз.

– Но я хочу спать здесь, – синхронно ответили клоны.

– Тогда я пойду спать в зал и освобожу тебе эту комнату.

– Нет, я хочу именно с тобой.

– Ты уже не маленькая, хватит бояться темноты, – не открывая глаз, продолжал Иватани.

– Ну пожалуйста, в честь Нового года… – жалобно попросила левая.

– Я не буду мешать, честно-честно, – продолжила вторая.

– Ты мне не мешаешь, просто мне не очень нравится, что двадцатилетний парень спит со своей старшей сестрой. Это странно.

– Вот именно, что мы просто спим и всё! Тем более, что никто этого не видит. Пожа-а-алуйста, – ещё более жалобно протянула она.

Сопротивление было бесполезно, Кашиваги слишком боялась темноты. По крайней мере, именно такую отговорку она использовала из раза в раз. Да и Дин прекрасно понимал, что даже если у него получится отстоять своё место сегодня, то завтра история повторится вновь, а затем снова, и так по кругу. Вообще ему было забавно думать о том, что профессиональный убийца вроде неё боится обычной темноты, но факт есть факт. И факт этот заставлял Дина из раза в раз недовольно вздыхать.

– Ладно, оставайся. Но тогда завтрак с тебя.

– Договорились, – мягко ответила Кашиваги. По её голосу было слышно, что она улыбается.

Последнее время засыпалось Дину намного проще, чем раньше. И его сестра верно подметила – спал он как убитый. Теперь, когда его жизнь не была наполнена чужими криками боли, постоянными недосыпами из-за поисков виновных и нескончаемых убийств кого попало, а рядом всегда был близкий человек – организм больше не подскакивал до критических отметок стресса, посему и сон стал лучше. К такой жизни парень привык не сразу, ему понадобилось некоторое время. В принципе, изменилось достаточно много. Жизнь в одной квартире с кем-то ещё понемногу меняла Дина в лучшую сторону. Он стал больше ухаживать за собой и за своим домом, стал чуть более внимательным и чутким в отношении других людей. Его круг общения пусть и не изменился, но слегка преобразился, ибо Атсумэ уже не был шестнадцатилетним дурнем. После происшествия в Нью-Йорке он и повзрослел, и возмужал, становясь куда более спокойным и серьёзным там, где это нужно. В остальном же он как был дураком, так и остался. Что есть – того не отнять, правильно говорят. Отношения с отцом тоже пошли в гору. Дин стал больше времени проводить с семьёй, периодически выезжая с Одой и Кашиваги на разные мероприятия, начиная совместным походом в кафе и заканчивая боевой подготовкой от Армандо в качестве инструктора. К слову о нём – как был контуженный, так и остался таковым. Произошедшее его совсем никак не изменило, что в очередной раз доказывало, что прежде он пережил самый настоящий ад и что хуже для него уже никогда и ничего не будет. Рамсы с террористами для него были ничем иным, как просто маленькая проблемка на фоне того, что он уже перетерпел.

***

– Дин. Дин, просыпайся. Вставай же, ну! – доносился чей-то голос сквозь пелену сна.

С трудом очнувшись, одноглазый увидел над собой трёх сестёр, что повисли над ним одновременно, тормоша каждый в свою сторону. Лениво протерев глаза и приподнявшись, Дин во второй раз оглядел всех присутствующих, совершенно не понимая причину такого громкого пробуждения.

– Чё такое? – просипел он, щурясь на левый глаз, который немного покалывало из-за малого количества сна.

Судя по тусклому свету за окном, до полудня было ещё далеко.

– Папа написал. Нам срочно нужно ехать к нему.

– М? Что-то случилось?

– Случилось. СЕК вышли на связь. У нас новое задание, – прозвучало подобно грому средь бела дня.

Хуже утро быть просто не могло.