В глубоком космосе

«Максим Горький» возвращался из экспедиции к Альдебарану. И вдруг, вынырнув из-за бродячей кометы, к звездораблю пристроился неизвестный летательный аппарат.

– Смотри-ка, – произнес старший пилот Гриднев.

– Сам вижу, – отмахнулся штурман Авдеев.

Начали поступать сигналы – по открытому каналу и на галактическом эсперанто, так что их расшифровка не составила проблемы.

С летательного аппарата передавали:

– Ребята! Вы не представляете, как приятно встретить гуманоидов в глубоком космосе!

– Взаимно, – передал в ответ Авдеев.

– Вы откуда? Давно путешествуете?

– Звездорабль «Максим Горький». Планета Земля, Солнечная система, Созвездие Большой Медведицы. Цель экспедиции – научно-исследовательская. А ты кто?

– Да я тоже гуманоид, с Корнефороса, – обтекаемо сообщил визави. – Не бывали?

– Корнефорос? Это где? – спросил Гриднев у Авдеева.

– В созвездии Геркулеса. А чего этому типу от нас надо?

– Кто знает? Может, соскучился без общения.

Между тем с неизвестного летательного аппарата теперь передавали восторженное:

– Большая Медведица! Всю жизнь мечтал там побывать, да так и не собрался. Да еще и в Солнечной системе! Это же лучшая система во всем созвездии. А планета Земля – просто сказка, я о ней слышал. Главное, что гуманоидная!

– Очень приятно, – телеграфировал Авдеев.

– Вы на атомной энергии ходите? – неожиданно поинтересовался визави.

– Да.

Тип двигателя было несложно определить по характерному дымному выхлопу, тянущемуся за «Максимом Горьким»: это не составляло государственной тайны.

– Ребята, как же вам повезло! У меня лишний атомный движок завалялся. Отдам задешево.

– Чего он заливает? – изумился Авдеев.

– Втюхивает, – коротко пояснил Гриднев.

– Да нам вроде не нужно, – передал Авдеев.

– Да вы что, ребята?! Да вы знаете, сколько такой в созвездии Волопаса стоит?! Там же с руками оторвут!

– Мы не пролетаем через Волопаса.

– Они и в Большой Медведице в дефиците! – убежденно сообщил неизвестный. – Загоните у себя в Солнечной системе, в большом наваре останетесь. А можете на свое судно дополнительно присобачить: быстрее до дома доберетесь.

– Мы не торопимся. У нас научная экспедиция.

– Да вы чего, ребята?! Я бы себе оставил, да на сверхбыстрых нейронах летаю – мне атомный движок ни к чему. Был в гостях на Алкаиде – вот и подарили. Гостеприимный народ. А отказать неудобно: смертельно обидятся.

– Вот сам и загоняй. А нам неудобно собрата-гуманоида без навара оставлять: не так воспитаны. Подарок к тому же...

– Берите, а я еще цену скину, а?

– Спроси у него, движок новый или подержанный, – предложил Гриднев.

– Движок подержанный, наверное? – передал Авдеев.

– Да вы что? – пришел мгновенный ответ. – Разве я стал бы вам подержанный предлагать?! Новенький, в заводской смазке.

Гриднев проворчал, обращаясь к Авдееву:

– Ага, в заводской смазке, наверняка неработающий, с поддельной гарантией и за десятикратную цену. Как эти разводчики достали! Даже на Альдебаране втюхивают списанное барахло – не только в Солнечной системе.

– Что отвечать-то?

– Шугани его как следует.

Авдеев передал:

– А упаковка заводская имеется?

Ответ был уже не таким скорым.

– Нет, ребята. Но движок мощный. Подарили в упаковке, в ракету не влезал – пришлось распаковать. Совсем новенький – ни разу не использовался. Если говорю, что новенький, можете не сомневаться. У нас на Корнефоросе слово гуманоида – закон.

– Прямо на Алкаиде и распаковывал?

– Где?

– На Алкаиде. Ты же сказал, его там подарили.

– А, точно! Прямо там.

– И там же упаковку оставил?

– Ну...

– Жаль.

– Почему?

– Прости, мужик, но без заводской упаковки не возьмем.

– Ребята, да я ведь задешево. За пять копеек отдам...

– Не надо.

Некоторое время неизвестный аппарат по-прежнему летел бок-о-бок со звездораблем, затем свернул в сторону. Причем не просто свернул, а пошел на разворот, чтобы вновь скрыться в тени бродячей кометы и оттуда подкарауливать случайных проезжих.

– Слушай, а разве атомные движки имеют заводскую упаковку? – спросил Авдеев.

– Нет, насколько мне известно. Ну какая у атомных движков упаковка? – ответил Гриднев, прибавляя мощности.

Научно-исследовательский звездорабль «Максим Горький» натужно зарычал и скрылся за поворотом Галактики.