В плену подземья

В плену подземья.

3553 год Эры Основания. Регион: Северные земли.

У стен северной крепости Стольтмор юноша из северных племён по имени Таёми яростно спорил с торговцем.

— Ты смеёшься надо мной? Ты хоть представляешь, как сложно добыть эти грибки? Их собирают всего раз в году! Я неделю бродил по тундре, уже думал, своих собак придётся съесть!

—Мне всё равно. В прошлый раз горсть Краснозёра мне продавали вдвое дешевле. —Чтоб тебе провалиться! Раньше его было больше, а в этом году его днём с огнём не сыщешь!

— Таёми выдохнул.

— Ладно, резные кости возьмёшь?

—Вот этот возьму, — торговец ткнул пальцем в фигурку-талисман, вырезанную из бивня мамонта.

— Остальное не надо.

—И всё?

—Мне бы пушнину. Или что-нибудь из Белых Руин.

—Ты знаешь, что ещё не время для охоты на пушного зверя? А для похода в Руины нужна целая группа искателей!

Торговец лишь пожал плечами, взял фигурку и протянул Таёми пару железных изделий и немного соли. Плата была честной, но юноша надеялся на большее. Обозлённый, он поправил шубу, накинул капюшон и зашагал прочь — на север, в тундру, к своему племени.

Таёми шёл и проклинал торговца, как вдруг заметил вдали древние, белоснежные руины, запорошенные снегом. Это были остатки башни, оставшейся от иного народа.

— Обходить — долго… Может, попробовать пройти напрямик? В лучшем случае найду что-то ценное, вернусь в город и получу нормальные товары. В худшем — просто срежу путь и быстрее доберусь домой… Стоит рискнуть.

Таёми закинул сумку на плечо и направился к руинам. Внутри он засмотрелся на узоры, вырезанные на стенах: строгие геометрические изображения людей. Они молились своим богам, воевали, устраивали пиры. Таёми не раз слышал истории об этом народе, жившем тысячелетия назад. Их звали Белыми Людьми, и говорили, что их жестокая империя пожирала человеческую плоть. Погружённый в мысли, юноша бродил по руинам и забыл смотреть под ноги, как вдруг снег под ним осыпался. Таёми провалился в длинный ледяной тоннель и, проскользив вниз, рухнул в холодную пещеру.

Шуба смягчила падение. Оглядевшись, Таёми заметил тусклый свет, пробивавшийся из дальнего угла.

—Может, это выход? — мелькнула надежда.

Он двинулся на голубоватое свечение, но обнаружил лишь светящиеся подземные грибы. Их сияния, однако, хватило, чтобы найти в сумке полупустую склянку с эликсиром ночного зрения. Таёми выпил его, и через пару минут мир вокруг проявился в чётких очертаниях.

— Проклятый торгаш! Из-за него я здесь оказался! — прошипел он и в ярости швырнул камень в стену.

Внезапно послышался стук. Сначала Таёми не придал ему значения

— Показалось.

Но звук повторился, теперь отчётливее.

—Что-то приближается…

Он достал из сумки стальной топор, выменянный на пушнину пару недель назад. Ещё один стук — и хриплый вздох совсем близко. Из тёмного угла выползли два существа. Их кожа была тонкой и бледной, почти прозрачной. Они были худыми, сутулыми, уродливыми. На них болтались гротескные пластины брони из непонятного серого материала. А потом он увидел их лица: искажённые, безносые, с обрезанными ушами. У одного на лице зияли прямые линии шрамов. Они уставились на Таёми маленькими блёклыми глазами. Несколько секунд длилась тишина, которую разорвал мерзкий визг. Один из тварей, опираясь на свободную руку, рванулся вперёд, выхватывая из-за пояса дубинку.

Таёми, не раздумывая, нанёс рубящий удар по плечу дикаря. Броня хрустнула, но выдержала. Варвар попытался ударить по ногам, но юноша отскочил. Он развернулся и побежал в первый попавшийся тоннель. Двое преследователей неслись за ним, ловко качаясь по стенам узкого прохода. За поворотом оказался обрыв. Таёми полетел вниз и рухнул на заросли подземных грибов с широкими шляпками. Они вместе с шубой спасли его от переломов, хотя жёсткий удар вышиб из него дух. Очнувшись, он увидел, что находится в огромной пещере, где рос целый подземный лес, а с потолка лилась вода, образуя небольшое озеро.

— Зачем я только пошёл в эти проклятые руины? Надо было идти знакомой дорогой…

Юноша поднялся и решил идти вдоль пещеры в поисках пути наверх. Он остановился у озера, чтобы умыться и набрать воды, но снова услышал хрип. Ещё стая безносых дикарей. С ними были два огромных ручных насекомых, напоминавших блох, покрытых тёмно-серым хитином. Таёми понял, из чего сделана броня этих тварей. Схватив топор,он первым бросился в бой. Ему удалось убить двоих, горячая кровь брызнула ему в лицо. В схватке Таёми несколько раз ранили. Но вдруг раздался громкий треск. Варвары в страхе отступили, озираясь. Из темноты вышел отряд высоких существ в отполированных доспехах из хитина. Они стояли прямо, их узкие, жуткие лица холодно оглядывали местность. Среди них была фигура, полностью покрытая хитином, с головой, напоминавшей насекомое с россыпью тускло светящихся глаз. Она отдала команду, и воины с изощрённой жестокностью уничтожили дикарей. Последнему выжившему подошёл один из воинов. Из его перчатки медленно выдвинулся органический клинок, который он вонзил в грудь варвару.

После этого незнакомцы направились к раненому Таёми. Фигура в хитиновом панцире встала перед ним, и её насекомоподобная голова раскрылась, оказавшись шлемом. Под ним скрывалось лицо мужчины с бледной кожей, без волос и бровей. Живой доспех-симбионт пульсировал в промежутках между полированными пластинами. Таёми испытывал ужас, смешанный с отвращением, но понимал, что его только что спасли. Он ударил себя в грудь и склонил голову.

— Спасибо вам! Если бы не вы, эти чудовища меня бы разорвали…

Человек в живом доспехе грубо прервал его.

—Молчать, животное! На колени! Мы не дали этим Грут-Уль убить тебя только потому, что ты можешь послужить Империи.

Стоявшие рядом воины схватили Таёми, прижали к земле, заковали в цепи и пристегнули к его шее склизкого паразита. Длинное тело твари обвило горло, впиваясь в кожу мелкими шипами. Таёми резко почувствовал слабость; воля к сопротивлению исчезла.

— Отныне ты — раб Империи Глор-На’ашт, — прошипел незнакомец.

Таёми повели по пещерам. Они спускались всё ниже и ниже, пока не вышли в гигантское подземное пространство, своды которого поддерживали колоссальные сталактиты и сталагмиты. Здесь, в недрах земли, раскинулся город. Таёми никогда не видел ничего подобного: чёрный, бесконечный мегаполис, вырезанный из породы. Узкие улочки разделяли тысячи зданий, соединённых на разных уровнях мостами и переходами — многоуровневая, бесконечная паутина ужаса. Его вели по тёмным,грязным улицам. На нижних уровнях ютились нищие и рабы — тысячи измученных существ с потухшими взглядами, покрытых ожогами от кнутов, болезнями и мутациями. На средних уровнях орды часовых следили за порядком; там же располагались алхимические мастерские, где выращивали симбионтов и паразитов. Таёми увидел, как на теле молодого солдата делают надрезы, а затем надевают на него живой доспех, который срастается с плотью. На верхнем уровне, среди гротескных произведений искусства, мимо него пронесли чёрный паланкин, в котором восседал тучный аристократ. Он был облачён в робу из тонкой белой кожи, на его груди пульсировал живой амулет, похожий на плоского паука с человеческим глазом по центру. Кисть одной из его рук была заменена массивной клешнёй.

Таёми привели в алхимическую лабораторию. С него сняли шубу, отобрали сумку и инструменты, наголо побрили, порезав при этом голову. Юношу подвели к женщине в тёмно-сером платье с полированными хитиновыми пластинами на бёдрах и плечах. На ней был симбионт в виде корсета с несколькими длинными, паукообразными конечностями на спине, каждая из которых оканчивалась тремя маленькими клешнями. Этими манипуляторами женщина перебирала склянки. Услышав шаги, она обернулась. Её строгое лицо словно было выточено из камня; светлые волосы заплетены в тугую косу, на шее красовалось серебряное украшение с изображением лиц, застывших в гримасах ужаса.

— Госпожа, мы привели вам раба, как вы и просили.

Женщина подошла к Таёми, стоявшему на коленях. Одна из паучьих конечностей потянулась к его лицу, и маленькие клешни ущипнули за кожу, выступила кровь. Конечность приблизилась к лицу женщины, и она слизнула каплю.

—Молодой, здоровый юноша. Довольно… вкусный. Пусть выполняет простую работу здесь. Не хочу, чтобы он сильно истощал. Через месяц мы подадим его на стол герцогу и его свите.

Она подошла ближе, положила руку на его голову, направив его взгляд на себя.

—Тебе повезло, малыш. Мы не будем тебя долго мучить. Запомни свой номер: 46 17 93.

Женщина отдала приказ и отвернулась. Один из солдат уже подошёл с раскалённым докрасна железным прутом с цифрами. Таёми кричал от боли, пытался вырваться, но паразит на шее в ответ впрыскивал всё больше яда, парализуя его волю.

Таёми в цепях стоял у алхимического стола рядом с женщиной-пауком. На его лбу находилось клеймо: «46 17 93».

—Вот реагенты, которые вы просили, госпожа, — прошептал он дрожащим голосом, уставившись в пол.

Таёми был в плену уже неделю. Он спал на полу в тёмных, тесных бараках, питался бурой жижей, состав и происхождение которой знать не желал. Он постоянно думал о побеге. При себе у него остался лишь грибок Краснозёра, который нужно хранить в тепле; Таёми держал его в мешочке под рубахой, прижатым к животу.

— Нужно лишь сбежать из лаборатории, найти пару простейших ингредиентов… А дальше… надеюсь, доживу.

Он ещё не забыл, как выглядит солнечный свет, не забыл, каков на вкус морозный воздух. Его дух ещё не был сломлен окончательно, но, глядя на других рабов, он понимал, что скоро станет таким же, если не предпримет ничего. Его «Госпожа» приказала ему прибраться в лаборатории и ушла, оставив одного.

— Шанс! Но сначала надо избавиться от паразита.

Таёми начал лихорадочно перебирать склянки. Он помнил, как женщина «усыпляла» часть живого доспеха у солдата, полив его фиолетовой жидкостью. Вскоре он нашёл нужный пузырёк, но паразит учуял неладное и начал впрыскивать яд. Таёми слабел, готовый рухнуть без сил. Он схватил склянку, и паразит выпустил новую порцию яда. Таёми упал на пол.

— Лишь бы на шум никто не пришёл…

Из последних сил он открыл склянку и вылил содержимое себе на шею, молясь, что субстанция не навредит ему самому. Ещё одна доза яда — и сознание покинуло его. Он очнулся от звука шагов. Рядом лежал мёртвый паразит. Шея ужасно болела, дышать было трудно. Внезапно шаги послышались снова. Юноша вскочил и выпрыгнул в оконный проём, прижавшись к стене. Глядя вверх, он увидел, как женщина выглядывает из окна лаборатории, озирается по сторонам и скрывается внутри.

— Сейчас меня начнут искать. Боюсь, придётся спускаться в самое дно.

Таёми бежал от одного укрытия к другому. Мимо него промчались двое стражников с гончими, выглядевшими как огромные, жирные гусеницы на паучьих лапах, с ртом, усеянным острыми шипами. К счастью, они прошли мимо. Таёми спускался ниже. С каждым ярусом города становилось темнее и грязнее. Добравшись до самого дна, где прятались беглые рабы, преступники и мутанты, он нашёл лужу воды и кусочек мела. Он положил на камень мел и грибок Краснозёра, растёр их, смешал с водой, а затем добавил свою кровь, порезав ладонь об острый камень. Получившуюся пасту он соскрёб и проглотил.

Таёми затаился в яме, полной костей, на дне гигантского подземного города. И вдруг ему стало жарко. Боль от ран и побоев исчезла. Обоняние и восприятие красок обострились до предела, весь мир словно замедлился. Таёми выбрался из ямы и побежал. Он нёсся так быстро, как никогда прежде. На окраине города он столкнулся с патрульным. Подобрав булыжник, Таёми безжалостно размозжил ему голову и побежал дальше. Он бежал и карабкался по стенам, и снова бежал. Часы слились в один непрерывный рывок. Вскоре он наткнулся на группу из трёх безносых. Таёми выскочил из темноты и ударил первым, вырвав у одного из них топор, сделанный из конечности насекомого. Он не чувствовал ни боли, ни страха, сражаясь с безжалостной яростью. Вскоре дикари были мертвы, и Таёми помчался дальше. В какой-то момент впереди блеснул свет — это был раскол в своде пещеры. Юноша начал карабкаться, раздирая руки в кровь, но не останавливаясь. Наконец он оказался на поверхности.

— Снег… Солнце… Свежий воздух…

Но Таёми знал, что нельзя останавливаться. Он бежал, оставляя на белом снегу кровавые следы. Но в какой-то момент его вдруг пробрал холод. Ледяная хватка сдавила рёбра, тело, руки и ноги снова начали дико болеть, голова закружилась. Эффект грибка заканчивался.

— Ещё чуть-чуть… Я знаю эту местность…

Таёми бежал, но бег вскоре сменился на шаг, шаг — на ковыляние. Ноги подкосились, и он упал в снег. Внезапно он услышал за спиной хруст снега. Кто-то шёл. Из последних сил он упёрся рукой и перевернулся на спину, надеясь увидеть соплеменника. Но перед ним стояли трое в хитиновых доспехах. Они с презрительными ухмылками смотрели на него.

—Беглый раб 46 17 93. За его возвращение нас щедро наградят.

Таёми сковал леденящий ужас. —Прошу… только не снова…

Историю о юноше Таёми северяне всегда рассказывают своим детям и чужакам с юга. Ибо они знают, что таких историй — не одна, не две и даже не сотня. Их — тысячи. И ни одна из них ещё не закончилась хорошо.