В погоне за волшебством

Последний елочный шарик занял свое законное место на пышной елке. Остался главный штрих — яркая, с переливами красного глиттера звезда, которая должна украсить самую макушку дерева.

Гермиона придвинула табурет и забралась на него, с опаской поглядывая вниз. Она сжала остроконечную игрушку в руке и потянулась, привставая на носочках. Водрузив звезду и спустившись обратно, Гермиона осталась стоять и смотреть на сверкающую ель с детским восторгом.

Неподдельным, самым что ни на есть настоящим. Таким, который пах хвоей, корицей и предвкушением.

Предвкушением чуда.

Чуда, которого ей так хотелось с самого детства.

Она узнавала его по блестящим фольгированным упаковкам подарков под елкой наутро, по опустошенному стакану молока и надломленному миндальному печенью. Но никогда не прикасалась к чуду, так, чтобы почувствовать в полной мере. Чтобы пропустить его через себя и окунуться настолько, чтобы ощутить ту самую магию, о которой говорилось в сказках.

И она в них верила, несмотря на то, что это было так наивно и глупо.

Ведь в начале это было так реалистично…

Маленькая Гермиона запыхаясь забежала в гостиную, в которой возвышалась огромная ель, увешанная сверкающими шарами и игрушками. Бросила взгляд под ветви и увидела праздничные коробки с крупными бантами.

— Где Санта? — спросила она и слезы гроздьями полились из ее глаз. — Где он, папа?

— Не ты одна мечтаешь получить подарок, дочка, — успокоил ее отец, присев рядом с ней на колено и обхватив ладонью. — В мире еще столько деток ждут волшебства.

— К Джинни он тоже придет? — спросила она, тихо всхлипывая и поджав губы.

— Конечно, — ответил отец и покрепче обнял шестилетнюю дочь. — Ко всем, кто хорошо себя ведет, обязательно прилетает Санта. И так из года в год, моя милая.

— Но почему он никогда не показывается? Я хочу его увидеть и рассказать ему, какой я была хорошей, потрогать его бороду и посидеть у него на коленях! — с обидой в голосе рассуждала она.

— Потому что у него всего одна ночь, чтобы исполнить мечты миллионов таких деток как ты, Гермиона.

— Всего одна ночь? — протянула она, утерев слезы рукавом. — Это так мало!

— Ну, тише, — призвал ее отец и поднялся, указывая на подарки. — Разве ты не хочешь открыть подарок? Подарок от твоего любимого Санты. Он старался, — заверил отец и придвинул к дочери самую большую коробку с ярким рисунком на упаковочной бумаге.

Она потянулась к ней и спешно разорвала ленту, освобождая содержимое. Внутри коробки Гермиона увидела розовый кукольный домик и набор кукол. Всё то, о чем она написала Санте в прошлом месяце.

— Ты рада? — отец задал вопрос с замешательством на лице. — Санта исполнил твою мечту, милая?

— Да, папа, — Гермиона восторженно улыбнулась, вынимая кукол и осматривая их со всех сторон. — Я не сомневалась в Санте. Он всегда исполняет мои мечты.

Отец добродушно улыбнулся и оставил скупой поцелуй на ее щеке, попутно потрепав по рассыпанным по голове кудряшкам.

Санта всегда являлся для Гермионы неотъемлемым символом волшебства. Вот только увидеть его вживую она смогла чуть позже, в одиннадцать лет, когда они с семьей переехали с окраины в Лондон и впервые посетили большой торговый центр накануне Рождества. Огромнейшее здание настолько поразило ее своим нарядным оформлением перед приближающимся праздником, что она ходила с матерью по просторному магазину с открытым ртом.

Гермиона помнила тот день как сейчас: разгар суеты и время охоты за подарками для самых близких.

Полный джингл беллз.

— Пойдем, Гермиона, скорее, — мать тянула ее за руку, прорываясь в соседний отдел, который кишел людьми. — Нам нужен подарок для тетушки Сильвии.

Гермиона замедлилась возле пышной ели, густо украшенной мишурой и перламутровыми снежинками.

— Но почему Санта не принесет ей подарок? — она зачарованно смотрела куда-то сквозь ветви на мерцающую гирлянду. Волшебство так и сочилось из каждого уголка этого магазина.

Мать оттащила ее от ели и они протиснулись к толкотне возле витрины с разноцветными щелкунчиками.

— Какой тебе нравится? — спросила она, проигнорировав ее вопрос, но Гермиона отвлеклась на то, что происходило по другую сторону витрины магазина.

Она увидела его! Увидела!

— Мама, это Санта! Пожалуйста, пойдем скорее! — запищав от радости и, наконец, вырвавшись из цепкой хватки ладони матери, Гермиона прилипла к витрине.

Пятачок ее носа отпечатался на стекле, как и две ладошки, когда мать вновь утянула ее в гущу событий. Она так и не подвела ее к Санте, не усадила к нему на колени, чтобы Гермиона рассказала ему о самом сокровенном, особенно о том, какая она покладистая и послушная.

Гермиона еще долго оборачивалась и со слезами на глазах смотрела на его ярко-красный костюм, пышную бороду и пухлый мешок рядом с креслом. На то, как дети подходили поближе к нему, смущенно улыбались, отвечая на его приветствие, и забирались на колени.

— Это же был Санта, мама! Почему ты не пустила меня к нему? — с глубокой обидой в голосе возмутилась она. Но мать была непреклонна.

— Нечего выдумывать, — она оборвала ее строгим тоном и резко дернула за руку, уводя подальше от магазина и от витрины, за которой виднелся Санта. — Тебе одиннадцать, хватит быть такой наивной, Гермиона. Волшебства не существует! И Санты тоже, потому что тот мужчина — такой же человек, как и мы! Остальное — выдумка для детей.

Это скользнуло по ее детскому сознанию холодным лезвием. Она не могла в это поверить. Мать не могла так жестоко поступить с ее детскими мечтами.

Трель телефона быстро вытащила Гермиону из груды воспоминаний, и она подняла трубку.

— О, привет, Джинни! Как раз думала о тебе, — ответила Гермиона на радостный возглас подруги детства на другом конце провода. — Что? Нет-нет, я не занята сегодня. А что ты хотела бы предложить?

Долгая пауза после сказанного Джинни, замедлила ход мыслей Гермионы. Она мельком взглянула на часы и потеребила подол юбки.

— Во сколько? Да, хорошо. Обязательно буду, увидимся!

Гермиона взволнованно положила трубку и опустилась в кресло перед елкой. Озорные огоньки празднично мерцали среди веток ели, отбрасывая блики на стены и пол. Улыбка едва задела ее губы. И на что только она соглашалась?

Ведь это Рождество грозило быть как и все предыдущие. Волшебство — дурацкая выдумка для детей. Возможно, мама была права, и стоило к ней прислушаться.

Но не за горами ее девятнадцатый день рождения и Гермиона просто обязана сделать себе подарок.

Самый незабываемый в жизни.

***

— Привет, дорогая! — Джинни увлекла ее в объятия, полные аромата малинового джема и овсяного печенья. Подруга оставила поцелуй на ее щеке и задорно улыбнулась. — Мы так давно не виделись, — выдохнула она, сияя от счастья. — Нам нужно чаще собираться вместе.

— А где Гарри? — оторопела Гермиона, оглядываясь по сторонам.

Как она помнила еще со времен средней школы, этот мальчишка в круглых очках и несуразной прической преследовал Джинни. И после, конечно же, добился ее расположения. Они стали прекрасной счастливой парой и родителями двух малышей.

С появлением детей, Джинни всё реже удавалось вырваться из плена мамских будней. Иногда, бывая у них в гостях, Гермиона лишь умилялась этим пухляшам, сама мечтая о точно таком же. Найти мужчину своей мечты и обзавестись большой семьей.

— У него завал в офисе, — отвлеченно ответила Джинни, разглядывая витрины. — Отчеты, графики. Всё, как и всегда. Мама еле согласилась посидеть сегодня с внуками. Кстати, Рон спрашивал про тебя, — начала было подруга, но Гермиона демонстративно закрыла уши руками. — Эй, спокойно, — потянула она ее за ладони и Гермиона сдалась, — Я сказала ему, что ты улетела с родителями в Египет. Ты же знаешь, мой братец без тормозов, поэтому я умело избавила тебя от его назойливых ухаживаний.

— Неумелых и нелепых, — подтвердила Гермиона и откинула крупные локоны за спину. — Не понимаю, и почему он так уперся и решительно завоевывает меня, ведь я никогда не давала ему и намека на то, что он мне нравится.

— Потому что он упертый как баран, весь в отца, — подтвердила Джинни, шагая вместе с ней мимо витрин торгового центра. — Видит цель и прет к ней.

— Гарри добился тебя почти так же, — намекнула Гермиона, и Джинни хохотнула, шлепнув ее по предплечью.

— У него врожденная выжидательная тактика и непревзойденный ум, чего не скажешь о Роне. Бог ты мой… — вдруг выдохнула Джинни, прижавшись к локтю Гермионы. — Да ради такого Санты можно и побыть праведной весь год.

Взгляд Гермионы тут же устремился к открытому пространству торгового центра, между огромной украшенной елью и разномастными магазинами. Она дала бы голову на отсечение, что не стала менее наивной с тех пор, потому что этот приглашающий жест ладонью по колену…

Господи, она точно спала и видела сон. Потому что это не могло быть столь реалистично и так, черт возьми, горячо.

— Ты ведь подумала о том же, о чем и я, верно?

Джинни будто знала ее тайное желание и легонько подтолкнула к мужчине в костюме Санта Клауса.

Он гордо восседал на огромном троне, с посохом в руке. Вокруг него прыгали дети, которые наперебой пытались попросить у него желаемое в подарок. Мужчина приподнимал их, усаживал на колени и с улыбкой сквозь огромную бороду разговаривал с ними. Они уходили от него в абсолютном восторге, а некоторых приходилось оттаскивать даже с силой.

Гермиона в свои девятнадцать конечно же прекрасно знала, что никакой Санта не пролезает через дымоход в дома в ночь перед Рождеством. Подарки под елкой с утра никогда не появляются волшебным образом. Но ей так хотелось поверить в чудо, хотя бы сегодня.

Всего один раз…

— Очнись, Грейнджер, — подруга щелкнула пальцами перед ее носом, и Гермиона вынырнула из своих многочисленных мыслей. — Или этому смазливому блондину уже удалось завоевать твое сердце? Что ж, — хмыкнула Джинни, — я была бы только рада. Уступаю, потому что кто еще будет воспитывать моих спиногрызов, кроме Гарри. Волшебным обаянием Санты тут вряд ли отделаешься.

Она широко улыбнулась и кивнула в сторону мужчины в образе Санта Клауса. Гермиона ощутила резкий прилив крови к лицу и неловко переступила с ноги на ногу.

— Ну и чего ты ждешь? — продолжала подтрунивать ее подруга. — Вперед к исполнению своей мечты. Никто за тебя не загадает твое желание.

Гермионе пришлось откинуть всё свое волнение и собрать волю в кулак. После чего она сделала решительный шаг вперед по направлению к величественной ели в центре зала. Гермиона могла поклясться, что она видела, как жадно впились невероятные холодно-серые глаза этого мужчины в ее приближающуюся в нерешительности фигуру.

В эту же секунду он отпустил последнего мальца и сел поудобнее. И, как назло, вокруг больше не сновали дети.

Он был свободен только для нее.

Чем ближе она подходила, тем заинтересованнее становился взгляд напротив. Тем вальяжнее становилась его поза в глубоком кресле, и тем сильнее Гермиона мечтала испариться с этой планеты.

— Меня зовут Гермиона, — выдавила она из себя, остановившись напротив мужчины.

Он смерил ее долгим и твердым взглядом, пригладил свою объемную белую бороду и хлопнул ладонью по колену.

— Садись поудобнее, Гермиона и расскажи мне, как хорошо ты вела себя в этом году?

Его низкий голос вызвал в ней невесть откуда взявшееся влечение и мгновенное смущение.

Недолго думая, Гермиона решила немедленно последовать зову своего сердца и, встав вплотную к разведенным коленям мужчины, осторожно присела на одно из них. Она только поерзала на его ноге, усаживаясь поудобнее, как ощутила крепкую хватку его руки на своей талии.

Одним движением он сдвинул ее ближе к себе и выдохнул мятным дыханием на ее раскрасневшиеся щеки. Бежать было поздно, и Гермиона попыталась, наконец, вспомнить, зачем она вообще оказалась здесь, на коленях у самого Санты. Хихикающая Джинни за колонной недалеко от ее любимого книжного, ничем ей не способствовала.

Гермионе пришлось поднять свои глаза на мужчину перед собой. Под слоем грима распознавались черты юноши ее возраста. Невероятно красивые льдистые глаза смотрели на нее с неподдельным интересом и вниманием. Пальцы рук до сих пор обжигали кожу даже сквозь теплый свитер.

Волнение накатило по новой, когда она невзначай опустила взгляд на его чувственные губы, слегка прикрытые искусственными усами. Он тут же облизнул их, и Гермиона чуть не провалилась сквозь землю. Это вышло у него чертовски сексуально.

— Так что? — прервал он ее, и сердце Гермионы учащенно забилось в груди. Его грохот, вероятно, слышала сама Джинни в десятке метрах от них. — Поделишься своим желанием с Сантой? Или мне угадать? — последнее он прошептал рядом с ее ухом, и Гермиона инстинктивно вцепилась в его шубу. Горячее дыхание вновь взбудоражило ее мысли, которые носились со скоростью света.

Он усмехнулся, когда увидел ее пальчики, впившиеся в его одежду. Вместо того, чтобы дать ей выдохнуть, он, наоборот, приблизил свою ладонь к ее кудрявым волосам и задел пару локонов в невесомом жесте. В этот момент Гермиона на полном серьезе забыла как дышать, а еще думать, и вообще, о том, как перестать пялиться на его лицо.

— Гермиона, — начал он, едва она перевела дух. — Ты же знаешь, что можешь попросить у меня что угодно? Я исполню любое твое желание.

— Совершенно любое? — Гермиона встретилась с его глазами и зачарованно всмотрелась в его серебристые радужки, окаймленные еле заметным голубоватым свечением.

— Абсолютно, — подтвердил мужчина, и Гермиона закусила нижнюю губу в раздумьях.

По сути, у нее было лишь одно желание. И оно исполнилось прямо сейчас. В моменте, когда она села к нему на колени и, наконец, смогла прочувствовать на себе, как это — говорить с самим Сантой, пусть и ненастоящим. Когда-то просто увидеть его было пределом ее мечтаний.

Но было ли что-то еще, чего она хотела?

То, что она могла сказать ему прямо сейчас?

— Я всегда мечтала о волшебстве, — заговорила она, подбирая нужные слова и заметила, как его глаза загорелись мерцанием. Она откинула мысль о том, что это ей не показалось. — О волшебнике, который приносит подарки, оставляя их под елкой. О том настоящем чуде, которое все называют ерундой. В то чудо, в котором я почти разочаровалась.

Гермиона заметила, как лицо мужчины напротив стало серьезным, а взгляд затаил в себе множество эмоций. И главными среди них были некое замешательство и растерянность.

— Я хочу, чтобы в это Рождество Санта пришел ко мне, — заключила Гермиона. — Чтобы чудо свершилось, потому что я всё равно не верю в то, что его не существует. Отказываюсь верить в слова всех вокруг, даже когда они считают меня немного сумасшедшей, — с грустью в голосе усмехнулась Гермиона, закончив свою речь.

Она опустила свои ладони на колени и хотела уже встать, как мужчина вдруг накрыл одну ее ладонь своей рукой, останавливая. Его утонченные пальцы были слегка прохладными.

— Не переставай верить, Гермиона. И волшебство не заставит себя ждать, — лишь ответил он и позволил ей подняться.

Гермиона медленно поплелась к книжному, возле которого уже в нетерпении ее поджидала Джинни.

Она бездумно перебирала книги на полках, пока подруга тараторила без остановки. Расспросы про «красавчика Санту» сыпались на нее как из ведра, вплоть до того момента, пока Гермиона не села в такси в центре непривычно заснеженного Лондона.

Теперь она могла выдохнуть и просто встретить очередное однообразное Рождество. Самой положить под елку коробочку с подарком, в одиночестве выпить какао с шоколадным кексом и в который раз произнести заветное желание.

Одно-единственное.

Узнать, что волшебство реально, и она его не выдумала.

Магия существовала, Гермиона была в этом уверена. Хоть и надежда на это тихо угасала вместе с тем, как она взрослела.

***

Гермиона крутилась перед зеркалом в поиске подходящего наряда для ужина. Всё было почти готово. Стол сервирован на две персоны, в центре запечённая румяная утка, овощной салат, закуски и дорогое игристое вино. Остролист и десятки вытянутых золотистых свечей в подставках украшали всё пространство небольшой гостиной.

Главным же украшением была та самая ель, которую Гермиона наряжала накануне. Пышная, вся в сверкающих игрушках и огоньках, она была незаменимым символом каждого Рождества.

Сев за стол, Гермиона еще раз проверила столовые приборы, поправила салфетки и взглянула на часы. В этот раз она никого не ждала. Предыдущее Рождество она отмечала с родителями, а сейчас, оставшись наедине, она не могла притупить ощущение того, что кто-то непременно должен подойти, поэтому на всякий случай сделала этот праздничный ужин на двоих.

Прошло несколько часов, прежде чем она съела немного утки с салатом и овощами и выпила немного вина, позволив себе расслабиться. Поднявшись из-за стола, она подошла к елке, засмотревшись на стеклянные игрушки. Повертев в руках один из прозрачных шаров она подпрыгнула от внезапного треска.

Гермиона резко обернулась.

— Что черт возьми… О, господи! — выкрикнула она, когда увидела посреди своей гостиной того самого Санту из торгового центра.

Но на этот раз он был без бороды и усов. Теперь он выглядел на свой возраст — такой же молодой, как и она сама. Блондин с невероятно притягательной внешностью, белоснежной кожей и глазами-льдинками, которые смотрели исключительно на нее.

— Не думал, что дотягиваю, но спасибо, — бросил он обыденно и только сейчас окинул взглядом ее жилище, особенно остановившись взглядом на столе с едой, и приподнял бровь.

— Как ты попал в мой дом? — Гермиона опередила его возмущение второй пустующей тарелкой и сделала шаг вперед. — Это незаконно и…

— Кто-то загадывал волшебство, между прочим, — холодно ответил он и, пройдя к столу, подхватил яблоко из фруктовницы, на что Гермиона сузила глаза и гневно посмотрела на яблоко в его руке.

И этому наглому мужчине еще удавалось заморочить ей голову тем, как он проник в ее квартиру.

— Я звоню в полицию, с меня хватит! — она схватила сотовый, и в этот момент Санта-самозванец насторожился.

— Может быть, ты дашь мне шанс объясниться, прежде чем, — он ткнул своим непозволительно длинным пальцем в сторону телефона, зажатого у нее в руке. — звонить по этой штуковине?

— Я совершенно ничего не понимаю, но ты должен либо немедленно убраться из моей квартиры либо… я ума не приложу, как ты тут оказался, — быстро проговорила Гермиона и опустилась на кресло возле елки, всё еще крепко сжимая свой телефон.

Она смотрела на него, пока он откусывал яблоко, кусок за куском, явно наслаждаясь процессом поедания, который сопровождался его низкими довольными стонами и облизыванием губ, на которых оставался сок.

Она сжала бедра вместе, и натянула подол платья. Ткань ее наряда даже и не думала спускаться ниже середины бедра. Вероятно, это был самый худший вариант платья, которое она выбрала для сегодняшнего вечера. Но так казалось только ей, потому что парень в костюме Санты слишком резко отреагировал на ее попытки сделать подол длиннее. Он очертил взглядом ее ноги до ремешков босоножек и пробежался обратно вверх до самых бедер. Судя по его дьявольски похотливой ухмылке, мерзавцу понравилось сие зрелище.

— Шикарное платье, — он подмигнул ей и схлопнул огрызок яблока прямо на ее глазах.

Гермиона моргнула в абсолютном замешательстве и попыталась найти объяснение всему происходящему, но не смогла, потому что наблюдать, как молодой человек без использования рук наполнил оба бокала вином, не представлялось возможным.

— Как ты это делаешь? — ее подозрительность вызвала в нем лишь очередной смешок. Подав ей наполненный бокал, он сел напротив нее.

— Я волшебник, — ответил он с легкостью и поднял бокал вверх, делая беззвучный тост. — Но ты не веришь. Ты уверена в том, что я — наверняка грабитель, который решил навести беспорядок в твоем довольно милом доме и надругаться над его очаровательной владелицей.

— Чушь! — Гермиона покачала головой и соскочила с кресла, вернув свой бокал на стол. — Полнейшая чушь, потому что…

— Потому что волшебства не существует? Ты же так хотела, чтобы оно произошло, Гермиона.

Когда он произнес ее имя, сердце отчего-то снова дрогнуло в груди. Гермиона остановилась напротив него, раскинувшегося в кресле, и осмотрела парня с ног до головы.

— Чем ты докажешь? Может быть, ты просто фокусник-шарлатан? Или действительно самый настоящий грабитель, подрабатывающий добрым Сантой в торговом центре по выходным?

— С детьми почему-то всегда проще, — хмыкнул он. — Потому что они действительно верят, в отличие от взрослых. Сложно кому-то объяснить, что есть волшебные палочки, с помощью которых на самом деле можно творить чудеса, ну или… даже насылать проклятия. Что есть такой вид спорта, в котором летают на метлах и пытаются схватить летающий золотой мячик с крыльями, или что существует целая школа, и даже не одна, в которой обучают волшебству тех, кто получает заветное письмо на свое одиннадцатилетние. Да, Гермиона это всё существует, но обычные люди не хотят верить в то, что это есть на самом деле, а не только в книжках. Они считают, что есть просто череда совпадений, но никак не настоящее волшебство, которым пользуются люди, наделенные магией с самого рождения.

Гермиона опешила от того, что говорил парень, и села на стул, совсем позабыв о своем гневе. Он делился с ней чем-то таким, что, наверное, стоило бы хранить в тайне.

— Скорее всего я зря нарушил твой идеальный вечер, тем более, как я заметил, ты ждала кого-то другого, но никак не меня со своим псевдо волшебством, — с обидой в голосе он встал с кресла и проследовал к камину, по пути вынув немного зеленоватого порошка из глубокого кармана.

— Подожди! — крикнула Гермиона, сама поразившись нахлынувшей на нее смелости. — Ты собрался… Ты что действительно хочешь уйти по камину?

— Так и есть, это обычное дело для таких как я. Волшебники постоянно пользуются каминной сетью по всему миру. Стоит всего лишь бросить себе под ноги волшебный порох и назвать адрес, но, впрочем, какая разница — ты всё равно считаешь это полнейшей чушью.

В тот момент, когда его фигура уже наполовину скрылась в портале камина, а рука кинула порох, Гермиона схватила его за рукав. Ее затянуло вместе с ним в водоворот тоннелей каминной сети. Их кружило довольно долго и выкинуло в темном зале, по ее меркам, настоящего замка.

— Я, конечно, всегда мечтал пригласить к себе девушку, но не думал, что это произойдет таким образом.

Парень отряхнулся и первым шагнул в пространство комнаты. Он учтиво предложил Гермионе свою ладонь, и она охотно приняла ее, проследовав за ним.

— Тот ужин на двоих, — начала вдруг оправдываться Гермиона, на что парень нехотя обернулся. — У меня было чувство, что кто-то должен прийти. Обычно я всегда отмечала Рождество в кругу семьи. И это первый раз, когда я готовилась к чему-то особенному в своей жизни. То, чего я хотела — это чистейшая правда. Но ты появился так внезапно, что я…

— Назвала меня шарлатаном, — хмыкнул он. — Что ж, Гермиона, еще никто так не обесценивал мои способности. Но я в курсе, что поверить не всегда легко, поэтому, — на его губах вдруг заиграла улыбка, от которой в ее сердце будто зацвели цветы. — Я прощаю тебе твои слова и готов рассказать, и, что самое главное, доказать, что волшебство есть в этом мире.

Справа от нее раздался неожиданный хлопок, и Гермиона застыла на месте, лицезрея маленькое существо в белых одеждах. Глаза этого создания светились неподдельным интересом. Оно рассматривало Гермиону и поглядывало на юношу.

— Кстати, познакомься, это Добби. Домовой эльф, который служит нашей семье верой и правдой вот уже не одно десятилетие.

— Добби учил хозяина Драко ходить и играть в волшебные шахматы, — произнес эльф с гордостью, и Гермиона расчувствовалась, понимая, что теперь в ее жизни ничего не будет как прежде. Все ее представления о мире волшебства становились всё более четкими и упорядоченными.

— Тебя зовут, Драко? — она удивленно обернулась на него, стоящего в нескольких шагах от нее.

— Прости, забыл представиться. Я Драко. Драко Малфой. Мне девятнадцать и я — чистокровный волшебник.

— Ну а мое имя ты уже знаешь. Я Гермиона Грейнджер, мне тоже девятнадцать и я… просто человек.

— Маггл, — уточнил Драко. — Магглы — это те, кто не обладает магией. Мы называем их именно так.

— И какое отношение у волшебников, как ты, к магглам, — замялась она, глядя на свои руки, сжатые в замок. — Наверняка, не все рады посвящению нас в их ряды.

— Было время, когда магглы не особо приветствовались в семьях волшебников, и общаться с ними было позором и осквернением чистоты крови, — ответил Драко, сжав губы. — Но вот уже много лет, как эти предрассудки остались в прошлом. Любое вторжение магглов в нашу жизнь — нормальное явление. И так как мне нравится дарить людям часть волшебства, я общаюсь с детьми в торговом центре под видом обожаемого ими Санты перед каждым Рождеством, и узнаю их тайные желания. Они получают от меня подарки под свою елку. Жаль только, что не все волшебники столь щедры и пользуются своими способностями во благо… Но, хватит болтовни, пойдем, я покажу тебе дом и заодно поужинаешь с нами.

— С вами? — Гермиона оглянулась по сторонам, подмечая, какое богатое убранство имела только одна лишь комната в этом огромном замке. Ее смутило то, что он неприлично богат, а она была лишь из простой семьи.

— Мои отец и мать сейчас, вероятно, за праздничным столом. Я был бы не против присоединиться к ним вместе с тобой. Не сочтешь за честь? — он дружелюбно протянул ей свою ладонь и под умиляющийся взгляд Добби она вложила свою руку в его.

— Добби так рад, что хозяин Драко не один в этот прекрасный вечер. Мисс Гермиона для него идеальная пара, — пропищал домовик, чуть не расплакавшись от счастья.

Драко на секунду напрягся от услышанного, но после улыбнулся и щелкнул пальцами. Его одежда тут же сменилась. На нем оказался темно-сливовый костюм-тройка. Прическа стала идеальной, а улыбка — еще сногсшибательнее.

Он присмотрелся к Гермионе и вынул из кармана волшебное древко, направив его на нее. Гермиона испуганно уставилась на кончик волшебной палочки и ахнула, когда по телу прошлось искрящееся тепло, а ее платье и волосы приняли превосходный вид после испытания камином.

Они прошли через широкую галерею и несколько просторных залов поместья, прежде чем оказались посреди богато обставленной светлой столовой. Дубовый лакированный стол занимал центр комнаты, сотни сверкающих свечей и пышная праздничная ель были украшением этого интерьера. Стол ломился от ароматных и свежеприготовленных блюд.

Во главе стола с одной стороны восседал мужчина средних лет, с заостренными чертами лица и серебристыми волосами как у Драко, только чуть ниже плеч. Трудно было не заметить невероятное сходство отца и сына.

Но первыми их присутствие заметила статная манерная женщина, которая вошла в столовую с противоположной стороны, там, где предположительно находилась кухня.

— Драко, ты сегодня вернулся раньше, чем обещал, — произнесла она благородным голосом и добродушно взглянула на Гермиону.

Драко замялся от накатившего на него смущения, но только на доли секунды.

— Смена закончилась раньше, детей было не так много, поэтому я решил порадовать вас своим присутствием.

— Вижу, ты сегодня не один, и это замечательная новость, — ответила женщина, облаченная в бархатное платье изумрудного оттенка. Оно струилось по ее фигуре, подчеркивая изящные изгибы. — Могу я узнать, как зовут эту прекрасную леди?

— Гермиона Грейнджер, мэм, — сказала Гермиона и засмотрелась на ее многочисленные украшения.

Женщина задумалась на мгновение, будто вспоминая кого-то, но потом вновь широко улыбнулась им.

— Я Нарцисса Малфой, мать этого юноши. Попыталась вспомнить твою фамилию среди наших друзей, но, кажется, такой не припомню.

— Эта девушка — маггл, мама, — тут же подхватил Драко и встал ближе к Гермионе.

— Вот оно что! — восхитилась Нарцисса и начала внимательнее оглядывать девушку. — Что ж, это замечательно. Мне столько всего интересно в их мире. Драко даже выписывает мне маггловский женский журнал. Они такие модницы! Нашим портным пора переходить на новый уровень, иначе в следующий раз я отправлюсь закупаться в их бутики, — сказала она уже чуть тише, склоняясь к Гермионе, на что та неловко улыбнулась. — А ты, уже сталкивалась с волшебством, Гермиона? — уточнила женщина, и Гермиона покачала головой.

— Нет, буквально сегодня Драко рассказал мне о нем.

— Уверяю, тебе предстоит узнать еще очень многое, и Драко с удовольствием тебя посвятит в наш мир.

— Добрый вечер, Драко и… — статный мужчина наконец уделил им свое внимание, поднявшись из-за стола.

— Гермиона, сэр.

— Какое интересное и редкое имя, — мужчина коротко улыбнулся.

Он был столь же высок ростом, как и сам Драко. Его взгляд был пронзительным и слегка высокомерным, но он вел себя максимально сдержанно и вежливо с гостьей в своем доме.

— Приятно познакомиться, Гермиона. Меня зовут Люциус, и я рад видеть вас в нашем поместье. У Драко отличный вкус, в чем я и не сомневался.

— Это он о чем? — переспросила Гермиона, следуя рядом с Драко к праздничному столу за его отцом.

— Про тебя конечно же, — ответил Драко, удовлетворенный реакцией родителей. — Присаживайся, — он помог ей сесть за стол, и призвал еще один комплект тарелок и приборов.

Ужин проходил в размеренном темпе. Они не спеша болтали о магглах и волшебниках. О том, что нового успело появиться в мире обычных людей за последние месяцы. Нарциссу особенно интересовало то, чем занималась Гермиона, и она с удовольствием поведала ей о своей работе в самом крупном издательстве Лондона. Они сравнили ее периодическое издание со своим, которое называлось «Ежедневный пророк». Самой крупной газетой волшебного мира.

Люциус же интересовался ее любимыми писателями и композиторами. Сам же Драко больше спрашивал ее о самых обыденных интересах, вроде современной музыки или хобби. И Гермиона была рада ответить на все их вопросы.

Все блюда были просто изумительными. Напитки и закуски подавались домовиками поместья незамедлительно, как только предыдущие блюда опустошались. Гермиона не преминула уточнить, уделяется ли должное внимание эльфам и соблюдаются ли их права, на что Драко успокоил ее тем, что отец самолично выступал в своем время в Министерстве Магии с прошением об обязательной ставке для домовиков и их свободе воли.

Любой домовик, по его словам, мог свободно покинуть дом человека, которому служил, если ему вдруг что-то не понравится. Но домовики мэнора были так преданны своим хозяевам, что ни один из них не покинул поместья за три десятка лет. Они получали высокое жалованье, питание и кров. Им не на что было жаловаться, так как Малфои содержали их как самих себя. Ни в чем не обделяя маленьких волшебных существ. Гермиону это порадовало, и она еще долго восторгалась тем, как ловко эльфы справляются с готовкой и прочими обязанностями.

— Пора, — объявил Люциус, глава семейства.

Он поднял свой наполненный бокал с шампанским и призвал остальных последовать его примеру. Драко и Гермиона остановились вместе с его родителями возле блистающей тысячей огней ели.

Величественные напольные часы готовы были пробить полночь. Минутная стрелка стремительно ползла к тому числу, после которого раздастся бой курантов и можно будет загадывать заветное желание.

— Мы сами создаем чудеса, только если достаточно в них верим. Любое заклинание, выходящее из волшебных палочек, связано с тем, как сильно мы этого хотим, — произнес Драко, повернувшись к Гермионе.

Он встал очень близко и приобнял ее за талию. Его пальцы сжимали утонченную ножку бокала с шампанским, а в глазах снова появилось то самое определенно магическое мерцание.

— Я уверен, — продолжил он, чуть склоняясь к ней и задевая ее кудри кончиком носа, — что твое желание сбудется, — шепнул он ей на ухо. — Ты уже часть волшебного мира.

Когда раздался первый удар курантов, Гермиона сделала небольшой глоток шампанского и прикрыла глаза, загадывая самое смелое и самое желанное. И как только она вернулась к реальности, то заметила, как Драко уже стоял к ней лицом к лицу.

— Твой Санта готов исполнять желание, — сказал он и осторожно приблизился к ее губам. Гермиона позволила ему коснуться себя, потянувшись ему навстречу.

И как он только догадался?

Они не обращали внимание на стоящих поблизости родителей и звон их бокалов. Этот поцелуй стал началом нового волшебного периода в жизни каждого из них, и в особенности Гермионы.

Волшебство теперь было вокруг и внутри нее, рядом с самым волшебным человеком на земле.