В тоннеле прятался ужас. Мерзкий, склизкий, бесформенный, он скрывался в тенях и ждал, когда ты уйдешь со света. Лампочки на потолке светили тускло, и пол, словно гигантская зебра, состоял из чёрных и белых полос. Задержись на чёрной на мгновение дольше, чем можно, — в тебя вопьются чудовищные зубы, и поминай как звали. Я перепрыгивал тёмные участки, и за мгновение полёта скрипучий металлический голос шептал: «Я жду тебя. Скоро ты будешь мой. Я тебя съем». Зубы стучали от ужаса, по лицу струился пот, но я держал себя в руках и продолжал двигаться к цели. А голос продолжал звать: «Иди ко мне, я голоден». Тоннель кончался, но перед участком, освещённым солнцем, была большая полоса темноты. Такую за раз не перепрыгнешь.
Я долго стоял в нерешительности, несколько раз собирался прыгнуть и останавливался в последний момент. Наконец, собрав волю в кулак, я разогнался, прыгнул, затем прыгнул ещё раз, почти достал до светлой полосы, остался лишь один шаг, и тут я почувствовал на шее холодное дыхание и услышал клацанье зубов. «Это конец, — подумал я, — сожрут меня, и косточек не останется». Ноги не слушались, словно приклеились к полу. Голос торжествующе хохотал. «Ну уж нет, — вдруг подумал я, — так просто не сдался». И я вырвался из оцепенения и побежал к спасительному свету.
— Где ты там отстал? — услышал я мамин голос. Затем она повернулась к папе и сказала:
— Он опять плохо спит без света, надо сводить его к психологу.