В тени богов

***

На небольшой опушке, посреди черных безжизненных стволов мертвых деревьев, стоял покосившийся домик. Забытая богами и даже всеми из ныне живущих людей лачуга, о которой иначе как о конуре и не отзовешься. Или.. почти всеми.

Место внутри было еще меньше, чем могло показаться снаружи. Кроме сколоченного короба из досок, наполненного сеном и зовущимся кроватью, примерно такого же размера ящика, смотрящегося не в пример лучше и новее, и крошечного стола ничего и не было.

Везде, на стенах и потолке, висели пучки засушенных трав и корений, какие-то внутренности нанизанные на веревочку, а иногда и целые тушки существ и связки костей. Все пространство под прохудившейся крышей было облюбованной пауками, которые устроили здесь трапезную. Хозяин дома был не против, ведь восьминоги защищали ингредиенты, изнечтожая живность и вредителей, что слетались и сползались сюда со всей округи на сочащийся из каждой щели смрад.

Окон не было, кругом царил полумрак, лишь небольшая коптящая лучина освещала стол, отбрасывая вокруг длинные причудливый тени. На деревянной письменной поверхности, покрытой выщербинами и заусенцами, лежала толстая книга в потрепанном кожаном переплете, и кусок обгоревшей доски с облупившейся краской.

Именно здесь, словно в темной утробе, и сидел мужчина, скрестив ноги на колючем сене. Сквозь тончайшую белую кожу, как сквозь бумагу, просвечивали жгуты немногих сохранившихся мускулов. На спине можно было пересчитать каждый позвонок и ребро. Щеки впали, а живот, кажется, облепил по кругу хребет. Внешне он скорее напоминал обтянутый кожей скелет или мумию, чем живого человека. Однако присмотревшись, можно было заметить, как еле ощутимо и очень редко вздымается его грудь.

«Шла осень 24 года от Сотворения мира. Который день не знаю точно, я перестал их считать после третьего десятка дюжин..

Несколько весен назад горы на севере от моей родной деревни прогневали небеса и боги низвергли на них свою кару. Несколько дней священный столб огня выжигал грешную землю. Со страшным звуками горная тверь дрожала, трещала, ломалась и разлеталась кусками в разные стороны.

Да.. вот с того дня я и веду свой отсчет.. точнее вел. Причиной этому послужили последовавшие за небесной карой события, исход которых, к сожалению, никто тогда не мог предсказать.

Наш бог покровитель, которого каждый в деревне любил и почитал, как родного отца.. отвернулся от нас. Ярило не являл свой лик несколько дюжин дней. Скотина бесновалась и дохла. Посевы засыхали, а новые семена не всходили.

А потом.. потом пошел черный как смоль дождь. Это стало последней каплей, переполнившей сосуд событий. Жители деревни и без того были на пределе, но когда небеса сбросили на нас сплошной поток темной воды, все будто лишились рассудка.

Сосед волком смотрел на соседа, брат винил брата, а нарастающия голод лишь усугублял положение. Деревня напоминала пороховую бочку, готовую взлететь на воздух от малейшего чиха.

И именно в это неспокойное время моя жена решила предпринять попытку как-то повлиять на сложившуюся ситуацию. Глупая, наивная дурочка! Ее ум был слишком светел и добр для этого проклятого мира, для этих проклятых людей.. Но, именно поэтому я ее и любил больше жизни, и не мог отказать даже в самой, казалось бы, мелкой, незначительной или абсурдной прихоте.

Мы вдвоем ходили по домам, прося поделится кто чем может. А вечером, из всей собранной еды готовили жиденькую похлебку. Да, не бог весть что, даже на вид, а про вкус и заикаться не стоит. Но чтобы накормить неспособных о себе позаботится стариков и детей, чьи родители совсем недавно отдали небесам свои души, не выдержав мора, этого было более чем достаточно.

По началу казалось, что все идет довольно-таки неплохо. Нас, конечно, часто гнали, ругали на чем свет стоит, пару раз даже приходилось прикрывать жену своим телом от камней.

Я было порывался набить морды всем этим ублюдкам, которые еще и частенько шушукались за нашими спинами.. но не смог. Весь мой гнев, был остановлен нежной женской рукой и лишь одной аккуратной улыбкой моей благоверной.

“Не надо, их можно понять.. никто не виноват в том, что происходит..” сказала она мне тогда, мягко покачав головой и обняв за плечи. Ладно, я готов был терпеть что угодно и продолжать лишь ради нее.

Однако, с каждым днем запасов еды становилось все меньше, а недовольных или даже ненавидящих взглядов в нашу сторону все больше. Как ни странно, больше всего претензий мы слышали как раз от тех, кого кормили. Абсурд, не правда ли? Но я и это стерпел ради нее.

А потом, прямо во время раздачи похлебки, один старик упал замертво, и больше не встал. Честно, не знаю в чем была причина его такой внезапной кончины, но он и до этого выглядел скорее как ходячий труп. Когда бегал под стол мелким сорванцом, я уже помнил этого деда и он уже тогда был скрюченным сморчком. Но, видимо, об этом помнили лишь мы вдвоем. Весть быстро разлетелась и обросла нелицеприятными слухами.

С того момента все и покатилось под откос, именно это событие и стало концом для нас. Нас стали сторонится, потом избегать. Разговоры за спиной становились все более грязными, эмоциональными и громкими.

И вот, очередным хмурым вечером, в нашу дверь постучались. Открыв ее, я обнаружил на пороге всех мужчин деревни. Хмурые небритые рожи, смотрели кажется даже не на меня, а сквозь, куда в глубь нашего дома. Обернувшись, я проследил за направлением глаз..

“Что ва-... “, попытался вымолвить, но было уже поздно, последнее, что я увидел, был здоровенный волосатый кулак, летящий мне прямо в лицо. Свет погас.

В себя пришел рывком на том же месте где встретил незваных гостей. Вокруг уже никого не было, только десятки отпечатков сапог на полу.

На негнущихся ногах, я вышел на улицу и побрел по удивительно пустой и тихой деревне. Меня слегка подташнивало и раскачивало из стороны в сторону, голова гудела и кружилась, а потому я шел неспешно и аккуратно, чтобы не запнуться и не упасть.. Непозволительно медленно в данной ситуации, как позже выяснилось..

Всех жителей я нашел совсем скоро, они зачем-то собрались на центральной площади. Первыми я столкнулся с бабами, которые увидев меня прыснули в разные стороны, как от прокаженного и зашушукались между собой. Такое поведение уже настораживало. Потом я прошел через кольцо мужчин и наконец увидел причину столпотворения.

Она лежала на земле, раскинув руки в стороны. Из перерезанного горла кровь вытекала уже совсем вяло, пополняя собой не малых размеров алую лужу. Локоны светлых волос слиплись и порозовели, сохранив свою огненную желтизну лишь в челке на лбу. В измученном, искаженном болью лице я с большим трудом признал свою всегда улыбчивую жену..

“За что?.. Что мы вам сделали?... За что?.. За что?...” только и мог, давясь слезами, с трудом выговаривать раз за разом я в тот момент. Сотни голосов вокруг сплелись в один неразборчивый гомон, а мир закрутился с утроенной силой, словно карусель на ярмарке.

Ведьма? Жертва богу? Околдовала меня? Все несчастья из-за нее? Прокляла деревню? Травила стариков и детей? ЧТО ЗА ЧУШЬ?! Что вы несете?!

Дальше помню только, как бросился в порыве безумства на старосту деревни с жертвенным кинжалом в руках и откусил тому ухо. Потом все как в тумане.

В себя пришел на другом конце поселения, когда живот пронзила дикая боль, опустив взгляд увидел вилы и руку какого мужичка. Следом где-то справа сверкнула коса, а потом глухая боль пронзила затылок и меня вновь приняла в свои объятия темнота.

Следующий приход в сознание.. меня куда-то волочат, за ноги. С трудом разлепляю глаза и вижу слева от себя безжизненное лицо жены, все в грязи икрови. Новая вспышка безумия не успевает набрать силы, тело подбрасывает на очередной кочке. Удар головой и снова темнота.

Меня и мою жену выбросили в канаву между лесом и деревней, даже не похоронив. В ту ночь снова шел черный дождь. Я чудом не утонул лишь потому, что лежал на теле самого дорого для меня человека. Даже умерев, она спасла меня.

В моем животе прибавилось четыри отверстия, а правая рука была отрублена по середине плеча, но моя разодранная на части душа почему-то осталась в этом изломанном теле. Как и почему я выжил, не знаю. Но теперь у меня лишь одна цель, отомстить и встретится с женой.»

Закончив на этом свою “молитву”, я открыл глаза. В богов, что позволили случится подобном и дали самой светлой душе из всех что я встречал такой ужасающий конец, я больше не верил. А вот привычка молится по утрам никуда не делась. Поэтому, я повторял события самого темного периода моей жизни. Чтобы не свихнуться от одиночества и чтобы не забыть, ради кого и чего я продолжу свое существование несмотря ни на что.

Погладив культю, которая до сих пор иногда отдавалась болью где-то в груди, потянулся единственной уцелевшей рукой к столу. Острые грани доски резанули по тонкой коже, но я этого уже совсем не заметил.

— Мм-..ари….-йя.. — с трудом вырвалось из пересохшего, отвыкшего от человеческой речи горла. Все, на этом. Больше ничего не сказал, надо экономить силы.

Еще с полчаса времени я разглядывал свадебный портрет жены. Честно, ее улыбка, запечатленная на этом куске дерева, это практически единственная вещь, заставляющая меня вставать вновь и вновь. Этот безмятежный взгляд голубых глаз, эти развевающиеся на ветру волосы, простое ситцевое платье, подчеркивающее ее ественную красоту. Мастер знал свое дело и отлично выполнил работу, на портрете она была как живой.

Помню как ворчал на нее за разбазаривание семейного бюджета, когда она подарила мне эту картину. Сказал тогда: “Зачем мне эта жалкая копия, если я каждый день могу смотреть на тебя?”... А она улыбнулась во все тридцать два зуба и ответила: “Ну милый! Когда-то, ты уже не сможешь наслаждаться моей красотой. Время неумолимо, а я не вечная. Вот до того момента и береги этот подарок!” …… дурочка.

Снова мысленно одернул себя, заметив что опять начал пытаться оттереть пальцем сажу с обгоревшего угла. Прости, роднушка, не сберег.. ни тебя, ни подарок твой.

Бережно поставил картину обратно на стол и взял вторую вещь, которая держала меня в этом мире, не давая убить себя. “Нуураз” гласила аккуратно выведенная красная надпись на обложке. За прошедшие годы, я перечитывал эти рукописи десятки, десятки десятков раз. Она с самого начала новой не выглядела, но сейчас можно сказать, что ее зачитали до дыр, хоть я и аккуратно перелистывал странички, беря их лишь двумя пальцами за уголки.

Это был учебник, точнее даже не так, то были беспорядочно записанные изыскания одного чернокнижника. Но для меня это стало учебным пособием. Путеводителем в ряды последователей Чернобога.

Сама темная магия меня слабо интересовала, но не признавать ее могущества было бы глупо. То “пламя подземного мира”, которым я выжег всю деревню в одном из первых приступов гнева, было очень впечатляющим. Пол леса выгорело вслед за поселением. И сгорел бы весь, если бы не начался дождь. Пусть я тогда и пролежал десяток дней, не способный даже пальцем пошевелить, но оно того стоило. Поминальный костер достойный моей супруги, хотя я уверен, что она бы такого не одобрила. Именно тот момент, стал отправной точкой того, что очень скоро свершится.

“Вернуть к жизни” вот три слова в описании одного из ритуалов, что заставляли меня продолжать пытаться вникнуть в суть колдовства вновь и вновь. Я знал страницу с этой строкой, мог найти ее с закрытыми глазами. Я открывал ее каждый раз, когда хотел сдаться, каждый раз когда не оставалось сил.

Каждый раз, когда по локоть в болотной жиже, я пхал себе в глотку сырую лягушку, затыкая рот руками, чтобы не выблевать все обратно, от стоящего вокруг зловония. Давился ее склизким мясом, чтобы прожить хотя бы на час, на день больше. Каждый раз, когда поймав очередную тощую крысу, я сдирал с нее шкуру, а потом обгладывал кости до блеска. Каждый раз, когда стирая пальцы в кровь и срывая ногти, я копал черную землю, в поисках необходимого мне для ритуала корня травы или дождевого червя, которого можно съесть, выиграв тем самым у голодной смерти еще немного времени. Каждый раз, я про себя повторял эти три слова, держа в голове образ любимой.

Но вот, наконец, этот долгожданный момент настал. Если все расчеты верны, то именно этой ночью будут самые благоприятные условия. К ритуалу уже все давно готово, я раз за разом представлял и проживал этот день, и вот теперь пришло время воплотить его в реальность.

Оставшуюся светлую часть дня, потратил на то, чтобы перетащить все ингредиенты к месту проведения. Медленно, осторожно выверяя свои движения. На то, чтобы собрать все это в темном, покинутом богами мире у меня ушли годы.

Хотя тут стоит сказать спасибо прошлому хозяину Нуураза, большая часть базовых корений и трав нашлась в запасах избушки. Мне оставалось лишь найти парочку редких листьев и три весьма специфичных гриба.

Куда больше проблем доставил уход за телом жены. Удивительно, но все необходимые процессы и рецепты также были описаны в рукописях. Но количество и редкость некоторых ингредиентов стала серьезным испытанием моей решительности и целеустремленности…

С заходом солнца, я дождался когда луна подберется к своему апогею и приступил к заученной наизусть последовательности действий, не переставая при этом сверяться с текстом, чтобы не допустить где-нибудь ошибку.

Алый пентакль был начерчен, а буквально высеченные в памяти руны выведены на полагающихся им местах. Резкая потеря крови дала о себе знать, голова кружилась, меня слегка вело, а в глазах время от времени мутнело. Это никак не помешало мне продолжать.

Теперь необходимо было начертить прахом, смешанным с пеплом молодых ветвей дуба, поверх пошлого рисунка еще один, еще более замудренный. А после разложить черепа и кости в ключевых точках.

Пять толстых свечей из человеческого жира мерно коптили в углах рисунка. Еще один огонек колыхался в руках моей ненаглядной, что лежала в самом сердце сложного конструкта.

Дальше необходимо было взять специально собранные и по особому связанные пучки разных трав, и, окропив их собственной кровью, последовательно поджечь на углах пентаграммы. Раны от прокола на пальце не хватало, поэтому пришлось полоснуть жертвенным кинжалом по культе, чтобы получить драгоценную и так необходимую в ритуале жидкость.

Все, процесс запущен, обратного пути нет. Теперь мне надо успеть до полуночи завершить начатое. Финальным этапом была сложная, замысловатая молитва, текст которой я тоже конечно же заучил, но сейчас предпочту все же зачитать из Нуураза, чтобы не ошибиться.

Взяв мелкий порошок из грибов и корней, а также жил, костей, жира и кожи разных зверей и людей, я склонился над любимой, зашевелив губами.

— О Чернобог, Владыка Мрака! — с трудом вырвался первый шепот, и в пламя шестой свечи полетела первая горсть порошка, озарив мое лицо яркой вспышкой. — Я, душа тебе молящаяся и поклоняющаяся. К вратам Чертога твоего принес, я тебе кровь из рук своих, из тела моего! — еще один неглубокий порез на культе, чтобы окропить свечу. — Я тебе кости врагов моих, в схватке убиенных, твоим взором испепеленных! — и еще одна горсть порошка и последующая за этим вспышка.

— Я пришел к вратам твоим, чтобы молить! Оберни серп жены своей, Мораны, вспять! Отвари врата и верни мне душу жены моей!

—О Морана, мать печали, владычица существ темных и душ проводница! Роди мне любовь мою вновь, помоги душу ее вырвать из холодного царства! — и новая вспышка озаряет округу.

Ничего, я и не надеялся, что боги ответят сразу. Надо просто продолжать до тех пор, пока могу. Лишь бы только времени хватило!...

Когда пальцы заскребли по дну емкости с порошком. Когда на культе не осталось живого места, где можно было нанести хотя бы еще один разрез. Когда я уже почти ничего не видел, от потери крови и стекающего крупными градинами холодного пота. В этот момент я испытал легкий укол паники. Что я буду делать, если они все же не ответят? Кажется впервые подумал об этом.. Но, пожалуйста, если в этом мире еще осталось хоть что-нибудь.. То, пожалуйста! И с этой мыслью полетела последняя горсть порошка.

Это вспышка была куда ярче и дольше чем другие, а пламя почему-то приобрело черный окрас. В описании была смена цвета и именно ее я и ждал, но цвет должен был быть красным! Что происходит?!

Когда зрение вернулось ко мне и я смог разглядеть свое окружение, то увидел, что все свечи, кроме одной, центральной, погасли. Черепа, травы и прочие атрибуты исчезли, а кровавые дорожки пентаграммы выгорели.

Я так бы и сидел в смятении, если бы в этот момент тело в центре не зашевелилось. Веки задвигались, часто часто заморгав и наконец открыв глаза.

— Мария?! — я бросился к любимой и навис над ней. В конце что-то пошло не совсем по плану, но неужели получилось? Честно, я сам не очень то верил в успех, но вид-..

— А?.. Что?.. — взгляд скользнул вниз, на грудь, туда, где почему-то теперь ощущался все нарастающий холод. — Лю-.люби-мая.. Р-разве.. у тебя всегда.. бЫли Эти ког-..ти?..

— Прости, юноша. Мертвые не возвращаются. Могу помочь лишь этим. — заговорили родные губы совершенно чужим женским голосом. Ответить что-то им у меня уже не оставалось сил. Безмолвно шевеля губами, мое тело завалилось вперед, упав в объятия той, что заняла тело моей жены.

***

Вся поляна вновь озарилась черной вспышкой пламени, что оставила после себя лишь мертвый выжженный круг, унеся все следы ритуала. А вслед за ними, два измученных тела и две искалеченных души.

***

В забытой всеми богами и смертными лачуге раздался негромкий хлопок, сопровождаемый черным светом. Из небольшого круглого портала, выпала книга в потертом кожаном переплете с аккуратно выведенным названием “Нуураз”. Толстая рукопись приземлилась на крошечный письменный стол, где теперь стало на одну зарубку больше.

+++

Пу-пу-пу, товарищи. Ну, как-то так вышло. Не мне, конечно, отвлекаться от работы над основным романом, но идея так запала, что не удержался, захотелось поучаствовать.)

Если честно, было очень сложно сдержаться и не написать эпичное рубилово в стиле “Русы против ящеров”, но вроде бы получилось, да?

В общем, спасибо, что заглянули! Если понравилось, можете ознакомится с моим циклом про Горе-ГГ. Там пока, правда, только зародыш и не такая чернуха, но тем не менее! Надеюсь вам понравится))

За сим, ваш достопочтенный Сад отклоняется. Чай не ждет, сырникистынут. Увидимся в баре с дурацким названием: «Челяба-Бамбони»! (⁠｡⁠•̀⁠ᴗ⁠-⁠)⁠✧