Варвара выступает в поход

Кто битым был, тот большего добьется.

Пуд соли съевший, выше ценит мед.

Кто слезы лил, тот искренней смеется.

Кто умирал, тот знает, что живет.

Омар Хайям

— Дочь графа Ливарио нам больше не нужна.

— Как не нужна?

— А зачем? Её отец убит, и принц, её жених, тоже. Её наследство в руках Звёздных Дождей, и пойди выцарапай его оттуда. Если бы мы её не увезли, она бы тоже уже была мертва. Я готов ехать с ценной добычей, но не готов — с бесполезной обузой. Торговаться за неё теперь не с кем. Взять её в жёны после всего — стать мишенью для изменников и для Звёздных Дождей разом. Не хочу.

— Что же ты хочешь?

— Избавиться от обеих — от знатной девицы и от камеристки.

— Погоди, вдруг они ещё пригодятся? Давай подумаем, где их можно спрятать. А потом найти — если ветер переменится.

— Спрятать — дело нехитрое, но — только графскую дочь.

— А камеристка? Она могла бы доставлять нам сведения о госпоже.

— Предавшая раз предаст снова. Она легко сдала нам свою госпожу, с которой выросла, и что же, ты думаешь, она не сдаст тебя, если ей предложат больше?

— Ты прав, дьявол их всех забери. Но я хочу её себе, хотя бы на пару ночей!

— Зачем тебе? Девок достаточно. А эта слишком много знает. Для всех она уже мертва, её никто не станет искать.

— Она красива!

— Вот ещё! Сначала она красива, потом она несчастна, и ты сам не поймёшь, как окажешься в её власти. Смерть, и нечего тут.

— Как скажешь. Но как ты поступишь с графской дочерью?

— Ха! Отдам мамаше Вороне.

— С ума сошёл, да? Знатную воспитанную девицу — мамаше Вороне?

— Зато её там никто не найдёт. Ворона придумает, как сделать её неузнаваемой.

— С её северной внешностью это трудно. Её узнают.

— Пока к нам сюда идёт лавина северных рыцарей — будут и светлокожие дети. Она не одна такая на всём свете. Подумаешь — светловолосая и бледнолицая! Ничего, захочет жить — не будет бунтовать. Кстати, глянь, как она там.

— Дышит. Ты верно рассчитал зелье.

— Вот и хорошо. Едем к мамаше Вороне, и я ещё денег с неё слуплю за такую добычу.

— Всё равно, благородную деву отдавать в притон?

— Ты можешь сесть рядом и охранять её. А можешь отправиться со мной обратно. В Монте-Реале сейчас хаос и безвластие, я собираюсь вернуться и там поискать свою судьбу.

— Конечно, я отправлюсь с тобой. А девки… ещё будут. И белокожие — тоже.

— Вот и я так думаю. Господь пошлёт нам всё что нужно. И деньги, и девок. Простых и благородных. Отправляемся.

— Отправляемся.

Десяток конных двинулся по прибрежной дороге. В свете полной луны они казались тенями — потому что были одеты в тёмное, без единого светлого клочка, без доспехов, от которых отразился бы лунный луч. Даже лица их были скрыты — нелишняя предосторожность там, где могут убить, если случайно решат, что видели тебя в войске соперника. Казалось, что даже копыта коней не выбивают из дороги пыль, а словно плывут над посеребрённой лунным светом землёй.

Впереди замерцали огни прибрежного города, не спавшего ни днём, ни ночью. На воротах отряд не остановили — потому что узнали.

Останавливать тех, кто служит Ночному владыке, себе дороже, это знает всякий. Пусть себе едут, их лучше не трогать, тогда и они не тронут. Их немного, но каждый стоит десятка, а то и поболее, потому что великий воин и могущественный маг — других мастер Кракен не держит.

Закрыть за ними ворота и перекреститься, что господь отвел беду. И дремать себе дальше.