Варяжская стража 2: император Византии

Где ты сражался,

воин могучий,

где ты кормил

гусят валькирий?

Почему кольчуга

обрызгана кровью,

ешь мясо сырое,

шлем не снимая?

«Вторая Песнь о Хельги убийце Хундинга», Старшая Эдда

Мы выехали из Перемышля под покровом ночи, чтобы не заметили те, кому не нужно видеть. Девять всадников, одетых в доспехи и вооруженные до зубов.

Во главе отряда ехал Лейф, за ним я, не желая уступать. За мной ехали Скьельд и Кнудгин, потом четверо людей Лейфа и в самом конце - сонный Анут.

Весь день мы готовились к походу, в то время как войска князя Ярослава постепенно уходили из города и его окрестностей. Они направлялись на Червень, столицу всего северного края, захваченного вместе с другими крепостями шесть лет назад польским королем Болеславом Храбрым.

Харальд уехал вместе с князем, как и хотел. Своими намеками на то, что он желает оставить его комендантом Перемышля Ярослав хотел немного сбить спесь с надменного викинга, показать, что он сможет прекрасно обойтись без него. Хотя на самом деле без такого неустрашимого воина, как Харальд, викинги в составе войска Ярослава потеряли бы половину своей доблести. Так что на самом деле моему господину нечего было беспокоиться.

Когда я сказал ему, с каким поручением Ярослав отправил меня на север, Харальд задумался.

— Это ему Якуб посоветовал, — сказал он. — Будь осторожен. Люди Якуба могут использовать вас в самых трудных случаях и подставят под стрелы и мечи. А если не получится убить руками врагов, то прикончат сами. Так что береги себя. Якуб хочет отомстить за своих людей.

Он подумал еще и добавил:

— И конечно же, чертов одноглазый ублюдок хочет лишить меня такого храбреца, как ты, особенно перед таким важным делом, как взятие цитадели Червеня. Это его вторая цель, которой он достиг. Так что постарайся вернуться из этой позорной миссии целым и невредимым.

Конунг покачал головой и отпил медового эля.

— Викинги не должны вести войну вот так, ударяя врага исподтишка. Мы должны победить Собеслава в честном бою. Но Ярослав не только воин, в первую очередь он политик. И с этой точки зрения он прав. Если вы убьете вражеского военачальника накануне осады Червенгарда, то его защитники падут духом и быстро сдадутся. За счет этого мы спасем много жизней простых воинов и быстрее одолеем врага.

Он осмотрел бродекс, подаренный князем Ярославом. Поцокал удивленно языком, сказав:

— Хорошая штука. Очень мощная и сильная, можно перерубить человека от плеча до бедра, даже если он в кольчуге.

Он показал мне тайный прием, как использовать секиру в бою, и я постарался запомнить его. Потом конунг прочитал руны, выгравированные на лезвии.

— Хорошо, только это обычные надписи, восхваления Тора и Одина. А я попрошу помощника Бейнира добавить сюда руну Альгиз и прочитать над ней заклинания. Она защитит тебя от неудач и бедствий в дороге.

Я тогда, помнится, благодарно кивнул. Руку Альгиз я помнил. Она напоминала лосиные рога или силуэт человека, поднявшего руки к небу.

Некоторые считали, что руна напоминает священное древо Иггдрасиль, основу всех миров. Эта руна защищала своей магией человека от неприятностей, сглаза и несчастных случаев в дороге. Позволяла путешественникам вернуться домой целыми и невредимыми.

Раньше я не очень верил во всю эту магическую чепуху, но после того, как колдун Бейнир вылечил меня от сильных ран с помощью рун, я призадумался и стал относиться к этим явлениями серьезнее.

Помимо Харальда, я простился с Виславой, девушкой, с которой провел страстную ночь накануне. Я дал ей серебра, достаточно, чтобы вдоволь питаться следующих два месяца и простился.

— Ты меня не любишь, — обиженно сказала красавица. — Ты пытаешься отдариться от меня деньгами. Все вы мужчины такие.

Впрочем, деньги она мне не отдала, а спрятала их под платье. Потом поцеловала меня в губы и мы навсегда расстались. Я знал ее характер и понимал, что очень быстро эта девушка найдет себе другого ухажера.

Мой второй конь, Вихрь, все еще лечился от раны в конюшне Харальда и конунг обещал присмотреть за ним. Он отдал мне бродекс и уехал вместе с Ярославом, уведя трехтысячную дружину вместе с собой. Без воинов город Перемышль как будто обезлюдел.

Дожидаясь ночи, мы с Скельдом, Кнудгином и Анутом отдохнули, привели в порядок кольчуги и оружие, подковали коней и пополнили припасы. Вечером встретились с Лейфом и его людьми у ворот, поужинали и выехали из города.

И вот сейчас мы ехали по ночной тропе посреди равнины, а освещенный редкими огнями Перемышль давно остался позади. В черном лесу на горизонте светились таинственные огни. Где-то далеко выли волки. Холодный ветер гулял по земле.

— Эй, Гуннар, почему ты вечно лезешь вперед во время битвы? — спросил Лейф.

Он был чуть выше среднего роста, но голос звучный и металлический, как у робота. Сейчас командир отряда обернулся и смотрел на меня своими выпуклыми глазами.

— Хм, дай подумать, — ответил я. — Может быть, я хочу поскорее познакомить врагов с моим топором? Да точно, так и есть.

Лейф с сомнением покачал головой, отвернулся и уставился вперед. Я ударил пяткой Лентяя и поравнялся с командиром.

— Ты просто больной придурок, Гуннар, — сказал Лейф беспардонно. — Ты еще мальчишка, молоко на губах не обсохло и хочешь показать всем окружающим, что ты уже самый храбрый и сильный. Но это не так, чтоб тебя демоны забрали.

Я посмотрел на командира, а тот смотрел вперед и скептически качал головой.

— Ну да, я с тобой полностью согласен, — сказал я и Лейф удивленно посмотрел на меня. — Чего ты смотришь? На самом деле я трус, самый настоящий. Просто, в каждом бою я пытаюсь доказать самому себе, в первую очередь, что это не так.

Сзади раздался смешок зубоскала Скьельда.

— Ну да, и поэтому каждый раз крушишь врагов чуть ли не сотнями. Трусливый Гуннар, кто бы подумал.

Лейф продолжал качать головой.

— В нашем походе тебе это не поможет, Гуннар, слышишь? Ты, наоборот, должен не лезть напролом, а быть тише воды и ниже травы. И беспрекословно слушаться меня. Слышишь?

Вот проклятый тупица. Чего повторять по двадцать раз слово «слышишь», как будто я глухой? Меня это раздражало.

— Конечно, ты командир, — смиренно сказал я. — Конунг Ярицлейв ясно сказал это. Я буду слушаться. Если только ты будешь давать правильные приказы.

Лейф повернулся ко мне.

— В каком смысле правильные?

Я пожал плечами, хотя в седле делать это было проблематично.

— А там на месте видно будет, — и чтобы прекратить опасный спор, продолжил: — Поэтому лучше расскажи нам, какой у нас план? Чтобы мы знали, что нас ждет.

Лейф хотел выругаться, но сдержался. Подумал, потрогал бороду и сказал:

— Нам поручено уничтожить вражеского военачальника Собеслава. Это нелегкое задание. Он сейчас едет с подкреплениями к Червенгард и мы должны перехватить его в лесах на западе от города. Выждать, когда Собеслав будет без охраны и убить на месте.

Это просто безумство какое-то. И он называет это планом?

— Сколько с ним человек? — спросил я. — Сотня? Пять сотен?

Лейф покачал головой и его густая борода затрепетала на ветру.

— С ним три-четыре тысячи воинов.

Ну вот, этого я и опасался.

— И как же ты хочешь выждать, когда он останется без охраны? И кто из нас дурак после этого? Он всегда будет находиться в лагере, под защитой телохранителей. Ты к нему не подберешься, как ни старайся.

Вместо того, чтобы рассердиться, Лейф улыбнулся. Мое отчаяние его забавляло.

— Я же говорил, что ты еще сопливый мальчишка, Гуннар. Заруби себе на носу, что не бывает невыполнимых заданий. Я на службе у Якуба повидал много всякого, но всегда выполнял данное мне поручение, каким бы сложным оно не было. Ты мыслишь прямолинейно, как воин, а надо чуток подумать. Найти лазейку, чтобы пробраться в крепость пожарным ходом.

Я задумался. Ну да, в двадцать первом веке спецназ и диверсанты поворачивает дела похлеще, чем это.

— И что же ты предлагаешь? — спросил я с сомнением.

Лейф помолчал и опять погладил бороду.

— Вон там, в седельных сумках у нас припрятаны наряды купцов. Мы притворимся, что везем товары. Особенно, вино и вкусную крепкую медовуху. Собеслав, по слухам, любит выпить, это его недостаток. Он не упустит случая повеселиться с нашим вином. Когда он и его дружина уснут, мы нападем на них и перебьем.

Я снова оценил план. Это уже кое-что. И он мне понравился своей простотой.

— Мы нападем на них в центре лагеря? — уточнил я.

— Ну да, где же еще? — Лейф кивнул. — Конечно, было бы хорошо, если Собеслав выехал бы куда-нибудь на охоту, но это маловероятно, он спешит на помощь Червенгарду. Так что, придется атаковать в лагере, а потом пробиваться обратно.

Я обрадовался.

— Значит, это не совсем убийство из-за угла. Нас ждет сражение.

Теперь Лейф покачал головой.

— Нет, глупый ты кусок мяса. Зачем нам сражаться? Мы же подохнем там, сражаясь с превосходящими силами врага. По условному знаку кто-нибудь из наших людей подожжет лагерь с противоположной стороны и отвлечет солдат. Мы тем временем убежим от охраны, как можно скорее. Впрочем, ты можешь остаться и сражаться там до конца, раз такой храбрый. Заодно как раз задержишь их во время нашего отступления.

Не очень приятная перспектива. Я тоже поспешно покачал головой.

— Нет уж, лучше я тоже свалю. Я рисковый, но не настолько, чтобы погибнуть просто так.

Лейф перестал смотреть на меня и пристально уставился вперед. Там, вдали, у кромки темного леса, я тоже заметил черную массу, медленно двигающуюся нам навстречу.

— Если мы не спрячемся, то подохнем уже сейчас, — сказал Лейф и махнул рукой в сторону холмов слева от дороги. — Все уходим туда. Быстро.

Ну что же, уйти с дороги не очень плохая идея. Мало ли кто шляется ночью в этих глухих местах. Мы поскакали к холмам, причем Лентяй недовольно заржал.

— Зажми ноздри своему тупому коню, или я отрублю ему башку, — выговорил Лейф на скаку. — Чтобы он даже пикнуть не смел.

Мы заехали за холм и обнаружили здесь небольшой овраг, покрытый пересохшими ветками прошлогоднего кустарника. Завели туда коней и столпились возле входа в овраг. Отсюда виднелся проход между холмами, а через него просматривалась дорога. Мы стояли и напряженно ждали.

— Интересно, видели они нас или нет? — спросил Скьельд сбоку. — Мне кажется, если мы их видели, то и они должны были нас заметить. Они же не слепые, в конце концов.

Один из людей Лейфа поднял руку и зашипел:

— Заткнись! Что вы за придурки, помолчать пару мигов не можете.

Того, кто это сказал, звали Аскель Молот. Это был самый рослый и высокий парень в отряде Лейфа. Выше меня на голову, примерно одного роста с Кнудгином и Анутом. В ширину самый большой, особенно в плечах и груди. За спиной он таскал боевой молот. Я так понял, что Лейф использовал его в крайних случаях, когда надо применить грубую физическую силу. Остальные его люди худые и низкорослые.

Я не думал, что Скьельд стерпит такое обращение и не ошибся. Он тут же тронул меня за плечо и сказал:

— Кажется, где-то здесь только тявкал шакал. Ты не слышал? По-моему, он до сих пор шляется рядом с нами.

Остальные промолчали, но Аскель прорычал:

— Заткнись, ублюдок, пока я не вырвал твой поганый язык.

Скьельд поднял палец вверх:

— О, слышали? Опять шакал что-то тявкает. Что делать, он так нам спать не даст.

В это мгновение Лейф поднял руку.

— Заткнитесь, вы оба. Они идут.

Со стороны дороги послышался неясный шум, в котором можно было различить стук копыт и негромкое покашливание. Мы замолчали, а я взял Лентяя за ноздри, чтобы он и в самом деле не вздумал фыркнуть в самый неподходящий миг. Конь недовольно мотал головой, но я крепко держал его за уздцы.

На дороге показались неясные силуэты всадников. Они отчетливо виднелись на фоне темно-синего неба и фиолетовой дороги. Ехали неторопливо по направлению к Перемышлю.

Кто такие, непонятно. Возможно, что это наш патруль, а возможно, что и вражеские разведчики. Если они достаточно зоркие, заметят и почуют свежий конский помет на дороге от наших коней, то призадумаются. Эта мысль только сейчас пришла мне в голову и я спросил себя, действительно ли Лейф такой уж профи в сфере проведения тайных операций?

Всадники проехали из поля зрения и только шум доносился из-за холмов. Мы молча стояли на месте. Наконец, шум утих.

— Их было немного, примерно, столько же, сколько нас, — сказал Анут. — Двенадцать воинов. И это враги, я узнал снаряжение.

Молодец парень. Пока мы стояли и хлопали ушами, он успел сосчитать силуэты и определить их владельцев.

Лейф тоже одобрительно хмыкнул.

— Да, я насчитал столько же. И это враги, у них кони другой породы, чем у нас. Подождем еще полчаса, а потом поедем дальше.

Я подумал и предложил:

— А почему бы не напасть на них и не прикончить?

Люди Лейфа заворчали в темноте, а сам он покачал головой.

— Нельзя даже думать об этом. Никто не должен знать о нашем продвижении. А если мы нападем на них, то, во-первых, рискуем потерять кого-то из наших в бою, а во-вторых, какой-нибудь шустряк противника сбежит от нас, как перепуганный заяц и раструбит всем вокруг о нашем появлении. И тогда прощай, тайное задание. Все понятно?

Понятно-то понятно, но все-таки, жаль упускать врага, когда он сидит почти на лезвии топора.

— Мы могли бы напасть внезапно и пришить их всех одновременно, — сказал я с сожалением. Хотя тему уже закрыл, все понятно. — Жаль, что они разгуливают тут, как у себя дома.

Один из людей Лейфа, Бьерн Колючий, нетерпеливо пошевелился.

— Тебе же ясно сказали, что это очень рискованно. Ну почему ты такой тупой?

Он был ловкий и быстрый, чем-то напоминал Гуляйку и только поэтому я не прикончил его на месте.

— Послушай, как там тебя, малыш, — сказал я тихо. — Не надо лезть, когда говорят старшие, хорошо? Иначе мне придется взять палку и хорошенько тебя отдубасить, чтобы ты не высовывал свой язык, когда тебя не просят. Тебе все понятно?

Бьерн подошел ко мне ближе. Руку он держал на рукояти кинжала на поясе. Вгляделся в меня снизу вверх. Волосы черные, длинные и гладкие, лицо бледное, глаза тоже сплошь темные. И зубы оскалил, как вампир.

— А может, это мне вытащить твой сраный язык через твою вонючую задницу? — спросил он.

Признаюсь, я уже подумывал о том, чтобы испробовать на нем прием с бродексом, которому меня обучил Харальд. Но тут Лейф сказал:

— Согласно приказу конунга Ярицлейва, Гуннар - это мой заместитель. Если со мной что-нибудь случится, то вы будете подчиняться ему. Так что, Бьерн, захлопни свою пасть.

Скьельд согнулся в тихом и торжествующем смехе.

— Вот именно, Колючка, не открывай свою пасть, а то враги почуют нас из-за твоей вони.

Бьерн в бешенстве обернулся к нему и яростно загнусавил:

— Эй, Лейф, а насчет этого засранца не было указаний конунга? Можно, я вырву ему печень и запихаю ему же в глотку?

Я опередил Лейфа и сказал:

— Успокойтесь вы, оба. Если мы будем ссориться, ничего путного не выйдет. Мы провалим задание, а это нам ни к чему. Поэтому поменьше обращайте внимания на шутки друг друга.

Скьельд двигался на месте в воображаемом танце, качал бедрами и тихо хлопал ладонями, напевая:

— Колючка, Вонючка, какая разница? Колючий, Вонючий, вот как я тебя буду теперь называть. Колючка, Вонючка, какая разница?

Кнудгин глядел на него с простодушной усмешкой, как будто так и полагалось, Анут зевал, а Бьерн глядел на Скьельда так, будто готов сжечь его живьем. Остальные люди Лейфа, Аскель Молот, Кетиль Хольмгардский и Торд Скульдманнсон, вроде бы безразлично смотрели в сторону, но я видел, что у них напряжены плечи и они готовы броситься на нас по первому же сигналу.

— Заткнись, придурок, — злобно сказал Бьерн. — Или, клянусь всеми богами, я сам заткну тебя. Прекрати это повторять!

Но Скьельд не угомонился. Он покачивался на месте и продолжал напевать.

— Эй, Бьерн, не обращай внимания, — предложил я. — Он неисправим и подшучивает над всеми, даже над конунгом. Он как шут.

Но Бьерн был слишком щепетилен для разведчика. Он достал кинжал и поднял руку, указывая на Скьельда:

— Ну смотри, ублюдок, я предупреждал себя.

Ситуация получилась опасная. Если кто-то из них убьет другого, тут разгорится нешуточная схватка. Ну что же, рано или поздно это должно было случиться, учитывая взрывоопасную атмосферу в нашем отряде. Поэтому, лучше разберемся раньше, а там видно будет.

Я взял бродекс за обух и вытащил из-за пояса. Полностью он не вылез, не хватило длины моей руки, поэтому пришлось перехватить секиру за древко. Наконец, я вытащил бродекс из-за пазухи и опять лезвием вниз, держа за конец рукояти.

Бьерн рванулся к Скьельду, а тот отступил назад и в руке у него тут же оказался меч. Аскель достал свой молот из-за плеча и приготовился бить.

В это время в темноте за холмом послышался дробный топот копыт и в противоположном конце оврага показались силуэты всадников. Они без промедления бросились на нас.