Вечная Маша и армия мальчишей

1. Казнь, которая не состоялась.

Солнце садилось за холмы, окрашивая степь в багрянец. На краю оврага, под кривыми берёзами, толпились люди в шинелях с погонами, мужики в зипунах и бабы в платках.

Перед толпой — мальчишка лет тринадцати, в рваной косоворотке, с лицом, исцарапанным колючками.

— Признавайся, красный гадёныш! Где ваш отряд? — тряс его за плечо усатый есаул.

Мальчиш молчал. Только глаза горели, как угли в печи.

— В расход, — буркнул офицер.

Из толпы вышла девушка в кожаном пиджаке. Волосы цвета меди развевались на ветру.

— Эй, бородачи! — крикнула она звонко. — Отдайте парнишку!

Есаул обернулся, щурясь:

— Ты чьих будешь?

— Своих, — Маша щёлкнула затвором маузера.

Выстрел прогремел, как хлопушка. Пуля снесла папаху с есаула. Пока белые хватались за винтовки, она схватила мальчиша за руку:

— Бежим, Кибальчиш!

Они нырнули в овраг, где ждал конь с подвязанным к седлу «Льюисом».

— Держись! — Маша вскинула ствол. Очередь прошила преследователей.

2. Побратимы.

Костёр трещал, освещая лица: Маша чистила картошку, Кибальчиш вертел на шомполе тушку зайца.

— Зачем спасала? — спросил он внезапно. — Я бы не сдал своих.

— Знаю, — она улыбнулась. — Потому и вытащила. На таких, как ты, земля держится.

Он сморщил нос, будто услышал детскую сказку про фей.

— Ты не из наших... Глаза старые.

— Старее, чем у этой сосны, — Маша кивнула на громадину за спиной. — Видела, как Стенька Разин княжну топил.

Он задумался, потом вытащил из-за пазухи свистульку в виде сокола.

— Это наш знак. Мальчиши по всей Руси есть. В Питере теперь Гаврош, в Сибири — Алёша Горшок... Засвищу, так услышат.

— Собирай их, — перебила Маша. — Буржуины не спят. Готовят новую атаку на Советы.

3. Тайный сход.

На заброшенной мельнице под Самарой собралось человек двадцать: мальчишки в лаптях и фуражках, девочки с косами под платками.

Гаврош, щуплый парижанин в тельняшке, страстно говорил:

— Вчера на заводе Рено...

Его плохо понимали по-французски.

Алёша Горшок, коренастый сибиряк, стучал кулаком по столу:

— У нас в Красноярске кулаки спирт гонят вместо хлеба!

Маша встала, и все замолчали.

— Буржуины сильны, — сказала она. — Но у них нет главного: они не верят ни во что, кроме золота. А мы верим в справедливость. Потому победим.

— Как? — крикнул Гаврош. — У них танки, а у нас... (Разумеется, "Comment? Ils ont des chars, nous n'avons que...", но теперь его почему-то все начали понимать)

— У нас смекалка, — Кибальчиш выложил на стол карту. — Вот эшелон с оружием. Возьмём его на перегоне.

— А пушки? — засомневался Алёша.

— Пушки сделаем из труб, — Маша достала чертёж. — Такие же в 1905-м на баррикадах были.

4. Первый бой.

Ливень. Странный состав из трёх вагонов полз, натужно пыхтя. На крышах — пулемётчики в плащ-палатках.

— Пора!.. — прошептал Гаврош, стискивая самодельную гранату из консервной банки.

— Жди, — придержала его Маша.

Кибальчиш подал сигнал свистулькой. К насыпи покатились огненные бочки со смолой. Пулемётчики запаниковали, начали палить наугад.

— Вперёд! — закричал Алёша.

Мальчиши бросились под колёса, подкладывая "башмаки" на рельсы. Со скрежетом состав остановился.

— Р-р-руки вверх! — Гаврош тряс гранатой, влезая на вагон.

Из вагона выскочил толстяк в цилиндре.

— Мерзавцы! Я обращусь в Лигу Наций! У меня концессия!

— Обращайся, — Маша смахнула цилиндр выстрелом. — Только они тебя не услышат, проклятый буржуин!

5. Вперёд.

Бронепоезд «Мститель», собранный на мальчишеском субботнике, дымил у перрона. На броне красовалась надпись мелом: «Смерть буржуинам!»

— Мы готовы. Вперёд, на запад! — Кибальчиш посмотрел на Машу.

Она кивнула, поправляя пулемётную ленту на его плече.

— Ты ведь с нами?

— Нет, — она грустно улыбнулась. — Мне пора. В Испании скоро фашисты начнут бомбить детей...

Дружно прокрутились колеса, бронепоезд рванул вперёд. Мальчиши пели:

«Смело мы в бой пойдём

За власть Советов...»

...Когда белые бежали в белую Польшу, Кибальчиш нашёл в своем кармане обгоревший платок Маши. И записку: «Ищи меня там, где я слабых защищаю. Твоя Маша».

Эпилоги.

Барановичи, партизанский отряд, 1942 год.

Девушка в ватнике учила подростков минировать рельсы.

— Тётя Маша, а правда, что ты бессмертная?

— Правда, — она засмеялась. — Потому что пока вы, мальчиши, держитесь — и я живу.

Париж, 1962 год.

Гаврош рисовал на стенах: «Привет Советской России!». Войска, преданные генералу де Голлю, очищали улицы от бесноватых студентов.

Москва, тюрьма Матросская тишина, 1992 год.

Бывшие правители, один лысый с большим родимым пятном, другой так толком и не протрезвевший, изводили бумагу, признаваясь во всём и сваливая вину друг на друга.

Львов, улица Сикорского, 2014 год.

Капитан Алеша Горшок вёл "Беркут" на штурм американского посольства, где укрылись последние буржуины новой советской страны.

Вашингтон, 2027 год.

Мальчиш Кибальчиш со свистом, под хохот разноцветной толпы под красными флагами, гнал по улице последнего Главного Буржуина прочь из нового мира.

Красная площадь.

Верховный главнокомандующий принимал парад победивших мальчишей с трибуны Мавзолея. Платок Маши развевался на ветру — красный, как наше знамя. А волосы её были снова цвета меди...

***

А это моя новая картинка на аватарке, как бы родовой герб Анчутки. Подходит?