Вечная Маша тому вперёд

Титан, космопорт «Зелёная Волна», 2084 год.

Туман из жидкого метана клубился над посадочными платформами, подсвеченными неоновыми вывесками: «Ремонт джетпаков за 5 минут!», «Космобургеры — вкуснее, чем на Земле!».

Алиса, закутавшись в термоплащ, пробиралась через толпу колонистов, роботов-грузчиков и андроидов-зазывал. Её цель — сектор «Дельта», где по данным отца, должен был материализоваться квазихронный вихрь. В руках она сжимала подаренный им хроноскоп: «Если стрелка замигает красным — беги, дочка. Это не наш век».

Из тумана вынырнула фигура в потёртом комбинезоне звездолётчика с нашивкой «Беда». Девушка, выглядевшая ненамного старше Алисы, бросила ей банку «КосмоКолы» с рекламой: «Пей, не дай себе засохнуть, как динозавры!».

— Привет, мелкая. Ищешь пиратов? — голос звучал так, будто собеседница пережила триста лет и триста гравитационных штормов. — Твой папаша говорил, ты любишь приключения.

Алиса нахмурилась, разглядывая незнакомку. Волосы цвета ржавой стали, нарисованный шрам в виде молнии через левую бровь, и глаза... глаза как у голограммы капитана Немо из школьного учебника — старые до дрожи.

— Вы... вы та самая Маша? Из рассказов про Гагарина? Там говорили, вы взорвались с...

— Учебники врут. — Девушка усмехнулась, поправляя на поясе устройство, похожее на архаичный лазерный пистолет. — Я не «та самая». Я — вообще самая. Взрывалась, горела, тонула. А потом... — Она щёлкнула пальцами, и в воздухе вспыхнуло крошечное северное сияние. — Возвращалась.

Москва-2042, лаборатория профессора Селезнёва, за сутки до этого.

Громозека, свернув три щупальца в узел, демонстрировал голограмму пиратского корабля. Парус из тёмной материи, корпус, покрытый шрамами от временных штормов, и на носу — флаг с черепом, чьи глазницы светились зелёным хроноизлучением.

— Они воруют «хроночастицы» из вихрей! — Громозека булькнул, как недовольный кулер с чаем. — Если накопят достаточно, сместят ось времени! Вернут рабство, аналоговое телевидение и... и тараканов! Маша и Алиса...

Профессор Селезнёв, случайно наступив на хвост говорящему роботу Архипычу, вздрогнул:
— Почему именно Алиса? Она же школьница!
— Потому что пираты — моя бывшая стая. — В дверях появилась Маша, перебрасывая через плечо сумку с инструментами, похожими на набор дантиста времён Циолковского. — А я когда-то - их капитан.

На столе замигал темпоральный коммуникатор. Картинка капитана Безликого, чьё лицо мерцало, как испорченная голограмма, заговорила голосами сотен эпох:
— Верни ключ, капитанша. Или девочка узнает, как пахнут портянки вечности...

Алиса вжалась в кресло. Она не боялась динозавров или роботов-убийц, но этот голос... он звучал как скрип несмазанных часовых шестерёнок. Как временной разрыв ее тела пополам.

Борт пиратского фрегата «Чёрный Хрон», ночь по Гринвичу.

Капитан Безликий сидел в кресле, сплетённом из гривы шерстистого глюканианского тираннозавра и проводов нейросети. Его лицо — нет, их-его ли́ца — мелькали, как кадры старой киноплёнки: то бородатый викинг, то юноша в узких очках 21-го века, то женщина с черным лицом, покрытым шрамами-рунами.

Капитана стоило бы называть Многоликим, он хранил лица врагов и друзей, носил их. Но своё - никогда.

— Ты предала нас, Маша! — Его кулак пробил голограмму Земли, вызвав фейерверк искр. — Триста лет мы искали тебя! Ты обещала вернуть эпоху, где пираты правят временем!

Маша, развалившись на груде ящиков с маркировкой «Хроночастицы. Осторожно: не встряхивать!», бросила в него банкой «КосмоКолы»:

— Я обещала устроить этот ад, ты прав. Но вы вместо золота тащите мусор из временных дыр. Даже стыдно за вас, протянувших триста лет.

Алиса, замаскированная под юнгу, в камзоле-комбинезоне с чужого плеча, шептала в пуговицу:
— Пап, они хотят запустить вихрь над Москвой-2042! Там же Международный Конгресс!

Ответ профессора потонул в рыке хронотрясения. Пол корабля заколебался, превратившись в зыбучие песок времён. Крепкая рука схватила Алису за шиворот.

— Ты бессмертна, а она — нет! — Безликий приставил нож к горлу Алисы, которая пыталась отключить квантовый реактор. — Отдай ключ от нашего времени! Или...

Маша рассмеялась. Звук смеха заставил пиратов, чьи лица начали мерцать подобно капитанскому, отступить.
— Ключ? — Она вынула из-под комбинезона осколок камня, пульсирующий как сердце. — Он всегда со мной.

Она швырнула артефакт в реактор. Пространство корабля начало скручиваться, словно вселенная, проглоченная чёрной дырой.

— Держись! — Маша схватила Алису за руку, активируя темпоральный щит на её запястье. — Ты ведь любишь американские горки? Бегом к спасательному модулю!

Москва-2042, крыша Института Времени.

Профессор Селезнёв разглядывал пустую капсулу, в которой осталась лишь банка «КосмоКолы» с запиской: «В долг не даём! — М. и А.».

— Где они? — спросил он у Громозеки, который пытался втиснуть свое слоновье тело в лифт для людей.

Тот булькнул, показывая щупальцем на звёздную карту:
— Там. В 1965-м. Исправляют чью-то ошибку. И едят мороженое. По ГОСТу...

Алиса, сидя на башне университетской обсерватории 20-го века, прилепила к люку бумажный кружок от пломбира в стаканчике и слизнула кремовую розочку.

Внизу, в парке, дети запускали воздушного змея, а из репродуктора лился голос Левитана: «Говорит Москва! Работают все радиостанции Советского Союза...»

— Ты правда была пиратом? — спросила она, смахнув крошку с банданы, которую Маша подарила ей вместо платка.

— Я была всем, малыш. И ещё буду. — Маша поправила ей бандану, чтобы вышитые череп и кости были ровно посреди чистого лба. — Но это наш секрет. А то твой папаша меня в музей сдаст.

Внезапно её коммуникатор запищал. На экране возникло сообщение: «Хроноаномалия в 1812 году. Наполеон украл планы Кутузова. Срочно прибыть!».

— Ну что, школьница? — Маша встала, отряхивая крошки. — Готовься к контрольной по истории.

Алиса ухмыльнулась. В её глазах горел тот же огонь, что и у капитана «Чёрного Хрена» (Хрона, конечно) 120 лет тому вперед.

В отчёте Института Времени появилась запись: «Хроновихрь над Москвой-2042 нейтрализован. Причина: техническая неисправность.

Примечание: обнаружен волос цвета космической ржавчины и обёртка от шоколада «Алёнка» с автографом космонавта Леонова.

Капитан Безликий, застрявший в 1715 году, писал в бортовом журнале шхуны «Чёрный Хрен»: "Чёрт возьми, она снова нас всех переживёт...".