Вечная тюрьма

В сумрачном коридоре, освещённом магическими светильниками из ниоткуда с хлопоком, похожим на звук аппарации, появилась высокая фигура волшебника в лиловой мантии.
Попав внутрь сознания Гарри, Дамблдор осмотрелся, он оказался в каком то глухом длинном коридоре из литой стали без окон, мягкое приглушённые освещение давали развешанные на стенах с равной переодичностью магические фонари. Начав легелименцию старый чародей почувствовал какое то странное сопротивлеение, похожее на эффект от слабого артефакта, но немного увеличив нажим директор сразу же рывком попал внутрь разума мальчишки.
— Так-так, коридорчик конечно так себе, явно следствие тяжёлого детства, но вот педантичность с которой развешаны фонари — это хорошо, значит искать воспоминания когда доберусь до них будет легче, но вот то что он природный оклюмент удивительно, да и кто его надоумил приобрести пусть и слабый, но амулет от легилименции, да ещё и рассказал как это сделать не привлекая внимания, тоже нужно узнать. Но ладно, выбора все равно нет, надо выдвигаться — рассуждал директор Хогвартса, шагая вперёд по коридору.
Он шел уже минут пять, а коридор вообще не менялся и казалось будто он не только не сдвинулся ни на фут по направлению к маячащей в далеко арке выхода, а с каждым шагом становился все дальше от неё.
—Хм... А не принцип ли тут Страны чудес, приходишь не туда куда идёшь, а туда куда хочешь прийти.
И стоило ему пожелать прийти к выходу из коридора как путь рывком сократился, а впереди показалась комната, залитая слепящим светом.
— Вот это да, а ведь если бы я сам не читал Кэрролла, то мог бы и не догадаться. Боюсь тут даже Том бы спасовал пока случайно не наткнулся бы принцип перемещения, — подумал маг.
— Так и что тут у нас, — сказал он вслух, заходя в комнату, сложенную из тесанного камня, видневшегося между огромными невероятно детализованной вышивкой гобеленами, на которых изображалось масштабное сражение людей с одной стороны и какими то зеленокожими клыкастыми человекобразными гуманоидами с другой. Сами гуманоиды были чуть массивней людей, обе стороны были в различных средневековых доспехах, если у людей доминировали явно восточноевропейские пластинчатые доспехи, виденные когда то Альбусом в музеях, а всеачесиве орудия превалировали копья дляноц никак не меньше футов девятнадцать—двадцати, прямые мечи, напоминавшие ранние пехотные шпаги, и изогнутые на азиатский манер луки, то у их врагов доминирующими оружием были топоры в паре со щитами, огромные секиры и метательные копья, а доспехи были представлены явно чисто азиатской комбинированной броней, по крайней мере именно такой запомнилась ему броня монгольского всадника в одном из музеев Европы. С флангов нелюдей поддерживали всадники на чудовищных волках, размером с теленка, так же облаченные в азиатского вида броню и вооруженные слегка светящимися огромными саблями длиной не меньше четырех футов и стальными щитами. Позади толпу нелюдей поддерживали различной магией их собратья, при взгляде на которых в голову приходило одно слово — шаманы. Разглядев одну сторону баталии Дамблдор перевел взгляд на людей и вот тут его прошиб холодный пот, с тыла и на флангах пехоту поддерживали явные некроманты! Группа мерзких колдунов в тылу была облачена в манти со стальными кирасами и носила шлема, похожие на таковые у гоплитов, но не скрывающие лица и без гребней, причем доспехи были были стилизованы под тематику смерти, от стилизованных не ерных клеток на кирасах, до каких то печатей, одним своим видом навеваших мысли о могильном холоде. Глаза у них светились жемчужным светом, а с кончиков посохов и с рук били разнообразные заклинания от банальных молний и ледяных копий до зеленоватых волн от которых противники валились наземь с выпученными глазами и посиневшими языками, вываленными из уродливых пастей. Эффекты от попаданий каждого из сотворенных заклинаний были вышиты с невероятной, прямо таки пугающей детализацией. На флангах же обычных людей поддерживали воины в угольно черных пластинчатых латах, с наплечниками, а у некоторых и шлемами, стилизованными под черепа, с огромными двуручными мечами, молотами и топорами, исписанными рунами, от одного вида которых директора Хогвартса передёргивало, глазницы их шлемов так же слегка светились жемчужным сиянием, а с простертых рук некоторых из воителей срывались призрачные копья или вопящие серые черепа. Рядом с отвратительными великому светлому чародею колдунами в латах сражались огромные големы, часть была трёхметровыми гигантами из красного гранита, облаченными в бронзовые доспехи, вооруженная монструозных размеров цельностальными алебардами и моргенштернами, часть выполненная из чернейшего обсидиана и украшенная золотом и бронзой напоминала египетские статуи Анубиса {автор в курсе что он вообще то Инпу, но когда британцев волновали такие "мелкие" подробности}, только голова была не шакалья, а волчья, эти будучи вооруженные огромными посохами с навершием в виде солнца и луны в одной руке, а так же аптекарскими весами в другой, держались чуть позади и постоянно колдовали ужасающие проклятья, заставлявшие плоть врагов слезать с костей, стреляя из глаз лучами солнечного огня и ставя или поддерживая мощные дале на вид мистические щиты, блокировавшие вражескую магию. И ведь, все это были образы в голове мальчишки! Откуда он такое взял и почему в его разуме некроманты выглядят героями?! Эти вопросы, роясь в голове Альбуса, выбивали его из равновесия и приводили в бешенство. Вопросов к Поттеру становилось все больше.
— Красивые гобелены, я тоже люблю их разглядывать, — внезапно раздался из центра комнаты низкий женский голос.
Только сейчас Альбус понял что находится тут не один, за столом в центре комнаты сидела симпатичная женщина со смуглой кожей и белесым глазами. Она была в мантии с неглубоким вырезом, открывавшим ключицы, и не имевшей рукавов, благодаря чему он сразу увидел на ее руках и шее светящиеся голубоватые татуировки в виде неизвестных ему странных вроде бы алхимических символов. Молчать и дальше было уже нельзя, да и не имело смысла, а потому он мягко и максимально доброжелательно ответил:
— Здравствуйте сударыня, да гобелены хороши, хотя мне и не слишком нравится некоторые детали того что на них изображено. Но где же мои манеры, мы не были предоставлены, меня зовут, Альбус Дамблдор.
Неожиданно незнакомка издала тихий смешок.
— Ох-хо-хо, — насмешливо заговорила она, — Но ведь мы знакомы.
При этом к концу фразы голос перестал быть женским, сменившись скорее мужским, внезапно на нее словно налетел ветер, резко затрепетавшая одежда стремительно истлела вместе с кожей мышцами и глазами, прах же унесло порывом ледяного ветра, а скелет мгновенно уменьшившись... превратился в его давно погибшую сестру.
— Мы с тобой вместе уже некоторое время, — интонации стали ещё более ехидными, но голос, перестав меняться, остался все так же мужским. Далее мерзкая трансформация повторилась уже с обликом его любимой, что бы там не нес Аберфорт, сестры, а вместо нее все ускоряясь стали мелькать образы тех кого он отправяля на заклание во имя своих амбиций, планов и дорого его сердцу Геллерта, при этом существо не переставало говорить.
— Ты знаешь меня, ты хорошо знаешь меня Альбус Персиваль Вульфрик Брайан Дамблдор, ведь именно под мою косу ты отправлял всех этих бедолаг.
К этому моменту существо обрело свой истинный облик — скелета, одетого полуистлевшую рясу, ростушими из верхушки черепа шипами в виде короны, и костяными отростками грудной клетки за спиной, возвышавшимися над головой, образуя эдакую пародию на нимб.
— Не может быть... Ты...ты... смерть, — шокировано пролепетал маг.
— Да, я смерть. Я был поставлен над этим миром на заре времен, дабы пожинать вас и питаться последним вздохом всякого умериающего ничтожества из вашего рода, но сколько бы я не ел, я не мог насытиться. Я вечер оставался голодным. И вдруг меня осенило, мне нужно чтобы всё человечество и другие разумные умерли разом, и вот тогда я наконец смогу насытиться, утолить это вечный глодущий голод,а заодно стать самой могущественной сущностью во вселенной и начать пожирать жизнь за пределами этой поганой планетки. И я создал его, создал мое сокровище что меньше ста лет назад начало заливать планету кровью разумныз и не очень тварей,— его давящий голос стал тихим, даже умолк ненадолго, но следом тварь взорвалась яростью, — Но вы, чёртовы людишки, вы отобрали у меня мое соковище! Вы лишили его моего подарка и заперли в чёртовову тюрьму!
— Ты говоришь о Геллерте, — внезапно осенило Дамблодора.
— Да. И он был у меня украден, — уже ровным и каким то усталым голосом сказал Смерть.
— Я дух, функция мира! Я не могу вызывать армии демонов и поднимать легионы нежити, разящих живых пока те не истекут кровью насмерть! Но он мог. Тебе не кажется что это гребанное фиаско что лишь смертные могут открыть портал в ад или поднять мертвых из могил? — взлетал к яростному крику и падал до полуапатичного дребезжания голос существа.
Внезапно оно резко переместилось к нему и аккуратно схватив за горло сказало:
— Вот тебе печать, активируй ее. Как только ты прочтешь то что тут написано и откроешь ключом на моем столе открывшийся замок, вы с Геллертом станете генералами армии ада, вы проснетесь по всей земле кровавым ураганом, сметая все на своем пути. Давай... это будет весело... А иначе я сделаю так что ты сдохнешь, но никогда не увидишь на том свете никого из тех кто тебе дорог.
Альбус скосил глаза на печать образовавшуюся под ногами, её угловатые черты вызывали омерзение своим подрагиванием и подёргиванием, словно она была живой. Уже почти сломленный он усилием воли дёрнул из запястных ножен в ладонь палочку и тут его верный инструмент словно сдул с него морок.
— Ну уж нет! — прохрипел старый маг, — Раз ты темный дух, то... Экспекто Патронум!!! — покричал великий светлый чародей.
Мгновенно материализовавшийся телесный патронус в виде феникса яростно атаковал духа, на полное уничтожение которого ушло не более тридцати секунд.
—Вот же чёртов мальчишка, он же чуть не убил меня! Откуда у него ТАКАЯ защита разума тоже обязательно выясню, а то мне даже слышать о таком не доводилось.
Отдышавшись Дамблдор обошел стол, и пройдя несколько шагов остановился возле двери, ведшей в соседнюю комнату где видимо и были спрятаны воспоминания.
Зайдя внутрь директор увидел... пустую комнату со стальными стенами и магическими светильникам на потолке. В центре помещения на пьедестале, подсвеченный столбом света в котором замысловато кружились пылинки, одиноко стоял диковинный сосуд из стекла и металла, внутри которого словно бы неслись на невероятной скорости звёзды.
— Хм.. Ловушек или стражей вроде больше нет, ну тогда вперёд.
То что в ловушку он все же не заметил Дамблдор понял в последний миг, когда его пальцы уже почти коснулись вершины сосуда. Именно в это мгновение когда его пальцам оставалось преодолеть буквально полдюйма до сосуда все застыло, пылинки в воздухе, его одежда, а он сам не мог пошевелить даже глазами.
Вдруг помещение наполнил звук тяжёлых шагов и цокаюшего стука металла по металлу. Звуки был размеренными и приближались откуда то спреди, оттуда где несмотря на яркие потолочные волшебные светильники царил полумрак с неясными тенями. Сейчас одна из теней неторопливо шествовала в его сторону, уже спустя несколько секунд, начавший слегка паниковать маг, разглядел что силуэт сильно напоминает человеческий, правда с какой то странной внешностью, и действительно спустя ещё десяток секунд он разглядел неторопливо приближающийся металлический скелет, правда вместо ребер у него была скорее кираса со странным светящимся знаком, состоявшим из прямых линий и кругов, поверх головы же шел стальной сегментный капюшон, в руке был вычурный посох, а на спине висел чешуйчатый металлический плащ. Подойдя к пьедесталу с сосудом и остановившись с противоположной от мага стороны он произнес:
— Ты подошёл очень близко. На этот раз, — говорил голем с четкими паузами между предложениями низким скрежечущим голосом, при этом если его глаза ровно светились мертвенным зеленым светом, то в навечно застывшем приоткрытом рту синхронно каждому звуку мигал такой же как и в глазах мертвенно зелёный светлячок света.
Договорив странный голем слегка стукнул своим цельнометаллическим посохом по полу, издав тот самый цокающий звук который директор слышал будучи обездвиженным, и директор почувствовал как снова обрёл способность двигаться.
Вопреки собственной привычке договариваться Дамблдор немедленно атаковал порождение темной магии, а ничем иным это существо быть по его мнению не могло, при помощи мощнейшего конфринго, но ещё в тот момент когда заклинание, сорвавшись с палочки было на полпути к цели, голем снова несильно стукнул посохом по полу и все в комнате, даже заклинание, снова замерло. Немного постояв и посмотрев на картину перед собой существо протянуло руку к заклинанию и под неверящим взглядом директора сжало его на секунду в кулаке, после чего резко раскрыло его, и над ладонью металлического скелета вспорхнуло расширяющееся облачко огня, начавшее освещать помещение свои мерцающим и переливающийся им светом.
— Когда я сбросил плоть и оставил смерть низшим существам, я думал только свободе от страха. Сначала я мыслил категориями разрушений, завоеваний, созданием царства что никогда не сгинет. Но я не задумывался о том чего ещё требует вечность...
Говоря, судя по всему разумный голем обошел пьедестал по часовой стрелке и на последнем слове провел ледяными пальцами по плодбродку старика.
— Вечность требует того что ты назвал бы развлечением. Для меня вечность это возможность наблюдать мириады путей которыми проявляется материя и разум. Я коллекционирую их — предметы, формы жизни, события и моменты. Этот сосуд для таких как ты стоит любого риска. Но его ценность для вас ничто в сравнении с тем что он дал мне, — последняя фраза была сказана с особо зловещей интонацией, — Этот момент заперт в тесерактовом лабиринте — карманном измерении где события проигрываются снова и снова. В этот раз ты добрался сюда первым, порой это делают другие, а порой никто. Каждый случай прекрасен сотнями разнообразных деталей и вариаций.
В этот раз глумящийся колдун в железной оболочке просто повел посохом, вернув свободу директору, но оставив замороженным все так же ярко переливаться раздавленное заклинание директора. И уже через миг он был подвешен в воздухе невербальной левиоссой, ведь его тело не было живым.
— Ты освободишь меня! — пореревел взбешённый маг.
— ХА-ХА-ХА! — громко рассмеялся даже не пытающийся освободиться мертвый колдун, — Но я не твой тюремщик!
Дальше властелин лабиринта говорил все более издевательским голосом.
— Ты можешь сам себя освободить! Все что тебе нужно сделать чтобы покинуть лабиринт — это никогда в него не входить. Этот выбор тебе даётся при каждом проникновении сюда, и я наслаждался твоими решениями уже тысячу раз.
И вдруг перед глазами шокированного мага начали мелькать картины вращающейся комнаты, точка обзора была где то под потолком, чуть в стороне от светового столба. И при каждом повороте картинка менялась, то комната была пуста, то он лежал мертвым, а рядом стояли хорошо известные ему пожиратели смерти, один из которых так же как он сам недавно тянулся к сосуду на постаменте, то сам директор стоял в комнате, обожжённой магическим огнем и залитой кровью мертвых пожирателей, то были мертвы и он и пожиратели, картины менялись все быстрее пока так ни разу не повторвишись не слились в сплошную мешанину образов. Только в этот момент иллюзия пропала,а через секунду глаза голема стали стремительно все сильнее наливаться светом, и понявший что сейчас произойдет маг успел лишь закричать в бессильном отчаянии, прежде чем все поглотило мертвое зелёное сияние:
— Не-е-е-ет!

В сумрачном коридоре, освещённом магическими светильниками из ниоткуда с хлопоком, похожим на звук аппарации, появилась высокая фигура волшебника в лиловой мантии.
— Так-так, коридорчик конечно так себе, явно следствие тяжёлого детства, но вот педантичность с которой развешаны фонари — это хорошо, значит искать воспоминания когда доберусь до них будет легче, но вот то что он природный оклюмент удивительно, да и кто его надоумил приобрести пусть и слабый, но амулет от легилименции, да ещё и рассказал как это сделать, не привлекая внимания, тоже нужно узнать. Но ладно, выбора все равно нет, надо выдвигаться.

Зелёный полупрозрачный куб мягко парил над рукой того кто поймал старого интригана в ловушку. В его полупрозрачной зелёной глубине застыла фигура директора Хогвартс.
— Идеально, — с усмешкой сказал некромаг, поймавший директора школы чародейства и волшебства Хогвартс, виновного во множестве смертей и несчастий, — Теперь осталось поймать Воландеморта и оставшуюся часть его шайки.
С этими словами он опустил руку с кубом к каменному постаменту и появившееся через секунду бледно-голубое сияние мягко подхватило тесерактовый лабиринт с ладони и начало вращать в воздухе на высоте примерно сорока сантиметров от площадки постамента.
А некромаг неторопливо зашагал к выходу из своего хранилища где на постаментах уже застыли в стазисе несколько десятков фигур самых кровожадных сторонников Тома Ридлла, а так же ряд различных артефактов, его тяжёлые шаги затихая все удалялись от того места где навечно был заточен в своей тюрьме парящей над постаментом с табличкой "Альбус Персиваль Вульфрик Брайан Дамблдор" заточен великий светлый чародей. Теперь соседнему постаменту с табличкой "Том Марволо Ридл" оставалось пустовать совсем недолго.