Вечный. Книга II

— Здравствуй, Шейд, — сказал Хенк, когда оказался в нескольких метрах от меня. — Рад меня видеть?

В глазах наследника дома Хоринто играли торжество и немалая доля злорадства.

— Не очень, — ответил я.

— Ты должен добавлять «господин» и опускать глаза, когда обращаешься к своему хозяину, — процедил Хенк.

— Вы знакомы с ним, молодой господин? — с удивлением спросил Фер.

— О-о-о… Да… Ещё как знаком, — ответил Хенк и перевёл взгляд на меня. — Правда ведь замечательно, что встретились два старых знакомых?

Я скрипнул зубами. Хенк из дома Хоринто оказался намного злопамятнее, чем я ожидал. Он не забыл, как я помог Ариэлл, и как мы с ней оставили его избитым в туннелях Подземья. И если Вечной он мало что мог сделать, то вот на мне он мог отыграться, как ему захочется. И самое плохое, я никак не мог на это повлиять.

Долговые слуги — не та каста, которая может перечить наследнику аристократического дома. Пусть и не старшему, если я правильно понял слова Ариэлл, но и этого достаточно, чтобы моего мнения никто не спрашивал.

Фер перевёл взгляд с меня на Хенка, и в его глазах появилось понимание, что происходит нечто странное. Догадаться несложно. Аристократ бросал на меня такие взоры, что странно, что я до сих пор не загорелся.

— Где остальные? — с нажимом спросил Хенк у Фера.

— Мне пришлось отозвать некоторых с охоты, скоро будут здесь. Прошу молодого господина проявить терпение.

Хенк поджал губы, но промолчал.

А вот это для меня стало удивительной новостью. Оказывается, дом Хоринто выкупил не только меня, но и ещё кое-кого из охотников. Впрочем, без разницы. Кроме Зака и Крига, я не успел завести близких знакомств ни с кем из сектора. Была ещё парочка знакомых, но не более того.

Спустя долгие десять минут, во время которых я то и дело ощущал на себе злорадный взгляд Хенка, появились остальные охотники. Я пробежался взглядом по лицам и не заметил знакомых. Вернее, некоторых я помнил по посиделкам в Фонаре, но ни имени, ни количества их улучшений я не знал.

— Молодой господин, выкупленные вами люди прибыли… — сказал Фер.

— Отлично, тогда я их забираю и покидаю это унылое место.

— Как вам будет угодно, господин, — Фер согнулся в глубоком поклоне.

Прибывшие вместе с Хенком гвардейцы быстро построили нас в шеренгу. Охотники переглядывались между собой, не понимая, что происходит. Просвещать их никто не спешил.

— Поздравляю! — торжественно сказал Хенк. — В вашей жизни начался новый этап. Теперь вы принадлежите дому Хоринто и будете служить к его чести. Те, кто будут служить верно и выполнять приказы, рано или поздно получат свободу. Те же, кто провинится, — Хенк сделал многозначительную паузу и посмотрел на меня, — те же, кто провинится, лучше сами удавитесь. Дом Хоринто не прощает предателей, не прощает глупцов, не прощает невежд.

На этом «трогательном» моменте к нам подошёл один из сопровождавших Хенка и резко скомандовал:

— Напра-а-а… во!

То ли я когда-то уже подчинялся подобным командам, то ли включился режим самосохранения, но я повернулся в нужную сторону первым. Большинство охотников даже не поняли, что от них требовалось. За что моментально поплатились.

Высокий и крепкий гвардеец дома Хоринто выхватил металлическую дубинку и хорошенько прошёлся ею по нерасторопным охотникам.

— Нале… во! — ещё раз скомандовал гвардеец.

И в этот раз я оказался первым, а несколько тугодумов получили хлёсткие удары по спине и ногам. Ещё несколько раз гвардеец поворачивал нас то в одну, то в другую сторону, пока не убедился, что все точно и споро выполняют команды.

— Вперёд! — скомандовал гвардеец, и колонна из десятка охотников двинулась в сторону лифта в Иш.

На это представление вышла посмотреть чуть ли не половина сектора. Я увидел хмурые лица Зака и Крига. Увидел Дожа и ухмыляющегося Большого Майка. Народу явно не понравилось то, что происходило. Они наверняка представляли себя в роли тех, кого уводят непонятно куда. Большинство отнюдь не питало добрых чувств к аристократам.

И на то были причины. Для тех обычные люди — не более чем ресурс. Не более чем полезное животное, за которым нужно ухаживать, чтобы оно приносило пользу. А в нужное время его можно и забить ради удовольствия или пользы аристократического дома.

Дверь лифта скрипнула и отошла в сторону. Первыми внутрь загнали охотников, следом вошли и пара гвардейцев с Хенком во главе. Места хватало. При желании можно было бы загнать туда человек сто, если потесниться.

— А вот теперь поговорим… — сказал Вечный, когда дверь лифта закрылась, а магнитные подушки толкнули кабину вверх.

Взгляд Хенка устремился на меня. В нём читалось столько злобы, что хватило бы на всех охотников, что находились рядом со мной.

Вечный сорвался с места. Его глаза блеснули фиолетовым светом. Я попытался отскочить в сторону, но Хенк двигался намного быстрее. Удар в грудь выбил весь воздух из лёгких и отбросил меня на несколько метров, пока я не врезался в металлическую стену.

Следом прилетел ещё один удар в голову. Затем ещё один в грудь. Я попытался ответить прямым в челюсть, но Вечный с лёгкостью уклонился и продолжил избиение с удвоенной силой.

Гвардейцы смотрели на это с ленцой, охотники же разбежались вдоль стен широкого лифта и со страхом наблюдали за избиением, понимая, что скорее всего их постигнет та же участь.

После очередного удара я не удержался на ногах и упал. Вечный рассёк мне кожу на лбу, отчего в глаза попала кровь, и теперь я видел, словно в красном свете.

Хенк продолжал избиение до тех пор, пока я уже не мог сопротивляться. Голова налилась чугуном, руки и ноги звенели от боли. Казалось, будто у меня не осталось ни единой целой кости.

Спустя бесконечность боли я услышал лёгкий писк в ушах. Сначала подумал, что это последствие избиения, но Юри поправила:

— Это сигнал того, что мы прибыли наверх.

— Ты и ты, — гвардеец дома Хоринто указал пальцем на двух охотников, — подняли этого и вперёд.

Двое охотников тут же подхватили меня под руки и потянули на выход.

Впервые за месяцы темноты и затхлого воздуха туннелей и секторов я почувствовал, как кожи коснулись лучи солнца, а лицо слегка обдуло ветром. Хотелось бы сказать, что я был этому несказанно рад, но нет. Не в тот момент, когда я даже пошевелиться толком не мог.

Меня куда-то волокли, но я не видел куда именно. Глаза по-прежнему были залиты кровью, а тело отказывалось повиноваться. От ударов Вечного не помогли ни улучшения тела, ни состояние Малой выносливости. Слишком неравны наши силы, чтобы у меня была хотя бы тень шанса.

Спустя несколько минут охотники остановились, а я всё же сумел протянуть руку и протереть глаза. Оказывается, мы находились на широкой, в несколько сотен метров в диаметре, площадке на крыше одной из тысяч зеркальных башен Иша. Над головами то и дело пролетали десятки разноцветных флаеров. Как небольших, рассчитанных на пару пассажиров, так и огромных, предназначенных для доставки грузов. Такие же машины находились и на площадке.

Хенк о чём-то тихо переговаривался с гвардейцами. Охотники предпочитали помалкивать, не зная, чем я заслужил приветственную трёпку.

— Если можешь ворочать головой, то и стоять можешь, — сказал держащий меня охотник и отпустил.

Я повалился на пол, но не доставил другим удовольствия наблюдать меня в лежачем положении. Упираясь руками, я всё же поставил себя на ноги. Голова кружилась, и казалось, ещё немного и я вновь потеряю контроль над телом. Но нет. Я устоял и зло ухмыльнулся окровавленными губами в сторону охотников.

То ли улыбка получилась слишком уж жуткой, то ли так подействовало залитое кровью лицо, но охотники невольно отшатнулись от меня на несколько шагов.

Я ещё раз осмотрел площадку. Оказывается, мы стояли чуть ли не у самого края крыши. Не знаю, кто проектировал эту площадку, но о мерах предосторожности он явно забыл. Никаких поручней или того, что могло предотвратить падение с огромной высоты, здесь не было. Если мерить на глаз по другим башням, то мы находились чуть ли не в километре над поверхностью.

В голове моментально сформировался план. Рвануться к Хенку и столкнуть его с крыши. Остановило меня всего два возражения. Не факт, что для Вечного это станет смертельным. Кажется, эти существа и не такое могли пережить. А второе — проклятые браслеты на запястьях.

Если поступить так, как хочется, то меня наверняка постигнет ещё худшая участь, чем ждала сейчас. Хотя куда уж хуже. Не удивлюсь, если меня вообще не собирались оставлять в живых. С Хенка станется придушить меня где-нибудь подальше от свидетелей.

С этими невесёлыми мыслями я остался на месте. Но лишь до того момента, когда на нас чуть ли не упал небесно-голубой флаер, очертаниями напоминавший хищную птицу.

Охотники бросились врассыпную. Один чуть не рухнул с крыши, но его вовремя ухватил другой выходец из сто девятнадцатого сектора. Я тоже попытался отшатнуться, но едва вновь не упал на пол.

Флаер с визгом затормозил в нескольких сантиметрах над крышей. Голова птицы раскрылась, и из неё выскочила Ариэлл. Сначала я не понял, что это именно она. Лицо Вечной пылало от гнева. Кулаки были сжаты, глаза наливались светом эора. Да и одета она была не так, как я привык видеть. На ней красовалось некая помесь сари и женского делового костюма бежевого цвета.

— Хенк, как это понимать? — прорычала Ариэлл.

— Дорогая, ты о чём? — спокойно и с улыбкой переспросил Хенк. Несмотря на первоначальное удивление, он явно наслаждался происходящим.

— Ты знаешь, о чём я! — руки Вечной полыхнули голубым огнём, — Ты перехватил моего человека, когда я уже дала за него задаток. Выкупил целых десять долговых слуг, лишь бы опередить меня.

— И? — Хенк наклонил голову набок. — Не вижу причин, почему я должен раскаяться…

— Ты! Ты… — грудь Ариэлл вздымалась вверх-вниз. — Отмени свой выкуп! Или дай мне возможность выкупить Шейда…

— После того, как он нанёс мне оскорбление? Нет, дорогая, я не могу отпустить этого зверька прежде, чем он понесёт заслуженное наказание.

— Оскорбление ты нанёс себе сам. Отсутствием мозгов.

Руки Ариэлл полыхнули ещё сильнее, и она сделала несколько шагов вперёд.

— Не делай того, дорогуша, о чём впоследствии пожалеешь. Наш род договорился с твоим отцом, что мы замнём то небольшое разногласие в туннелях за счёт договора о ненападении и сотрудничестве. Нападение на меня автоматически сделает договор недействительным, и ты это отлично знаешь. Так что умерь свой пыл, а ещё лучше, садись в флаер и вали отсюда…

Ариэлл стояла на месте. Её глаза продолжали светиться эором.

— Ты знаешь, что я просто так этого не оставлю…

— Конечно знаю… — усмехнулся Хенк. — Нам ещё предстоит поквитаться… когда-нибудь.

Ариэлл сдалась. Пламя на руках погасло, так же как и глаза. Вечная повернулась ко мне.

— Входящее сообщение от Ариэлл из дома Невер, — сказала Юри. — Воспроизвести?

Я дал мысленное согласие, и тут же в ушах послышался голос Вечной.

— Шейд, прости, я не успела. Я понимаю, что ты сделал для меня там, в пещере, и с самого начала собиралась тебя выкупить и дать свободу. Но Хенк обошёл меня. Сейчас я не могу входить в конфликт с домом Хоринто, они слишком сильны. Я обращусь к главе дома и постараюсь решить этот вопрос через него. Ты, главное, выживи…

Несмотря на подобное послание, Вечная оставалась на вид холоднее льда. Ни словом, ни жестом она не показала, что только что извинилась. Небывалый факт, если смотреть на то, что она аристократ, а я лишь полуживой долговой слуга.

На прощание Ариэлл мазнула уничижительным взглядом по Хенку и вернулась в свой флаер. Стенки летательного аппарата сомкнулись, и машина с рыком рванула в небеса.

— Не помогла подружка? — ухмыляясь, спросил Хенк.

Я промолчал и взглядом высказал Вечному всё, что я о нём думал. Тот понял моё послание. Хенк подскочил и несколько раз ударил меня в лицо и грудь, отчего я вновь оказался на полу.

В этот момент я пообещал себе, что стану достаточно сильным, чтобы переломать этому подонку все кости.

Надоело!

Все вокруг только и хотят меня каким-то образом унизить, ограбить, предать. Хватит! Нужно становиться сильнее, чтобы никакая шваль не могла даже посмотреть косо в мою сторону. Мои кулаки сжались сами собой, и я поднялся на ноги. Хенк не оставил это без внимания и вновь нанёс несколько ударов. Я вставал раз за разом, пока не потерял сознание.

Глупо?

Да.

Но я должен был пройти через это, чтобы надолго запомнить чувство беспомощности и больше никому не позволять обращаться с собой подобным образом. Будь это хоть владыка одного из шести великих домов человеческой империи.

Закончилось всё тем, что в какой-то момент я просто не смог встать. Зрение подёрнулось тёмной пеленой. Тело отключилось. Позже я с трудом вспомнил, как охотники и Хенк с гвардейцами дожидались транспортного флаера размером с трехэтажный дом, и в котором легко помещалось человек двести.

Что было дальше, я не запомнил. Очнулся я, по уверениям Юри, через сутки с момента избиения, и оказался в небольшой камере два на два метра. Откидная койка, унитаз и крошечный рукомойник, под которым едва умещались мои отнюдь не гигантские ладони. Всё. Больше в камере не было ничего, если не считать крохотного и тусклого светильника под потолком.

— Если местная сеть не перекодирована, что вряд ли, то мы находимся в Хоринто Тауэр. Где-то на нижних этажах комплекса, — сообщила Юри.

С момента улучшения сопряжения с симбионтом голос Юри приобрёл немного другой тембр. Стал более женственным, но всё ещё сохранял прежние металлические нотки. Мне придётся вложить ещё немало технитов, прежде чем она станет действительно достойна звания ИИ и станет по-настоящему полезна.

— С моим телом что-нибудь делали? — спросил я, так как чувствовал себя на удивление неплохо.

— Да, тебя вылечил неизвестный Вечный из дома Хоринто сразу по прибытию в камеру.

Я не обольщался такой «заботе». Уже и так понятно, Хенк крайне злопамятная личность. В разговоре с Ариэлл он практически прямо сказал, что выкупил десять других охотников только для того, чтобы добраться до меня. А это не меньше ста миллионов кредитов. Астрономическая сумма по любым меркам. Сомневаюсь, что его дом настолько богат, что может выкинуть такую сумму просто ради забавы.

Например, полный комплект технитов для этапа тела стоил в Ише около шестисот тысяч. Ещё столько же нужно для создания пикового Просветлённого. Вот и получается, что месть обошлась дому Хоринто в сотню или чуть меньше Просветлённых.

Или другой пример. По слухам от Зака и Крига, средний работяга в Ише зарабатывал около пяти тысяч кредитов в месяц. Десять — это уже отличная плата, с которой можно спокойно жить, мало в чём отказывая себе и не рискуя ежедневно жизнью.

Даже если предположить, что Хенк получил скидку пятьдесят процентов, всё равно непомерно огромные деньги за одиннадцать бедолаг из секторов.

Из этого можно сделать вполне очевидный вывод. Хенк будет ещё долго «наслаждаться» моим присутствием.

Делать в камере было абсолютно нечего. Мало того, что крошечная, так ещё и ни единого окошка. Даже щели под дверью отсутствовали. Металлическая гермодверь наглухо перекрывала видимость в соседнее помещение.

Чувствовал себя я нормально, поэтому появилась мысль возобновить тренировки, но Юри имела другое мнение:

— Шейд, состояние организма ещё в красном диапазоне. То, что ты чувствуешь себя нормально — это переизбыток чужого эора в организме. Начинать тренировки до полного восстановления не рекомендую.

— И что мне прикажешь делать? — спросил я.

— Отдыхать, я сообщу, когда можно будет тренироваться, — в голосе ИИ чувствовалась непреклонность, или я сам себя в этом убедил.

Но заскучать мне не дали. Спустя несколько часов появился Хенк и начал вымещать на мне злость от поражения в туннелях. Я пытался отбиваться, но мало того, что Вечный был намного быстрее, так ещё и обладал барьером. Мои старания лишь веселили сумасшедшего Вечного.

— Теперь понимаешь, что мне нельзя переходить дорогу? — спросил он и нанёс ещё несколько ударов.

— Да пошёл ты, — огрызнулся я и попробовал ударить в ответ, чем только насмешил аристократа.

Для него мои удары даже не комариный укус, а так, нечто незначительное, как лёгкий ветерок в ясный день.

Когда Хенку надоело меня избивать, и он удалился с довольным видом, вместо него пришёл другой Вечный. Он и привёл меня в порядок с помощью эора. Но словно специально, не до конца. А так, чтобы я не умер. Ссадины, ушибы, синяки — всё это можно было снять, уделив мне несколько дополнительных минут. Но нет. Лекарь специально делал свою работу лишь наполовину, похоже, чтобы усилить мои мучения.

Потянулись долгие недели одиночества и боли. Хенк приходил ко мне в камеру каждый день и вымещал зло. Затем меня подлечивали, и всё повторялось по кругу.

В то время мне казалось, будто я схожу с ума. Идеальная тишина камеры, случайное время между кормёжками, боль. Это могло сломать многих. Но я держался. Каждый раз, когда Хенк появлялся в камере, я первый бросался на него, чтобы хоть раз заехать по лощёной морде аристократа.

Сначала мои нападки его веселили, позже начали вызывать раздражение, что вылилось в ещё большие побои.

— Думаешь, я тебя не сломаю? — спросил Хенк после очередного посещения, — Ошибаешься, и не таких ломал…

Сил, чтобы ответить ему, у меня не осталось, я просто прожёг его взглядом, и этого хватило, чтобы аристократ ушёл, а его место занял молчаливый Вечный, от которого я всё ещё не услышал ни единого слова.

От сумасшествия меня спасала Юри. Единственная, с кем я мог поговорить. Да, ИИ не дотягивала до живого собеседника, но когда рядом нет вообще никого, не самая плохая замена. К сожалению, я не мог держать её активированной постоянно. Приходилось время от времени выключать ИИ, так как моей естественной выработки эора не хватало на постоянное поддержание её в рабочем состоянии.

В эти моменты мне было особенно одиноко. За время, проведенное в камере, я успел изучить её полностью. От небольшой зазубринки на полу до чёрной кляксы на стене. Я знал каждый миллиметр и каждую особенность своего узилища. К сожалению, выбраться и убежать возможности у меня не было. Да и далеко ли я убегу с проклятыми браслетами на запястьях?

Как только я попаду в запретную зону, мои руки превратятся в обугленные головёшки, а мозг вскипит. В целом, не самый плохой способ уйти из жизни, но я твёрдо пообещал себе, что стану сильнее, и даже целый аристократический дом не сможет со мной тягаться.

Глупая надежда, но именно ею я тогда уговаривал себя держаться.

По прошествии многих месяцев Хенк стал появляться всё реже и реже. Сначала он сократил свои визиты до нескольких раз в неделю, потом до раза — двух в месяц, а потом вообще забыл о моём существовании. Два последних месяца я не видел ни единой живой души. Один раз в день дверь отъезжала в сторону, образуя узкую щель, и кто-то забрасывал дневной паёк в камеру. И всё! Обо мне просто забыли.

За это время я успел прилично зарасти. Появилась небольшая борода, космы волос закрыли уши и лезли в глаза. А ещё мне доставляли неудобство ногти. И если на пальцах рук я просто обгрызал их, то вот с ногами подобный фокус не проходил. Приходилось изгаляться…

Я изначально понимал, что для наследника дома Хоринто я не более чем игрушка. Его злость была направлена в первую очередь на Ариэлл, а во мне он видел удобный заменитель, связанный с ней. Но какова бы ни была злоба, рано или поздно она надоест. Вот и Хенк, похоже, забыл о моём существовании. Пусть лучше так, чем ежедневные избиения.

В отсутствии ежедневных издевательств я наконец смог приступить к тренировкам. День за днём я изматывал себя, иногда доводя до состояния значительно худшего, чем от прихода Хенка, когда даже моргнуть было выше моих сил.

Главное — результат. И он присутствовал. Изменения можно было видеть невооружённым взглядом. На костях появилось дополнительное мясо. Грудные мышцы округлились, на животе появились первые робкие намёки на пресс, руки стали толще. У меня не было зеркала, чтобы оценить, как изменилось моё лицо, но я был уверен, что и там появились значительные изменения.

Я понимал, что можно было бы достичь и большего, но в углу камеры лежал тюремный паёк. Сероватая безвкусная каша в одноразовом контейнере, бирку которого я успел выучить наизусть. Теперь, если меня разбудить в любое время суток, я безошибочно смогу перечислить состав, все макро- и микронутриенты. Смогу сказать количество букв, количество пробелов, запятых и точек. А также ещё десяток деталей крошечной бирки.

Так вот, именно еда не позволяла мне прогрессировать дальше. Рост мышц понемногу замедлялся, не получая нужного питания. Я чувствовал, как организм требовал дополнительного питания, но взять его было неоткуда. Как и выменять дополнительные порции на оставшиеся во внутреннем хранилище кредиты. Я просто не видел своих надзирателей, а на мои слова во время раздачи еды никто и никогда не реагировал.

Дни и недели пролетали. Юри уверяла, что я пробыл в этой камере уже не меньше полугода. Точнее она сказать не могла, так как местная сеть не позволяла ей синхронизироваться и уточнить время. Для узников доступ был закрыт. А сама она не могла вычислить точно, так как зачастую была отключена из-за нехватки эора в моём организме.

Но в один момент всё изменилось. Сервоприводы тихо зашуршали, и дверь отъехала в сторону. Я уже приготовился накинуться на Хенка и получить свою долю ударов, но к моему удивлению, в двери стоял не молодой аристократ, а могучий, словно столетний дуб, старик.

Одет он был в роскошную фиолетовую мантию с бежевыми рукавами и гербом дома Хоринто. Аккуратная белая борода подчёркивала широкие аристократические скулы. Умный и строгий взгляд прищуренных глаз совершенно не напоминал затуманенные гневом глаза Хенка.

Позади аристократа я увидел ещё одного мужчину в чёрных доспехах.

— Ты! — громыхнул аристократ. — За что ты сидишь здесь?