Ведьма

Миша открыл дверь квартиры, шагнул внутрь и вляпался в свежую кучу, наложенную в коридоре.

Барон виновато тявкнул и завилял хвостом.

– Что б тебя! Марта, почему пса не выгуляла? Смотри, что он наделал!

Ответа не последовало. Миша брезгливо стянул ботинки и прошел на кухню. Странно, но обычные аппетитные запахи отсутствовали. Марта начала готовить ужин: почистила картошку, обваляла в специях мясо, чтобы запечь в духовке, как он любил, но не закончила.

Из продуктов чего-то не хватило и побежала в магазин?

Миша вернулся в коридор и небрежно потрепал Барона по голове. Бросил взгляд на испачканные ботинки и содрогнулся. Фу, от одного взгляда тошнит! Не будет он это трогать, лучше Марту подождет.

Миша переоделся, открыл ноут и устроился на диване. Очнулся он только когда голод стал совсем невыносим.

– Марта?

На кухне ничего не изменилось. В коридоре все еще воняло. Миша нахмурился и позвонил жене, но та не брала трубку.

Куда она делась?

Беспокойство зашевелилось змеиным клубком в животе. Сколько ее уже нет? А вдруг что-то случилось? Нет, нет, она, наверняка, у мамы. Прибирается. Ангелине Марковне тяжело делать это самой, так Марта каждую неделю отмывает дом свекрови, как их собственный. Мечта, а не невестка.

Но у мамы жены тоже не было. Миша накинул куртку и бросился искать Марту по району, заодно названивая общим знакомым. Устал, выдохся, и вернулся домой, перекусив купленной по дороге шаурмой.

Куча в коридоре так никуда и не делась.

С трудом подавив отвращение, Миша все-таки отмыл ботинки, но прибираться не стал. Выгуливать собаку было обязанностью Марты, пусть сама и исправляет просчет. Но куда же она ушла?

Наверное, срочно вызвали на работу. Или ее мама попала в больницу. А смартфон разрядился. Могла бы и предупредить, конечно, но даже у идеальных жен случаются осечки. Миша не будет сердиться, он дождется ее и проявит максимум участия. Может, даже заглянет к теще с апельсинами.

Марта вернулась только под утро. Принюхалась, фыркнула и щелкнула пальцами. Кучка вспыхнула и истаяла зловонным облачком.

– Я же просил не колдовать в доме! – возмутился Миша.

– Так быстрее, – рассеянно ответила жена и сбросила туфли на шпильках. Потянулась, как сытая кошка.

У Миши перехватило дыхание. Гнев, на мгновение, уступил место возбуждению. Марта была великолепна: тонкая, грациозная и томная, как Багира из старого мультфильма. Марта будила в мужчинах первобытные желания. Захватить, покорить, приручить! Пока этого не сделал кто-нибудь другой.

Ведьма.

– Где ты была? – сухо спросил он.

– На шабаш летала, – Марта сняла серьги и заулыбалась, – ох, Мишаня, давно я так не веселилась! На десять лет помолодела!

– Ты обещала, что с этим покончено! – задохнулся от возмущения Миша. – Со всеми этими колдовскими штучками!

– А ты обещал, что сам будешь выгуливать свою собаку, – невозмутимо ответила Марта, – а кто теперь встает на час раньше перед работой?

Миша сбился.

– Ты сказала, что не против это делать, – пробормотал он.

– Я передумала. Теперь выгуливаешь сам. Все, Мишань, я спать. Ты сегодня ночуешь на диване.

Дверь спальни захлопнулась у него перед носом. Он попытался ее открыть, но она даже не сдвинулась, словно каменная.

Миша обессилено сел на диван. Обнял поскуливающего Барона.

Жена вела себя как-то странно. Будто подменили ее. Раньше Марта делала для него все: окружила заботой, бросила свое ведьмовство (понимала, что ему неприятно, ну какой нормальный мужчина свяжется с ведьмой?), работу сменила, чтобы приходить пораньше и встречать горячим ужином, что ни попроси, ни в чем не отказывала!

Неужели, разлюбила?

Миша похолодел. Невозможно! Марта любила его больше жизни, выбрала из всех, кто вокруг нее вился, дня без него прожить не могла!

Надо цветов ей купить. Давно не баловал, вот и обиделась. А Барона он сам будет выгуливать, не велика беда. Про шабаш они завтра поговорят.

Но назавтра подняться в шесть утра он не смог и ожидаемо вляпался в лужу. Барон скулил, пока Миша распекал его на все корки. Не мог потерпеть, что ли?!

Дверь в спальню все так же была заперта.

Следующие три дня превратились в ад: Марта приходила и уходила, когда хотела, ни о чем его не предупреждала, трубку не брала. И снова стала носить брюки. Хотя уже год как отказалась от них, по первой Мишиной просьбе.

Не то чтобы Миша считал брюки неженственными. Просто у Марты в них была такая фигура, что на нее смотрел каждый второй мужчина. Миша ревновал и злился, Марта смеялась и заверяла, что любит только его. Но брюки все же сняла.

А теперь и слушать ничего не хотела.

От попыток обсудить ситуацию Марта отказывалась, а однажды, жестко попросила не выносить ей мозги.

Миша сходил с ума. Его любимая жена превратилась в какую-то равнодушную, холодную женщину. Без единой видимой причины!

Наконец, он сдался и решил посоветоваться с мамой.

– Сглазили девку, – мигом определила та, – кому-то ваше счастье поперек горла встало. Небось, подруженьки ведьмы позавидовали. Ничего, это мы поправим. Есть у меня верное средство, против чужой злобы. Намажь этим губы и поцелуй ее. Снимем проклятье.

– Мам, я же мужчина! – взвыл Миша. – Это что еще за помада?

– Слушайся, дурак! Мать плохого не посоветует! Только о твоем счастье и радею! Дома ее дождись, там намажешь, никто не узнает! Ты хочешь жену вернуть или нет?

Миша хотел. Разрушить злые чары поцелуем, значит? Ладно, с этим он справится. Хоть не пришлось за тридевять земель топать.

Но что же за злодейка могла Марту заколдовать? Неужели у него тайная поклонница есть? Да нет, наверно и, правда, Мартины подруги подлость устроили. Ведьмы – они такие, от них добра не жди.

Он спасет Марту! Поцелует и все станет, как было!

Вечером в пятницу он вернулся домой, твердо решив дождаться ее и поцеловать. Но Марта уже была дома.

Сидела у окна, лениво чесала Барона за ушами и искала что-то в телефоне. Миша воспрял духом. Быстро намазался и шагнул к ней.

– Зая, иди ко мне. Я так по тебе соскучился.

– Прыткий какой, – Марта увернулась, – ты поговорить хотел. Давай поговорим.

– А можно мне вначале один поцелуй?

– Нельзя. Садись.

Миша сел. Ничего, сейчас он выслушает ее претензии, пообещает исправиться, поцелует и вернет свою суженную.

– Мишань, скажи, за что ты меня полюбил?

– Ясно за что: ты была самой яркой, красивой и дерзкой ведьмой из всех, что я знал.

Марта подняла на него красиво подведенные глаза и грустно спросила:

– Так зачем же ты из меня вылепил домашнюю клушу, Пигмалион доморощенный?

– Ты о чем?

– Джинсы не носи, на шабаш не летай, работу найди поближе к дому, клининг не нанимай, пироги сама пеки, с подружками-ведьмами не общайся. Мишань, объясни, почему ты сразу себе такую жену не нашел? Я-то была другая.

– Я тебя полюбил.

– Полюбил ведьму, а превратил в серую мышь. И от ведьмовства велел отказаться.

– Но я же не заставлял тебя, ты сама со мной во всем соглашалась!

Марта вздохнула.

– Конечно. Приворожили меня к тебе, а под приворотом своих желаний нет. Только воля «любимого». У тебя надо мной абсолютная власть была. Ты ею воспользовался. И даже не заметил насколько я изменилась, потому что тебя все устраивало.

– Да нет же, это тебя сейчас заколдовали! – горячо начал возражать Миша, но осекся.

Дураком он не был. Ведь сам поражался что Марта выбрала его. И что не возражала никогда. Но думал, что она так любит. Что надоело ей быть ведьмой и она поменялась ради него.

Кто же мог приворожить к нему Марту?

Он понял.

– Но ты ведь любишь меня? Теперь-то любишь? Марта, родная моя, не бросай меня! Я без тебя пропаду.

Он наклонился через стол и почти поцеловал ее. В последний момент ноздри Марты дрогнули и она отшатнулась.

– Чем это от тебя пахнет? А, поняла. Весь в маменьку пошел. Что ж, спасибо, Мишаня. Я было засомневалась, люблю тебя или нет. Кстати о маменьке. Держи.

В ладони Мише легла крупная, бородавчатая жаба.

– Я ее на год превратила, как она меня, – весело сказала Марта и встала, – заботься об Ангелине Марковне, как следует. Корми, пои, следи чтобы Барон не сожрал. Попробуешь чары раньше снять – сдохнет.

– Марта, да как ты можешь?! Я же любил тебя! А ты!

– А я тебя нет.

– Ведьма!

– Верно, ведьма. В понедельник жду тебя в ЗАГСе. Будем разводиться. Не явишься – лягушачьим принцем сделаю.

Она распахнула окно и встала на подоконник.

– Дружеский совет. Мишань, ты разберись со своими желаниями уже: тебе дерзкая ведьма нужна или послушная домохозяйка? Совместить не получится. И будь поосторожнее. В следующий раз тебе может попасться злая ведьма.

Марта выпорхнула наружу и с диким хохотом унеслась прочь.

Ангелина Марковна громко квакнула и Барон заинтересованно ее обнюхал. Миша тяжело вздохнул и поднял руки.

– Ладно, мам, ты была права. Не стоило связываться с ведьмой. Не выходит из них нормальных жен. Можно подумать, я просил у нее невозможного!