Ведьма на полставки

Марина Степанова смотрела на экран монитора, но буквы расплывались перед глазами. Таблица Excel, которую она редактировала последние три часа, превратилась в мутное серое пятно. За окном офиса моросил унылый октябрьский дождь, капли стекали по стеклу, словно слезы усталого города.

«Еще один бессмысленный день в жизни офисного планктона», — подумала Марина, потирая виски. До конца рабочего дня оставался час, но сил не было совсем. Тридцатилетие, которое она отметила вчера в компании бутылки вина и старого фильма, оставило после себя лишь легкую головную боль и ощущение, что жизнь проходит мимо.

— Марина Алексеевна, — раздался пронзительный голос начальницы, Веры Павловны, — вы подготовили отчет для совета директоров?

Марина вздрогнула и выпрямилась в кресле.

— Да, Вера Павловна, заканчиваю последние правки.

— Надеюсь, в этот раз без ошибок, — начальница поджала губы. — В прошлый раз ваша невнимательность стоила нам выговора от генерального.

Марина кивнула, стараясь не встречаться взглядом с холодными глазами Веры Павловны. После ухода начальницы она глубоко вздохнула и посмотрела на фотографию в рамке, стоящую на столе — единственное яркое пятно среди офисной серости. На ней улыбалась пожилая женщина с удивительно живыми глазами и копной седых волос — ее бабушка, Маргарита Николаевна.

«Что бы ты сказала, глядя на мою жизнь, бабуля?» — мысленно спросила Марина. Бабушка умерла, когда Марине было всего пятнадцать, но воспоминания о ней до сих пор согревали душу. Странная, немного чудаковатая, с невероятными историями о своей молодости, бабушка Маргарита была единственным человеком, рядом с которым Марина чувствовала себя особенной.

— Степанова, тебе письмо, — прервал ее мысли Коля из отдела доставки, бросив на стол конверт. — Странное какое-то, без марки и штампов, просто лежало на ресепшене.

Марина недоуменно взяла конверт. Он был сделан из плотной желтоватой бумаги, а ее имя было выведено изящным каллиграфическим почерком темно-фиолетовыми чернилами. Не было ни адреса отправителя, ни почтовых отметок — словно конверт материализовался из воздуха.

Она осторожно вскрыла конверт. Внутри лежал сложенный вдвое лист такой же пожелтевшей бумаги. Развернув его, Марина застыла, узнав почерк. Это был почерк бабушки.

«Дорогая моя Мариночка!

Если ты читаешь это письмо, значит, тебе исполнилось тридцать лет. Поздравляю тебя, внученька! Это особенный возраст для женщин нашего рода, время, когда просыпается наша истинная природа.

Я знаю, что меня уже нет рядом с тобой, но я позаботилась о том, чтобы ты не осталась без поддержки в это важное время. Тебе предстоит узнать о себе то, что может показаться невероятным, но, поверь, это правда.

Ты — потомственная ведьма, Мариночка. Последняя в нашем роду, и теперь ты должна принять свое наследство. Наши способности проявляются только в тридцать лет, поэтому я не могла рассказать тебе раньше — ты бы просто не поверила.

Приезжай в мой дом в Сосновке как можно скорее. Ключ ты найдешь с обратной стороны рамки с нашей фотографией, той, что я подарила тебе на пятнадцатилетие. Дом ждет тебя, как и твое наследство.

С любовью, твоя бабушка Маргарита».

P.S. Не удивляйся, если что-то покажется тебе странным. Магия всегда немного эксцентрична.

Марина перечитала письмо трижды, не веря своим глазам. Это какая-то нелепая шутка? Но почерк... Она помнила этот почерк с детства, когда бабушка писала ей записки и оставляла их на обеденном столе.

— Ты в порядке? Выглядишь так, будто привидение увидела, — раздался голос Павла, коллеги из соседнего отдела.

Марина быстро сложила письмо и спрятала его в сумку.

— Да, все нормально. Просто... неожиданные новости.

Павел, высокий шатен с добрыми глазами за стеклами очков, всегда относился к ней с особой теплотой. Иногда Марине казалось, что он хочет сказать ей что-то важное, но всегда останавливается на полуслове.

— Если нужна помощь, ты знаешь к кому обратиться, — улыбнулся он и неловко поправил очки.

— Спасибо, Паш, — Марина выдавила ответную улыбку. — Я просто устала. Завтра выходной, отосплюсь — и все будет хорошо.

Но она уже знала, что завтра поедет в Сосновку. Дом бабушки стоял пустым уже пятнадцать лет. После ее смерти родители Марины хотели продать его, но неожиданно выяснилось, что по завещанию дом перешел в собственность Марины с условием, что она сможет распоряжаться им только после тридцатилетия. До этого момента дом находился под опекой какой-то странной юридической конторы с не менее странным названием «Вечное наследие».

Марина перевернула рамку с фотографией бабушки и обнаружила маленький ключ, прикрепленный к обратной стороне. Как она раньше его не замечала? Она осторожно отсоединила ключ и спрятала его в карман.

Оставшийся час на работе прошел как в тумане. Закончив отчет и отправив его Вере Павловне, Марина выключила компьютер и начала собираться домой. Ее мысли были далеко — в старом бабушкином доме, окруженном соснами, с деревянной верандой и скрипучими половицами.

— До понедельника, Мариша, — попрощалась Лена из бухгалтерии. — Не забудь, у Катьки день рождения, скидываемся по пятьсот.

Марина рассеянно кивнула и направилась к выходу. На улице все еще моросил дождь, но она едва замечала его. В голове крутились слова из письма: «Ты — потомственная ведьма, Мариночка».

Абсурд. Полный абсурд. Ведьм не существует, это всего лишь сказки. Но почему тогда сердце бьется так быстро, а внутри растет странное предвкушение?

Дома Марина первым делом достала старую шкатулку, где хранила памятные вещи, связанные с бабушкой. Среди пожелтевших фотографий, засушенных цветов и старинных брошек она нашла потрепанную визитку: «Контора «Вечное наследие». Хранители семейных тайн с 1650 года». На обратной стороне был записан телефон.

Набрав номер, Марина не особо надеялась на ответ — прошло пятнадцать лет, кто станет сохранять тот же номер? Но после третьего гудка трубку сняли.

— Контора «Вечное наследие», — произнес приятный женский голос. — Чем можем помочь?

— Здравствуйте, — неуверенно начала Марина. — Меня зовут Марина Степанова, я внучка Маргариты Николаевны. Мне сегодня исполнилось тридцать лет, и я получила странное письмо...

— Поздравляем с днем рождения, госпожа Степанова, — перебил ее голос. — Мы ждали вашего звонка. Дом вашей бабушки готов к вашему приезду. Все необходимые документы подготовлены. Когда вы планируете посетить имение?

Марина растерялась. Имение? Старый деревянный дом с тремя комнатами едва ли тянул на имение.

— Возможно, завтра... — пробормотала она.

— Превосходно. Ключ у вас уже есть. Все остальные инструкции вы найдете внутри дома. Желаем вам приятного знакомства с вашим наследством.

— Подождите! — воскликнула Марина. — Что значит «приятного знакомства»? О каком наследстве идет речь?

Но в трубке уже звучали короткие гудки.

Марина опустилась на диван, сжимая в руке телефон. Все происходящее казалось нереальным, словно она попала в какой-то фантастический фильм. Может, это розыгрыш? Но кому пришло бы в голову разыгрывать ее, да еще с такими подробностями?

Она решила, что завтра же поедет в Сосновку и во всем разберется. В конце концов, что она теряет?

Утро субботы выдалось на удивление ясным. Марина проснулась рано, чувствуя странное возбуждение. Она быстро собрала небольшую сумку с вещами, на всякий случай взяв смену одежды и туалетные принадлежности.

Электричка до Сосновки отходила в 9:20. Марина купила билет и устроилась у окна, наблюдая, как городские пейзажи сменяются пригородными, а затем и сельскими. Чем дальше от города, тем спокойнее становилось на душе.

Сосновка встретила ее тишиной и запахом хвои. От станции до бабушкиного дома было около двух километров пешком. Марина шла по знакомой с детства дороге, вспоминая, как каждое лето родители привозили ее сюда на каникулы.

Дом показался из-за поворота внезапно, и Марина остановилась, пораженная. Она ожидала увидеть полуразрушенное строение, заросший участок, покосившийся забор — все признаки пятнадцатилетнего запустения. Вместо этого перед ней стоял ухоженный двухэтажный дом с мансардой, свежевыкрашенный в теплый кремовый цвет. Вокруг раскинулся идеально подстриженный сад, а дорожка к крыльцу была выложена гладкими камнями.

— Что за чертовщина? — пробормотала Марина, подходя ближе.

Калитка открылась без скрипа. Во дворе царил идеальный порядок: ни одного сорняка, ни одного увядшего листа. Словно невидимый садовник ухаживал за участком каждый день.

С замирающим сердцем Марина поднялась на крыльцо и достала ключ. Он идеально вошел в замочную скважину и повернулся с тихим щелчком. Дверь открылась, и Марина шагнула внутрь.

Воздух в доме был свежим, без малейшего намека на затхлость. Солнечный свет проникал через большие окна, создавая на деревянном полу узорчатые тени. Марина медленно прошла в гостиную и ахнула. Комната выглядела точно так же, как в ее детских воспоминаниях: старинный буфет с резными дверцами, мягкое кресло-качалка у камина, круглый стол, накрытый кружевной скатертью... Но все было идеально чистым, словно кто-то только что закончил уборку.

На столе стояла ваза со свежими полевыми цветами и лежал конверт с ее именем — тот же бабушкин почерк, те же фиолетовые чернила.

Марина осторожно открыла конверт и достала записку:

«Добро пожаловать домой, Мариночка! Располагайся, отдохни с дороги. В холодильнике есть еда, в шкафу — чистые полотенца. Когда будешь готова, поднимись в мансарду. Там ты найдешь все необходимое для начала твоего пути.

P.S. Не пугайся Фелиция, он немного ворчлив, но совершенно безобиден».

— Кто такой Фелиций? — вслух спросила Марина.

— Я такой Фелиций, — раздался позади нее хриплый голос.

Марина резко обернулась и увидела огромного черного кота, сидящего на подоконнике. Кот смотрел на нее янтарными глазами, в которых читалось неприкрытое любопытство.

— Ты наконец-то соизволила появиться, — продолжил кот, спрыгивая на пол. — Я уж думал, ты решила проигнорировать свое наследство. Пятнадцать лет я ждал этого момента, между прочим. Знаешь, как скучно быть хранителем пустого дома?

Марина почувствовала, как комната начинает кружиться перед глазами. Последнее, что она увидела перед тем, как потерять сознание, была недовольная кошачья морда и услышала ворчливое:

— Ну вот, только этого не хватало. Как и ожидалось — никакой выдержки, вся в бабулю.