Велесовы Грани

Все начинается с тишины. Не с пустоты — с тишины. Той, что гуще камня и старше первых имен. Она жила в черной глине под корнями векового дуба, в глубине незамерзающего родника, в сердцевине камня, на котором отпечатался след не копыта и не лапы — знак.

Они пришли к нему позже. Люди. Сначала — с опаской, с дарами: горсткой зерна, выдолбленной из бересты чашей меда. Они знали: здесь живет Хозяин. Не бог на небе, а сила в земле. Та, что ведает тайными тропами зверей, шепотом корней, тяжелым дыханием спящих под снегом полей. Велес. Волос. Скотий бог. Пастырь всего, что ходит, ползает, растет и умирает, чтобы снова вернуться в цикл.

Они просили. И он… внимал. Иной раз — давал. Сила текла по ручьям, животы скотины были тучны, а мед в ульях — сладок. Но сила всегда требует формы. Памяти. Договора.

Первый договор был прост, как удар сердца: береги — и будет тебе. Потом появились первые знаки на камнях. Потом — деревянные идолы с бычьими головами, чей взгляд был устремлен не вовне, а внутрь, в самую суть вещей. Потом пришли другие люди — с железными крестами и жаждой единого бога. Идолы пали. Капища сравняли с землей. Но сила… сила никуда не делась. Её нельзя уничтожить. Её можно только забыть. Или попытаться приручить.

Один человек, чье имя история стерла, но чья жажда осталась в самом камне, попробовал второе. Он нашел в священной роще, на месте засыпанного капища, два обломка. От древнего идола? От жертвенного камня? Не важно. Первый обломок был похож на клык — темный, теплый, будто выросший из самой древесины жизни. Второй — на кривой, острый коготь, холодный, как вечный лед в глубине земли. Зуб и Коготь.

Этот человек, купец, положил Зуб в основание своего нового дома — усадьбы «Гнездовье». Для богатства, для связи. А Коготь… Коготь спрятал. Как страховку. Как напоминание. Он думал, что заключил сделку. Взяв силу, он дал обещание, которого не понял до конца. Обещание, которое будет тянуться через поколения, как кровавая нить, зашитая в плоть рода.

И сила уснула. Не ушла. Уснула. Завернутая в камень, в кирпич, в забытые слова. Она спала, пока её не потревожили. Пока чья-то рука, наивная и любопытная, не коснулась Зуба. Пока чья-то кровь, живая и испуганная, не оживила древнюю печать.

Потому что договор — это навсегда. Даже если все стороны давно забыли его слова. Особенно тогда. Он ждет. Как спящий вулкан под цветущим лугом. Как тень под ногами в самый яркий день.

А тень… у тени вообще странная природа. Она кажется такой безобидной. Просто отсутствием света. Но попробуй оторви её от себя. Попробуй посмотри ей в лицо, когда у неё появятся глаза. И своя воля.

Всё начинается с тишины. А заканчивается — голосом. Чаще всего — твоим собственным. Произносящим условия нового, ещё не написанного договора.