Вера в будущее

Однажды Петр Сидорович написал повесть в средневековом антураже. Перечитал раз, два, потом пять...

«А что, неплохо вышло, — решил он. — Можно и к Сидору Петровичу в редакцию занести».

Надел он теплое пальто и шапку из кроличьего меха серого цвета и отправился на остановку. На трамвае он добрался почти до самой редакции, пешком дошел до проходной громадного офисного здания, отметился у вахтера и поднялся на лифте на пятый этаж.

Редактор Сидор Петрович изнывал от безделья и очень обрадовался появлению Петра Сидоровича и на радостях налил ему чаю.

— С чем пожаловал, Петя, — поинтересовался он.

— Да вот, повестенку в антураже средневековья накропал, — доложил Петр. — В замке живут граф с графиней, и прислуга имеется. Вот центральная сцена: ужин при свечах.

— Дай-ка взгляну. — И редактор повернул распечатку к себе, и быстро пробежал сцену глазами. — Все у тебя замечательно: и ужин описан, аж слюни текут; и антураж — чистое средневековье, но не пойдет!

— Как не пойдет? Побойся бога, Сидор Петрович!

— А где у тебя сцена любви? Без любви не пойдет! Без любви или, на крайний случай, без секса читатель сразу книжонку твою закроет и в мусорку. А тебя запомнит и только с одной целью, чтоб больше никогда не покупать твои книжонки.

— Дай ручку, — попросил Петр Сидорович. Развернул «рукопись» к себе и, бормоча еле слышно вслух, начал читать:

«Маша, подай нам чай в спальню, мы там выпьем, — а сам подошел к графине и, обняв за талию, повел ее в спальню... Когда Маша принесла чай, она поняла, что чай хозяевам уже не нужен...»

— Ну ладно, ладно уел. Есть сцена любви, но все равно не пойдет.

— И почему же?

— Нет темы труда!

— Сейчас гляну, что можно сделать, — и автор снова развернул распечатку к себе.

Недолго думая, он дописал: «Вдали раздавались удары тяжелого молота».

— Да не могу я это печатать, — возмутился редактор. — Знаешь, дружба дружбой, а гонорар нужно отрабатывать!  

— Что еще не так?

— Да не поймут меня вышестоящие органы: в твоей истории совершенно нет веры в будущее.

Тут Петр Сидорович выдал просто шедевральную концовку и дописал:

«Кузнец бросил свой тяжелый молот и сказал:

— Завтра докуем!»