Вернуться

"…Чёрт! Как же голова болит… Вроде вчера не пил, а почему такое ощущение, что с дикого похмелья? Бли-и-ин… Как же в голове стреляет от малейшего движения…"

В небольшой темной комнате на разложенном диване лежал молодой человек лет около двадцати. Судя по его виду, он был не в самом лучшем состоянии: отекшее лицо, мешки под глазами и страдальческое выражение на лице.

«Бля, чего же вчера было?»

Герман приложил руку к раскалывающейся голове и оглядел комнату:

- Не понял! Это чего такое? Сон, что ли - или...» – не удержался от высказываний Герман и оглядел комнату.

Диван, на котором он лежал, стоял в углу, торцом впритык к стене, а одной из сторон — аккурат рядом с закрытой дверью. Дальше, возле окна — письменный стол. Напротив рисовались очертания большой «стенки» — такая больше подошла бы гостиной, однако присутствовал и одежный шкаф, что несколько ломало сложившуюся, если можно так выразиться, мебельную группу.

- Не понял… - и тут Герман вспомнил. Не сразу, но понял: ведь он прекрасно знал эту обстановку и комнату, Когда-то именно в ней он прожил не менее шести лет когда-то, не считая времени затраченного на учёбу.

Превозмогая пульсирующую боль, он стал вспоминать: вот он пошел в магазин, чтобы купить себе продуктов на пару дней; зашел в лифт, а потом у него дико заболела голова, аж в головах потемнело.

Он с диким криком схватился за голову, а потом просто упал на заплеванный пол лифта. Дальше была темнота и чувство падения куда-то глубоко-глубоко… Резкий подъем вверх, яркий свет где-то очень далеко вверху. Он почти мгновенно приблизился к этому свету и…

И больше ничего! Только ему казалось, что он услышал там какие-то слова - но вот чьи и о чём? При попытке припомнить снова пронзила страшная боль, прямо как в том гребаном лифте, и он бросил это дело — от греха подальше. И сразу его отпустило – боль сразу начала уменьшаться и пропала.

- Блин! – он встал с дивана, почувствовав сильные позывы сбегать в туалет. Еще не совсем соображая, что происходит, он осторожно открыл дверь и убедился, что он находится в своей старой квартире- мать давно, еще в 2002 году, продала её. А теперь он почему-то здесь...

- Ничего не понимаю! – Герман быстро сбегал в туалет по своим делам, а потом зашел в ванную, т.к. санузел был раздельным (роскошь, однако!)и посмотрел в зеркало.

- Еб! Не может быть, - в зеркало было его лицо, только так он выглядел лет в двадцать, ну если он не ошибается. Он с удивлением ощупал лицо, а потом осмотрел тело.

- М-да… - он только крякнул, сделав вывод, что решительно ничего не понимает в происходящем.

Примерно так он выглядел в девяностых годах двадцатого века!

Небольшой животик, жировые отложения на боках.

Небольшой животик, жирок на боках. Заметные, хоть и не сказать, что впечатляющие, мышцы плечевого пояса. Именно в то время он достаточно усердно занимался гирей, гантелями и штангой, которые в своё время раздобыл ещё его отец. Впрочем, добиться более-менее качественной мускулатуры он смог только после сорока — работал над собой от случая к случаю, между занятиями могли случаться перерывы от месяца и аж до полутора лет. Лишь после «сорокета» взялся за дело всерьёз.

Тут Герман озарило? а ведь в это время еще была жива его мать! Оная умерла несколько лет назад от инсульта. Врачи сказали, что если бы она вовремя прошла диспансеризацию, то этого могло и не случится...

Отца у него можно сказать не было - ушел, когда Герману было только восемь лет, а потом он больше не появлялся в их с матерью жизни. Герман не испытывал к своему биологическому отцу никаких чувств - практически не помнил его. Лет в пятнадцать он хотел встретиться с ним, и даже попытался это сделать, позвонив ему, но нарвавшись на совершенно холодный тон отца, бросил дальнейшие попытки наладить какие-то отношения…

Мать так больше и не вышла замуж - так и продолжая любить бывшего мужа. Герман этого не понимал, предлагал её найти нормального мужика, выйти замуж. Перестать ждать того, кто предал её и ушёл к дамочке помоложе и пофигуристей. Лет через пятнадцать дошли слухи: ничего хорошего из второго брака отца не вышло, он слёг после двух инфарктов, а жена, еще относительно молодая, просто вычеркнула его из своей жизни, «подкинув» его в государственный пансионат. Там всего через пять лет его и добил инсульт.

- …Герман? Ты чего здесь? – от звука такого знакомого ему голоса, он вздрогнул и чуть не грохнулся с табурета на кухне, куда машинально направился из ванной. Поставил чайник на газовую плиту и сидел, погрузившись в свои мысли.

Не веря своим ушам, он медленно повернулся и в проёме двери кухни увидел свою молодую мать — ну, относительно, на вид ей было лет сорок. Да нет, конечно, молодую — как ещё сказать, если в голове сидел её последний образ, в возрасте далеко за шестьдесят…

- Ведь говорила тебе вчера, когда ты уходил: Не пей много сынок… Эх!.. - по его лицу она прекрасно поняла про его состояние.

- Мама! - он резко метнулся к стоящей женщине, одетой в халат, сильной обнял её и прижался щекой к её голове. – Мама… мамочка…

- Герман, что с тобой? – Варвара Сергеевна сильно удивилась — она никак не ожидала от сына такого проявления чувств.

Лет с пятнадцати он стал всё больше отдалятся от неё, хотя раньше был очень домашним ребенком и требовал постоянной материнской ласки. А вот потом… Она сначала не обратила на это внимание, но со временем пришло понимание неизбежного, и она попытался вернуть всё на круги своя, но сын всё больше отдалялся от неё.

Варвара Сергеевна почти всю свою сознательную жизнь потратила на карьеру, кстати, для того, чтобы обеспечить своего сына лучшей жизнью - так, как она это понимала. Да, жизнь действительно стала неплохой, материально — так и вовсе отличной, вот только, к сожалению, между делом она практически потеряла сына.

Она совершила ту же ошибку, что и большинство родителей, которые хотят обеспеченной жизни для себя и детей. Когда сыну исполнилось десять лет, она устроилась в одну государственную организацию товароведом и принялась медленно, но верно подниматься по служебной лестнице. В жертву этому восхождению пришлось принести почти всё личное время, в особенности то, что можно было потратить на собственного сына.

Именно тогда, когда ему было десять, она принялась пахать как проклятая: когда уходила на работу, сын еще спал, а когда возвращалась — уже спал. Так вот и получилось, что мальчик практически перестал видеть мать. По субботам она отсыпалась за всю неделю, и только в воскресенье выдавались короткие часы, когда она могла пообщаться с сыном. Но этого времени явно не хватало…

Как любой ребёнок, Герман посчитал, что это именно мать перестала обращать на него внимание, и сам стал охладевать к ней. В его глазах она стала лишь тем, кто может обеспечить его материальными благами. Нет, много он от неё не требовал, хотя и мог бы - но их отношения были испорчены очень надолго.

Спустя много-много лет, он понял, что был полным идиотом. Особенно когда сам стал отцом. Только кто же из людей понимает это в те годы…

И вот теперь перед ним стояла молодая мать, которая лично для него вполне реально умерла несколько лет назад! Он сам хоронил её и видел, как её гроб опускается в могилу, а потом его засыпают землей…

- Ладно, сынок, - засмущалась мать от таких проявлений нежности. – пойду, - Герман еле отпустил её из своих объятий, а когда она ушла в спальню - утёр невольные слезы со щёк.

Он еще стоял посреди кухни, но потом резко кивнул сам себе и ушел в свою комнату. Зайдя в неё, огляделся и поморщился.

В те времена он был изрядной свиньей! Лишь намного позже он стал нетерпим к грязи в помещениях, где жил или работал. Сейчас он видел здорово запущенную комнату с откровенно грязным, давно не мытым полом.

Он был категорически против, чтобы мать убиралась у него, обещал, что будет делать всё сам, но уборка всё время откладывалась на неопределённое время, - сейчас грязь в комнате его дико раздражала. Мать изредка всё-таки прорывалась к нему в комнату и убиралась - это его сильно злило, но сам он убирался ещё реже.

Ещё раз недовольно оглядевшись он заметил висящий на стене перекидной календарь, на котором он всегда отмечал текущий день с самого утра по сложившейся привычке лет с десяти.

- Так, так… Значит сейчас у нас 11 февраля 1997 года и я в Перми, своём родном городе… - задумался он.

Значит, он перенесся сюда из 2020 года на двадцать с лишним лет назад. И вчера он очень хорошо посидели с друзьями детства в баре, надулись пива, а потом добавили сверху грамм по двести водки. Вот и разгадка, откуда похмелье.

Да, именно тогда — он только-только закончил Уральскую юридическую академию в Екатеринбурге, получил диплом и вечером того же дня вернулся в Пермь. Созвонился с друзьями, которые немедленно раскрутили его обмыть сей повод — вот вчера и нажрались, как свиньи.

А ведь ему сегодня идти устраиваться в городскую прокуратуру на должность следователя — он давно об этом мечтал. Помогли связи матери — на своей должности она знала много полезных и значимых чиновников, так что проблем с устройством на работу, на которую он нацеливался еще с третьего курса академии, не случилось.

В той, прошлой жизни, по своему возвращению из Екатеринбурга, Герман проработал несколько лет следователем городской прокуратуры, а потом его пригласили в Москву, куда он и переехал, устроившись на должность старшего следователя в Московскую городскую прокуратуру.

Дальше — рождение ребёнка, увольнение из прокуратуры, долгая работа в частной компании, затем развод, попытка очередной раз устроиться в жизни, смерть матери от инсульта… Теперь он непонятным образом оказался в 1997 году, в своём молодом теле, и мать еще жива…

- Блин! Опять всё снова! И на хрена мне это?! – размышлял Герман, присев на диван и смотря в грязное немытое окно. – Всё повторить - или избрать новый путь?! Это наказание или новые возможности?

Полчаса метаний и размышлений о таком Подарке, с большой буквы, от судьбы, а потом осознание, что ведь всё не так плохо, как казалось на первый взгляд.

– Какого хрена! – он улыбнулся. - Ведь главное, что мама жива, а жизнь, можно сказать, только начинается, а я тут фигней занимаюсь, - с чувством хлопнул он себя по коленям.

Бросил взгляд на настенные часы и понял, что проснулся он в шесть утра - в те времена для него было почти подвигом. А вот в ещё не наступившем для него здесь 2020 году ему было 45 лет, а организм уже начал «пошаливать». Не совсем здоровый образ жизни до сорока лет давал о себе знать. И последние годы он был вынужден подниматься в 6 утра – мочевой пузырь требовал облегчение, несмотря на то, что вечером он не пил воду перед сном.

«Да уж, перенос во времени назад… Забавно… Сколько про это написано. А может, как раз, это действительно происходит - уж слишком много об этом книг появляется. Будто об этом писали побывавшие в будущем или прошлом?..» - мысли роились в его голове.

И всё же, чем больше думал о произошедшем, тем больше убеждался — «это просто праздник какой-то!», как говорил в одном фильме детства гениальный Этуш в образе Карабаса-Барабаса…

И что он имеет в настоящий момент?!

Ему всего двадцать два года, он молод и здоров. Единственное - абсолютно не впечатляла своя внешность именно в этот момент. Постоянная, но хаотичная борьба с физиологией проходила с переменным успехом. Только в 42 он серьезно взялся за себя и к 45 годам стал подтянутым, спортивным мужчиной, так что дамы, с которыми он периодически встречался, не давали ему больше тридцати пяти-тридцати восьми. Ладно, теперь по крайней мере понятно, что с этим делать.

Чёрт! А ведь он помнит многие события и владеет кое-какой информацией, которая может ему просто охренительно помочь, ну и кое-что исправить в его будущей жизни.

Его просто подкинуло вверх с дивана от осознания того, что сейчас он может начать всё сначала, обойти или не совершить те ошибки и неправильные действия, которые он совершил в прошлой жизни.

И мама!..

Она умерла в 2017 году, её обнаружил соседка на пороге квартиры - мама успела открыть дверь и тут её хватил «удар». И ведь ещё целых двадцать лет до её смерти! Так что он сделает всё, чтобы продлить её жизнь как можно больше, костьми ляжет, но сделает это.

Он стал вспоминать события и факты, которые могли бы помочь ему устроиться в жизни именно так, как ему бы хотелось. Взрослея, он забывал многое из детства и юности (возраст, ничего удивительного), но теперь с удивлением понял: он может прокрутить в голове любую информацию из любого периода своего жизни. Вспомнить события за любую дату и даже час, когда что-то происходило с ним или вокруг него.

- Офигеть! Вот это и плюшка! Интересно, откуда же такая возможность? Это молодое тело и мозг? Или кто «подарил»? А если «подарил», то что за неё попросят - Если есть этот кто-то, кто дал или дали мне такой шанс?.. Хотя и чёрт с ним!

Первым делом он решил поменять постельное белье, быстро всё снял и отнес в ванную, бросил в корзину. Застелил покрывалом диван. Передернулся, вспомнив, как, бывало, месяца по два не давал матери перестелить постель.

Сам, всё сам… И спал на грязном белье… Тфу!

«Ну и свинья же ты был, Герман!» - с неудовольствием высказался он сам себе по поводу своего тогдашнего поведения.

Присел на диван и, несмотря на произошедшее, незаметно для себя задремал, но проснулся ровно в восемь часов утра и тут же начал уборку в своей комнате. Протёр всю пыль с поверхностей мебели, где она уже скопилась в большом количестве, затем налил воду в ведро в ванной, взял швабру и начал мыть пол.

Тут услышал, как встала его мама. Бросил взгляд на часы - 8:20, ну всё как обычно, тепло улыбнулся он, вспомнив прошлое. Только последние года три-четыре она стала вставать в это время, а до этого лет восемь подряд поднималась в семь, чтобы прибыть на работу к 8:45. Слишком далеко они тогда жили, и больше часа у неё уходило на то, чтобы добраться до рабочего места в центре города. Пермь не так уж велика, для того времени это было достаточно далеко и долго. Возвращалась она из-за этого тоже поздно, порой ближе к десяти вечера, ведь частенько приходилось и задержаться на работе.

Только в 1992-м году ей, наконец выделили хорошую трёхкомнатную квартиру в только что построенном ведомственном доме для работников железной дороги, минутах в двадцати езды на общественном транспорте от работы — а три года назад она стала начальником отдела рабочего снабжения при МПС, и ей выделили служебный автомобиль, так что добираться она стала гораздо быстрее и могла себе позволить поспать чуть подольше.

Герман почти пять лет жил на два города - Екатеринбург и Пермь, большей частью в общежитии при академии, так как мотаться туда-сюда за 400 километров было не с руки.Впрочем, почти каждую пятницу и в праздники приезжал к матери, а вечером в воскресенье уезжал обратно, приезжая рано утром в Екатеринбург. Заскакивал в общежитие, бросал пожитки и бежал на занятия.

Он вытер мокрые руки, успев выйти из комнаты и перехватить мать, уже одевавшую обувь:

- Мам, пока, - он поцеловал в щеку не ожидавшую этого мать, т.к. обычно такие нежности он давно к ней не проявлял.

- Герман?! А ты?..

- Сегодня я иду к заместителю прокурора города по твоей протекции, - не дал он ей закончить. - Надеюсь, что всё будет хорошо, - улыбнулся он засмущавшейся матери, которая не ожидала такого прощания на пороге дома

- Ладно, а...

- Сразу тебе позвоню, если всё будет хорошо, - тут же поднял он руку с раскрытой ладонью. – Клянусь!

- Ну хорошо, - мама удивлённо глянула на него и вышла из квартиры.

Герман был просто счастлив, его мать жива, а ему всего двадцать два года! Вся жизнь впереди,он твердо намерен устроить её так, чтобы не только ему было хорошо и приятно, но и тем людям, которые окружают его.

Он закончил уборку и решил кое-что продумать и написать на бумаге, чтобы более предметно разобраться со всем этим чудом - как еще назвать то, что с ним стряслось... Ну а точнее - с теми знаниями, которые помогут ему в уже «этом» будущем.

Он сел за письменный стол в своей комнате, выложил из письменного ящика толстую тетрадь на 48 листов и приступил к изложению своих мыслей на бумаге.

Итак, он отработал в следственном управлении прокуратуры города с 1997 года по 2002 год, а потом уехал в Москву, получив предложение, от которого, можно сказать, не смог отказаться. Уезжать из своего родного города он тогда ни в какую не хотел, но так сложились обстоятельства. Сейчас ему надо хорошенько подумать, стоит ему переезжать в Москву.

Нужно принять решение, надо ли ему вообще идти работать ь в прокуратуру - ведь была парочка любопытных предложений от новоявленных бизнесменов. Вернее, его мать подстраховалась и помимо разговора с прокурорскими чиновниками, также переговорила с двумя коммерсантами, которые были много чем ей обязанными - и те с радостью согласились взять её «оболтуса», если тот захочет работать у них.

В будущем эти коммерсанты хоть не сколотили миллионов в твердой зелёной валюте, но девяностые и начало двухтысячных прошли достаточно спокойно, и неплохо устроились в двадцать первом веке, исправно кушая хлеб с маслом, а порой даже и с икрой…

Подумав некоторое время, Герман решил - ничего пока он кардинально менять не будет. Начнёт, как и в «прошлой» жизни - старт у него был достаточно неплохим, а потом он просто не воспользовался кое-какими возможностями в «том» времени. Теперь же и возможностей, и знаний — дух захватывает. Можно обернуть всё в свою пользу!

Когда он учился в академии в Екатеринбурге - не сказать, что сдружился, но тесно общался со своим одногруппником Алексеем Типикиным, ну или Алексом, Алексеем Типикиным. Еще на четвертом курсе тот предложил Герману открыть какую-нибудь фирму и начать зарабатывать деньги.

Он тогда отказался, а ведь Алекс очень неплохо стартовал: устроился риелтором в одну небольшую компанию по недвижимости, ещё до получения диплома сумел заработать на небольшую однокомнатную квартиру, и дела его двигались в гору,

Потом он имел неосторожность связаться с одним не совсем хорошим знакомым, который стал его компаньоном, а потом «кинул» Алекса на очень большие деньги, да еще и перед бандитами подставил, так что Алексей еле живой остался. Дальше ушел в одну строительную фирму - и снова вполне неплохо вышло, пусть и не шикарно.

«Так-так, а теперь мы ему, да и себе, немного поможем. Вот только надо бы денег немного подзанять. Да и по поводу Москвы подумать…» - Герман улыбался, глядя в окно и предвкушал начало новой для него жизни: «Ну, приступим к завоеванию мира, не привлекая внимания санитаров…»