Вернувшийся из Ада

Крики… со всех сторон звучат нескончаемые крики полные боли и самой настоящей агонии. Несметное количество душ подвергается бесконечным пыткам и им никогда не будет конца, ведь удел несчастных – вечность полная страдания. Не важно каков ты был – стар, млад, силен или слаб, ведь каждый попав сюда получит свою ровно отмеренную долю вечного мучения. Что это за место? О-о-о… сие измерение – это страшнейшая судьба для любой души, а попадание сюда не приснится даже в самом ужасном кошмаре. Оно существует дольше, чем сама Земля, дольше нежели самая первая жизнь в мирах, существует так долго, что мало кто видел зарождение сего ужасного места. Здесь нет покоя, нет радости, наслаждения, любви или сочувствия, здесь есть лишь она – беспощадная, нестерпимая, вечная и непрекращающаяся БОЛЬ. Это место… Это Ад, Преисподняя, Инферно, Тартар, Геенна, Пекло, Бездна, Эреб, Гадес, Адея… множество миров, но единая суть.

И посреди всего творящегося вокруг кошмара шел… человек? Хотя… скорее очередная несчастная душа парня. По ярко алой, кровавой каменной породе медленно ступал он. Дрожащие, короткие шаги сопровождались очередным приступом боли. Но остановиться означало также испытать боль, даже еще большую, нежели чем от движения, а потому несмотря ни на что душа продолжала бесцельно брести вперед, следуя по пути без конца. Очередная душа, чья судьба не сильно отличалась от мириад таких же душ, обреченных на вечные муки в глубинах геенны огненной.

Также, как и у всех грешников вокруг, сама его внешность несла в себе остатки черт, присутствовавших при жизни, но все они были лишь блеклым отражением былого. Внезапно веки парня дрогнули. Один раз, другой, третий… С титаническим трудом он сумел раскрыть веки, на которые казалось свалилась тяжесть всего мира. В явившихся миру … глазах нельзя было увидеть и отголоска какой-либо эмоции, кроме вечной агонии и желания просто исчезнуть, забыться, обрести покой. Эоны назад там еще можно было встретить искры надежды, но со временем и они окончательно потухли, смываемые бесконечной агонией.

Машинально окинув взором пространство вокруг, страждущая душа привычно не обнаружила ничего нового. Все тот же пейзаж, все тот же вечный кошмар вокруг и все те же вечно сопровождающие его языки алого пламени, дарующие множественные ожоги, но вместе с тем и прокладывающие путь вперед – в никуда. Но опять же – стоять было хуже, чем двигаться, потому, наверное, где-то глубоко внутри душа была в некотором роде благодарна этому огню, за то, что он позволял ей идти и испытывать куда меньше боли. Никто из заключенных в Бездне не нуждается во сне, еде, питье или даже в дыхании, но… это не означало, что никто не испытывает вечные жажду, голод и усталость, ведь это приносит очередную долю страданий.

Вечно бредущий парень не был исключением, а потом и его горло жгло от желания получить хоть глоток воды, желудок скручивался в нескончаемом спазме требуя еды, а легкие жгло, заставляя каждый раз машинально делать вдох.Эта потребность “дышать”, словно рудимент, оставшийся от той, смертной жизни, сейчас доставлял жутко неудобство, каждый раз вызывая проблемы. Ведь с каждым вдохом во внутрь проникал не кислород, которого попросту не было в Пекле, а вместо него легкие заполнял смог, пепел и сера. И это приносило очередные мучения.

И вот сколько уже так продолжается этот путь? Парень и сам не знал. Тысячи лет? Сотни тысяч? Миллионы? Сложно было сказать, учитывая, что его память давно была разбита на осколки, и даже отдельные ее фрагменты большей части были истерзаны в клочья из-за вечной агонии. Все стерто, забыто, утеряно и остается лишь самое бесцельное путешествие. Хотя нет… на границе разума мелькает осознание, что цель все же есть. Цель, что и заставляет душу продолжать вечно двигаться вперед, цель, из-за которой парень и начал весь этот путь…

Но вот очередной шаг, а за ним следует этот чертов вдох, после которого языки пламени устремляются вглубь – в трахею, бронхи, затем и в легкие. По пути пламя выжигает все подчистую, причиняя неимоверную боль, по истине невыносимую… которая на фоне остальных ежесекундно испытываемых страданий кажется даже не такой уж существенной. Можно ли привыкнуть к мукам и пыткам ада? Только очутившись здесь, любая душа ответит: “невозможно”. Но кто бы мог подумать, что спустя вечность душа человека привыкает даже к такому? О нет, боль никуда не исчезает, как не пропадает приносимая всем вокруг агония, но… они становятся такими привычными, таким постоянными, что сложно уже представить, сложно вообще вообразить какого это, когда “ничего не болит”. Люди… и правда слишком адаптивный вид. И в жизни, и… в смерти.

Меж тем языки пламени закончили выжигать дыхательные пути парня, лишь для того, чтобы те уже через мгновение полностью восстановились. Восстановились с одной единственной целью – чтобы в очередной раз сгореть, причиняя тем новую порцию боли. Все это повторялось раз за разом, миллионы и миллиарды раз – нескончаемый круговорот боли и мучения. Точно также происходила с рвущимися мышцами, с горящей или сдираемой кожей, с кровоточащими или отказывающими органами, с трескающимися костями, с рвущимися сухожильями и многим, многим другим. Но душа давно уже не придавала подобному такого же значения, как в свои первые… сотню тысяч лет? Две сотни? Сложно сказать. Эх… Как же он устал… Этот бесконечный путь, для чего он? Зачем он все еще пытается? Может уже пора отринуть остатки воли и разума, раствориться в этой агонии и наконец обрести пусть и такой извращенный, но покой? НЕТ! Пусть разум отказывает, пусть чувствуется невероятная усталость от всего, в первую очередь от самого пути, но каждый раз приближаясь к этой черте, за которую нет возврата, душа вспоминала, как все это началось… с чего все это началось.

Причины своего попадания сюда душа не помнила, как и не помнила свою жизнь до Ада. Яркой звездой в памяти горит лишь момент, как он впервые очутился в Аду. Эта боль, этот ужас, это отчаяние… первые тысячи лет были самыми сложными и вместе с тем самыми ярко запоминающимися. А вот дальше счет времени вести было бы невозможно. Месяц, год, десятилетия, век или тысячелетие… никогда нельзя было сказать наверняка, ведь ощущение времени в этом пространстве было слишком смазанным. Вся эта боль, все пытки и испытания кажется длятся целую вечность, но стоит подумать о них и словно прошли лишь секунды, что вызывает новую волну отчаяния. Секунды – это часы, часы – месяцы, дни – это года, а года проносятся словно секунда. Вечное непостоянство времени, которое словно застывает, а после несется галопом вперед, лишь для того, чтобы начать в какой-то момент идти назад, затем вновь застыть. Мир алогичности и непостоянства, мир где важна лишь БОЛЬ.

Но все же… с чего все началось? Как он обрел возможность идти, а не вечно страдать, застыв в одной из множества деформированных поз, как остальные грешники? Разодранный в клочья разум души пытался найти ответы на эти вопросы и на удивление… находил. Это были те немногие островки воспоминаний, что еще не растворились в агонии и тем самым удерживали сам разум парня от окончательного развала. Итак… началом послужила она – сделка. Именно так, странная сделка с неким неизвестным… разумным? Демоном? Наверное, все же демоном. Образ исконного обитателя Геенны был нечеток, но парень все еще помнил эти ветвистые рога, огромные крылья из черных перьев и сияющие зловещим черным светом глаза. Это… существо, явилось перед ним после очередного цикла боли и страданий, после чего предложило нечто вроде контракта. В тот момент, измученная душа, что еще пылала надеждой найти выход и готовая на все ради этого, не долго думала перед тем как согласиться. Даже условия тогда не интересовали парня, главное – хотя бы призрачный шанс на спасение, на прекращение этих невыносимых мучений. И за все эти эоны парень уже пожалел об этом, но не отступил. С момента подписания контракта душа обрела свой вечный путь, свою вечную дрогу, которая также была наполнена одной лишь болью и страданием, но в конце… в конце мелькал шанс на свободу. Вот только парень сомневался в том, а есть ли этот самый конец? Если первоначального запала хватило для рывка, когда, превозмогая боль и агонию, душа буквально неслась вперед, бежала что есть мочи в попытке достигнуть желаемого, то сейчас… сейчас силы стремительно покидают его, а ощущения от скорого провала сильны как никогда. Шаги все короче, все медлительней, а путь и не думает заканчиваться. Но… он не намерен сдаваться, по крайней мере не сейчас.

Может шансы и призрачные, может они столь не велики, что их считайте и нет, но… это все еще лучше, нежели вечные страдания в заточении. Двигаться с шансом на успех, все еще более верный выбор, нежели прозябать в заточении. Вечные страдания и пытки, горение в пламени и истязание демонами – вот что ждет каждую заточенную душу. И длится это будет вечность, без права на освобождение. Но вот сейчас, конкретно для этой души... Шанс есть. Демон дал ему его, пусть и не известно с какой целью, но дал. Может ради забавы, может по иной причине, но парня это не волновало, ему был важен сам факт. По условия договора, где-то там есть врата, этакий портал, который является выходом из Пекла. Пройдя через них, ты покидаешь пространство Геенны Огненной и уходишь на перерождение. Твоя душа получается второй шанс, на то чтобы прожить более праведную жизнь и после смерти отправиться в места получше, чем Ад. И пусть ограничения на прохождение сквозь врата нет, но… ни один грешник и мечтать не смеет об этом, потому как никто даже не способен двигаться в Пекле. Они тут – заключенные, вечные мученики, коим не позволено ничего, кроме страданий.

Вот только после заключения контракта парень знал, что его это больше не касается. Ему дали возможность дойти до врат. Ни каково расстояние, ни направление – ему не сообщили ничего, но дали право двигаться и идти по своему пути. И если он пройдет его, преодолеет расстояние до врат, то сможет переродиться и тогда все закончится. Контракт будет выполнен, никакие иные оковы не будут связывать несчастную душу ни с адом, ни с демонами. Но вот если он не сумеет, отчаяние поглотить его и он остановиться на этом пути, то… его душа отправиться тлеть в самые глубины бездны, где постепенно полностью растворится и само существование парня будет стерто из мироздания. Это было… страшно. Но шанс на свободу стоил того. В договоре были явно и иные пункты, но не в том душа была состоянии, чтобы их читать. Она ухватилась за единственную соломинку, что была ей предоставлена. И вот так начался этот путь, так он и продолжает. Сколько он преодолел, сколько прошел… неизвестно. Местность множество раз сменялась, менялось окружение, менялись грешники, и кажется… где-то подсознательно парень чувствовал, верил… хотел верить, что он уже близок. Он добрался в место, которое в Аду становиться в лишь началом, но для него оно станет концом – Первый Круг Преисподней, он же Лимб.

Шаг за шагом, шаг за шагом… парень продолжал идти, продолжал карабкаться и преодолевать препятствие за препятствие. Вновь несчетное количество времени прошло, но вот… поднявшись на гору, он увидел ЭТО! Странное сооружение, напоминающее не то арку, не то врата нежного голубого оттенка. А между ними ярко сияла пелена, в ожидании, когда кто-то перешагнет ее порог.

Да, это было, откровенно говоря, странно, когда портал стоял просто среди адских простор. Никем не охраняемым, ничем не огражденный, но… Черт возьми, парня сейчас это совсем не волновало. Искалеченную душу пробила дрожь… Вот оно! Вот прямо здесь! Выход! Он видит его, он даже… даже… ощущает его! Каждая клеточка тела трепещет, а с глаз потекла приятная влага, которая правда тут же испарилась, не успев даже стать слезой. Хах, слезы… казалось их не осталось еще эоны назад…

Но как назло именно в этот момент ноги окончательно ослабели и перестали держать вес тела, от чего парень рухнул на колени, больно ударившись о адскую каменную породу.

—Нет-нет-нет… Ну уж нет! – впервые за долгое время произнес что-то вслух парень, которого просто переполняли казалось давно забытые эмоции. Голос был хриплым, ослабевшим, но он просто-таки сочился решимость.

Выход так близко, шанс выбраться перед ним! Всего какие-то две сотни метров, и он может забыть об этом месте, как о страшном сне, о чем парень мечтал невероятно долго время. С трудом, используя остатки своих сил, он поднимается и поджав губы, сорвался с места в своем последнем рывке. Это не похоже на бег, даже не очень быстрая ходьба, но по сравнению с тем как он двигался последние тысячелетия – это огромная скорость. И пусть он все норовит споткнутся, пусть ноги заплетаются и путаются, главное, что цель вот она – уже совсем близко. Стёртые до крови ноги неприятно отдавали болезненным ощущением с каждым шагом, но душа продолжала выжимать максимум из оставшихся сил, дабы достичь цели. Надежда, которая казалось навсегда покинула его еще в момент понимания бесконечности пути, вдруг ожила с новой силой, ударив словно резкой и быстрой волной, полностью заполонив собой сознание. Цель близка так, как никогда не была. Сомнений в том, что это именно то, что он искал не было, ибо он всем своим естеством понимал назначение странного портала.

Но похоже он всё же поторопился и отпускать его так просто не захотели... Очередной шаг и руку резко пронзила дикая боль, пробуждая желания закричать, но давно сорванные голосовые связки вместо этого выдали лишь глухой хрип. Не удержавшись, парень падает на живот. Задрожав всем телом, он все-таки сумел приподняться сперва на колени, а затем пусть и с трудом, но встать на ноги. Переведя взгляд на правую руку, парень увидел, что ее пробил странный крюк черного цвета. Он был похож на этот… как его… точно, на металлический, но всё же это явно был не простой металл. Да и откуда ему взяться в аду? Сделанный из неизвестного душе материала, цепь на нем ту же натянулась и сам он начал тянуть руку назад. «Так вот почему мне не мешали…» - промелькнуло в голове у парня. Хотя… это и так должно было быть очевидно, что так просто его не отпустят и не подарят свободу. О нет, они хотели вселить в него надежду, а затем жестоко сломать ее, растоптать, буквально разбить на миллионы осколков, чтобы тем самым окончательно сломить волю души… ну и повеселиться. Но кто сказал, что парень собирается мириться с подобным? Превозмогая боль, он вцепился оставшейся рукой в трещины в каменной породе и вместе с тем крепко уперся ногами, принявшись тянуть руку с крюком в противоположную сторону. Ему было не перебороть его, но это и не была его цель:

— Гха!!! – с диким хрипящим криком парень наблюдал за тем, как постепенно рвется кожа, за ней мышцы, связки, сухожилия и наконец начинается трещать кость. С мерзким чавкающим и трещащим звуком часть руки отделилась и крюк утащил ее куда-то в глубины мрака.

Ожидаемо его прожгло невероятной болью, от которой хотелось скорчиться… но эта боль ничто по сравнению с тем, когда его сжигали, протыкали, резали, били тысячами лоз или он тонул в магме… Ему всего лишь оторвали руку, жалкая мелочь, небольшая цена ради возможности добраться до заветного выхода, который уже совсем близко…

Понимая, что это не конец попыток помешать ему, парень постарался ускориться, но неизвестно откуда взявшаяся цепь с лязгом и звоном обмотала его ноги и пояс, повалив на каменную породу. С глухим звуком парень ударился животом об алый камень, но не желая отступать единственной рукой ухватился за выступ впереди и со всей оставшийся силой начал ползти вперёд.

Сдираемые в кровь о неровную каменистую поверхность ногти приносили дикую боль и мучения, но… они были необходимой мерой, все еще допустимой ценой за свободу. Тем более что душа испытывала подобное уже не одну тысячу раз. Да и… плевать. Неважно чем он пожертвует сейчас, если он доберётся до сияющего портала, то всё это стоило того. К тому же на удивление цепь не тянула назад, как то делал крюк, но сковывала ноги, не давая подняться, а также своей тяжестью давила на все тело, как многотонный груз, придавливая к земле. Душа ползла медленно, отчаянно, но неумолимо, преодолевая метр за метром. Осталось всего… всего десять метров, ещё чуть-чуть…

— Кха!!!! – издал парень очередной болезненный хриплый вопль, когда упавший прямо с неба штырь вонзился в его тело.

Чужеродный предмет пробил одно из лёгких, попутно сломав часть его рёбер, да вот только… вновь плевать. Плевать на боль, плевать на ранения и увечья. Здесь в аду все грешники были бессмертны, иначе как бы они проводили вечность в страданиях, верно? Умереть от полученных травм он все равно не мог, а через время они бы полностью исчезли, даже потерянная рука через время отросла бы, но времени как раз у души и не было! Нужно было действовать быстро и наконец-то добраться до заветной арки. Пока он еще может двигаться, пока он окончательно не проиграл, он должен продолжать, должен стремиться вперед. сможет продолжить движение и попасть к выходу. Штырь почти надежно прибил тело к земле, но вскоре рассыпался черным пеплом, правда сам парень не обратил на это никакого внимания, продолжая маниакально ползти вперед. В глазах вместо былой усталости, пустоты и внезапно вспыхнувшей надежды, теперь плескались лишь безумство, желание и какой-то извращённый азарт. Цепь на нижней части тела резко затянулась, с влажным чавкающим звуком превращая конечности и таз парня в кровавое месиво. И только тело пыталось восстановиться, как все повторялось вновь, доставляя каждый раз огромное количество боли, что волнами накатывала на душу.

Да вот только… Всего пять метров! Еще чуть-чуть, еще совсем немного, заветная цель так близко! Но как назло ещё два штыря пронзают парня в двух разных местах, замедляя его и без того черепашье движенье.

И в этот момент сил ползти дальше больше не осталось… Неужели на этом всё? Неужели он, видя выход своими глазами, чувствуя непривычный холодок от него, вот так проиграет? Он ведь так близок! Ещё немного… еще самую малость... Ах, как же обидно… Обидно, печально и мерзко… мерзко от самого себя, за сами мысли о том, что можно позволить себе сдаться! Ну уж нет! Сдаться, хах… Он мог бы сдаться еще тогда, но сейчас… сейчас, когда желанное спасение так близко – это просто непозволительно! И парень вновь воспылал решимостью, что шла из самых глубин его души. Казалось вся душа пылает в этом последнем порыве. Так что парень продолжал двигаться. Сантиметр за сантиметром он продвигался вперед, несмотря ни на что. Даже если ему отрубят вторую руку, пробьют сердце, превратят его в пыль, лично явятся демоны и начнут истязать его, он хоть кончиками пальцев, хоть зубами продолжит ползти вперёд. И вот наконец… пальцы коснулись голубоватой энергии, что вызвала приятное ощущение… ощущение влаги, по которой парень успел соскучиться. Тело сразу же вернулась к своему идеальному состоянию и уже ничего не мешало ему подняться на ногу, полностью погружаясь в небольшой в портал.

И вот душа рефлекторно вздохнула полной грудью. Но… боль… её не было! В-воздух… он… Он не обжигал! Внутренности не пылали каждую секунду, вообще ничего не болело! Никакой боли и агонии – совершенно никакой! Только в этот момент к парню пришло полное осознание случившегося. Такое простое, но такое желанное слово – свобода. Свобода! Перерождение! Он не мог поверить, уже не знал, как верить и надеяться, что вокруг все не было лишь продолжением кошмара. Но все было правдой: и отсутствие боли, и иной пейзаж, и обретение свободы. Парня пробила дрожь, а сам он упал на колени и принялся рыдать, при этом безумно хохоча, давая впервые за Бог сколько знает времени волю эмоциям.

Схватившись за безумно колотящееся сердце, парень окончательно повалился на землю, продолжая тихо плакать. Он… он справился, закончил свои мучения, положил конец пыткам, и всё благодаря тому, что он не сдался до самого конца. Он продолжал несмотря на раны, продолжал несмотря на всю ту боль что он испытывал каждое мгновение своего пребывания в аду. Постепенно эмоции отступали, а его тело начало становиться всё более и более прозрачным, как бы растворяясь в окружающем свете. Вскоре, когда тело почти полностью исчезло – это не вызвало сильного удивления или паники у парня. У него было лишь... смирение. “Похоже вот и всё” – пронеслось у него в голове. Чувство хоть и ослабли, но все еще штормом бушевали внутри души, а эйфория и облегчение, давили на разум, от чего единственным желанием парня сейчас было просто упасть и… уснуть. Уснуть обычным, спокойным сном. Уснуть чтобы забыться. Правда сделать он сможет видимо уже лишь в новой жизни.

Перерождение началось и остановить этот процесс было уже невозможно, да и не то чтобы парень желал этого, ведь наоборот – он всеми силами стремился именно к такому исходу. Душе было неизвестно какой мир станет ее новым домом их все же были целые мириады, но… всё лучше этого грёбанного ада! А еще при перерождении вроде как стирается память о пребывании в загробном мире и не важно, был ли это Ад, Рай или еще какое измерение для усопших. “Что же, наверное, это и к лучше” – пронеслась мысль в голове у парня. То, что он уже не вспомнит, через что прошёл, кем был в прошлой жизни это и правда к лучшему. Никому нельзя пожелать того, что испытывал он за всё время пребывания в Пекле. Это… это слишком страшно для любого живого существа – попасть туда и помнить об этом жутком месте. Не будет кошмаров, не будет вреда для психики. Это в самой Преисподней, чтобы грешники так просто не исчезли в водовороте безумия наступившего в следствии пыток, их разуму не позволяли так просто сломаться. А вот в мире реальном… очень быстро можно сойти с ума просто зная о том, что тебя ждет в Аду, а уж имея в памяти весь спектр ощущения… тут уж гарантированно. Прикрыл глаза и полностью исчезая, душа наконец-то полностью вошла в цикл перерождения.

Неизвестно где. Неизвестно кто.

Я открыл глаза и непонимающе осмотрелся. Лес…вокруг меня был густой лес, а я, собственно, был где-то в глубине этого самого леса. Взгляд мой тут же сместился вниз, так как я принялся осматривать свое собственно тело. Оно было… привычным, если так можно выразиться, разве что одет я был в непонятно что – какая-то серая футболка и простые холщовые штаны. В мыслях стала проступать паника. Я… чувствую, ощущаю и вроде как вполне спокойно мыслю, а значит я жив. Полноценно жив… Рука моя метнулась к лицу, принявшись его ощупывать. С дрожью я водил ладонью по лицу, понимая, что оно… мое. Ну то есть прям мое-мое, которое мне было привычно и которое я знал. Разве что совсем гладкое какое-то, словно совсем без изъянов. Но почему? Почему так? Разве так должно быть? И нет, я имею в виду не то, что я должен быть уродом или с какими-то метками на лице. Я про то, что почему я полноценно себя осознаю? Ну то есть осознаю себя собой. Я ведь… выбрался из ада, отправился на перерождение. А при нем, память прошлого должна уйти в небытие, полностью исчезнуть чтобы уступить права новой жизни. Таковы правила, так было всегда… Это гребанный закон мироздания! Я… я не должен ничего помнить…Но я помню. А значит… Нет… нет-нет-нет! Неужели страдания, которые я пережил в аду, будут преследовать меня и в этой жизни?! А… какого чёрта… я, кажется, не помню, что было в преисподней?!

Ну то есть… сам факт своего нахождения там я помню, как помню и последние не особо приятные минуты своего движения к порталу, где, находясь на грани безумия и испытывая нестерпимую боль, я все же смог добраться до целим. Но вот что-либо еще… не помню. Абсолютная пустота.

А вот свою прошлую жизни помню куда лучше, хотя, казалось бы, находясь в Геенне я должен был полностью утратить эти воспоминания, но… нет. Пусть и не все, но я помню, как жил до своего двадцатилетия, а вот последние два года как в тумане, а ведь именно там скорее всего и совершил то, из-за чего попал в ад после смерти...

Как же всё сложно… Аж голова заболела, но раз я теперь здесь, то будем работать с тем, что есть. Да и, честно говоря, оно и к лучшему, что у меня такие выборочные воспоминания об Аде. Хоть я забыл, что там было на протяжении моего основного пребывания, но если брать последние минуты перед тем как я попал в портал, то я там явно не чай с демонами пил. Моё бытие было особенно болезненным перед самым перерождение и Дьявол знает, какую агонию я пережил до этого, поэтому да, очень хорошо, что я ничего не помню. А вот то, что память прошлой жизни не полная – это обидно, но хотя бы то что есть уже неплохое подспорье. Теперь следует разобраться с тем, что является повесткой дня – куда я черт его побери попал и что это за лес вокруг?