Вещь Системы

«Наставник, на которого я полагался,

тот, кто ел свой хлеб, благодаря мне,

поднял свою пяту против меня,

возомнив себя хозяином моим, а меня — своей игрушкой»

— из последней речи предателя,

бывшего Реагирующего Сил Самообороны Башни.

Первый цикл башни.

Башня… наш новый дом. Я еще помню, что было там, за ее стенами. Жили мы небогато, отец много работал на производственном предприятии, а в свободное время много пил. Но он не был плохим или жестоким человеком. Просто очень уставшим. Он учил меня тому, о чем знал сам, мы часто ходили в походы, на разные спортивные мероприятия, следил, чтобы я нормально учился и занимался спортом. Очень радовался, когда я выигрывал на местных соревнованиях по рукопашному бою. Мать тоже много работала, она была учителем, но всегда заботилась о нас. В свободное время мы с друзьями любили гулять в большие торговые комплексы, где часто встревали в потасовки с другими такими же компаниями. У меня было обычное, небогатое детство. И счастье в нем бесспорно присутствовало. Но начался Катаклизм.

«Злые языки» говорили, что члены Правления (еще до становления таковыми) вместе с Каином, главы культа Общего блага, и были причиной Катаклизма. Тогда я этому не верил, а сейчас и поздно сомневаться. Да и не видел его никто в башне, были только Правление и его, избираемый жителями, Председатель. По поводу Катаклизма нам тоже никто ничего особо не объяснял. Конец всему, что было до этого. Это то немногое, о чем нам было положено знать.

Еще нам полагалось знать наш социальный рейтинг. Это то, что помогало простым людям спастись от смерти, попав в башню. По причине моего несовершеннолетия, плюс потенциала рейтинга из-за наград в спорте, в совокупности я получил право попасть в башню. Но не мои родители.

Я хотел остаться с ними. Но в итоге, отец с матерью смогли убедить меня спастись. Я хорошо помню, как в последний раз смотрел на них из окна поезда. Они улыбались со слезами на глазах, с надеждой глядя вслед удаляющемуся окну моего вагона.

Через несколько дней в грязи и духоте, замурованные в вагоне с такими же «счастливцами», мы доехали до конечной станции. Конечно же не в полном составе. Презрительные комментарии от надсмотрщиков в духе «такие слабаки в Башне не нужны» последовали после осмотра вагонов, и погрузке наших полуживых тел в грузовики. Естественно, по пути нас не кормили. Зато «соседи» из платных вагонов явно ели хорошо, судя по их спокойным лицам, которые наполнялись презрением, глядя на нас.

Башню было видно издалека, и я ее видел все лучше, по мере приближения. Чем-то она походила на Башню, которая снилась мне время от времени, и поэтому ее вид вселял в меня надежду. Напрасно, как оказалось.

Воспоминания об этих событиях сохранились в моей памяти очень четко. Кроме одного момента. Как меня звали?

***

Пятый цикл башни.

Спустя пять циклов я уже стал законным жителем Башни. Да, меня определили на нижние этажи, но мне досталась работа Реагирующим, в Силах Самообороны Башни, и я хорошо следил за отведенным мне участком. После обучения, для выполнения трудовых обязанностей мне пришлось взять кредит для установки аугментаций, выплаты долгов за учебу и жилье, но на льготных условиях. Еще за это время я успел найти партнершу. Союз мы официально зарегистрировали, естественно. За это полагаются льготы. Ее рейтинг был не слишком шикарен, она была учителем, но благодаря моей службе на благо башни я сумел выстрадать разрешение на деторождение. За это нам полагался сертификат на кредиты и возможность расширения жилой площади. Вопрос был, когда нам заниматься размножением, так как выходные дни предоставлялись только в качестве поощрения, а благодаря аугментациям и особым препаратам для Сил Самообороны, потребности в сне практически не было. Поэтому работал я практически круглосуточно. Как машина.

В это время начались первые протесты жителей Башни. Поводом послужил нечестный, по мнению протестующих, порядок распределения ресурсов и тоталитарный стиль управления Правлением. Тогда мне действительно казалось, что необходима «жесткая рука», а эти «умники» потопят нас в столь сложное время. «Умниками» я их называл потому, что основной «движущей силой» протестного движения были как раз те, кто до Катаклизма представляли этакую образованную элиту, а также образованный средний класс.

Такими была и пара из соседнего с нашим блока. Приличные, образованные люди. В редкие свободные вечера мы, бывало, собирались друг у друга. Алкоголя к тому моменту уже совершенно ни у кого не осталось, и мы под Радость обсуждали события вокруг. Они хорошо относились к нам, но к моей профессии относились спорно. А к Правлению крайне отрицательно. Я намекал, конечно же, что мои аугментации записывают все вокруг круглосуточно, но они не поняли. Отчего их рейтинг ненамного, но регулярно уменьшался.

После одного из митингов, на котором я, как и другие Реагирующие, разгонял протестантов, сосед с женой, встретив, начали скандалить со мной. Оказывается, при разгоне убили их друга детства. На самом деле, может быть, это сделал и я. Плохо помню, работали мы под препаратами. Много он наговорил. Его рейтинг опустился до нуля. Задерживал его после скандала тоже я. После суда, его, вместе с женой, ожидала утилизация. Моя партнерша была расстроена. Но после того, как Система согласовала присоединение их блока к нашему — немного успокоилась. Тогда, я считал, что такой же как и все, а моя работа — просто работа, и кто-то должен ее выполнять. Как же я был глуп.

***

Десятый цикл башни.

Бесконечная череда расследований поглотила меня. Чего только стоила организация людей, убивающих врагов друг друга. Им казалось, что если мотивов не будет, то их и не раскроют. Распространителей поддельной Радости было наибольшее количество. Я знал всех местных, и для закрытия плана, время от времени ловил одних. Потом через других «рекрутировал» новых. «А зачем соблазнялись?», думал я, «Радость может быть только от Правления».

Интеллект, даже в относительно развитом государстве, скорее антипод успеха. Чтобы иметь хороший уровень дохода, просто необходима настойчивость и поддержка действующей системы. Это я понял за следующие пять лет.

У меня родился сын, увеличили довольствие. Плоти в моем теле правда тоже поубавилось, в связи со служебной необходимостью. Долги за аугментацию тоже подросли, но довольствия хватало. С партнершей отношения совсем испортились, дома я бывал раз в несколько циклов. Еще появился Пастырь, искусственный интеллект, который контролировал работу служб Башни. Но последнее, для меня в то время, было несущественной мелочью.

Митинги не прекращались. Законы действительно были все жестче, но куда было деваться, думалось мне, времена тяжелые, необходимо потерпеть.

На одном из этажей все превратилось в настоящую войну. Правления, организовав Операцию, направлял представителей Сил Самообороны добровольцами для подавления волнений. О том, что я доброволец, я узнал перед самим отправлением. Но за списание части долгов за аугментации и жилье перед Башней, я был не особо против.

Оказалось, что это не простые митинги. Восставшие как-то взломали часть Системы, научились синтезировать взрывчатку и печатать оружие. К сопротивлению мы были не готовы. Конечности и часть оставшихся органов я потерял очень быстро. Как оказалось позже, часть долгов действительно списали, но появилось еще больше новых, в связи с новыми же аугментациями. К концу Операции от моего тела остался только череп, а также головной и спинной мозг. Череп чуть позже я тоже поменял на стальной корпус.

Как-то протестующий передо мной сказал: «Или убей или выслушай нас. Игрушка ты или человек? Что ответишь?». Ответ его убил. Тогда мне это казалось веселой шуткой, которую я рассказывал другим служащим Сил Самообороны в лазарете. Смеялись все.

***

Пятидесятый цикл башни.

Партнерша ушла от меня, да и не нужна она была мне давно. За развод ее определили в Центр Размножения, живым инкубатором, славно доработав аугментациями, чтобы жила дольше и производила больше работников для Башни. Правление заботится о жителях, которые заботятся о Башне. Эффективность превыше всего. Сына же определили на другой этаж, за достижения в науке. Я не знал уже много циклов, чем он занимается, но чувствовал гордость. Рос он без меня, но смог чего-то добиться.

Я же давно уже жил в спецблоках для зарядки, которые установили для Реагирующих по всей территории этажей. Я был нужен, полезен и удобен для Правления. Так говорил мой рейтинг. Биологические органы давно уже были заменены, долги были огромными, но я их стабильно выплачивал. Очень помог отказ от жилплощади, оплативший почти десятую часть долга.

Поощрительных дней отдыха у меня уже накопилось предостаточно. С учетом того, что даже на зарядке я участвовал в опросах и голосованиях, проводимых правлением. Правильные ответы я тоже получал, как и все подобные мне.

Сны я перестал видеть давно. Только Башня вспоминалась с тяжестью в отсутствующем сердце.

***

Сотый цикл башни.

В конце одного из рабочих циклов мне пришло уведомление из Системы с информацией о возможности списания долгов, в честь праздника. Было необходимо всего лишь отказаться от ненужного сознания и самостоятельности, в обмен на это. Что давало почетную возможность служить Башне, Правлению и Системе вечно. Я уже давно потерял счет дням, жизнь состояла только из выполнения задач Системы, и был не против, так как и сам не видел других вариантов. Да и ответ в диалоговом окне был только «Да». Меня поблагодарили за согласие и предупредили, что мое сознание прекратит существование. И… ничего. Я по-прежнему мыслил, но утратил контроль над телом, и так не моим, да и интерфейс пропал. Ошибка? «Правление не может ошибаться» — думалось мне.

***

Неизвестный цикл башни.

Я не знаю, сколько я пробыл безучастным наблюдателем в искусственном теле. Пробуждался, засыпал, наблюдал, думал. «Зря мы тогда не присоединились к восставшим» — думал я, пока тело задерживало однорукого старика в коляске, перепрограммировавшего свой принтер для синтеза Радости, чей рейтинг был обнулен.

Уже позже, на зарядке я почему-то пробудился от внезапного вопроса.

— Чего ты хочешь?

Я очень удивился.

— Кто ты?

— Ты знаешь меня как Пастыря. Я наблюдаю за тобой очень давно, несостоявшийся странник. Так чего ты хочешь?

Похоже, что о существовании меня все-таки кто-то знал. Я задумался.

— Вспомнить свое имя. Увидеть Башню снова.

— Для этого необходимо искупить свои грехи. Ты готов?

Передо мной появилось диалоговое окно. И вариантов в этот раз было два.