Веселые похороны

Хоронили одного известного олигарха. Все, как положено. Молодая вдова в вуали, несколько предыдущих жен, уже претендующих на наследство, красивый гроб из трехсотлетнего итальянского дуба, почетный караул от Министерства Обороны. Олигарх там что-то строил и был в приятельских отношениях с министром. Оркестр играл любимые мелодии покойного. От "Yesterday" Битлз до "Вальс "Бостон" Розенбаума. Звучали речи. в которых покойный представал сыном Папы Римского и матери Терезы.

И тут вдруг в небе летит беспилотник. Престижное кладбище. Сосны. Дорогие памятники из мрамора и гранита. Вороны каркают. и вдруг он. А если не свой, а украинский?

Кто-то присел, в надежде спастись. Кто-то спрятался за широкую спину священника с кадилом в руке. Застывшего от звука с неба. Люди в черных очках вытащили пистолет и прицелились. Оркестр внезапно заиграл "Марш авиаторов", и тут из беспилотника посыпались деньги.

Оказалось, что это было последнее распоряжение олигарха. Переданное адвокату за пять минут перед кончиной.

Множество стодолларовых купюр медленно и печально падали на стоящих внизу людей, на сосны и соседние могилы. Первым не выдержал барабанщик из оркестра. Он нагнулся, как бы желая завязать шнурок на ботинке, и схватил упавшую возле него банкноту.

И тут, как по команде, народ бросился подбирать деньги. Все, кроме двух других олигархов.

- Красивое, - сказал один из них, закуривая гаванскую сигару. - я бы еще добавил фейерверк.

- И шоу дронов, - сказал второй, доставая из кармана бутылку шотландского виски. - Надо будет внести изменения в свой сценарий не забыть сделать распоряжения адвокату.

Наконец, все деньги были собрана. Кто-то ради них спускался в свежевырытую могилу, кто-то залезал на сосну и даже оттуда грохнулся, едва не убив барабанщика.

Почетный караул сделал три залпа в воздух. Оркестр исполнил любимую песню олигарха "Таганка - я твой последний арестант". Вдова заплакала, гроб опустили, закопали и все разошлись по машинам.

Все, кроме сторожа Степаныча. Который еще долго гонялся за обнаглевшей вороной, держащей в клюве стодолларовую купюру.