Веселый и грустный Роджер

Мореплаватели прошлого, покидая гавани великой Империи Фоксус, неизменно прибывали к куда более диким берегам. Самым опасным краем по праву считался Опасный остров, он же Даггерленд. Эта неприветливая, холодная окраина земного треугольника встречала людей и орков с распростёртыми объятиями, уничтожая любых случайных путников в глубинах своих лесов. Неудивительно, что из экспедиции Миор-Нигара, попавшего на Опасный остров сына императора Рагигата, уцелело не больше половины колонизаторов. Такова природа Даггерленда — не приемлет слабости.

Но потомкам Миор-Нигара и других поселенцев предстояло заселить этот дикий край. В то время, как старший и младший сыновья основали свои резиденции на севере, среднему сыну Ренару пришлись по душе обширные поля юга, где он основал город Фокс. От телсенских городов и Империи южный Даггерленд отделяли тёплые моря. С годами потомки среднего сына, Ренарды, потеряли контроль над значительными территориями юга, но сохранили статус великих лордов побережья. Другие дома пытались противиться могуществу Ренардов, благодаря контролю над сельским хозяйством и торговлей юга претендовавших на власть над Даггерлендом. Однако в борьбе за столичный город Реплас Ренарды уступили Фантубонам и Монтероганам, несравненно менее знатным родам.

Почему эти дома делали всё возможное, чтобы не допустить Ренардов до власти? Давным давно, в 1 году Нового Времени, далёкая Империя столкнулась с кризисом. Пользуясь слабостью правящей династии, в столицу Империи, Рэйсин, ринулись кандидаты на престол, одни авантюристы. Но наиболее удачливым и ловким из них оказался негодяй Маллкиус Ренард, который, несмотря на своё даггерское происхождение, был избран императором. Власть Ренардов над Фоксусом и Даггерлендом означала для последнего потерю независимости, и местные лорды сделали всё возможное, чтобы избавиться от угрозы. Несмотря на сохранение связей, Ренарды из Фоксуса и Ренарды из Даггерленда — разные ответвления одного великого рода.

В наше время главой дома является Роджер Ренард, сын Гилберта Ренарда — настоящий мужчина и аристократ. Редкий землевладелец мог похвастаться таким послужным списком, как у лорда Роджера. Он воспитал дочь Ванору и племянницу Ванду, рано лишившуюся отца, выдал их замуж за представителей выделившегося в последние десятилетия дома Атросов и укрепил позиции дома Ренардов! В то время как Ванора стала женой младшего Атроса, Абаддона, Ванде достался глава дома — лорд-адмирал Бетан. Этим Роджер насолил дому Фантубонов, давних врагов Ренардов, тоже пытавшихся заключить династический союз с Атросами. Его семейство, таким образом, нашло себе нового партнёра на севере — конечно, лорд побережья не помышлял о захвате власти, больше его заботило сохранение своих владений.

А эти владения не отличались стабильностью. Ренарды больше других опасались сильных вассалов: именно через предателей Фантубонам удалось ослабить эту династию. Прадед Роджера, его тёзка, избавился от наиболее опасных младших лордов и включил в подконтрольную себе территорию всё побережье с торговыми городами. А вот плодородные земли в глубине острова он разделил между наиболее верными себе людьми, практически поровну — каждому достался ограниченный участок. Ни один вассал больше не мог тягаться с Ренардами, куда легче было грызться с соседом. Но великий лорд не допускал крупных конфликтов. Неудивительно, что другие дома были возмущены столь жестоко проводимыми преобразованиями — таким им виделся имперский путь. Лишь поддержка со стороны Церкви и Монтероганов спасла лорда Роджера Старшего.

Вассалы Ренардов с тех пор не пользовались особым уважением — какой из тебя лорд, если ты владеешь половиной деревни и парой полей? Большая их часть действительно занималась сельским хозяйством, а в свободное время конфликтовала с соседями, пытаясь отжать лишний фут земли. Очевидно, и сил у таких лордов не было. Десять-двадцать молодцов — что они против сотен крестьян? Огнестрельное оружие не защитит от вил. В голодные годы одно за другим вспыхивали восстания, которые приходилось подавлять ренардским солдатам. Роджер Младший, нынешний глава дома, предпочитал обходиться без жестокостей предков и не выставлять головы восставших напоказ, но и игнорировать подобные выступления не мог. В некоторых случаях ему приходилось пользоваться услугами наёмников.

Поздней зимой 1263-1264 гг. ему представился как раз такой случай. Во владениях лорда Вейера, в пятидесяти милях от Порт-Фокса, восстала вся деревня во главе со старостой. Вейер был известным пьяницей: проиграв огромную сумму, рискнул и расплатился сельскохозяйственной продукцией, которая хранилась в складах деревни. Крестьяне остались без средств к существованию, и лорд не предпринял никаких мер для того, чтобы облегчить их положение. Уже через считаные дни поместье Вейера, больше похожее на конюшню, было сожжено, и местные жители бежали в ближайший лес. Лорд Роджер, изучив ситуацию, послал солдат и через них предложил восставшим зерно. Ответом стало нападение крестьян на другую деревню: бунтовщики предпочли очередному закабалению путь разбойничества.

Солдаты потерпели неудачу при попытке выгнать крестьян из леса. Несколько человек погибло. Поскольку эта зима не была такой суровой, как в прошлый раз, дождаться, пока разбойники замёрзнут, не представлялось возможным. Рисковать своими людьми, приученными сражаться в населённых пунктах и полях, а не в лесах, Ренард также не хотел. Он принял решение воспользоваться услугами наёмников. Агентство «Чернозобый дрозд», возглавляемое Бумасоном Верчинери, предоставляло помощь и в этом. Дроздовцы могли участвовать в боевых действиях, топить пиратские корабли, подавлять выступления крестьян и выискивать преступные банды. Зная об этом, лорд Роджер отправил Верчинери приличную сумму в две тысячи крон авансом. Тот принял заказ.

Отряду наёмников, отправленному во владения Ренардов, было предписано избавиться от разбойников, не причиняя вреда лесу. Оно и понятно: в этом лесу с давних времен жили лисицы, священное животное потомков Ренара. Недаром дагги звали этих зверей «ренардами». Роджер, как его предшественники, заботится о популяции лисиц. И потому ликвидация разбойников, запрятавшихся в дебрях этого леса, имела для него особое значение. Наёмники, однако, не оценили такую мягкотелость благородного лорда. Они бы сожгли лес к чертям.

Два небольших отряда, возглавляемых опытными офицерами, рано утром проникли на территорию леса. Вальтер Верчинери, сын главы агентства, разработал план операции. После разведки его отряд должен был обыскать глубокую чащу, а отряду другого офицера, Карегара Равена, поручалось проверить местное озеро, находившееся неподалёку. Это на первый взгляд могло показаться, что они имели дело с обычными крестьянами — многие из них уже бунтовали в прошлом, а кто-то имел полноценный боевой опыт и мог научить других. Вернувшийся разведчик подтвердил, что слышал человеческие голоса. Похоже, разбойничьи стратеги тоже собираются совершить нападение. Надлежало бы застать их врасплох, вот только Верчинери не знал, куда направится враг.

Пятнадцать красных гамбезон спрятались под сенью огромной старой липы, окружённой её детьми. Офицеры — один широкий и бородатый, другой тощий и усатый — спорили о плане дальнейших действий. Сначала надо было определиться с картой. Нервный разведчик дрожащим пальцем указал на предполагаемое местоположение разбойников, а также на обнаруженные ловушки в виде скрытых ям, в то время как Верчинери-младший помечал их куском грифеля. Судя по карте, в округе было три деревни, все к западу от леса. Одну, лорда Мейера, разбойники и покинули. Другую уже ограбили. Третья находилась у другого конца леса, наёмники ни за что не успели бы нагнать бунтовщиков.

Подчинённые голосовали за один из двух вариантов. План Вальтера предполагал возвращение на восток и обход леса со стороны, чтобы задержать возвращающегося в укрытие противника. Равен настаивал на углублении в рощу: он считал, что им необходимо уничтожить разбойничьи базы, взять в заложники их жён и детей. Обе идеи понравились наёмникам, но в итоге победила первая — как бы Карегар не пытался убедить подчинённых, что удача на его стороне, те не хотели лишний раз рисковать. Выступил и представитель лорда Роджера, отставной солдат. Он отметил, как хорошо наёмники подготовились к операции. Каждый имел с собой кинжал и щит на крайний случай, а также, в зависимости от умений, либо алебарду, либо лук. Известно, что крестьяне вооружены вилами и пращами: враги опасные, как бы их ни недооценивали. Представитель тоже одобрил план Вальтера.

Единым строем направились к выходу из леса, ступая по тем же тропам. Неподалёку от конечной цели, когда за деревьями уже стали видны холмы, под которыми стоял Порт-Фокс, внимание наёмников привлекла захрустевшая сзади ветка. По приказу Равена его отряд обернулся к источнику шума и встал в боевую готовность, но Верчинери не стал торопиться: интуиция подсказывала, что что-то не так. И правильно сделал, поскольку со стороны выхода десятками попёрли разбойники, прятавшиеся за деревьями. Люди Вальтера оказались готовы — впереди выстроились алебардисты, по бокам были выставлены лучники. Карегар выдвинулся на помощь, однако стоило его силам присоединиться к отряду Верчинери, как сзади напали разбойничьи подкрепления. Дополняя каждое слово крепким матом, бородатый офицер потребовал от Равена защищать фланги. В этот же момент с его головы слетела шляпа, и концентрация ругательств увеличилась в два раза.

Второй отряд в очередной раз перестроился. Пользуясь замешательством в рядах наёмников, пращники запустили в их лучников камни. Складывалось ощущение, что у этих разбойников был весьма толковый военачальник, которому удалось взять верх в игре умов. Один стрелок, не успевший оградить своё лицо щитом, погиб на месте, в уязвимые места других пращники не попали. Верчинери мог своими силами справиться с первой группой врага, вооружённой одними вилами. Исход боя зависел от отряда Равена, столкнувшегося как с пехотинцами, так и с пращниками.

Одним из первых в атаку бросился лысый наёмник, который предпринял попытку добраться до пращников. Ему перегородили дорогу разбойники с вилами, но герой, избавившийся от нелюбимой алебарды, действовал быстро и решительно — защитившись от одного щитом, пронзил другого кинжалом. Равен приказал остальным немедленно поспешить на выручку смельчаку и сам возглавил атаку. Игнорируя опасность, герой сбил третьего крестьянина ногой и отсёк голову четвёртому. Пращники единовременно выстрелили в него, один из камней угодил в правую руку и порвал рубаху. Кинжал упал на землю, подскочивший крестьянин вонзил свою вилу в левую руку удальца — тот лишился и щита. Лишился бы и головы, если бы не Равен, кто, подойдя сзади, перерезал врагу сонную артерию. Уже через секунду оба отступали, хотя неизвестный герой продолжал сопротивляться и рваться в бой.

— Живой, Роберто? — спросил Карегар.

— Куда?… Я ещё не добил, — воскликнул тот.

Несмотря на ранение, Роберто помог переломить ход битвы. Ряды разбойников дрогнули, силы Равена добили их одного за другим; герой вернулся в бой с одним кинжалом и нагнал нескольких убегавших. Аналогично и Верчинери сдержал натиск негодяев. Несколько наёмников погибло, до половины было ранено. Число погибших крестьян достигло тридцати семи, в плен был захвачен предполагаемый военачальник — какой-то ветеран, сочувствовавший крестьянам. Он предложил свои услуги наёмникам, но представитель лорда Роджера попросил доставить негодяя в Порт-Фокс, обещая щедрое вознаграждение. Преследовать оставшихся крестьян, из которых боеспособными оставалось не больше пяти-десяти, не виделось необходимым. Верчинери приказал вернуться в столицу Ренардов.

Крупный прибрежный город, один из центров торговли южного Даггерленда, выделялся огромным портом, из-за которого этот город и получил своё название, поначалу шуточное (Порт и Лиса — море и суша). На небольшой возвышенности к северо-западу стоял замок, который был заметен издалека как из-за своей высоты, так и из-за оранжевых знамён дома Ренардов. Экипаж любого корабля, оплывавшего днём юго-восточное побережье острова, замечал сначала замок, а уже потом маяки. Может, Ренарды уже утратили былое влияние, но их неприступная крепость довлела над всем южным Даггерлендом. Согласно старой шутке, камень остался на севере только потому, что на юге его пустили на строительство этого замка.

Наёмники поднялись по дороге и, пройдя по спущенному мосту, попали во внутренний двор. Закричали петухи, насмехавшиеся над пленным предводителем разбойников. Того увели в темницу, а наёмникам было предложено передохнуть в гостинице. Для некоторых сделали исключение — Вальтера, Карегара и Роберто пригласили в зал, где трапезничал хозяин замка. В большом пустующем зале каждый шаг отдавался эхом; давно полысевший лорд Роджер, поправив монокль, с радостью поприветствовал гостей. Не каждый лорд был готов позволить наёмникам сесть за один с ним стол, это уж точно. Причем он был тут не один — рядом сидели другие благородные люди. Верчинери сразу узнал лорда Бетана Атроса, одного из самых стильных аристократов Даггерленда, а также Ванду Ренард, его супругу. Если Ванда с пренебрежением глядела на дурно пахнувших наёмников, то вот мужчины проявляли неподдельный интерес. Бетан, лорд-адмирал, редко сталкивался с такой породой людей, а Роджер был просто благодарен за выполненное поручение.

Будто военный, Верчинери-младший отчитался о миссии, поведал в мельчайших деталях о поисках и сражении с коварными разбойниками. Подобные подробности очень увлекали лорда Бетана, считавшего, что военной машине Даггерленда не хватает талантов. После рассказа главы наёмников, пока герои пили вино, перешли к обсуждению судьбы ветерана-разбойника.

— Повесить, — вердикт Ренарда был лаконичен.

— Роджер, разреши не согласиться, — с почтительностью отозвался Атрос. — Нецелесообразно избавляться от такого превосходного тактика. Превратить сборище голодных крестьян в боеспособную единицу может только талантливый человек. Я могу помочь пристроить его в армию.

— В армии такие крысы не нужны. Обманул крестьян и юлит. Он должен умереть в назидание тем, кто захочет поступать так же, — ворчал тот.

— Из любого негодяя может получиться нужный человек, — настаивал лорд Бетан. — Тебе следует быть более гибким.

Разумеется, Роджер, как консервативный патриархальный владыка отсталого Юга, не мог согласиться с мыслившим по-другому представителем развивавшего производство Севера. Но их споры не переходили границы, сохраняли, как любил говорить Роджер, «цивильность». Ванда, разрывавшаяся между супругом и дядей, молчала. Тем не менее, она считала, что преступник должен быть наказан, но желательно не смертью. Вместо неё в разговор благородных лордов вмешался пьяный Роберто, проливший на себя вино:

— Лорд Бетан, разрешите до@баться.

Если Верчинери приложил руку к лицу, то Карегар, ничуть не удивлённый, закатил глаза. Даже Ванде стало стыдно за наёмника. Одни Роджер и Бетан, как старые приятели, были готовы использовать его мнение для решения своего спора о предводителе разбойников.

— Разрешаю, господин Фукс, — с благожелательной усмешкой кивнул Атрос, кто попивал, в отличие от гостей из «Дрозда», чай с миртанским бергамотом.

— Почему вы думаете, что он пригодится вашему государству? Этот кретин сдался маленькому отряду наёмников и умолял взять под покровительство. У вас вся страна построена на таких трусах?

— К сожалению, немало и подонков, — согласился Бетан под одобряющее восклицание лорда побережья. — Государство, как организм, кровоточит. Необходимо удалять гной.

— Гной вроде нас? — Равен знал, куда ведёт Роберто, поэтому улыбнулся и попросил у Верчинери салфетку. Тот, не пользовавшийся подобной «гадостью», едва пересилил себя и вручил её товарищу. — Это государство ничего, бл@дь, не сделало для меня и моих родных. Потому что этому государству, его лбам руководящим есть дело только до своих кошельков. Х@й-консиллеры, х@й-казначеи… Как у вас, лорд Бетан, хватает сил служить этим уродам!? Если захотят, то даже вас ударят в спину.

Всем было не до смеха после такой тирады. Карегару пришлось успокоить друга, пока тот ещё не начал обвинять самого короля. Атрос погрузился в глубокие раздумья, и даже нежная поддержка со стороны жены, обвившей его рукой, не помогла. Чтобы разрядить обстановку, Роджер натянул улыбку и приказал своему секретарю, безмолвно наблюдавшему из другого конца помещения, расплатиться с наёмниками. За доставку предводителя разбойников живьём им полагалась премия.