Весна для Евы

– А у меня браслет сломался, что-то с застежкой, ты не мог бы посмотреть? – очаровательное создание с венком из одуванчиков на кудрявой головке протянуло Денису яркий, похожий на кожуру апельсина браслет.

– А до этого розетка в номере искрила, у фена кто-то аккуратно провода перерезал. И как только не убило? – нудным голосом начал перечислять Денис – Каблуки еще на босоножках отломились, не жалко было новую обувь ломать? Ева, может хватит уже? – он строго посмотрел на девушку.

Тонкая рука вздрогнула, браслет выпал в густую траву и тут же пропал из виду, Ева суетливо наклонилась его поднять, Денис тоже поспешил присесть, шаря в поисках украшения. Оба ползали на коленях, но оранжевый браслет никак не находился.

– Ты пойми, все эти цветочки в кедах, бутерброды с сердечками, это очень мило, – Денис отдернул палец, уколовшись какой-то колючкой, невольно поднес его к губам, и разговор выходил такой же неприятный как эта боль. – Ты пойми, у меня девушка есть, мы с ней три года встречаемся, и ей очень не понравилось бы, если бы она узнала, что ты за мной… – он замялся, при слове «бегаешь» сразу возникал образ крохотной собачонки с узкой мордочкой и виляющим хвостом, а Ева, она другая, она вся такая… короче, это еще больше бесило, потому что есть Ксюха, и есть обязательства, и чувство долга, и порядочность, наконец.

Ева молчала, не поднимая глаз и сосредоточенно перебирая травинку за травинкой.

– И вообще, я для тебя староват, с меня песок скоро сыпаться начнет, – постарался перевести все в шутку Денис. – Смотри, сколько вокруг пацанов симпатичных, с твоей энергией любого однокурсника окрутить можно. Серега, вон, Сироткин за тобой ходит – вздыхает, приличный пацан, не курит, спортом увлекается, – Денис почувствовал себя Розой Сябитовой на выезде.

Ева упорно молчала, поджав пухлую губку. Вот ведь упрямая!

– Ты пойми, – все призывал и призывал ее к пониманию Денис, пытаясь подобрать новые аргументы, – мужчина, он по природе охотник, завоеватель, ему нравится добиваться женщины, бороться за нее. А когда она сама… настойчиво проявляет инициативу, ну тут, как будто они ролями меняются, понимаешь?

Зачем девчонке знать, что самого Дениса именно так и подловили. Бойкая и смелая Оксана первой подошла и пригласила его на танец. Они долго топтались под бесконечно-нудный медляк, она попросила проводить ее до общаги, автобусы уже не ходили, он остался, потом еще раз остался, потом они сняли квартиру, и все – у Дениса появилась постоянная девушка.

Но этому юному созданию такое знать совсем не следует, пусть у нее все будет по-другому, романтично и по-настоящему, но не с ним. Сколько ей лет? На вид пятнадцать – шестнадцать, и ведет себя соответствующе, и одевается – все эти бесчисленные сарафанчики в цветочек, фенечки, браслетики на руках и на ногах. Да нет, ей больше, она же первый курс закончила, а это минимум – восемнадцать. Сразу видно, домашняя, залюбленная родителями барышня. Таких очень легко обидеть, и Денис этого не хотел, поэтому тщательно подбирал слова.

– Ты очень красивая.

Ева подняла на него большие серые глаза. Ох и глазищи, омуты!

– Да, ты очень красивая и будешь счастлива. Но я почти женат, у меня уже есть девушка, – здесь следовало сказать – и я ее люблю, но Денис посчитал, что это будет выглядеть пошло, и лишь добавил въедливое: – Понимаешь?

Ева медленно поднялась, одернула веселый цветастый сарафан, тряхнула гривой кудрявых волос. Теперь она смотрела на Дениса сверху вниз:

– Я все поняла, Денис Сергеевич, извините, – холодно произнес звонкий приятный уху голос.

И, отвернувшись, Ева стащила с головы подвявший венок, повесила его на куст дикой смородины и быстро пошла прочь по узкой тропинке. «Да, так лучше, давно пора было расставить все точки над и, – успокаивал растревоженную душу Денис, – первая любовь у всех несчастная, переболеет». Он все сделал правильно, отчего ж тогда так гадко?

А она и вправду красивая, и имя такое, говорящее, было что-то в этой совсем молоденькой кудряшке глубоко женственное, манящее: гитарные изгибы фигуры, высокий аристократичный лоб, точеные скулы и нижняя губка как у Софи Лорен, зовущая к поцелуям, и тонкий едва уловимый запах первоцветов. Да она сама как весенний цветок! В других обстоятельствах Денис бы увлекся, да что там увлекся, он мог бы и голову с легкостью потерять, но не сейчас, когда с Ксюхой взят напополам кредит на двушку, когда он, как прилежный зять, уже ездит полоть будущим тестям огород. А совместное прошлое, его и Оксаны, а их планы на будущее, как это все разом перечеркнуть?

А эта Ева просто еще не ощущает всю силу своих женских чар, кто знает, насколько долго она сможет сохранить интерес к Денису? Ведь он обычный парень, аспирант, двадцати пяти лет от роду, без денег, связей. Он не сможет обеспечить ей красивую жизнь, к которой так стремятся современные девицы. Вот Оксана, она не такая, она его любит просто так, за красивые глазки. И куда мог запропаститься этот дурацкий браслет?!

– Что ты ей наговорил? Почему она плачет?! – как орел откуда-то сверху набросился на Дениса его дружок Пашка, загораживая долговязой фигурой свет.

– Браслет потеряла, – соврал Денис.

– Вот этот, что ли? – быстро наклонился и поднял «апельсиновую кожуру» Павел. – Гляди, и застежка отлетела, починю и отдам, – и он небрежно засунул браслет в нагрудный карман рубашки.

– Дай, она меня просила починить, – неожиданно для себя вдруг разозлился Денис.

– А починю я, – колючим взглядом посмотрел на Дениса Павел. – Такие женщины дважды себя не предлагают, твой поезд сейчас ушел.

Вот так вот, жестко, прямо в лоб, без подходов, а еще лучший друг! Секунда, и они уже стояли как два нахохлившихся, готовых напасть друг на друга петуха.

– А твой, значит, подъехал? – язвительно прошипел Денис.

– Да уж своего не упущу, – прищурил Пашка хитрые кошачьи глаза. – Дэн, я как друг, давал вам шанс, но ты, я так понимаю, им не воспользовался. Теперь извини, она мне тоже понравилась.

– Не лезь к ней, – сжал кулаки Денис, – у тебя в каждой общаге по две телки, отстань от девочки, только испортишь.

– Вот значит, святоша, как ты обо мне думаешь, – скрестил руки на груди Павел, – не знал.

Пашка Крылов был красавчиком – черноглазый брюнет с бойким жизнерадостным нравом, девушки слетались к нему, как пчелки на мед. Странно, что Ева обратила внимание не на него, а на сдержанного, даже зажатого от непривычной роли руководителя летней практики Дэна.

– Говорю, как есть, для тебя бабы – одноразовый материал, получил удовольствие, побежал дальше, – тоже оскорбился Денис, все, на что они с Пашкой старались не обращать внимание в ходе многолетней дружбы, теперь полезло наружу. – Так и выбирай подобных себе, которым тоже только этого и нужно, ее не трогай.

– А то что? Больно сделаю, а ты сейчас не то же самое сделал, то-то она в слезах утонула?

– Нет, не то же, я ей объяснил, как смог.

– Ну, так и иди к с своей мамке-Оксане, а то уже разыскивает сыночка, – ударил по больному Пашка.

Денис отреагировал мгновенно, и друзья сцепились, мутузя друг друга и клубком катаясь по траве, как младшие школьники на перемене.

Денис увлекался легкой атлетикой, был жилистым и подтянутым, Пашка никогда спортом не интересовался, но натаскался в уличных драках, в которые влипал с завидной регулярностью. Поубивать друг друга им не давали только остатки былой дружбы, а то, что из этой потасовки они уже не выйдут друзьями, не приходилось сомневаться. Красавица Ева внезапно встала между ними, разводя в разные стороны.

Оба, тяжело дыша, поднялись, отряхнули разодранную в клочья одежду, сплюнули запекшуюся кровь.

– Я женюсь на ней, – потрогал карман с браслетом Пашка, проверяя, не выпал ли.

И на это у Дениса не нашлось возражений, а что он мог возразить?

– Обидишь, я найду тебя и убью, – хриплым, не своим голосом пообещал он бывшему другу.

– Меня многие хотят убить, – хмыкнул Пашка, снова прищуриваясь. – Но ее я не обижу.

И Пашка зашагал по той же тропинке в сторону пансионата, что и Ева. А Дениса накрыла тоска. Он, неприкаянным, ходил по берегу, швырял в речку палки и гонял лягушек… и ненавидел себя… за слабость, за трусость, за сводящую зубы правильность. Он всего лишь не хотел быть таким как отец, он поклялся себе в этом. И как над ним сейчас зло посмеялась судьба. Не клянись, ибо нечем тебе клясться.