Весна на Плутоне

«Гвинн Шотвелл» заканчивала торможение. Позади три земных года и четыре с половиной миллиарда километров пустоты, впереди — Плутон. Возможно самая дальняя заселенная людьми планета Солнечной.

Это утро капитана Петра Чжао ни чем не отличалось от прочих. Встать, привести себя в порядок и неспешно отправиться на мостик. Хоть межпланетные хайлайнеры и являются самыми скоростными кораблями Человечества, но летают они на такие расстояния, что это практически не чувствуется. Работа капитана Чжао походила скорее на работу капитанов морских кораблей, что до сих пор используются на морях Земли и терраформированного Марса.

Так что когда закончится торможение Петр знал заранее. Сегодня. Как и вся команда вместе с пассажирами. Но древние традиции обязывали исполнить ритуал. Сев за свой рабочий терминал, Чжао убедился что ядерное сердце корабля работает нормально, равно как и плазменные… Пусть будут крылья. А вот баки с рабочим телом привычно алели остатком в один процент. Запас воды на обратный путь предстояло набрать на Цербере — одном из спутников Плутона.

— Дамы и господа — произнес Чжао, включив общекорабельную трансляцию. — Мы прибываем в систему Плутона! Через минуту отключится тяга, и пол в жилых отсеках, наконец, станет ровным. Корабль пробудет в системе как минимум один земной месяц, если не случится каких-либо форсмажоров. Я благодарю пассажиров за пользование услугами моего корабля и надеюсь на дальнейшее сотрудничество в будущем.

«А куда ж вы денетесь-то?» — Подумал про себя капитан: «других кораблей тут нет, и появятся нескоро».

Вскоре пол в жилой центрифуге правда стал горизонтальным — исчезла тяга двигателей, создававшая иллюзию наклона. Капитан сидел в своем кресле, привычно медитируя на консоль с цифрами и диаграммами. И для разнообразия поглядывая на большой проекционный экран, на который выводилась модель системы Плутона, с ползущей по ней «Шотвелл».

— Утречка — Коротко кивнула Фаина Родис, начальник экспедиции, входя на мостик.

Формально она была пассажиром. Но в, тоже время, она была клиентом, оплатившим этот полет. Да и за прошедшие годы между экипажем хайлайнера и учеными установились неформальные отношения. Не буквально как в книгах и фильмах про Экспансию и Первую Системную, но близко.

— И тебе не хворать.

Родис была ангелом. Эта генетическая модификация распространена на небесных телах с малой силой тяжести. Тепловое пятно, ради которого «Шотвелл» проделала такой путь, располагалась на поверхности Плутона, ускорение свободного падения которого было даже меньше лунного. Если местные построили большой хабитат, а за двести лет должны были, крылья станут важным преимуществом.

— На сенсорах все так же пусто. — Ответил Чжао на немой вопрос Родис.

— Возможно, они, правда, вымерли — пожала крыльями ангел. — Или разучились летать в космос, хотя на Плутоне это постараться надо.

— Я могу подождать после набора рабочего тела — Петр поднял многажды обсуждаемую тему. — Не обязательно высаживаться сейчас, когда у нас нет гарантированной возможности отступить.

— Если это ловушка, отступить мы все равно не сможем. У хайлайнера же динамики никакой! Так что делаем что должны, а там разберемся.

— Когда отчаливаете?

— Сегодня. Чего тянуть?

— Фай, ты же не просто так ко мне пришла?

— Конечно! — Улыбнулась та. — Я хочу договориться о браке наших детей. Так твой клан получит право на найденные нами артефакты.

Когда два века назад случился Коллапс, Человечеству пришлось вспомнить многое из хорошо забытого старого. В том числе расширенные семьи или кланы, специализировавшиеся на какой-либо деятельности и владевшие необходимыми для этого средствами производства. Сейчас многие считали кланы пережитком прошлого, но это абсолютно не мешало им существовать. Так что весь экипаж «Шотвелл» состоял из родственников капитана. Как и экспедиция Фаины Родис.

— Увы, мой старший уже занят — развел руками Чжао. — А младшие предпочитают свободу.

— Ты в этом уверен? — Хитро прищурилась ангелица. — А мне вот котомальчик, похожий на Виктора Чжао, клялся, что готов на Имперский Брак лишь бы быть с Алисой.

— Ой, дурак! — Схватился за голову Чжао-старший.

— Так ты разлучишь влюбленных? — Ехидно спросила Родис.

— И долго они пробудут влюбленными? Но самое главное, я не понимаю в чем твой-то интерес?

— Допустим, мне религия не позволяет не поделиться с людьми рискующими жизнью ради моей экспедиции — снова пожала плечами и крыльями ангелица. — Или ты мне очень симпатичен как мужчина, но выйти за тебя замуж я уже не могу, так что хоть детей поженю.

— Даже интересно, эта «вечная любовь» хоть до Пояса дотянет?

Одним из незыблемых правил кланового общества было то, что имущество семьи наследовал один наследник, реже наследница, но при этом его семейная жизнь строго регламентировалась. Требовалось жениться или выйти замуж по строгому расчету и при этом в браке не отлынивать от деторождения. Петр по себе знал, какой это тяжкий крест и, будь у него возможность, с радостью бы стал Младшим — человеком без значимого имущества, зато свободным в половой жизни. С другой стороны, он понимал и чувства сына.

— Хорошо — кивнул Чжао. — Но с условием. Вы остаетесь на корабле, пока мы не заправимся, и изучаете Плутон дистанционными методами. А потом уже высаживаетесь. Без Алисы, у которой будет медовый месяц, раз уж ты так хочешь породниться.

Как ни странно, ангел согласилась сразу.

Теперь у хайлайнера хватало приращения скорости, чтобы перейти на низкую орбиту. Поверхность хранила молчание, лишь тепловое пятно на макуле Ктулху призывно сияло в тепловизорах. Там явно было нечто вырабатывавшее энергию, много энергии. Либо ядерный реактор, но на Плутоне нет доступного урана, либо термоядерный. Одна из утерянных при Коллапсе технологий Старой Империи. Большой Куш, ради которого Институт Планетологии Новой Империи предпринял эту экспедицию на ледяные окраины Системы.

— Спокойное море, проверка связи — раздался голос капитана Чжао в динамике терминала десантного катера.

— Темное пламя, слышим вас хорошо! — Ответила Родис.

Она уже была упакована в свой пошитый на заказ скафандр-биосьют с крыльевыми модулями. В отличие от «пневматиков» прошлого, атмосферное давление в этом скафандре имитировалось натяжением «умной» ткани, так что костюм почти не стеснял движений. А заодно и подчеркивал фигуру зрелой генномодифицированной женщины. Слева от Фаины за пилотской консолью терминала сидел Влад Родис — муж ученой. Крыльев у него не было, так что он был одет в простой серийный скафандр.

Всего два человека. Брать кого-то еще в первую высадку Родис категорически отказалась. Нельзя потерять больше людей, чем вообще есть в катере. Ангел полетела бы одна, но так слишком уж велик риск погибнуть зря не передав наверх ни бита информации.

Десантный катер был переделан из обычного курьера — каботажного корабля с химическими двигателями. В грузовой отсек установили дополнительные баки и приварили к корпусу посадочные опоры. Влад дал тормозной импульс, и кораблик двинулся вниз, одновременно обгоняя «Шотвелл». Мысленно он поблагодарил Чжао за то, что тот развернул корабль жилыми центрифугами вперед — не пришлось пролетать мимо километровой балки с двумя ядерными реакторами на конце. Разумеется, он бы легко смог облететь реактор по широкой душе, да и созданный для полетов сильно ближе к Солнцу курьер имел внушительную биологическую защиту жилого отсека, но все равно так удобней и спокойней. И тут плутонианцы наконец соизволили выйти на связь.

— Чужаки! Прекратите высадку или мы откроем огонь! — Раздался высокий женский голос на том же открытом аналоговом радиоканале, который Родис только что использовала для переговоров с хайлайнером.

— Поднимаемся! — Быстро среагировала ангелица и уже после этого нажала на кнопку «эфир». — Народ Плутона! Мы пришли с миром, чтобы говорить и торговать!

Уже сам факт радиообмена был прорывом — за все два века Плутон упорно не выходил на связь с остальной системой, хотя дальние передатчики у колонистов были. Да и за все время пребывания у карликовой планеты «Шотвелл» безостановочно сигналила в эфире цифровыми и аналоговыми сигналами.

Вот только радио хранило молчание.

— Похоже на блеф — высказал очевидную мысль Влад.

— Может блеф, а может и нет — рассудительно возразила его Фаина. — Попробую их разговорить пока.

И снова включила внешнюю связь.

— Народ Плутона! Мы пришли к вам с миром, но есть и те, кто предпочтут взять вас силой! Работа ваших энергомашин прекрасно видна во всей Системе и прибытие новых кораблей лишь вопрос времени! Но как представитель Императора, я могу гарантировать вам Его защиту в обмен на ваши технологии!

Родис успела придумать продолжение речи, когда Плутон все же ответил.

— Наши технологии вам не достанутся в любом случае — раздался в динамике все тот же голос. — Еще раз, улетайте и оставьте нас в покое!

— Даже если мы из Основания?

После секундной заминки Плутон неожиданно сменил тон.

— Можете садиться. Площадка подсвечена зеленым.

На обзорном экране, демонстрировавшем черную смоль макулы Ктулху, загорелась неестественно зеленая звезда.

— Зря ты об этом в открытом эфире — только и сказал Влад, снова разворачивая корабль для посадки.

— А ты хотел красться по поверхности, чтобы потом долго и нудно искать вход? У нас там топлива на обратно останется?

— Разумеется! А вот уклоняться от зенитного огня не хотелось бы.

— Вот нам и не придется.

Постепенно зеленая звезда превратилась в четыре огня, расположенные квадратом. Влад аккуратно погасил остаток скорости в десяти метрах над грунтом, после чего опустил катер работая маневровыми. И вот касание, гаснут двигатели… И посадочная площадка едет вниз, медленно чтобы слабая гравитация успела опустить пойманный корабль следом.

— Темное пламя, если я не выйду на связь в течение суток, командование экспедицией переходит к Александру Родис. Конец связи!

Влад развернул окно камеры верхнего обзора как раз вовремя, чтобы увидеть, как гермостворки закрывают звезды.

— Тревожно — прокомментировал он.

— Работа наша такая — спокойно ответила ангел. Помоги лучше снять эти гермочулки с крыльев, а то давление за бортом уже растет.

Крыльевые модули скафандра защищали бесполезные в вакууме крылья от этого самого вакуума, но в атмосфере только мешали.

Спуск занял четверть часа. Наконец платформа с кораблем оказалась в просторном гроте, освещенном розово-фиолетовым светом фотосинтетически-активной радиации. Пол грота покрывали квадратики полей, разбитые рощами и прудами. Типичный ландшафт космического обиталища. Не слишком обычным было разве что обилие крылатых людей под потолком грота.

На этот раз Родис пришла в капитанскую каюту. Разговор был не для всех, даже с учетом недавней свадьбы.

— Короче говоря, нет у них реактора — сказала ангел после обмена ничего не значащими любезностями.

— И как же они тогда живут? — Не скрывая скепсиса, спросил капитан.

Он не спросил «откуда взялось тепловое пятно?». Для человека, выросшего в космосе, было предельно очевидно, что свободная энергия — это жизнь.

— Знаешь, когда говорят что на Плутоне и ему подобных нет урана, обычно забывают добавить «доступного». Все планеты и луны собраны из одного протопланетного диска.

— Так это очевидно!

— В том и дело. Уран и торий на Плутоне есть, но за миллиарды лет провалились настолько глубоко, что о добыче не может быть и речи.

— Ну да, в отличие от Ио с Европой где есть вулканы. Но как плутонианцы добыли свой уран?

— Уран — лишь средство. Плутонианцам нужна энергия. А ее уран и прочие тяжелые элементы замечательно выделяют прямо в ядре Плутона. При этом на поверхность тепло практически не выходит, поскольку лед хороший теплоизолятор, особенно когда холодный. Остается лишь пробурить скважины и поставить тепловые машины. Плутонианцы используют двигатели Стирлинга на азоте — они практически вечные.

Чжао не скрывал, что не разделяет энтузиазма Родис.

— Это все, конечно, замечательно. Но во Внутренней Системе нафиг не нужно.

— А кто сказал, что Империи нужен только термояд? В конце концов, с энергией у нас действительно проблем нет.

— И что же у нас вместо термояда?

— Вот это! — Ангел достала из кармана платья стальной контейнер-тубу. — У них есть староимперский наноассемблер! Наверное, последний в Системе!

Это действительно было гораздо лучше, чем термояд. Причиной коллапса было разрушение террористами производства наноэлектроники, точнее узких мест в цепочках поставок расходников. Новая Империя до сих пор была вынуждена использовать гораздо менее совершенную технологию фотолитографии.

— У них была компактная версия спецразработки — продолжала Родис. — Не требует кучи смежников производящих сверхчистые вещества, но ограниченна в размере транзистора. Не меньше двадцати нанометров, зато популяция нанитов сама себя воспроизводит в гораздо более «грязной» среде.

— Боюсь «Микротек» будет не рад твоему открытию.

Чжао сказал то, что было очевидно для любого подданного Новой Империи. Основой власти Императора была монополия на «мозги» техники, что было легко обеспечить, пока они вытравляются ультрафиолетом через специальную маску на пластинке сверхчистого кремния, а не собираются самовоспроизводящимися наномашинами.

— Я знаю тех, кто будет. Но ты сам понимаешь, что это незаконно.

Чжао предсказуемо задумался.

— В принципе я готов быть твоим сообщником — наконец сказал он. — В конце концов, мы теперь родственники, да и будет обидно потратить эти шесть лет просто так. Только скажи, что ты такое им сказала, что эти затворники оперативно передумали.

На этот раз помедлила с ответом уже Родис.

— Начну издалека. Ты же знаешь аргонианцев?

Чжао кивнул. Разумеется, он знал про одну из основных религий Солнечной, хотя и был не согласен с их «я одно на всех».

— Так вот, еще в Старой Империи доказали что они правы. Была создана хитрая генетическая модификация, позволяющая полноценно обмениваться воспоминаниями. При непосредственном контакте и только тем, у кого она есть. Но переданный опыт ощущается буквально как свой.

— И ты…

— Одна из них — кивнула Родис. — Как и поселенцы Плутона.

— А что за «основание»?

— Староимперская программа по созданию долговременных самодостаточных колоний на блуждающих планетах. Способ достичь других звезд, если с червоточинами и прочим варпом не срастется. Плутон был их испытательным полигоном.

— Понятно. Так куда летим сбывать нанитов?

— На Цереру. Есть там одна занятная организация.