Веточка прошлого или одна нить на двоих

В одной северной деревушке туман выстилал раннее утро, укрывая росой траву, делая мир чуть сказочнее.

Встать бы Альке и Ваське да пойти бы с бабушкой Ясей к соседке, что коровушку держит. Бело-черную, с ленивым взглядом темных глаз. Да выпить бы молока парного на крылечке, пока покупает бабуля творог и банку молока, просит местных принести морошки на вкуснючее рыжее варенье. А пока поговорить нужно - о погоде, ценах, о доме творчества и истории Мезенского района.

А детям и хорошо, прибегает бело-рыжий кот Филька и вылизывает шершавым языком пролитое молоко.

Обратно идут - солнце мягкое, нежное. Птицы поют заливисто.

Баб Яся улыбается, чуть щурит свои кошачьи глаза и говорит -" А завтра за грибами можно иль на покос пойти. А хотите снова поедем в Важке вещи стирать."

Невдомек детям было, что уже не стирают в реке да не берут старую желтую стиральную доску.

Это Алька выросла и поняла - бабуля им приключения придумывала. То грибочки собирать, ах как вкусны супы бабушки! Или с суровым дядей Толей ехать на покос в моторной лодке, когда белая в черных подпалинках Стрелка лает на водяные струи. Есть рагу из общей миски, кататься в ароматных стогах...

А баба Дуся учила работать в огороде, чувствовать руками какому растению нужен какой подход. Где сурово пожурить нужно плохо растущую фасоль, а где нужно похвалить разросшуюся малину.

Вот и сейчас Аля приехала к бабушкам.

Пусть и говорила вторая папина жена Марина, что бабули не родные. Просто чужие тетки, что живут на Севере. Да и платил им папа, чтобы брали к себе на лето детей.

Да только помнит Аля тепло. Такое за деньги не купишь. И понимает - жить на что-то бабулям надо.

Вот и сейчас.

Бабушка Яся тесто на пироги развела, чаю душистого заварила. Бабушка Дуся принесла банки вареньем да в огороде свежую зелень собирает. Снова та же комната, пахнущая солнцем. Вышитая рыжими цветами салфетка, старая лампа с персиковым абажуром, сборники стихов в старом шкафчике.

Никогда не замечала раньше - на черно-белой фотографии две девушки. Красивые, улыбающиеся. Такие разные.Подпись :" Ярослава и Евдокия. На добрую память о солнечном дне.". Неужели бабулечки такими были? Яркая смуглянка с броской красотой скорее всего бабушка Дуся. А вот девушка с неправильными чертами, но выразительным взглядом - скорее всего баба Яся. У нее иногда такой же взгляд бывает - чуть кошачий, пристальный.

Как у кошки Мафы, что сейчас вылизывает свои лапки. Такие же прозрачные зеленые глаза и прищур.

Аля прилегла на кровать и не заметила как уснула.

А разбудили ее добрые руки бабушки. Она хитро улыбалась :" Утро наступило. Пойдем парное молоко просить, а по дороге и расскажешь, что за печаль тебя привела". Ой, мудрая бабушка Яся.

- Ты, милая, не стыдись. Мы с Дусенькой тебе рады всегда. Но видим мы, что не просто так ты приехала. А печаль твое сердечко гложет.

- Баб Ясь, ничего от тебя не скрыть. Как была проницательной, так и осталась. Только говорить тебе стыдно.

- Аленька, я же все твои проказы знала. Меня ли тебе стыдиться?

- Бабушка, говорят, ты гадать умеешь, посмотри будущее мне. Никита стал вести себя странно, а я люблю его.

- Так нет будущего, Аль. Лишь ниточки да шорохи услышать можем, но моточек то в руках в наших.

- Посмотри, милая, посмотри. Душа мается.

- Ну раз мается, то гляну. Но смотри - нельзя за ниточки цепляться, нельзя в будущее так верить. Чтобы сердечку твоему спокойно было. А пока придем домой, позавтракаем, поставлю пироги к обеду. Тогда и посмотрим.

- А правда ли, что вы прокляты с Дусей? Что потому одни живете? За то что ведьмы?

Тут и прикусила язык Аля. Потемнело лицо бабушки Яси. Лучше бы не спрашивала ничего. Марина кричала папе :" Никто они нам! Ты им не кровный сын, по бумагам не сын! Ты зачем им деньги отсылаешь, зачем помогаешь. Ни тебе, ни детям твоим они не родня. Так - проклятые бабки, за ведовство их прокляли. Хочешь на Альку перенести? Выйти девка замуж не может".

Только девушка рот открыла, чтобы извиниться...Властный жест бабушки Яси, а теперь скорее Ярославы Марковны, остановил ее.

С прямой осанкой она пошла в сторону полянки, села на поваленное деревце, приглашая Алю сесть рядом...

- Слушай, Аля. Лучше от меня узнаешь, чем чужие слова повторять будешь. Один раз расскажу, более не буду. Ты девочка умная, сразу поймешь.

Ведьма - вовсе не злая колдовка и не исчадие ада, как думают многие. Это видеть мир чуть иначе, чуть ярче, видеть его более красивым и нежным, видеть то, что иным недоступно. За это и плата своя есть - сердце всему открыто больше, больше ранено чужой небрежностью.

Дружили мы с Дусенькой всегда. Вместе институт закончили, вместе работали. К счастью - мужчин разных любили. Но на беду свою полюбили тех, кто влюблен в небо. Там наши мужья и остались. Мы не долго вдовицами ходили, молодое сердце на нежность открывается быстрее.

А вскоре у меня беды начались. Болеть стала сильно, второй муж выпивал страшно, вещи из дома выносил. Я дурнела, худела, косу, что была ниже талии, пришлось остричь. Не выдержала, выгнала его. Все шло под откос, сократили на работе, из квартиры нужно было срочно выезжать, брат разбился в аварии.

Кое- как прошла эту полосу, оставались верные друзья. Так и через пару лет у Дусеньки проблемы начались. Ее муж тоже стал выпивать, выносить дорогие вещи из дома. Дусина сестра тоже разбилась. А добиваться нас стали похожие мужчины.

Тут и сообразила я. Я тому виной, что у Евдокии все под откос тоже пошло. Мы дружили крепко, сестры так не всегда дружны.

Уехала к шаманке одной, что у Белого моря живет. Рассказала, показала фото. Она и говорит мне: " Колдовство мира нижнего. Колдун-мужчина обижен на тебя, у него и у тебя кровь северная, шаманская. То ли волосок твой нашел, то ли ресницу и сделал обряд. Давай вспоминай". А я никак не могла вспомнить. Если каждый отшитый мстить будет - женщин не останется в мире, кроме тех, кто идет с каждым, кто поманил.

Потом сообразила. Как еще замуж только вышла, подвыпивший друг знакомых пытался меня за руки схватить. Я и отправила его куда подальше. Он ехидно оскалился тогда, мол пожалеешь еще, моя будешь.

Вот и молвит шаманка : " Вспомнила? Он приворот делал. Но ты сама ведьма, тебя не так легко погубить. А одумался только на смертном одре, поздно было, отменить не успел. Мается в посмертии. Вот тебя к нижнему миру и тянет. Мертвый шаман нижнего мира и ты с кровью белых шаманов.

Тебе, Ярослава, одна дорога теперь. Ведовская. Вина не твоя, а искупать тебе.

Ты права, подруга твоя невольно приняла твои беды на себя, разделила на двоих твое проклятие. Так либо вам обеим его нести, или ты в нижний мир уходишь, а она своей жизнью живет.

Вот только помни - сроку неделя. Шансы выжить и без Евдокии у тебя есть, но всё одна понесешь. И всегда одна будешь. Решай."

Решила я тут же нить разрезать. Дуся то не виновата. А сложилось как сложилось.

Собрала вещи, написала родне северной, что домик хочу купить. Утром была уже на вокзале.

А там и Евдокия стоит :" Ты думала дам я тебе ниточку резать? Посестра моя. С тобой еду. Никуда без меня не пойдешь".

Вот и живем тут. Думала, что быстро Евдокии надоест, в северной глухой деревушке да в холоде, уедет. Только и ей близки просторы северные стали, тоже морошку и чай с чашелистками полюбила.

Так и живем, заготавливаем травы, смотрим настоящее и будущее, ворожим. Я готовлю, Дуся огород высаживает - я бы не сумела, не мое это.

А что семьи нету... Так и мы есть друг друга, и дети не кровные прибились, и внуки есть. Вот и братец твой скоро о правнуках расскажет. А сама ты сватов жди, нет никаких проклятий на тебе, это же знать хотела?

Не жалей нас только. Мы жизнь прожили, перед небом свой ответ несем. Только Дусеньку жалею, могла бы счастливой быть.

Провела неделю Аля у бабушек. Ну как не родные, если такой любовью окружают. Отпускать видно не очень хотят, но улыбаются, гостинцы в дорогу собирают. У самой девушки чуть слезы не выступили. Как представила она молодых женщин, которые в одиночестве уехали в чуждую им жизнь, глаза стало предательски щипать.

Бабушка Дуся шепнула на прощание :" Ты ее не слушай. Догадываюсь, что Яся рассказать могла. Про мои жертвы и прочее. Вот только я ни разу не задумалась, по счастью мне было за ней ухать. ".

Аля бежала на самолет, который привезет ее к Архангельску. А там она сможет уехать на поезде в свой город.

Серая полосатая кошечка провожала ее до поворота. Зеленые прозрачные глаза сверкнули.

Аля знала - она обязательно вернется.

К туманному утру, к речке, к варенью из морошки и к своим бабушкам.