Видите ли, коллега

Контакт с подводными жителями планеты-океана Талассы шёл не по плану. Совершенно не шёл, честно признаться, ведь приплыли контактировать только земляне. Павел Петрович Селиванов, джентльмен солидного возраста, обладатель шикарных усов, профессор и руководитель экспедиции, был крайне раздосадован таким положением вещей. Месяцы кропотливой подготовки, первые обмены сигналами, осторожные, но полные оптимизма прогнозы, договорённость о встрече официальных представителей – этот день обещал стать историческим, но что-то пошло не так.

Подводная лодка «Чудо-Юдо», для маскировки специально походившая формой на местного рыбокита, доставила контактёров к условленному месту в изрядном удалении от архипелага Джанибекова, где располагалась постоянная база землян на Талассе. На сорока метрах – не так глубоко для людей и достаточно глубоко для талассиан – Селиванов вместе с молодой коллегой Катей Некрасовой в полном обмундировании покинули судно и теперь наслаждались завораживающим видом люминесцирующих кораллов. Время от времени течением проносило странных существ, похожих на белые простыни, – эти существа порой сворачивались, захватывая всем телом, как сетью, скопления планктона, темнели, и по несколько минут – до получаса – дрейфовали чёрными комками, затем внезапно вновь раскрывались, белели и неторопливо продолжали свой путь. Тут и там среди кораллов разноцветными каплями выглядывали талассианские псевдоцветы – неизученные пока ещё полурастения-полуживотные, видом до боли напоминавшие цветки земных лотосов. Отталкиваясь внешними лепестками, они перескакивали по рифу с места на место, в редких случаях не успевая закрепиться – тогда, не способные сопротивляться, они плавно поднимались к поверхности океана. Мимо плывущих учёных стайками шныряли непуганые, не знакомые с человеком мелкие рыбёшки.

Кате с лихвой хватало и этого – возможность воочию наблюдать инопланетную жизнь приводила её в полнейший восторг. Селиванов же ждал контакта.

– Катя, видишь что-нибудь?

– Нет, Павел Петрович, и приборы молчат.

– Может быть, мы что-то неправильно расшифровали?

Следует отметить, что самих талассиан до этого момента никто из людей не видел. Приборы подлодок фиксировали их как подвижные источники световых и звуковых сигналов. Команде Селиванова удалось эти сигналы систематизировать, а позже и сымитировать. Так началось общение двух разумных видов.

– Катя, проверь приёмник.

– Хорошо, Павел Петрович.

Девушка подплыла к прибору, изящными движениями напомнив Селиванову русалку. Русалку в гидрокостюме с кислородным баллоном. Селиванов двинулся вслед за ней, чтобы проконтролировать настройку приёмника. Чуть не врезавшись в Павла Петровича, наперерез ему из коралловых зарослей выскользнула рыба, похожая на небольшого осетра, с треугольной мордой и фонариком на лбу, как у рыбы-удильщика. Селиванов, охнув, отдёрнулся назад, её пропуская.

– Приёмник в порядке, Павел Петрович! – по связи сообщила Некрасова.

– Замечательно! Я сейчас подплыву и сам посмотрю.

Фонарик на лбу, а точнее – на шлеме у Селиванова лучом подсвечивал Катин силуэт. Почему-то в этот момент он думать забыл о контакте с талассианами и приборах. Высокая, стройная, молодая, талантливая. Скинуть бы годков, думал Павел Петрович. Он всё смотрел на неё, приближаясь. В какой-то момент гидрокостюм Некрасовой исчез. Она предстала перед Селивановым совершенно обнажённой. Русалка, настоящая русалка. Только кислородный баллон Кати оставался на ней – он держался на тонких шёлковых лямочках. И шлем. Селиванов расстроился – вот бы рассмотреть сейчас её лицо. Но и видом тела он был удовлетворён. Павел Петрович облизнул усы и неожиданно упёрся в выставленную вперёд руку коллеги.

– Профессор, смотрите! – Катя указала куда-то вдаль. – Там алые паруса! Вы читали Грина? И музыка, «Аквариум». Некоторые женятся, а некоторые так. И мы с вами, как в аквариуме. Вы бы женились на мне, Павел Петрович? Или так? Как некоторые…

Катя рассмеялась. Ей на шлем приземлился оранжевый псевдоцветок.

– Мандаринка, – хихикнула Катя и потеряла сознание.

Селиванов подхватил её и, тщательно выговаривая слова, продекламировал:

– Баба с возу – кобыле легче!

Посмотрев на Катин русалочий хвост, добавил:

– Придёт серенький волчок и укусит за, так сказать, кабачок.

Запахло кабачками. Псевдоцветок перескочил на шлем Селиванова и запел «Smoke on the water». У Павла Петровича застучало в висках. Голова кружилась. Катин хвост куда-то уплыл, периодически сворачиваясь в тёмный комок и поедая планктон. Селиванов понял, что перестаёт себя контролировать, и под песню хора псевдоцветков провалился во тьму.

Очнулся Селиванов в своей каюте на подводной лодке. Сразу попытался встать, но голова вновь закружилась.

– Тише, тише! – постарался упредить его излишнюю активность сидевший рядом доктор Шумейко. – Вас пришлось срочно эвакуировать. Талассиане так и не объявились, но вы с Некрасовой в этих рифах, судя по всему, что-то подхватили. Так что пока вы на временном карантине. Каюту покидать строго воспрещается.

Павел Петрович всмотрелся и только теперь осознал, что Шумейко облачён в защитный комбинезон с респиратором.

– Анализы в полном порядке, но там, – доктор подчеркнул слово «там», – и у вас, и у Кати внезапно начались сильнейшие галлюцинации. Оказали ребятам сопротивление при попытке эвакуации. Сопровождалось это с вашей стороны приступами смеха и плача, полной потерей ориентации и неконтролируемыми движениями руками и ногами. Такие дела. Как вы себя чувствуете, Павел Петрович?

Селиванов попытался переварить сказанное доктором – думалось с трудом. Осознавал он только, что ощущает себя великолепно.

– Отлично! – с улыбкой ответил Селиванов. – Чувствую себя превосходно. Но совсем ничего не помню. И почему-то хочется маминой кабачковой икры. А как Некрасова?

– Ха! И она отлично. Ест мандарины, улыбается чему-то и мурлычет себе под нос Гребенщикова.

***

Рыба, похожая на осетра, с фонариком как у рыбы-удильщика и треугольной мордой, плыла через кораллы. Рядом с ней плыла рыба с длинным хвостом, как у мурены.

– Видите ли, коллега, – вещала рыба с фонариком. – Как мне кажется, подлинно разумными являются их хозяева, металлические киты.

– Соглашусь с вами, коллега, – ответствовала рыба с длинным хвостом. – С китами общаться интереснее, их язык цвета и звука примитивен, но структурирован и понятен. Чувствуется мысль.

– А эти биологические создания явно были выведены китами для более успешного контакта с нами, но, вероятно, отлажены не до конца, поэтому моё воздействие вывело их из строя.

– Тем не менее, это ли не повод отпраздновать первый контакт!

– Совершенно верно, в честь такого события приглашаю вас в гости – моя супруга изумительно готовит моллюсков.