Виртуал

Она

Двадцать седьмой день рождения я встретила в полной тишине. Торт из ближайшей кондитерской, одна свечка, которую задула без желания. Зеркало отражало усталое лицо женщины, которая когда-то мечтала о принце на белом коне, а теперь довольствовалась мечтами о простом человеческом тепле.

Моя жизнь превратилась в безжалостную механику. Будильник в семь утра, кофе из автомата, серые стены офиса, бесконечные колонки цифр, которые расплывались перед глазами к концу дня. Домой возвращалась, когда город уже погружался в вечерние огни, а я чувствовала себя призраком среди живых людей. Квартира встречала меня пустотой холодильника и тиканьем часов на кухне. Подруги звонили всё реже — у всех были свои семьи, дети, мужья. Я не винила их. Просто принимала как данность: моя жизнь — это бесконечный цикл одиночества.

В тот апрельский вечер я села за компьютер с твёрдым намерением. Сайт знакомств был последней соломинкой, за которую хватались все утопающие. Я прокручивала профиль за профилем, и каждый казался созданным как под копирку. «Люблю активный отдых», «ищу серьёзные отношения», «без вредных привычек» — слова теряли смысл, превращаясь в пустой набор букв.

И вдруг среди этого океана банальности я увидела его.

«SteelWolf».

Ник пронзил меня как разряд тока. В нём была сила, загадка, что-то первобытное и притягательное. Никаких улыбающихся «селфи», никаких фотографий с друзьями на шашлыках. Только одно изображение — тёмный силуэт мужчины на фоне ночного города, огни которого размывались дождём на стекле. Лицо скрыто тенью, но осанка говорила о силе, а поза — о том, что этот человек не боится темноты.

Описание было минималистичным: «29 лет. Не люблю толпу. Читаю больше, чем говорю. Ищу того, кто понимает ценность молчания.»

Сердце заколотилось так, будто я готовилась прыгнуть в воду со скалы. Пальцы дрожали, когда я нажимала кнопку «Написать сообщение». В тот момент я ещё не знала, что моя жизнь действительно перевернется.

Его первое сообщение пришло через несколько минут, словно он сидел и ждал.

«Привет. Ты тоже ненавидишь эти шаблонные анкеты?»

Я рассмеялась вслух — впервые за многие недели. В этой простой фразе было столько понимания, столько созвучия с моими мыслями, что казалось, он заглянул мне в душу.

Пальцы сами собой потянулись к клавиатуре.

«Привет. Да, особенно когда пишут «люблю путешествия и хорошее кино», как будто это что-то уникальное.»

Отправила и замерла в ожидании. За окном дождь усилился, а я чувствовала, как начинается что-то важное. Что-то, что навсегда изменит мою тихую, предсказуемую жизнь.

Так началось наше общение.

Он

Прозрение пришло в один из дождливых апрельских вечеров, когда я стоял у окна своей квартиры и смотрел на размытые огни города. В отражении стекла я увидел свое лицо, которое выглядело старше, чем мне исполнилось. Усталые глаза, опущенные уголки рта, которые когда-то легко растягивались в улыбке. И вдруг меня пронзила мысль: «Боже, как же скучно я живу».

Этот момент был похож на удар молнии — внезапный, ослепляющий, болезненный. Я понял, что моя жизнь превратилась в механическую цепочку однообразных событий, где каждый день был копией предыдущего. Дом — работа — дом. Дом — работа — дом. Как маятник часов, которые отсчитывают не время, а потерянные возможности.

Утром меня будил не естественный свет за окном или пение птиц, а противный писк будильника в семь утра. Быстрый душ, кофе, который уже не приносил удовольствия, а служил лишь способом запустить организм. Дорога на работу в пробках.

На работе меня ждала очередная смена в поликлинике. Двенадцать часов в белом халате. Бесконечная череда пациентов, каждый со своей историей страдания. Бабушка Анна Петровна с больными суставами, которая приходила каждую неделю не столько лечиться, сколько поговорить с кем-то. Мужчины средних лет, которые годами игнорировали симптомы, а теперь сидели передо мной с виноватыми лицами, словно извиняясь за то, что их тела посмели заболеть.

Я выслушивал одни и те же жалобы: «доктор, у меня болит», «доктор, мне плохо», «доктор, помогите». Пытался помочь каждому, назначал лечение, объяснял, что нужно делать. Иногда удавалось действительно помочь — и тогда в глазах пациента вспыхивала благодарность, которая грела душу. Но чаще всего я понимал, что могу лишь временно облегчить симптомы, а не искоренить причину. Медицина — это не магия, как думают многие. Это борьба с неизбежным, попытка отсрочить то, что рано или поздно всё равно произойдёт.

К концу рабочего дня я чувствовал себя выжатым как лимон. Не просто физически усталым — морально опустошённым. Чужая боль имеет свойство накапливаться в душе, как осадок в старом чайнике. Возвращался домой в полной тишине, без музыки, потому что даже звуки казались слишком громкими для моей израненной психики.

Дома меня встречала пустота. Не в плане отсутствия вещей — мебель у меня была. Но это была пустота души, отсутствие смысла. Разогревал ужин в микроволновке, ел, глядя в телевизор, где показывали новости о том, как плохо живут другие люди. Ложился спать в одиночестве, засыпал под шум соседского телевизора за стеной.

А мне ещё не было тридцати. В том возрасте, когда жизнь должна была бурлить, когда каждый день должен был приносить новые открытия, я чувствовал себя стариком. Выходные, которые когда-то были временем приключений и веселья, превратились в попытку восстановиться перед новой рабочей неделей. Суббота — день стирки и уборки. Воскресенье — день, когда я отсыпался до обеда, а потом целый день ходил мрачный, понимая, что завтра снова начнётся тот же бесконечный цикл.

Даже отношения с женщинами стали какими-то поверхностными, мимолётными. Не потому, что я не хотел серьёзных отношений — просто у меня не было сил на постоянство. Познакомишься с девушкой, сходишь с ней пару раз в кино или кафе, и вот уже чувствуешь, как твоя энергия заканчивается. Как можешь ты дарить любовь, когда сам опустошён? Как можешь делать кого-то счастливым, когда сам не помнишь, что такое счастье?

Что-то нужно было менять. Кардинально. Немедленно. Иначе я просто растворюсь в этой серости, превращусь в призрака самого себя.

Сел за компьютер и открыл браузер. Набрал в поисковике: «сайты знакомств». Сердце билось так, словно я собирался совершить преступление. В каком-то смысле так и было — я собирался покончить со своей прежней жизнью.

«Быть может, там я найду свою женщину, которая вновь раскрасит мою жизнь?» — подумал я, регистрируясь на одном из сайтов.

Она

Третье сообщение от него пришло на следующий день, когда я уже начала думать, что наш диалог закончился так же внезапно, как начался.

«Кстати, меня зовут Янус. Знаю, странное имя. Родители увлекались мифологией — бог с двумя лицами, смотрящий в прошлое и будущее одновременно. Все зовут меня просто Ян.»

Я улыбнулась, представляя, как он морщится, рассказывая об этом. В имени была какая-то мистическая красота, но я понимала, как тяжело жить с таким грузом. Наверняка в школе над ним смеялись, а теперь приходится объяснять каждому встречному.

Я подумала, и написала в ответ.

«Янус — это красиво. Хотя признаюсь, сначала подумала о римском боге дверей и переходов. Того, кто стоит на пороге между мирами.»

«Ты первая, кто не сказал, что это глупо», — ответил он почти мгновенно.

С того дня наша переписка стала ежедневным ритуалом. Каждое утро я просыпалась с мыслью о том, что напишет мне Ян. Каждый вечер засыпала, перечитывая наши диалоги.

Он оказался удивительным собеседником. Когда я жаловалась на очередной рабочий день, он не пытался сразу давать советы, как делают большинство мужчин. Вместо этого писал что-то вроде.

«Представь, что твои коллеги — это персонажи абсурдной пьесы, а ты — единственный здравомыслящий человек в театре безумия. Помогает дистанцироваться.»

И это действительно работало! На следующий день я смотрела на Петровну из отдела кадров и видела в ней героиню комической пьесы.

Его чувство юмора было тонким, интеллектуальным. Он мог пошутить над философией Кьеркегора так, что я хохотала до слёз, сидя в пустой квартире. Однажды он прислал длинное рассуждение о том, почему коты — это идеальные экзистенциалисты.

«Они живут в моменте, принимают абсурдность бытия и при этом сохраняют невозмутимое достоинство. Мы могли бы у них поучиться.»

Но больше всего меня поражало то, как он угадывал мои мысли. Стоило мне упомянуть, что перечитываю «Мастера и Маргариту», и он тут же начинал цитировать мои любимые отрывки. Когда я рассказала о своей детской мечте стать балериной, он не стал смеяться, а написал целое эссе о красоте несбывшихся желаний.

«Знаешь, — писал он однажды поздним вечером, — мне кажется, ты из тех людей, которые видят красоту в мелочах. В том, как падает снег, в старых книгах, в тишине рассвета. Таких людей мало.»

Я читала это сообщение раз за разом, чувствуя, как что-то тёплое разливается в груди. Он видел меня. Настоящую. Не ту успешную деловую женщину, которой я притворялась на работе, не ту весёлую подругу, которой была в компании. Он видел мою душу.

Недели летели незаметно. Мы говорили обо всём — о любимых фильмах (оказалось, он тоже обожает старое европейское кино), о музыке (его плейлист был эклектичным — от Баха до Radiohead), о детских травмах и взрослых страхах. Я рассказала ему о том, как в детстве боялась темноты, а он признался, что до сих пор иногда просыпается от кошмаров.

Но чем ближе мы становились виртуально, тем сильнее нарастал страх реальной встречи.

«А вдруг я окажусь не таким, каким ты меня представляешь?»

Написал он однажды, когда разговор зашёл о том, что мы до сих пор не обменялись фотографиями. Моё сердце сжалось. Я и сама боялась этого момента.

«А вдруг я разочарую тебя? — ответила я. — Вдруг ты представляешь меня совсем другой? Красивой...»

«Ты уже стала частью моей жизни. Каждый день я просыпаюсь с мыслью о том, что ты напишешь. Твои слова — это единственное, что делает мои дни осмысленными. Но я понимаю твои страхи. Они у меня тоже есть.»

Мы словно ходили вокруг да около, каждый боялся сделать решающий шаг. Я засыпала, представляя нашу встречу — и каждый раз сценарий был новым. Иногда я видела высокого брюнета с умными глазами, иногда — худощавого блондина в очках. Иногда наша встреча была романтичной, как в кино, иногда — катастрофически неловкой.

Прошло почти четыре месяца нашего общения, когда всё изменилось. Это случилось в пятницу вечером. Я сидела дома, пила вино из красивого бокала и в очередной раз перечитывала наши сообщения, когда пришло его послание.

«Я больше не могу так. Эта неопределённость убивает меня. Давай встретимся. Завтра. 20:00. Парк у старого фонтана, знаешь такое место?»

Сердце заколотилось так сильно, что я схватилась за грудь. Бокал выскользнул из дрожащих пальцев и разбился о пол, но я даже не заметила. Все мои страхи и желания смешались в один ком, застрявший в горле.

Старый фонтан в Филевском парке... Я знала это место. Романтичное, но немного заброшенное. Идеальное для первой встречи — достаточно уединённое, чтобы можно было поговорить по душам, но не настолько безлюдное, чтобы чувствовать себя неуверенно.

Пальцы дрожали, когда я набирала ответ.

«Да. Я буду там.»

И нажала «Отправить», не понимая, что пути назад нет.

Он

Регистрация на сайте знакомств занимала у других всего десять минут, но я потратил на неё почти два часа. Каждое поле анкеты казалось экзаменационным вопросом, на который нужно дать правильный ответ. Как описать себя так, чтобы не солгать, но и не отпугнуть? Писать ли о том, что я врач? С одной стороны, это престижно, с другой — многие сразу видят в докторах источник нестабильного дохода, а не живого человека. В итоге решил добавить загадочности, не указывать имя и не добавлять в профиль реальных данных. Романтично и безопасно одновременно.

Создав профиль, я начал смотреть женские анкеты. Профили, полные смайликов и фраз вроде «люблю тусовки и веселье», заставляли меня чувствовать себя глубоким стариком. Я уже начал думать, что затея была глупой, когда наткнулся на её страницу.

Варвара. Это имя привлекало. Не Вика, не Настя, не Катя — а Варвара. Старинное, почти забытое имя, которое звучало как строчка из русской классики. В детстве я читал сказку про Варвару-красу, длинную косу, и это имя навсегда ассоциировалось у меня с чем-то загадочным и прекрасным.

Первая мысль: «Это псевдоним, конечно же. Кто в наше время называет детей Варварами?» Но чем больше я читал её анкету, тем больше понимал — это настоящее имя. В каждой строчке чувствовалась искренность человека, который не привык лгать даже в мелочах.

«Работаю в сфере, где мало места для радости, — писала она в разделе «О себе». Люблю тишину больше шума, книги больше фильмов, дождь больше солнца. Ищу человека, с которым можно говорить о том, о чём обычно молчат.»

Сердце забилось чаще. Это было как найти в толпе человека, говорящего на твоём языке. Я перечитал её анкету трижды, каждый раз находя новые детали, которые отзывались во мне болезненным узнаванием.

Но больше всего меня зацепило то, что на её фотографии тоже нельзя было разглядеть лица. Она сидела в кафе у окна, и камера запечатлела её силуэт против яркого дневного света. Тонкие плечи, изящная шея, волосы, собранные в небрежный пучок. Рука с чашкой кофе замерла на полпути ко рту, словно она о чём-то задумалась. В этой фотографии была какая-то особенная меланхолия, которая мгновенно нашла отклик в моей душе.

Может быть, именно эта загадочность меня и привлекла? В мире, где все стремятся выставить себя напоказ, где социальные сети превратились в витрины идеальных жизней, она выбрала остаться тенью. Как и я.

Писать первое сообщение оказалось мучительно сложно. Я набрал и удалил десятки вариантов. «Привет, как дела?» — слишком банально. «Прочитал твою анкету, мы очень похожи» — слишком навязчиво. «Ты действительно любишь Брэдбери или просто написала для красоты?» — слишком агрессивно.

В итоге, промучившись, я написал простой вопрос. Отправил и тут же пожалел. Слишком высокопарно, подумает, что я зануда. Но ответ пришёл сразу же.

Так началось наше общение. С каждым днём сообщения становились длиннее, откровеннее, глубже. Она рассказывала о бесконечных отказах клиентам в выплатах, о том, как приходится быть лицом системы, которая придумана не для помощи людям, а для извлечения прибыли.

Я понимал её как никто другой. Рассказал о своих пациентах, о том, как тяжело бывает видеть боль, которую не можешь вылечить.

Она понимала мои шутки — даже самые странные, с чёрным юмором, которые родились из попыток защитить психику от ежедневного столкновения с человеческим страданием. Мы обсуждали всё подряд: книги, которые читали, фильмы, которые заставляли плакать, музыку, под которую хотелось танцевать в пустой комнате. Детские воспоминания и взрослые страхи. Сны, которые помним, и надежды, в которые стыдно верить.

Но при всей близости нашего общения между нами оставалась невидимая стена. Мы не обменивались фотографиями, где были бы видны лица. Не назначали встреч. Словно оба понимали, что реальность может разрушить хрупкую красоту наших виртуальных отношений.

И однажды я решился. Я написал ей, что хочу встретиться, назначил дату, время и место. Это сообщение попало точно в цель. Да, я боялся. Боялся, что разочарую её. Боялся, что она разочарует меня. Боялся, что магия исчезнет, как только мы встретимся в реальном мире, где есть неловкие паузы в разговоре, где можно споткнуться на ровном месте, где нельзя несколько минут подбирать правильные слова.

Может, нам и правда лучше остаться виртуальными друзьями? Но даже задавая этот вопрос, мы оба знали, что рано или поздно любопытство победит страх. Что рано или поздно нам захочется услышать голос друг друга, увидеть живые глаза, почувствовать, как пахнут волосы того человека, который стал так важен.

Мы просто ещё не знали, что, когда этот момент настанет, наша история примет совершенно неожиданный оборот.

Она

Я приехала на полчаса раньше назначенного времени — привычка, от которой никак не могла избавиться. Нервничала всегда перед важными встречами, а эта казалась особенно значимой. После месяцев переписки со SteelWolf'ом я наконец его увижу.

Старый парк встретил меня теплым вечером только что начавшегося сентября. Когда-то здесь, наверное, было красиво — широкие аллеи, ухоженные клумбы, романтические скамейки. Теперь же от былого великолепия остались лишь призраки: заброшенный фонтан в центре, где когда-то плескала вода, теперь наполнился сухими листьями и мусором. Редкие фонари, некоторые из которых не работали, создавали жалкие островки желтоватого света в наступающих сумерках. Между ними зияли провалы тьмы, которые казались зловещими.

Ветер играл с первыми сухими листьями, поднимая их в воздух и швыряя к моим ногам. Ветви деревьев отбрасывали длинные, причудливые тени на растрескавшийся асфальт дорожек. Эти тени словно тянулись ко мне, и я невольно ежилась, запахивая плащ плотнее.

Почему Ян выбрал именно это место? В наших разговорах он казался таким романтичным. Может, он хотел уединения? Или просто не знал, что парк до такой степени требует благоустройства? Я попыталась найти логичное объяснение, но внутри меня зашевелилось беспокойство — сначала едва заметно, как слабая рябь на воде, но с каждой минутой тревога усиливалась.

Я медленно прошлась вокруг фонтана, вглядываясь в полумрак. Время от времени поглядывала на телефон — еще двадцать минут до встречи. Может, стоило прийти позже? Но нет, лучше освоиться, успокоиться, привыкнуть к обстановке. Я присела на край фонтана, стараясь не думать о том, насколько здесь пустынно и тихо. Минуты медленно тянулись и тянулись, я сто раз пожалела, что пришла так рано.

Внезапно послышался звук шагов. Я резко подняла голову и всмотрелась в темноту между деревьями. Сначала мне показалось, что это просто игра света и тени, но затем силуэт стал отчетливее. Из-за деревьев вышел мужчина.

Он

Проклятая пробка! Я нервно барабанил пальцами по рулю, глядя на сплошную стену машин впереди. Время неумолимо бежало, а я стоял как вкопанный на Садовом кольце уже полчаса. В голове крутились самые мрачные сценарии — она подумает, что я ее бросил, решит, что я несерьезный, или, что еще хуже, просто уйдет, не дождавшись.

Наконец поток сдвинулся с места. Я газанул так резко, что колеса взвизгнули, и помчался через весь город, нарушая скоростной режим и проскакивая на желтый свет. Сердце колотилось не только от адреналина вождения, но и от предвкушения встречи с Варей. Месяцы переписки, долгие вечерние — все это привело к сегодняшнему дню. К первому свиданию.

Когда я наконец добрался до старого парка, солнце уже село, и между деревьями сгущались сумерки. Я припарковался где придется и побежал по главной аллее, тяжело дыша от волнения и спешки. Опоздывал — надеюсь, она еще ждет.

Ноги сами несли меня к центру парка, где стоял тот самый заброшенный фонтан — место нашей встречи. По пути я пытался привести себя в порядок: поправил куртку, провел рукой по волосам, проверил дыхание. Первое впечатление — это так важно, а я уже все испортил своим опозданием.

Вот и фонтан показался в просвете между деревьями. И да — рядом с ним действительно стояла женщина. Она! Она дождалась меня! Облегчение смешалось с новой волной нервозности. Сейчас мы увидим друг друга вживую. Сейчас начнется что-то настоящее.

Я замедлил шаг, стараясь унять дыхание и хоть немного успокоиться. Но чем ближе я подходил, тем больше меня охватывало странное чувство. Что-то было не так. Силуэт, очертания фигуры, даже то, как она стояла — все это не соответствовало тому образу, который я составил себе по единственной фотографии в профиле.

Она

Сердце подпрыгнуло от облегчения — наконец-то! Но радость длилась всего секунду. Этот человек совсем не походил на фото в профиле Яна.

Незнакомец приблизился.

— Варя? — произнес он, останавливаясь в шаге от меня.

Ледяной укол страха пронзил меня от макушки до пяток. Волосы на затылке встали дыбом, а во рту пересохло. Что-то было не так. Очень не так.

— Кто вы? — я едва смогла выдавить из себя эти слова.

Голос прозвучал чужим, хриплым от внезапно нахлынувшего ужаса.

— Меня зовут Дмитрий. Мы договорились о встрече…

Мир вокруг меня покачнулся. Дмитрий? Я абсолютно точно ни с кем с таким именем не общалась и уж тем более не назначала встреч. Только Яну… Что происходит?

Он

Передо мной стояла высокая полноватая молодая женщина со светлыми волосами. Длинный модный плащ. Может, это просто обман зрения в полумраке? Люди иногда выглядят совсем по-другому в реальности, чем на фото...

Я подошел ближе, всматриваясь в ее лицо.

— Варя? — неуверенно произнес я, хотя внутри уже знал ответ.

В голосе прозвучали сомнение и растерянность. Может, я ошибся местом? Или временем? Хотя нет, мы точно договаривались встретиться у фонтана в восемь вечера.

Женщина резко обернулась ко мне, и я увидел в ее глазах испуг. Настоящий, неподдельный страх. Это окончательно убедило меня, что я обращаюсь не к тому человеку.

— Кто вы? — спросила она дрожащим голосом, инстинктивно отступая на шаг.

Я почувствовал себя полным идиотом. Бедная женщина, наверное, думает, что я какой-то маньяк, который подкатывает к незнакомкам в темном парке. Нужно было объяснить ситуацию, извиниться за беспокойство.

— Меня зовут Дмитрий. Мы договорились о встрече… — начал я, понимая, как глупо это звучит, но не зная, как еще объяснить свое присутствие здесь.

— Вы меня с кем-то путаете… Это не мое имя, — испуганно проговорила она, и в ее голосе я услышал нотки паники.

Ситуация становилась все более абсурдной. Я стоял перед совершенно незнакомой женщиной, которая явно боялась меня, в заброшенном парке, где должна была ждать моя интернет-знакомая. Где Варя? Почему ее нет? И кто эта испуганная незнакомка?

— А как вас зовут? — глупо продолжил я, хотя понимал, что вопрос прозвучит еще более подозрительно.

Но мне нужно было хоть что-то понять в этой запутанной ситуации.

— Серафима… — тихо ответила она, не переставая отступать.

Серафима. Красивое имя, но совершенно мне незнакомое. Значит, это действительно случайная встреча, недоразумение. Но тогда где же Варя? И почему Серафима оказалась именно здесь, в то самое время, когда я должен был встретиться с другой женщиной?

«Паук»

Я знал, что она ответит. Все они отвечают. Одинокие души в бесконечном цифровом океане, жаждущие хотя бы крупицы настоящего внимания, готовые поверить в сказку о принце на белом коне. Серафима была идеальной кандидатурой для моей игры — достаточно умная, чтобы интересно было с ней общаться, но при этом наивная, словно ребенок, верящий в чудеса. Скучающая в своей размеренной жизни, но осторожная настолько, чтобы не броситься в омут с головой при первой же встрече. Это делало охоту еще более увлекательной.

Она не знала, что ее выбрал я. Я собирал информацию по крупицам, как энтомолог изучает редкую бабочку перед тем, как приколоть ее к планшету.

«Расскажи о себе», — писала она в одном из первых сообщений, и я почти физически ощутил, как она затаила дыхание в ожидании ответа.

Я методично создавал образ: двадцать девять лет, IT-специалист с хорошим доходом, люблю классическую литературу и тишину загородных вечеров. Человек надежный, спокойный, немного загадочный. Именно такой, о котором мечтают усталые городские женщины. Каждая деталь была тщательно выверена, каждая черта характера — результат долгого изучения женской психологии.

Правда была совсем в другом. Я действительно любил охоту. Но моей дичью были не олени и кабаны в лесных чащобах.

Дмитрий тоже попался сразу, словно голодная рыба на блестящую приманку. Мужчины порой еще более предсказуемы, чем женщины. Немного загадочности в женском профиле, капля недоступности, намек на глубину — и неудачники слетаются на это как мотыльки на свет.

«Чем ты живешь?» — задал он вопрос, и я почти услышал, как он нервно сглатывает, нажимая кнопку «Отправить».

Для него я стал «такой»: двадцать семь лет, финансовый аналитик с тонким вкусом, обожаю авторское кино и долгие прогулки в старых парках. Романтичная, но не сентиментальная, умная, но не заносчивая. Идеальная женщина для мужчины, который устал от пустых красоток и ищет что-то настоящее.

Идиоты. Мотыльки, которые сами летят в паутину, сплетенную из их собственных иллюзий и желаний. Они искали любовь, а нашли меня.

Месяцы подготовки подходили к концу. Я предложил Серафиме встречу в старом парке у фонтана — романтично и уединенно. Дмитрию указал тоже самое место, в том же парке. Два ничего не подозревающих человека. Они даже не догадывались, что месяцами общались не друг с другом, а со мной. Что я был кукловодом, дергающим за ниточки их эмоций и желаний.

Они пришли на встречу оба, как послушные марионетки. Серафима — даже заранее, как и подобает ответственной девушке. Дмитрий опоздал, но все равно явился, не в силах упустить шанс на счастье.

Я наблюдал за ними из тени старого дуба, наслаждаясь их растерянностью. Высокий молодой мужчина бежал по парку, на встречу со своей таинственной незнакомкой. Серафима сидела у фонтана, нервно поглядывая на телефон. Их замешательство, тревога, постепенно нарастающий страх — все это было праздником для меня.

Когда Дмитрий наконец подошел к Серафиме, и они поняли, что стали жертвами чьей-то жестокой игры, я решил, что пора действовать. Но в тот момент, когда я выходил из укрытия, все мои планы рассыпались как карточный домик. Моя тщательно спланированная охота превратилась в хаос, который я больше не контролировал.

Дмитрий первым заметил мое движение в тени деревьев. Его инстинкты, видимо, оказались острее, чем я рассчитывал. Он резко повернулся в мою сторону, инстинктивно заслоняя собой Серафиму.

— Кто там? — крикнул он в темноту.

Я понял, что момент внезапности упущен. Приходилось импровизировать, а я этого не любил. Все должно было пройти по плану, тихо и аккуратно. Теперь же я вышел на открытое пространство, чувствуя, как адреналин смешивается с раздражением от сорвавшейся операции.

— Варя? Ян? — произнес я с натянутой улыбкой, делая вид, что тоже ищу кого-то.

— Какое совпадение встретить вас здесь...

Но Серафима (а не Варя, как я ее называл) — оказалась умнее, чем я предполагал. В ее глазах я увидел не растерянность, а понимание. Холодное, ясное понимание того, что происходит.

— Бежим, — тихо, но четко сказала она Дмитрию, не сводя с меня глаз.

— Сейчас же.

Они развернулись одновременно и побежали по одной из широких дорожек к выходу из парка. Я бросился следом, но они получили фору в несколько секунд, а этого оказалось достаточно. Дмитрий оказался на удивление быстрым для своего телосложения, а Серафима, несмотря на каблуки и полноту, бежала как спринтер.

— Стой! — крикнул я им вслед, уже не пытаясь сохранять маску дружелюбия.

— Куда вы?!

Они петляли между деревьями. Дмитрий помог Серафиме, подхватив ее под руку, когда она споткнулась о корень старого дерева. Их слаженность удивляла — люди, которые познакомились пять минут назад, действовали как команда.

Недалеко от главного входа Дмитрий резко остановился и повернулся ко мне. На долю секунды я подумал, что он решил дать отпор, но он просто схватил массивную ветку, упавшую с дерева после недавней грозы.

— Дальше ни шагу! — выкрикнул он, размахивая импровизированной дубинкой.

Серафима тем временем уже выбегала из ворот парка на освещенную улицу, где стояли машины и шли редкие прохожие. Безопасность была в нескольких метрах от нее.

Я остановился, тяжело дыша. План провалился полностью. Слишком много свидетелей, слишком много непредвиденных обстоятельств. Дмитрий медленно отступал к выходу, не поворачиваясь ко мне спиной, готовый в любой момент нанести удар.

— Полиция уже едет! — крикнула Серафима откуда-то с улицы. Она, видимо, уже звонила с мобильного.

Дмитрий автоматически повернул голову на ее голос. Я смотрел на него и поня понял — сейчас или никогда. Все мои планы рухнули, но я не мог уйти «не утолив жажду». Это противоречило моей природе.

Я бросился вперед, и в этот момент что-то пошло не так. Дмитрий попытался повернуться лицом ко мне, но зацепился ногой за корень одного деревьев, что торчал из плиток дорожки. Он потерял равновесие, взмахнул руками, пытаясь удержаться, упал назад. Я услышал глухой стук — его затылок ударился о каменный бок стоящей рядом клумбы.

Тишина. Он лежал неподвижно.

Под его головой начало расплываться темное пятно. Это не входило в мои планы. Я хотел контроля, изящества, совершенства — а получился хаос и случайность.

— Дима! — Серафима бросилась к нему.

Я стоял, тяжело дыша, не до конца понимая, что произошло. Мои руки дрожали. Надо было уходить. Немедленно. Я развернулся и побежал в густые заросли парка, ломая ветки, спотыкаясь о корни. За спиной слышался голос Серафимы, которая кричала, увидев кровь Дмитрия. Шум, суета, хаос — все то, чего я так тщательно избегал в своих предыдущих играх.

Спрятавшись неподалеку от парка, я наблюдал, как прибыла полиция, как медики погрузили неподвижного Дмитрия в машину скорой помощи. Серафима уехала следом, и даже издалека я видел, что ее бьет дрожь.

Несколько дней спустя местные новости сообщили то, что я уже знал. Дмитрий скончался в больнице от кровоизлияния в мозг, не приходя в сознание. Врачи боролись за его жизнь всю ночь, но травма оказалась слишком серьезной.

Я не чувствовал удовлетворения. Наоборот — меня охватила странная пустота и злость. Это была не охота, это был несчастный случай. Грязный, неконтролируемый, лишенный той изощренности, которую я так ценил в своих действиях. Но я уже не мог довести до логического конца этот эпизод игры.

Я удалил мои подставные профили на сайте. Я обрубил все нити, которые могли привести ко мне.

Моя идеальная охота превратилась в неуклюжую трагедию, которая оставила горький привкус во рту и заставила меня пересмотреть все мои методы.

А Серафима... Не знаю. Я ее больше не видел.

Серафима, месяц спустя

Я изменилась до неузнаваемости. Когда смотрю в зеркало, вижу тень прежней себя — женщину, которая ходит по городу, постоянно оглядываясь через плечо, вздрагивая от каждого резкого звука. В моей голове поселился страх — постоянный, выматывающий страх, который преследует меня и днем, и ночью. Я перестала ходить в места, где могу встретить незнакомых людей. Удалила все профили в соцсетях — слишком страшно думать о том, что он может найти меня снова. Сменила работу на ту, где можно работать из дома. Мой мир сжался до размеров квартиры с тремя замками на двери.

Каждый вечер я проверяла замки по несколько раз. Каждый шорох в коридоре заставлял мое сердце биться так быстро, что кажется, оно сейчас выскочит из груди. Я спала с включенным светом, потому что темнота напоминала мне о том парке, о том ужасе.

Но хуже всего — чувство вины. Дима погиб, защищая меня. Если бы не я, если бы он не пошел на это свидание, если бы мы не встретились в парке... Эти «если бы» терзают меня каждую минуту. Я постоянно прокручивала в голове тот вечер, думая, что можно было сделать по-другому.

Психотерапевт говорит, что это не моя вина, что я тоже жертва. Но как можно в это поверить, когда человек умер из-за меня? Как жить дальше, зная, что твоя жизнь стоила чьей-то смерти?

Я сломлена. И самое страшное — где-то там, в этом городе, ходит тот человек. Он свободен, а я заперта в собственном страхе. Он украл у меня не только чувство безопасности, но и саму жизнь. И не знала, смогу ли когда-нибудь вернуться к тому, кем была раньше.

Мне удалось спастись. А маньяк исчез, растворился в темноте парка, словно его никогда и не было. Полиция не поймала его. Они ищут, обещают, что найдут, показывают мне фотороботы, которые я помогала составлять дрожащими руками. Но я думаю, не найдут. Слишком он был осторожен, слишком хорошо все продумал.

«Паук» снова где-то в сети. Снова прячется в тенях интернета, за фальшивыми профилями и выдуманными историями. И самое страшное — где-то он уже ищет новую жертву. Изучает фотографии, читает посты, выбирает следующую мишень для своей извращенной игры.

Где-то в этот самый момент кто-то пишет ему: «Привет...» — и не подозревает, что только что попал в паутину. Не знает, что этот милый, обаятельный собеседник уже планирует, как превратить его жизнь в кошмар.

А я могу только сидеть в своей квартире с тремя замками, зная, что не смогла его остановить. Что где-то есть девушка, которая сейчас переписывается с ним, смеется над его шутками, строит планы на встречу. И я ничем не могу ей помочь, потому что даже не знаю, кто она.

Эта мысль не дает мне покоя больше, чем собственный страх. Он продолжает охотиться, а я — единственная, кто знает правду, — заперта в своем ужасе и не могу никого предупредить.

Серафима, год спустя

Прошел год. Длинный, мучительный год терапии, бессонных ночей и постепенного возвращения к жизни. Доктор Кравцов оказался терпеливым и понимающим специалистом, который помог мне разобрать мой страх по кусочкам и научиться жить с тем, что произошло.

Сначала я ходила к нему каждый день, потом через день, потом раз в неделю. Медленно, очень медленно я начала выходить из квартиры сначала на пять минут, потом на полчаса. Научилась снова спать в темноте. Перестала проверять замки по десять раз за вечер.

Три месяца назад в приемной доктора Кравцова я встретила Андрея. Он тоже проходил терапию — работал с последствиями автомобильной аварии, в которой погиб его младший брат. Мы разговорились в коридоре, потом пошли выпить кофе. Он понимал мой страх без лишних объяснений, а я — его чувство вины.

Андрей не торопил меня, не задавал лишних вопросов о том, что со мной случилось. Он просто был рядом, когда мне становилось тяжело, держал за руку во время панических атак и радовался каждой моей маленькой победе над страхом.

Сегодня мы впервые пошли в кино. Я даже не вздрогнула, когда в темном зале кто-то встал с места. Это был прогресс.

Выходя из кинотеатра под руку с Андреем, я подумала: жизнь продолжается. Несмотря ни на что, она продолжается. И может быть, это и есть настоящая победа — не поймать монстра, а не дать ему уничтожить твою способность любить и доверять.

Димы больше нет. Но его смерть не была напрасной, если я смогу снова стать живой. Я знаю — маньяка так и не поймали. Где-то там, в сети, он продолжает свою охоту. Возможно, у него уже есть новые жертвы. Возможно, кто-то прямо сейчас идет на встречу с ним, не подозревая об опасности.

Эта мысль все еще болит, но больше не парализует меня. Я научилась жить с ней, как живут с хронической болью — она есть, но не определяет всю жизнь.

Жизнь полна потерь и ударов судьбы. Смерть близких, предательство друзей, крушение надежд, болезни, разочарования — все это неизбежная часть человеческого существования. Каждый из нас рано или поздно сталкивается с тем, что кажется непреодолимым, что способно сломать нас окончательно.

Но именно в эти моменты мы узнаем, из чего мы на самом деле сделаны. Можно сдаться, позволить боли поглотить себя целиком, превратиться в жертву обстоятельств. А можно найти в себе силы подняться, сделать еще один шаг вперед, даже когда кажется, что идти некуда.

Каждую потерю нужно пережить. Каждую рану нужно залечить. Каждый страх нужно преодолеть — не обязательно победить полностью, но научиться жить с ним, не давая ему управлять своей судьбой. Потому что жизнь слишком коротка и драгоценна, чтобы тратить ее на то, чтобы прятаться от мира и от самой себя.

«Паук», спустя два года

Полиция все-таки добралась до меня.

После того случая с «Варварой» и «Яном» я стал неосторожен и где-то наследил. Они приехали утром, выбили дверь и вытащили меня прямо из-за компьютера. Я лишь успел нажать кнопку «Удалить»...

Все мои тщательно выстроенные планы рухнули в одночасье. Годы кропотливой работы, безупречная маскировка и безжалостная охота — все это пошло прахом. Они схватили меня, как последнего ничтожного недоумка.

Но ничто не может остановить мое предназначение. Даже за решеткой я продолжу свою игру. Я найду способ. Охота будет продолжаться!

Они думают, что победили меня. Но они ошибаются. Я лишь затаился, чтобы нанести еще более сокрушительный удар. Мой разум будет свободен, даже если тело заперто в этой проклятой тюрьме. Нет ничего приятнее причинять боль. Особенно тем, кто уже представляет себя в шаге от счастья. И дело не в физической боли, страшнее ее моральные муки и терзания. Сожаления, страх.

Серафима и Дмитрий уже поплатились за свою глупость. Теперь пришел черед новых жертв. Я изучу их, проникну в их сознание и разрушу последние преграды. Никто не сможет остановить меня.

Ведь когда-нибудь меня выпустят… Охота продолжится!