Вирус Бессмертия. Часть 3. Оператор.

Предстоящая задача требовала от меня максимальной концентрации. Да такой, от которой будет зависеть моя жизнь. Не докторская, не гранты. А именно что ни на есть жизнь. Со всеми вытекающими. Когда Рами ушел отдыхать в одну из свободных кают, я сказал Наташе, что пойду в лабораторию, там мне думается как-то легче. Я как бы погружаюсь в привычную среду. А это сейчас немало важно. Та захотела пойти со мной. Не желая использовать биометрию сетчатки глаза, дал указание Эмбер, чтобы на подходе та открыла дверь лаборатории. Направились к ней. Войдя в помещение, словно в последний раз осмотрел с таким трудом доставленное оборудование, некоторые экземпляры стоили десятки миллионов долларов. А в силу сегодняшних реалий и того больше. Обратил внимание на Георга. Тот, не оказывая никакой активной деятельности при виде меня, внезапно встрепенулся, когда минутой позже вошла в лабораторию Наташа. Даже подумал, что у того мозг заработал, не иначе влюбился. Но нет, реакция была совершенно другая. Тот забился в угол клетки и в считанные секунды на наших глазах начал увядать. Мозг ученого всё расставил на свои места. Я без церемоний вытолкнул девушку из помещения, не объясняя причин, закрыл двери. Посмотрел на гнусе, тот вроде успокоился, изменения прекратились. Но вид был, конечно, не ахти. Наташа несколько раз постучала в двери, голос был едва слышен. Оно и понятно, дверь-то бронированная и звукоизолированная. В мозгу витала только одна мысль. «Муха» каким-то образом влияла на вирус. Но что изменилось, ведь до этого подобного явления не наблюдалось. Начал размышлять по этому поводу, и до меня через несколько минут дошло, в чём, вероятно, причина. Артефакт, вероятно, взаимодействовал с чем-то, что мы принесли из арсенальной комнаты Георга. Оглядывая внимательно весь немалый хабар, пришло понимание, что ни золото, ни платина не могли стать катализатором при взаимодействии с «мухой». Но что тогда? Выбор был весьма очевиден. Редкоземельные материалы, вот только что именно вызывало подобную реакцию?

Взял ящик с редкоземом, вынес его за дверь помещения. Девушка всё ещё стояла неподалеку, словно обиженная девушка. Хотела было накинуться с кулаками, но, молча отстранив ее, сказал:

— Наташа, не обижайся, сейчас решается судьба всего мира. У той от моей фразы глаза полезли на лоб. Утратив дар речи от волнения, она не нашла ничего другого, как крепче обнять меня. Понимая, что всё же без ее участия эксперимент не удастся, я позволил ученому отступить на второй план.

— Послушай, Наташенька, гнус, как только ты вошла, начал, как бы это сказать. Помирать, что ли. Даже не извинившись за то, что вытолкнул ее без особых церемоний, продолжил основную мысль.

— Вот смотри. Достав из ящика болванку в несколько грамм церия, показал ей.

— Теперь нам с тобой нужно войти в лабораторию. Только предупреждаю сразу. Если скажу: «Беги», значит, беги. Гнус мне живой пока нужен, понимаешь?

Девушка пришла в себя, адекватно реагировала на мои слова.

— Да, конечно, Женя, всё сделаю, как ты скажешь. Потом добавила: — Прости за истерику, сама от себя не ожидала такого. Смущенно опустила взгляд.

— Ничего страшного, главное, чтобы сработало. С этими словами мы вошли внутрь. Георг как стоял тупо глядя на нас, так и продолжал находиться словно в анабиозе. Намеренно подошли ближе, практически вплотную. Абсолютно никакой реакции.

— Хорошо, Наташа, теперь давай то же самое с другим металлом. Мы повторили подобную процедуру ещё около восьми раз, применяя различные металлы. Очередной попыткой был самарий. Уже по привычной схеме Наташа взяла в руки кусок металла, и вошли в лабораторию. Хотели было приблизиться для более точной реакции. Но этого не потребовалось. Гнус вновь оживился, затем упал и начал биться в конвульсиях, словно паралитик. Наташе не нужно было ничего говорить. Поняла ситуацию и отреагировала мгновенно. Спустя несколько минут Георг пришел в себя, если можно в этом случае так сказать. Вновь вошел в свое привычное состояние анабиоза, что мне было на руку. Взял шприц-пистолет в руки и поднес к шее гнуса. Введя иглу в артерию, набрал двадцать кубиков темной жидкости. На кровь та была похожа лишь отчасти, позже сделаю анализ. А пока уложил шприц в защищённый от внешнего влияния контейнер.

Открыв двери, позвал девушку. Та, не решаясь войти, спросила:

— Мне точно нужно заходить, ведь гнус подохнет?

— Да, конечно, уже можно. Взял ту за руку и подвел ближе к клетке с зомби.

Тот, естественно, вновь упал, спустя мгновение забился в конвульсиях. Продолжалось сие представление около десяти минут. Сопровождаясь очень познавательным зрелищем. Бледная кожа начала приобретать естественный цвет. Вены, которые ранее проступали на поверхность кожи, исчезали на глазах. Под конец, когда всё прекратилось, перед нами лежал на вид самый обычный человек, только сильно исхудавший при этом. Из привычного для Георга около восьмидесяти килограммов, от того осталось под пятьдесят. Видать, вирус, покидая тело, до конца боролся за свое существование. Под телом бывшего гнуса растеклась непонятная жижа черного цвета. Хорошо, что клетка герметична с той стороны. Она разработана таким образом, что изнутри ничего не может проникнуть ни в виде газа, ни тем более в виде жидкости. А вот внешняя оболочка абсолютно пориста. Это сделано для удобства при сборе анализов, чтобы постоянно не надевать костюм химзащиты.

— Надо же… — выдохнула Наташа, не отрывая взгляда от тела на полу. — Он… дышит? — Она потянулась к замку клетки.

— Не спеши, Наташа! — я схватил её за руку. — Видишь пятно под ним? Это может быть яд или инфекция. — Я шагнул к Георгу, внимательно рассматривая лужу чёрного цвета.

Она замерла, её рука всё ещё касалась стекла. Я подошёл, обнял её за плечи и тихо сказал:

— Тут всё сложнее. Нужно взять анализы. Кровь, окружающая среда… целый комплекс. Без этого нельзя.

Наташа кивнула, её глаза блестели от тревоги и надежды. Я развернул её к выходу:

— Иди отдохни, моя дорогая. Я приберусь и скоро вернусь. Согрей нашу постель, пожалуйста.

Она вышла, не оглядываясь. Я выдохнул, глядя, как закрывается дверь. Тишина лаборатории давила.

Нужно действовать.

Я быстро надел костюм химзащиты — герметичный и скрипучий. Вошёл в предбанник и коснулся сенсорной панели. Раздался гудок, и помещение заполнилось густым белым паром. В воздухе стоял острый, металлический запах дезинфекторов и озона.

Когда процедура закончилась, я открыл внутреннюю дверь и вошёл.

Георг лежал на боку. Пятно под ним продолжало растекаться, будто жило своей жизнью. Я наклонился и осторожно тронул его за плечо:

— Георг, ты меня слышишь? — произнес на всякий случай, задав первый пришедший в голову вопрос.

Тишина. Он не шелохнулся.

Наклонился, проверил пульс — слабый, едва уловимый, но был. Уже что-то. Подключил экспресс-анализатор, сделал забор воздуха вблизи тела. Результаты появились через несколько секунд — в пределах нормы.

Затем осторожно обмакнул тестер в чёрную, блестящую массу под Георгом. Аппарат загудел, на экране мигнули жёлтые и красные индикаторы. Показатели не обнадёживали: завышенный уровень радиации и несколько нестабильных химических соединений. Как и ожидал. Всё же взял пробу — для более точного лабораторного анализа.

Тело мужчины не излучало никакой радиации и прочих химических соединений, которые были бы опасны для жизни. Поэтому решил поместить его в изолятор. В лаборатории это одно их самых важных помещений. Так как порой приходится сталкиваться с весьма опасными экспериментами, используя весьма токсичные реагенты. Переодел Георга в больничную пижаму. Каталка плавно заскользила по гладкому полу. После дезинфекции перевёз его в изолятор и уложил на койку с мягким матрасом.

Наручники для фиксации защёлкнулись с приглушённым щелчком — на запястьях и лодыжках. Закрыв дверь, прошёл к центральному анализатору, запустил систему и аккуратно поместил пробник с чёрной жидкостью в приёмный слот.

Машина загудела, внутри вспыхнули индикаторы. Последовательный спектроанализ начался. Через несколько секунд экран ожил: графики, химические формулы, цифровые таблицы одна за другой начали всплывать и сменять друг друга.

— Давай, покажи мне, что ты такое, — пробормотал я, глядя на поток данных.

Монитор вывел серию тревожных маркеров. Уровень сигма-реактивности превышал норму вдвое. Коэффициент спонтанной изомеризации — 4.7. Появились новые пептидные фрагменты: ZR-β14, Lambda-Vox, аргининовый каскад нестабильного синтеза. Это означало одно: вирус не просто жив — он эволюционирует в реальном времени.

— Ну ни хрена себе мутации… — выдохнул я.

Прямо в капсуле жидкость начала менять форму. Сначала медленно, потом быстрее, словно ртуть, собираясь из разбросанных капель в плотную, пульсирующую лужицу. Субстанция как будто... дышала.

Это уже было не просто вирусом — это становилось чем-то новым.

Так, нужно применить «муху» с самарием. Если вирус сдохнет, тогда полная победа. Можно немного расслабится, выйдя на берег.

С этими мыслями вышел из лаборатории, направился в нашу спальню. Наташа лежала в пастели, но не спала.

-Чего не спишь милая? - задал вопрос девушке.

Ответ был понятен, какой сон, когда такое происходит.

-Ты думаешь можно уснуть после увиденного? Да тут без пол литра не в одном глазу, как говорится-

Я присел рядом с Наташей, нежно обнял её и поцеловал в щёчку.

— Понимаю, только вот какая штука… Мне нужна твоя помощь. Раз уж не спишь, можно воспользоваться «мухой» для дела? —

Девушка безоговорочно доверяла мне, и без лишних вопросов протянула артефакт. В её глазах читалось искреннее любопытство — ей безумно хотелось поучаствовать в экспериментах. Я улыбнулся, понимая её нетерпение.

— Хорошо, Наташенька, пойдём. Это займёт немного времени, — я взял её за руку, и мы направились в лабораторию.

Зайдя в помещение, включилплазменный крио микроскоп — новейшее устройство с квантовыми датчиками. Ультразумный электронно-квантовый микроскоп с шестикратной фазовой фокусировкой. Его изображение было способно передавать молекулярную активность в реальном времени и считывать энергетические колебания вплоть до пиков бозонов. Подсоединил капсулу с вирусом, активировал поле наблюдения.Через пару минут наблюдения монитор начал выдавать потрясающие результаты. Вирус, находясь в непосредственной близости от модернизированной самарием «мухи», постепенно начал распадаться. Процесс уничтожения занял всего три минуты — словно кто-то невидимый методично отключал каждый компонент патогена.

Радоваться пока было рано. Это была всего лишь одна капля. Одна спора. Как ведет себя вирус внутри человека? Если он размножается, вплетаясь в ткани, подстраиваясь под иммунитет?

В моей голове роились вопросы: какое максимальное расстояние будет эффективным? Как быстро сработает метод, если вирус находится в теле человека? Два неизвестных, ответы на которые можно получить только в полевых условиях.

Я откинулся на спинку стула, не в силах сдержать улыбку. Даже сам факт, что я нашёл способ уничтожения этой заразы, уже достоин Нобелевской премии. Но в глубине души я понимал — это только начало. Возможно, скоро появится новая награда — Премия Никитина. Звучит?

— Наташ, ты не представляешь, что мы сейчас открыли… — прошептал я, всё ещё не веря в происходящее.

Но пока что рано думать о славе, нужно до этого дожить.

-Пить, — послышалось со стороны карантинной зоны.

Голос был слабым, но вполне человеческим.

Наташа даже не заметила отсутствие Георга в клетке. Возможно, она просто не предала этому значение. Пояснив девушке, что к чему, надел костюм, взял бутылку поллитровую с водой, вошёл в комнату к пациенту.

Тот при виде меня хотел было подняться, но, видя связанные руки и ноги, произнес безразличным тоном:

— Что со мной случилось? Затем, откашлявшись, продолжил: — Где я?

Увидев в моей руке бутылку с водой, все его вопросы отошли на второй план. Приподнимая голову и открывая рот, для того чтобы я мог влить воду, вновь пробормотал уже уверенней:

— Пить, пожалуйста, ради всего святого. Так жалобно это было, куда подевался властный и очень богатый человек, владеющий если не миром, то его частью уж точно.

Я не из тех, кто привык издеваться над пациентами, поэтому, видя его вменяемое состояние, отстегнул правую руку, вложив в неё бутылку.

Без фамильярности произнес, немного отходя от кровати.

— Георг, ты был, как бы тебе сказать. Одним словом, зомби. У того расширились зрачки, а глаза словно желали выскочить из глазниц.

— Как зомби, какой зомби? Отложив питье, тот начал ощупывать себя, осматривая свои ноги и руки. Подойдя вплотную, я сказал:

— Всё уже позади. Самое страшное в прошлом. Хлопая по плечу, по-дружески так произнес.

-Главное теперь поправляйся, а это- указывая на пристегнутые конечности. — это для твоего же блага.- присев на прикроватный стул немного склонив голову, продолжил

- Я не знал, что будет, когда ты придёшь в себя, поэтому подстраховался. Если до утра всё будет в норме, тогда отстегну. - уже на выходе из комнаты обернувшись сказал

-А там сам решай что делать, хочешь с нами отправишься, а нет, так дам тебе скутер и координаты твоей яхты, плыви куда знаешь. Правда уж прости, немного похозяйничали у тебя там. Сам понимаешь, не думал я что вновь увижу тебя в человеческом обличии. –

Тот с пониманием кивнул, и мы с Натальей наконец то ушли спать.

До утреннего рассвета оставалось всего несколько часов, и перспективы предстоящего дня уже предвещали значительные интеллектуальные и физические нагрузки. Не успел я погрузиться в состояние сна, как наступило утро, и два часа пролетели с невероятной быстротой, словно две минуты.

Проснувшись в состоянии усталости и недосыпа, я ощутил на себе тепло Наташи, которая, пробудившись синхронно со мной, обняла меня сзади. Её нежный голос прервал тишину:

-Пора? –

Я обернулся к ней, и наши губы слились в лёгком поцелуе, сопровождаемом ласковым поглаживанием её волос.

-Да, милая, сейчас-, — ответил я, -необходимо уладить некоторые дела в лаборатории, а затем мы отправимся на берег-.

Пройдя процедуру аутентификации, включающую сканирование сетчатки глаза и биометрическую верификацию ладони, я вошёл в помещение лаборатории. Мой взгляд сразу же остановился на моём творении — высокотехнологичном изоляторе. Направившись к приборной панели, я инициировал комплексный анализ изолятора с целью выявления возможных отклонений от нормативных параметров. Результаты анализа оказались удовлетворительными, что позволило избежать необходимости использования защитного костюма. Через бронированное стекло я наблюдал за Георгом, который заметно преобразился. Его физическое состояние не улучшилось, однако выражение лица стало более гармоничным и менее напряжённым по сравнению с предыдущим днём. Георг, сидя за столом, либо писал на планшете, либо занимался рисованием, но из-за его положения ко мне полубоком детали оставались неясными. Зеркало, расположенное, между нами, обеспечивало одностороннюю видимость, что гарантировало конфиденциальность моего присутствия.

Войдя в изолятор, Георг явно обрадовался моему появлению, что свидетельствовало о значимости моего визита для него.

— Женя, привет! — Поднимаясь со стула, Георг протянул мне руку, явно меня узнав. Что несомненно являлось отличным знаком.

— За эту ночь я провел глубокий самоанализ, переосмыслил свои жизненные приоритеты и пришел к ряду фундаментальных выводов, которые радикально изменили мое восприятие собственного существования.

Я улыбнулся, проявляя искреннюю заинтересованность.

— Георг, до каких же радикальных решений ты дошел? Ты что решил раздать все деньги бедным, став монахом? — поинтересовался я с легкой иронией, присаживаясь за стол.

Он ответил с улыбкой, в которой читалась детская непосредственность.

— Нет, конечно. После всех произошедших событий мое финансовое положение сложно назвать стабильным или состоятельным. — Он обвел рукой пространство комнаты, намекая на царивший на земле хаос.

— Это несомненно, но что же тогда вызывает у тебя такое эмоциональное воодушевление? — спросил я, пытаясь понять причину его приподнятого настроения.

Георг придвинул стул ближе ко мне, положил руку мне на плечо и сказал:

— Женя, вчера моя жизнь была подчинена строгим рамкам корпоративных обязательств и договорных отношений. Ты даже не можешь представить, насколько изнурительным может быть управление многомиллиардной корпорацией. — Он глубоко вдохнул и откинулся на спинку кресла, пытаясь восстановить эмоциональное равновесие.

— Сейчас же я ощущаю себя свободным индивидом, способным полноценно реализовать свой потенциал совершенно в других отраслях, не привязываясь к многолетним контрактам и банковским обязательствам. — Георг закрыл глаза, наслаждаясь моментом внутреннего освобождения.

Затем, глядя мне прямо в глаза, он выразил свою благодарность:

— Женя, я искренне благодарен тебе за возможность начать новую жизнь.

Я поднялся со стула и задал единственный вопрос, за чем, собственно, и пришел сюда.

Георг, мы когда… Я задумался, как же пояснить, какие слова использовать при этом. Тот, наверное, понял суть моего замешательства и произнес:

Говори смелее, друг, что бы ты ни сделал вчера, сегодня для меня абсолютно не важно. Главное ведь что, то, что я жив и здоров благодаря тебе. А это, между прочим, дорогого стоит. А в силу обстоятельств я твой должник. Тот протянул руку для закрепления, так сказать, сделки. Ответив ему на рукопожатие, продолжил:

В общем, за этой дверью, — указав на выход из изолятора, — находится сейф, который мы вынесли из твоей секретной комнаты. Будь другом, открой его. Поднимаясь со стула, делая пригласительный жест на выход, продолжил:

Эмбер, конечно же, может его взломать, но раз ты, как говорится, при памяти и в полном здравии, к чему тратить время, верно?

Тот с готовностью прошел вперед. Закрывая за собой дверь, указал на место у стены, где находился сейф. Размер был весьма существенный. Да и вес наверняка тоже, так как робот, который его переносил, прилагал немало энергии, чтобы его доставить на яхту.

Подходя к железному ящику, Георг сказал, с интересом разглядывая лабораторию:

Да, Женя, мне говорили, что ты уникальный в своем роде, но то, что я вижу, большинство оборудования даже я впервые вижу. А между прочим являюсь основным поставщиком во многих странах подобного медицинского оборудования.

Подходя, тот немного останавливался и рассматривал, бормоча себе под нос нечто неразборчивое.

Георг, давай вначале сейф откроем, а там хоть наглядись моими игрушками. Даже можешь поиграть немного, если есть понимание, как это работает.

Тот словно витал в облаках. Не сразу направился к основной цели моего пребывания здесь на данный момент.

Уже через несколько минут на стол были выложены некие ящики, небольшие по размеру. Естественно, бумаги там, бриллианты я не трогал. Так как владелец их не я, на данный момент Георг им являлся. Но вот о содержимом одного из ящиков поинтересовался.

Тот с готовностью и без вопросов открыл и достал оттуда то, от чего у меня отвисла челюсть в прямом смысле этого слова. В прозрачной капсуле, защищающей от проникновения радиации в окружающую среду, находился очень редкий радиоактивный химический элемент «Калифорний-250». Ещё вчера за его грамм давали двести пятьдесят миллионов долларов. Даже не представляю, во сколько оценить его сегодня. Да и в какой валюте, собственно говоря.

Вновь мозг ученого взбудоражил меня. Огромных усилий мне стоило прямо сейчас не произвести ряд экспериментов на его основе. Понимая, что это весьма долгий процесс. Да и особых причин для этого нет. Обратившись к его владельцу, произнес дрожащим голосом:

Георг, не смею просить, но возможно ли позаимствовать хотя бы пару грамм для опытов? Даже не думал, что тот согласится утолить мою просьбу.

Забирай всё, — ровным и безучастным голосом произнес Георг. От этих слов я даже присел на ближайший стол с микроскопом.

Ты не шутишь? Задал вопрос вполне резонный. Мало ли, вдруг пошутил.

Нет, конечно, Женя, я приобретал его в качестве вложений. Сейчас даже не знаю, просто кусок ненужного хлама. А ты ученый, тебе он явно нужнее. Забирай. Можешь всё до кучи сгребсти.

Ну нет, Георг. Алмазы не интересны. А вот Калифорний, да ещё и полкилограмма. Думаю, в будущем использую. А пока что останется здесь. С собой опасно брать. Мало ли что по дороге приключится. Кстати, подытожил я.

Георг, нам пора уходить, ты с нами или сам по себе? Мне этот человек был без надобности. Но все-таки я должен был расставить все на свои места.

Мужчина, не колеблясь, ответил:

Конечно же, с вами, ведь куда ни кинься, везде эти зомби, так что, если ты позволишь, я пойду с вами. Затем, поднимаясь со стола, добавил:

Хотя чем я могу быть полезен? Ведь кроме как зарабатывать деньги ровным счетом ничего не умею.

Выходя с Георгом из лаборатории, я похлопал его по плечу.

— Ты в команде, Георг. Полноценный. Можешь на меня рассчитывать.

На палубе я замедлил шаг, оглядывая экзоскелеты, выстроившиеся вдоль борта. В воздухе пахло металлом и озоном — техника давно не остывала.

— Есть одна проблема, — сказал я, кивая в сторону последних двух стоек. — Боевых экзоскелетов больше нет. Всё, что осталось — один технический. Не идеален, но сгодится.

Он молча кивнул. Видно было, что он понял: иного выбора у него всё равно нет.

Я занял место в своём экзоскелете, уселся поудобнее и активировал интерфейс управления — зелёные индикаторы мигнули, оживая. Голос мой прозвучал через общий канал:

— Как только окажемся на берегу, держимся рядом с Наташей. Радиус — тридцать метров, не больше. Кто отстанет — сам себе враг.

Я переключился на личный канал связи и отдал команду:

— Эмбер, курс на пирс. После высадки отойди на безопасную дистанцию и активируй режим стелс.

Помедлив, я добавил чуть тише, почти про себя:

— Надеюсь, мы ещё увидимся, Эмбер.

Через пять минут четыре фигуры в тяжёлых экзоскелетах спустились по трапу.

Земля здесь не принадлежала людям уже давно.

Морской порт Одессы встретил нас солнечным, ужасным днем. Огромное здание стало отголоском некогда великой цивилизации. Сейчас же вокруг все напоминало удручающую картину. Вся органическая жизнь в окрестностях была уничтожена: цветы на клумбах, газонная трава, листва и даже деревья превратились в безжизненные останки, свидетельства того ужаса, что пришлось перенести людям. Трупы людей были хаотично сложены в огромные кучи, что свидетельствует о недостатке времени или ресурсов для более гуманного погребения. Очевидно, что тела были перемещены с помощью тяжелой техники, такой как бульдозеры или экскаваторы, что подчеркивает крайнюю степень дезорганизации и отсутствия порядка.

Мы были поражены увиденному. Мне не привыкать, в силу научной деятельности и не такое видел. В целом, наша команда не из слабонервных. Разве что кроме Георга. Тот то и дело подавлял в себе позывы рвоты. Молча мы шли сквозь ужасающую картину реальности. Настроение было паршивым. Когда мы приблизились к городским постройкам, ситуация стала еще более удручающей. Вблизи сетевого магазина «SPAR», который можно сравнить с нашим «Табрисом», мы обнаружили труп ребенка, лежащий в позе эмбриона. Это зрелище вызвало у нас еще большее отвращение и осознание глубины трагедии.

- Наташа, Гнуса рядом нет, всё чисто? - спросил у девушки, чтобы хоть как-то разрядить обстановку. - Нет, по крайней мере в радиусе километра уж точно. – вполне спокойным голосом ответила та. После долгого молчания Георг все же выразил свои чувства:

-Знаете, я, конечно, сталкивался с подобным на острове, но никогда не видел ничего подобного в таких масштабах. Это просто кошмар-. Он обвел рукой окрестности, подчеркивая масштаб катастрофы.

Затем он задал логичный вопрос:

-Куда ты собираешься идти, Женя? - Я ответил, что, несмотря на повсеместное присутствие смерти и опасности, наша цель — Чернобыль. Именно оттуда появилась эта зараза. Думаю, получится на месте, поняв некоторые тонкости, создать антидот от этой заразы., ну или увеличить производство артефактов на основе мухи- Оглядев присутствующих членов команды, убедился в том что среди нас нет недопониманий. Не смотря на то, что каждый из нас был в боевых экзоскелетах, кроме Георга. Тот явно не испытывал недовольства по этому поводу. Экзоскелет Георга конечно же сильно отличался от наших. Во-первых, скоростью и соответственно броней и вооружением. Но у него был весьма значительный плюс. А именно грузоподъемность. Помимо робота, что шел за нами следом неся самое важное для долгого путешествия, ту же функцию выполнял и Георг.

Остановился, делая жестом руки понять, чтобы те собрались вокруг меня.

- Понимаете, парни, скажу вам так, в своей лаборатории я смог улучшить артефакт, который спасет нас от пагубного влияния гнуса. Но этого, к сожалению, недостаточно. Нам нужно в полевых условиях протестировать кое-что. Уверен, пока мы будем добираться до места. Нам удастся это сделать, уверен и не раз. Опыт, полученный в этом путешествии, скажется на результате.

Георг ответил весьма рационально озвучил свое предложение:

- Да, но пешком более пятисот километров. Это мы месяц идти будем. Хоть внутри экзоскелета вполне комфортно, но мало ли что может случиться в пути.

- Что же ты предлагаешь, как нам иначе добраться, ведь эти монстры- сказал Рамиль, указывая на свою боевую машину

- с ними нам не страшны люди. Но без оружия и экзоскелетов бандиты нас просто уничтожат.

- Логично- добавил к общему осуждению я- но возможно нам удастся найти транспорт, в котором будет достаточно места для всего нашего оборудования. -

- Конечно- воскликнула Наташа- можно, например, воспользоваться какой-нибудь фурой.

- Фура, милая моя, нас всех не уместит. Нас четверо, куда нам в кабину, вместо селедки что ли- прокомментировал Георг.-

- Ну не говори, Георгий, возможно, ты давно не видел современные тягачи. Есть такие, словно автодом. Уверен, в этом городе есть автомагазин для дальнобойщиков. Можно найти подходящий транспорт и на дороге по пути следования. Во общем вариантов масса. Главное побыстрее отсюда свалить, по добру по здорову.-

- Да уж, действительно, твоя правда, Рамиль. Тогда давайте искать транспорт, пока нас эти твари не обнаружили- произнес Георг.

- Хорошо, погодите минуту- сказал я присутствующим. Сам же обратился за помощью к Эмбер, с которой у меня была связь через спутник.

- Эмбер, просканируй ближайшие окрестности на предмет подходящего для нас транспорта. Результат выдай на мой визор.

- Да, конечно, Женя, сообщу по готовности.

Через мгновенье на внутренней поверхности шлема экзоскелета появилось изображение в реальном времени со спутника, на котором была отмечена наша сигнатура и точка, к которой нужно было дойти. Судя по информативному меню, нам крупно повезло, так как фотография, выведенная на экран, весьма впечатляла. Трак был создан американской компанией Twins Custom Coaches на базе седельного тягача Freightliner Argosy. И представлял собой огромную кабину, метров семь в длину. Да ещё и прицеп металлический, рефрижератор, судя по всему. В общем, нам вполне сгодится.

Во время общения Наталия внезапно оборвала разговор Рамиля резкими словами:

— Женя, «Муха» среагировала! Появляется гнус! -

Все разом развернулись, мгновенно рассредоточившись по периметру. Через несколько секунд прозвучали резкие звуки выстрелов. Судя по всему, из крупнокалиберного пулемета. Определив по звуку, откуда стреляют, я сделал запрос Эмбер:

- Эмбер, просканируй местность и определи, что происходит, откуда выстрелы.

ИИ молча выполнил команду, не тратя времени на пустую болтовню. Через мгновенье на поверхности визора был видеоряд в реальном времени.

Несколько десятков людей, при увеличении картинки было понятно, что это гнус, нападает на объект, идентифицированный как роботизированный боевой комплекс. Это был тяжелый механизм на гусеничном ходу, оборудованный мощным пулеметным модулем и механической режущей системой, напоминающей гигантскую бензопилу. Автоматический помощник героически отбивался от врагов, эффективно уничтожая гнусов.

Оценив расположение гусеничного бойца на карте, я отдал приказ группе::

- Впереди гнус, около пятидесяти. -

Затем обратился к Георгию.

- Георг, ты главное не отставай, не вмешивайся ни во что. Но если отстанешь более чем положено, наверняка вновь превратишься в зомби. Затем добавил:

- Хотя навряд ли, они тебя просто сожрут. Все вчетвером направились на подмогу железному ящику на гусеницах. Могли бы, конечно, и пройти мимо. Но мало ли, вдруг после дрона те примутся за нас. -

В экзоскелете было весьма удобно продвигаться, высотой около трех метров был весьма неплохой обзор. Робота я отправил к тягачу, пусть там ожидает, чтобы не мешался под ногами. Наша четверка быстро приближалась к цели, и уже через пять минут я почувствовал в реальности всю мощь «Тень-9». Косили гнус, как триммером травку на газоне. Калибр основного орудия был настолько впечатляющим, что пробивал даже бетонные стены. Тела гнуса разлетались крупными ошметками. В четыре ствола вместе с гусеничным бойцом уже через три минуты от мертвяков ничего не осталось. Что и подтвердила Наташа, знаком указывая на то, что муха в стабильном состоянии.

Так как наш гусеничный брат, прекратив стрельбу, развернулся к нам и своими окулярами вращая, увеличивая зум, глядя то на меня, то на остальных членов команды, не решался подъезжать. То, что не стрелял, значит уже не враг.

— Эй, оператор. Что за штуковина такая, и где здесь ближайшая база с людьми? — я задал вполне закономерный вопрос.

Дрон застыл, стал неподвижный. Явно человек думал, стоит ли отвечать и что именно, если да.

Затем из динамика послышался приятный женский голос.

— А вы кто? — зашевелив гусеницами, дрон подъехал практически вплотную к нам. Зашевелил видеокамерами, встроенными в бронированной нише. Явно изучая модели нашего вооружения и боевых машин.

- А вы кто? - Зашевелив гусеницами, дрон подъехал практически вплотную к нам. Зашевелил
видеокамерами, встроенными в бронированной нише. Явно изучая модели нашего вооружения и боевых машин.

- Кто мы вам, навряд ли что-то об этом скажет. Вопрос в другом. Чего гнус привязался к твоему дрону?

Девушка явно была в шоке от нас, так как ее прерывистое дыхание было слышно очень хорошо.

- Это понятно, - взволнованно произнесла та. - Но гнус вас не уничтожил. Я повторяю вопрос: кто вы? - С этими словами она привела пулемет в боевую готовность. Наша четверка слегка отшатнулась, мало ли, вдруг пальнет.

- Да успокойся ты, - прозвучал голос Наташи.

- У нас есть экспериментальный артефакт с большим радиусом действия.

Рамиль решил выйти из боевой машины, показаться, как говорится, целиком. Доверие заслужить, что ли. Ну или просто жить надоело.

- Послушайте, девушка, это, - указав рукой на меня, - гениальный ученый, он из говна и палок сделал такое. - Затем замолчал, давая той осмыслить сказанное.

- А мы просто его помощники, нам нужно в Чернобыль, может, подскажете самый безопасный путь? - Высказав, что хотел, он вновь активировал экзоскелет и уже изнутри добавил:

- Если нам удастся добраться к Зоне, наверняка весь этот кошмар закончится.

В динамике дрона послышался женский плач. Не то истерика, не то радостные вопли, не понять.

- Девушка, с вами все в порядке? - поинтересовался Георгий.

- Простите, я очень давно не видела людей, все, кто был со мной, уже умерли. Кто от голода, а у кого и просто не выдержали нервы. - Вновь слезы, но не такие интенсивные. Потихоньку всхлипывала.

- Как мы можем вам помочь? - спросил я.

- Вы далеко от нас?

- Не очень. - Ответила та.

- В тридцати километрах от города под землей есть бункер. Но, к сожалению, выйти я не могу. Наверху очень много гнуса. Если бы не мой «Муха», давно бы превратилась в своих сослуживцев. - Вновь слезы.

- Так, ладно, мы скоро будем. Можете скинуть координаты по номеру телефона?

- Да, конечно, вот. - Послышался явный звук битья пальцев по клавиатуре.

- Говорите номер, - произнесла девушка с уже уверенностью в голосе.

Я назвал номер телефона, Эмбер спустя секунду скинула мне информацию о местоположении бункера.

- Что ж, мы сейчас возьмем подходящий транспорт и прибудем к тебе, жди.

- Да, конечно, спасибо огромное вам. - С восклицанием произнесла девушка, и дрон, развернувшись, покатился по каким-то своим делам.

- Как твоё имя, девушка? - Вслед удаляющемуся колесному другу спросил я.

- Настя, - произнесла девушка, и через секунду дрон скрылся за углом здания, перемалывая гусеницами то, что осталось от гнуса.

Если бы не высота экзоскелета, я бы не обратил внимание. Но внезапно что-то привлекло мой взгляд. Подойдя ближе к трупам бывших людей, я замер. В огромной массе конечностей, туловищ, голов и прочих человеческих останков я увидел потрясающий эффект нашего артефакта. Мертвые тела понемногу начали преображаться. Вирус покидал их, впитываясь в землю. Черная масса накапливалась под останками в огромную черную лужу.

Я ничего не сказал своим друзьям. Так как пока, собственно, нечего говорить.

Обновив координаты, по которым находился тягач, направился быстрым шагом к нему. Мои спутники пошли следом. Уже через пятнадцать минут мы были у автомобиля, который был припаркован на стоянке магазина по продажам различного рода специального автотранспорта. Тут было всё: от автокранов до «Белаза».

То, что нас интересовало наверняка в прошлой жизни, было предметом зависти любого дальнобойщика. Автомобиль возвышался над асфальтом, как механический левиафан, рождённый в кошмарах инженеров-бунтарей. Его радиаторная решётка — «KONG» — оскаливалась рёбрами хромированных пластин, словно стирая грань между грузовиком и мифическим чудовищем. Светодиодные фары, холодные и бездонные, прожигали темноту, как глаза хищника, застигшего добычу. Колёсные арки, раздутые словно мускулы, скрывали покрышки с узором «акульи жабры» — будто техника дышала через жабры, готовясь нырнуть в пучину ночи.

Спальный отсек, двухэтажный монолит из стекловолокна, напоминал обрубки корабельных палуб, пришвартованных к грузовой платформе. На втором ярусе, за тонированными окнами, угадывались контуры кровати под шёлковым балдахином — королевская каюта в мире, где королями стали ржавчина и радиация. Внизу, за дверью с гравировкой «Mors certa, hora incerta», пряталась миниатюрная вселенная роскоши: гранитные столешницы, впитывающие отблески LED-огней, дубовые панели с прожилками, словно карты забытых рек, и телевизор, чей экран мерцал призраками старых комедий.

Двигатель, смещённый к задним колёсам, рычал глухим басом, напоминая, что под позолотой скрывается зверь. Выхлопные трубы, изогнутые как рога минотавра, выплёвывали дым с запахом жжёного миндаля — ядовитый парфюм апокалипсиса.

Мы открыли пустой прицеп и аккуратно сложили внутри свои экзоскелеты. Затем один за другим забрались в салон грузовика.

Двухэтажный салон поражал воображение. Первое, что бросалось в глаза, — это ощущение, будто оказался на борту корабля, каким-то чудом оказавшегося посреди обыденной городской застройки. Стекловолокно салона напоминало обрубки корабельных палуб, пришвартованных к грузовой платформе.

На втором ярусе за тонированными окнами угадывались контуры кровати под шёлковым балдахином. Казалось, что находишься в королевской каюте, где королями стали ржавчина и радиация. Это было одновременно нелепо и завораживающе.

Нижний этаж с дверью, украшенной гравировкой «Mors certa, hora incerta», поражал своей роскошью. Гранитные столешницы впитывали отблески LED-огней, дубовые панели напоминали карты забытых рек. Телевизор мерцал, словно оживляя призраков старых комедий, и в этом контрасте между разрушением внешнего мира и попытками сохранить оазис цивилизации было что-то удивительно трогательное.

Мы переглянулись, поражённые увиденным. В этом месте, среди разрухи и опасности, сохранилась частичка былого комфорта и уюта.

Что-то похожее на роскошь моей яхты, только в виде огромного тягача. Рамиль явно почувствовал себя в своей тарелке и потянулся на водительское сиденье. Как маленький ребенок произнес:

— Чур, я поведу.

Оглядывая приборную панель, прикасаясь, словно к священному граалю, к каждой сенсорной кнопке. Попытался найти радиоволну. «Русское радио», к сожалению, не вещало.

Я сказал координаты места прибытия Рамилю, тот вбил их в навигатор, чудо, что спутники пока работали. И парень нажал на кнопку запуска двигателя. Тот бодренько заурчал, и мы потихоньку тронулись, объезжая по возможности автомобили, которые стояли в хаотичном порядке на парковке и на прилегающих к ней участках. Конечно же, не всё так гладко. Гигант, несколько автомобилей протаранив, устранил тем самым затор, и мы двинулись на помощь загадочному оператору дрона.