Водомуты #3: Ёшка

- Почему Ёшка? - переспрашивает Надымский бомж Толик Харин: - Как почему? Ты только посмотри какой он колюченький. Ёжик, Ёшенька...

Толик нежно гладит собаку, ласково заглядывает ей в глаза, дышит в морду кислым перегаром. Ёшка морщится. Колючим он выглядит потому, что пышная красивая шерсть его стоит торчком от набившейся в неё грязи. Толик за псом не ухаживает, даже не кормит. Поэтому Ёшка является завсегдатаем всех Надымских помоек. Пёс - самых благородных кровей. Мать его, русско-европейская лайка, дала сыну короткое сильное туловище на стройных пружинистых лапах и загнутый кренделем хвост. От отца,чистопороднейшего колли, досталась Ёшке длинная пушистая оранжевая шерсть и благородная узкая морда с акульими зубами. Ежу чуть больше года, но замечательные физические кондиции позволяют ему без серьёзных потерь выходить из самых крутых собачьих разборок. - Густая шерсть забивает глотку противника в то время как зубы, устроенные на манер ножниц, выстригают из помоешных кабыздохов лоскуты шкуры с порядочными кусками мяса. Ёшка запросто мог бы стать верховодом всей надымской помоешной своры, но, во-первых, ленив, а, во-вторых, трусоват. Сам он лезет в драку только в том случае, если совершенно уверен в благоприятном исходе. В собачьих компашках, где в первых рядах за текущей сучкой бегут массивные волкодавы, а замыкают гопу мохнатенькие болонки и тощие тойтерьерчики, Ёшка бежит сбоку, но на одной линии с первачами. Иногда отстаёт,чтобы тяпнуть за бок визгливую болонку, чем вносит диссонанс и нестройность в ряды сосредоточенных псов.

Со временем надымская свора собралась бы и придавила Ёшку в тёмном углу помойки. Или Толик к зиме приготовил бы из Ежа знатную шапку. Однако где-то там, на собачьем небе у Ежа нашлись в тот момент высокие покровители.

- Ах! - сказала практикантка Верочка и пригласила пёсика в лодку. Бывалый гидролог Васька Тымченко был поглощен созерцанием стройной Верочкиной фигуры и не возражал. Ёж не кочевряжился и через полтора часа высадился на Шестнадцатом километре - таёжной гидрологической базе. Старожил Тимоха обиженно гавкнул пару раз, с укоризной взглянул на Ваську и замолк. С азартом примкнувший было Ярик вспомнил, что клыки загублены неумеренным потреблением сахара и перестал брехать.Так что всё обошлось мирно. Кот Тряпа испугался, что вновь наступили тревожные времена и первое время перешел даже на древесный образ жизни. К Тряпиному счастью Ёж оставался беспробудным лентяем и в сытом виде котов игнорировал. А о его сытости заботились все базовские женщины: - Ёжик, съешь это, Ёжик, съешь то…

Первое время Ёшка бегал на Двадцать первый километр - там были дамы. Местных кобелей он гонял по-чёрному - уши и хвосты разлетались в разные стороны. Через полгода весь Двадцать первый был заполнен маленькими и очень косматенькими щеночками. Их звали Ёршиками. Папашу они почти не видели. Ёшка к этому времени раздался вширь, стал тяжел на подъём и проводил большую часть времени полёживая возле кухни. Тимоха и Ярик предупредительно его обходили, оставляли за ним первые куски, и Ёж их без нужды не трогал. Вёл себя демократично. Так, порой ребячась куснёт, себя давал слегка потрепать. Вполне терпимый шалопаистый лентяй.

Охоту Ёшка не любил – не было у него азарта. Да его и не брали. Причиной была прошаренность Ежа, а также его голливудские зубы. На охоте вместо того, чтобы пахать по снегу в поисках белки, он тащился по утоптанному лыжному следу и сворачивал только на лай Ярика или Тимохи. Падающую с дерева аккуратно подстреленную в нос белку он всегда хватал первым, оставляя на шкурке полный компостерный отпечаток своих зубов. Из таких шкурок получались шапки с эффектом проветривания, что в условиях сорокоградусных морозов снижало их ценность.

Как-то в начале осени Васька Тымченко отлеживался в подлеске возле кухни. Прятался, чтобы не попасть на хозработы. Рядом в ожидании обеда присоседился и Ёшка. Здесь же по кустам шмыгал горностай, поминутно заскакивая в развилку корней кедра – там у него была нора. Ваське было холодно и он решил согреться. Подошел к кедру и принялся докапываться до горностая. Ёж не спеша приблизился и сунул нос в развилку корней. Горностай высунулся, тяпнул Ежа за нос и снова нырнул в норку. Ёж разозлился и принялся раскапывать нору – мох летел в разные стороны. Горностай временами выскакивал и добавлял Ежу по носу. Когда нора была раскопана до кончиков корней - горностай ушёл по бурелому. Разъяренный Ёж умчался за ним, позабыв про обед, и весь день из леса доносился его лай. Витя Бривкин взял ружьё и пошёл на лай. Вернулся затемно с горностаем и… соболем! – Похоже, что Ёж мстил всем куньим.

С того дня Ёж стал соболятником. С нетерпением ждал охоты. Неутомимо рыскал по лесу и лаял только на соболей, не обращая внимания на белку. Такое собачье умение очень ценилось, так как позволяло охотнику в условиях короткого зимнего дня сосредоточиться на самом ценном, не отвлекаясь на второстепенное.

Оставшиеся на зимовку парни рассказали, что с наступлением морозов Ёж знатно ходил на соболя. А в середине зимы он пропал. Ребята решили, что его похитили надымские охотники. Но весной снег стаял и на обочине зимника в паре километрах от базы обнаружили разделанную собачью тушу. Шкура была снята, а на обрези концов торчащих в хмурое небо лап колыхались на ветру клочья оранжевой волнистой шерсти.

Прощай, Ёшка...

https://author.today/work/365706/edit/content