Водопад

Абхазия?.. Что могу сказать о ней я, столичный житель?.. Ухоженная, пахнущая парфюмом блоха, копошащаяся в духоте и пыли многоэтажек, смотрящая на мир через монитор компьютера, или экран телевизора, а в лучшем случае стекло автомобиля? Да ничего такого, чего нельзя не узнать из путеводителей и рекламных постеров!

Я приехал сюда искать себя, или наоборот, убежать от себя? Не знаю. Пустота внутри. Популярный писатель, больше не знающий, о чем писать. Перегорел…

Озеро Рица ждало впереди. Там отдохну, подышу горным воздухом, наберусь впечатлений… Может, даже начну новую книгу… Недаром Кавказ, всегда вдохновлял творческие личности, чем я хуже?..

Бездумно глядя на дорогу, петлял по серпантину горной трассы, вдоль реки на внедорожнике, погруженный в черноту самокопаний и сомнений. Ехал к месту будущего вдохновения, в надежде найти сюжет к будущему роману.

Проехал странное место, которое привлекло взгляд.

Вода стекает по скале тонкими струями, как распущенные девичьи волосы на ее мокрые плечи, а все кустарники вдоль дороги и выше, перевязаны разноцветными ленточками. Останавливаться не стал. Глаз цепляется, но банально это. Подобное часто встречается на дорогах нашей необъятной страны, обещая тому, кто отметился лоскутком ткани, удачу, богатство и здоровье. Пошлые суеверия, не верю я в подобное.

«Бзыбь», — услужливо проинформировал меня дорожный знак, о стоящем на моем пути селении. Обычное с виду. Но маленькое чувство надежды кольнуло сердце. Справа показалось кафе: «Кавказская пленница». Решил остановиться, отдохнуть и перекусить.

Уютное, прохладное помещение. Что-то заказал у официанта. Что? Даже не понял. Настолько был погружен в себя.

— Простите. — Рядом присела девушка в зеленом спортивном костюме. Я поднял глаза. — Вы на озеро Рица? — Улыбнулась она.

— Да. — Кивнул я, и опустил взгляд, давая понять, что разговор окончен.

— Мы с мужем тоже туда ехали, да вот тут остановились. Вы простите, что я вот так вот, к вам подсела. Столько впечатлений, а поделиться не с кем. Я такая болтушка. Муж убежал рыбу ловить, а я вот скучаю. Вижу, тут вы подъехали. — Тараторила она без умолку скороговоркой, не обращая никакого внимания на мое мрачное настроение. — А вы на водопаде уже были? И как вам? Правда впечатляет? А легенда какая!.. Я когда услышала, едва не расплакалась. Сюжет для любовного романа, да и только…

— Простите. Пора мне… — Я решил не дожидаться заказа и уехать. Эта молодая женщина начала меня раздражать, но тут меня словно током пробило. — Легенда, говорите? И в чем же сюжет?

— Ой, извините. Вон муж пришел, руками машет. Так неудобно получилось. — Она вскочила. — Про легенду тут каждый знает. Попросите, обязательно расскажут. И на водопад сходите обязательно, ленточку повяжите на удачу. Всего вам доброго. Пора мне. — Она выскочила вон, оставив меня в раздумьях: «А ведь я сюда за сюжетом и ехал».

Решение пришло сразу. Оставил у кафе машину, и пошел пешком к водопаду.

Справа, через разрезавшую плоть горы, бурлящую перекатами реку, вытянулся веревками от одного берега к другому подвесной мост, как новогодняя елка увешанный разноцветными ленточками.

Я скривился. Не люблю всех этих суеверий.

До водопада недалеко. Пройтись не торопясь пешком, после долгого сидения за рулем, одно только удовольствие. Воздух такой, которым в городе не подышишь. Густой, чистый и запахи пьянят. Наверно поэтому у меня и закружилась неожиданно голова.

Мир дрогнул рябью, но только на мгновение, и все стало по-прежнему, вот только моста не было, пропал, видимо, не заметил я, как отошел далеко, и асфальт как-то постарел, потрескался, выщерблены появились? Или я раньше не присматривался?

Отара овец впереди, прямо на дороге. Чего животные делают на трассе? Машины ведь посбивают. Куда только чабан смотрит? А вон он и сам, на камешке рядом с водопадом сидит. Древний старик, на клюку седую бороду положил. Сухенький такой, сморщенный, в черной черкеске, белой бурке, и белых стоптанных сапогах.

Сидит и на меня смотрит голубыми, небесными глазами, из-под лохматых, седых бровей, словно своеобразной мохнатой оторочкой снежного башлыка на голове.

Я поздоровался.

— И тебе добра, путник. — Кивнул в ответ чабан. — Ленточку подвязать пришел? Удачи хочешь? Вдохновения? Не время еще тебе, позже приходи… Легенду услышать?.. А зачем она?.. Ах, писатель? Фантазер?.. Да какая разница, что фэнтези пишешь, все одно фантазер… Чего это скривился я?.. Не нравятся мне лгуны вроде тебя, вот и морщусь. Чего тут хорошего, чужие сказки переписывать, основ рождения которых не знаешь? Почему чужие?.. Так, где ты тут в горах, про гномов, эльфов и орков услышать можешь? Не наши они. Нет тут таких, тут свои, родные легенды живут… Отчего же детские сказки? Совсем даже и не сказки, все там истинная правда. Вот послушай про водопад этот, что за спиной у меня. Ведь он не просто скала да вода. Живой он:

***

В те времена, когда мир еще был юн, и боги с духами спускались на землю, чтобы поговорить с людьми, на берегу реки Бзыбь жила небольшая семья. Мать с отцом, да дочка их, красавица, каких в округе и не отыскать. Даже князь один, что как-то мимо проезжал по делам, с одного только взгляда влюбился и предложил ее в жёны взять, да отказалась девушка, не с кем родителей ей оставить, одна она у них.

Амре звали ее. Была она отрадой глаз родителей. Помощницей во всех делах. Матери обед сготовить, дом убрать, воды принести, огонь в очаге поддержать. С отцом овец пасла, на дальние пастбища даже частенько ходила. Из ружья стреляла, как не каждый джигит может. А то, как же? Волков в горах много, отару защитить от серых разбойников надо, вот и выучилась.

В тот день захворал отец. Не смог утром подняться, а овец пасти надо, их не попросишь обождать, они кушать хотят. Пришлось Амре одной на дальнее пастбище идти, то, что в долине реки Бзыбь, чуть по течению от дома, выше расположено.

Пригнала отару, расположилась на бережке, костер развела, прилегла отдохнуть с дороги, да сморило ее усталостью. Уснула.

В это время пролетал неподалеку горный дух. Увидел он, что овец не мужчина-пастух, как и положено, пасет, а девушка. Непорядок. Решил посмотреть, кто такая. Подлетел, глянул в лицо, да тут же и влюбился, да так сильно, что и не рад, что не человек он, что жениться на красоте такой не сможет.

Решился дух на невиданное. Взмолился он богу, чтобы тот дал ему тело мужское. Да так истово молился, да кланялся, что сжалился бог. Обрел горный дух плоть человеческую. Красивый и стройный юноша встал на берегу Бзыби.

Подбежал он к спящей девушке, упал перед ней на колени, не смея потревожить, и охранял ее сон да отару. Ждал, когда невеста его будущая глаза откроет. Проснулась Амре. Испугалась незнакомца, вскрикнула, вскочила, и попятилась, едва в реку не упала.

— Не бойся меня, девица, я простой парень Ахра, только внутри у меня буйный горный дух живет. Хочу я быть твоим мужем. Помощником родителям твоим. Защитником нашего очага, и будущих детей наших. Прими мое предложение, стань моей женой, и счастливее человека не будет на всей земле.

Понравился Амре парень. Согласилась она. Велела горному духу приходить на следующий день свататься. Окрыленный, убежал Ахра высоко в горы. Пил там вино, и радовался, забыв обо всем на свете, кроме своего счастья.

Но горе пряталось в водах Бзыби. Злая ведьма-русалка, что сама мечтала выйти замуж за горного духа, подслушала разговор влюбленных. Зависть поселилась в черной душе ее, а где зависть, там и злоба, а где злоба, там планы коварные, да кровавые.

— Не бывать тому, чтобы дух горный в жены смертную взял. Не чета она ему. Пусть на меня посмотрит, я более достойна любви его. — Вскричала она. Выплеснулась волной речной из Бзыби на берег. Схватила девушку кривыми когтями, и к небесам, под облака взлетела. — Скину тебя, разлучница, на камни острые, недостойна ты любви духа горного.

Взмолилась Амре:

— Пожалей меня, ведьма. Не виновата я, что выбрал меня Ахра. Душе не прикажешь. Любовь без спросу поселяется в сердцах наших, и нет у нас сил сопротивляться ей. Я буду хорошей женой гордого джигита. Верной и надежной спутницей горного духа. Бог благословил наш союз, дав плоть бестелесному, чтобы он стал счастлив, и подарил счастье мне.

— Нет, не бывать тому. Обидел меня горный дух, и я отомщу ему, отобрав любовь. Но просто разбить тебя о камень — слишком легкая смерть для той, кто увел у меня жениха, и виновен в моем горе. Я заключу тебя в объятья каменные, обращусь в скалу, встану у дороги, и буду держать так веки вечные, пока Ахра не осознает: «Что потерял», — и не полюбит меня. Пусть путники, проходя мимо, плюют и оскорбляют тебя за глупость.

Закричала тогда Амре, стала на помощь звать Ахра, но тот, упивающийся вином и счастьем, высоко в горах, не услышал, и не пришел на помощь.

Осуществила колдунья злобный план. Обернулась скалой, поглотившей в своих объятьях несчастную девушку, и встала у дороги. Заплакала Амре, и потекли по камню хрустальные слезы, став с тех стародавних пор, нежным водопадом.

Вот только ошиблась ведьма. Не проклинали Амре путники. Стала она для них символом любви великой, богу угодной. Символом страданий, и мук ожидания. Ждет девушка с тех пор и поныне, что придет, и освободит ее из объятий каменных любимый. Ленточки люди начали вязать рядом со слезами ее, с просьбами: «Попросить богов помощи в делах, в удаче да здоровье».

Вернулся утром Ахра, а невесты нет. Бросился на поиски, искал много лет, но, не зная о коварстве ведьмы, не догадывался, что новый водопад — это и есть суженая его. Пил из него часто, проходя мимо, и умывался не раз, поражаясь, что вода хрустальная ему сил придает, но всякий раз вновь уходил.

Не выдержал испытания горный дух. Выстрадал он свое сердце досуха. Сел тогда он на склоне горы, и заплакал, обернувшись в камень. По сей день он там и сидит. Льется вода из окаменевших глаз его. Водопад тот «Мужские слезы» зовут, а этот, что за спиной нашей, «Девичьи слезы». Плачут Ахра и Амре, и, соединясь в реке Бзыбь слезами, текут дальше вместе, рука об руку. Соединил бог их любовь через горе и боль.

***

Я очнулся, словно ото сна. Старик сидел рядом и задумчиво ковырял клюкой выбоину в асфальте.

— А ты говоришь, гномы… — Хмыкнул он. — О гномах пусть их тамошние фантазеры пишут, а ты наши легенды расскажи, да красиво, как умеешь. Не детская сказка они, память они наша, поверь старику. Правда в них. — Он встал. — Ладно. Ступай. Поздно уже, да и мне срок пришел. Дочку я навестил, домой теперь пора, устал. Прощай, писатель.

Он ушел, а я вернулся в кафе, сел в автомобиль и уехал.

Книга о любви горного духа, и смертной девушки стала бестселлером, побив все возможные рейтинги, а я мучаюсь по сей день.

Ведь так и не поинтересовался: «Как зовут старика того»?