Вожатый

4-й взвод в полном составе грелся в лучах жарившего уже вторые сутки солнца на длинной лавочке собранной из хвоста орбитального истребителя, сбитого неподалёку в войну, в дальнем конце двора. Прямо напротив кабинета начальника заставы.

- Что-то я не вижу никакого результата, Ефимыч, - задумчиво произнёс ефрейтор Ломов погладив пальцами по прикладу штурмовой винтовки висевшей на тактическом ремешке в вертикальном положении стволом вниз. - Наш-то даже не сгорбился, глаза в пол не опустил. Максим Максимыч хватку что ли потерял?

Капрал Ежов (звание это по традиции носили только служащие Отдельного корпуса пограничной стражи, заменяемое в других войсках сержантом) осторожно удерживая в пальцах тонкую симпатичную сигаретку с наслаждением выдохнул ароматный дым:

- С чего ты взял, Миша?

Прозрачная стена помещения позволяла прекрасно видеть всё происходящее внутри. Полковник Звёздный одним нажатием кнопки мог бы скрыть от глаз посторонних разговор с поручиком, но не сделал этого. Видать нарочно. Хотел, значит, чтобы выволочка офицера стало достоянием общественности. «Пора поставить коня в стойло», - заявил тот капралу, вчера.

- Ну а чего? Разве я не прав, - приближая изображение благодаря оптике шлема спросил ефрейтор. – Мне вообще кажется, что поручик улыбается.

- Да не улыбается он, - перебил товарища Шеломенцев тоже мониторя взбучку в реальном времени. – Он всегда так выглядит. Ехидна!

- Ещё парочка минут и будет наш немчик как шёлковый, - сказал Ежов с грустью провожая выброшенный в урну окурок. - Только головой трясти сможет в такт командам полковника.

Курил на Заставе им. Лопатина А. В. он один, да и на всей планете других таких дураков, наверное, не нашлось. Да, курил! Дорогое удовольствие, в котором отказывать себе Ефимыч не собирался. Может быть и в погранцы он пошёл только из-за этого. На других-то мирах из-за покупки пачки сигарет можно без штанов остаться.

- А откуда он вообще? – спросил Абубакиров лениво пожёвывая жвачку и скобля пальцами подбородок, выглядывающий из раскрытого забрала.

- Откуда-откуда? Известно откуда! С Земли поди! Аристократ же! Вон фамилия какая Бенкендорф! - возмутился Пегов. - Помню в школе нам про какого-то Андрея Христофорыча рассказывали… родственничек поди!

- Александра Христофоровича, невежа, - осадил товарища всезнайка Тимохин, пытавшийся пробиться за стены кабинета с помощью ИИ «Уголька» - защитной брони-хамелиона и настроить звук. – Полководца, генерала, начальника Третьего…

- Да какая разница! Он всё равно семьсот лет назад жил.

- В девятнадцатом веке, Коля! Только в девятнадцатом вздохнул Тимохин махнув рукой.

- Ой, не нуди, - стукнув кулаком в плечо сослуживца Пегов принял из рук Абубакирова пластинку жвачки со вкусом мяты и накрутив её вокруг указательного пальца отправил в рот.

- А за что он его? – задал вопрос Шмаков только сегодня вернувшийся на заставу после отпуска.

- Наш, немчик вчера, сына губернатора Пекла в больничку отправил.

- Что так?

- Да мы приехали на проверку, кое-кто шепнул нам, что «Галстуки» решили примерно наказать старика. Гоняемся за ними давно. То ли мы их опередили, то ли информация протухла, но вместо бандюганов застали избивающего внучку ростовщика молодчика. Поручик сделал ему замечание, раз, другой, а затем раскидав телохранителей сломал кисть неслуху.

- А вы чего не могли ему сказать, что это сын губернатора? – удивился Шмаков, подвинувшись поближе к капралу. – Командир же здесь недавно.

- А зачем? Он сам такой же мажор. Разберутся без нас! – хохотнул Пегов откинувшись на спинку лавки. – Да ничего с ним не будет. Не переживай! Он вон с Жукова недавно вернулся. Учёбу там проходил значит связи имеет. Нас то с тобой туда не пошлют.

Дверь кабинета распахнулась, и каждый солдат 4-го взвода услышал характерный лязг металла о дубовую столешницу. Звук такой производил протез полковника, сжатый в кулак и в крайнем раздражении опускаемый на стол.

- И чтобы извинился перед ним как положено, Бенкендорф! Ты меня понял?! Лично! Не хватало мне тут ещё вражды с местными! Папаша его может изрядно гадостей нам наделать! А отдуваться потом кто будет?! - орал не сдерживаясь начальник заставы, да так, что в ушах звенело.

Замерший на пороге поручик со шрамом на подбородке и русыми волосами, забранными в короткий хвост на затылке, чуть повернул голову в сторону полковника, а затем демонстративно щёлкнув каблуками спустился по ступеням крыльца.

Ни следа покорности в его глазах, капрал не увидел. Скорее спокойствие и отрешённость, которая и бесила старого солдата.

Проходя мимо своих бойцов шустро соскочивших при приближении командира с лавки, он спокойны, будничным тоном обратился к Ефимычу со следующими словами:

- Капрал, заступаем в наряд как обычно в восемь вечера. Ефрейтор Тимохин и десять ребят отправляются на проверку в Тридцать третий, вместе с таможенниками. Приказ полковника. Мы с вами с собой возьмём рядовых Пегова, Ларина и Жукова. Ещё раз слетаем в Пекло.

Даже последние слова поручиком были произнесены абсолютно спокойно без каких-либо эмоций. «Неужели ему плевать, что придётся извиняться перед этим уродом? – подумал Ефимыч поняв, что снова хочет курить.

* * *

Десантный корабль нес их над рекой в сторону жилого района. Под летящей машиной проносились развалины старой морской гавани, уничтоженной двенадцать лет назад при помощи орбитальной бомбардировки.

Гастелло – была планетой особенной. В последнюю войну она дважды пережила оккупацию. Кошмар войны местные смогли наблюдать не по экранам галовизоров, а собственными глазами.

Огромный космический порт построенный империей ещё двести лет назад – единственный в секторе, стал желанной добычей наших противников. И Конфедерация, и Синдикат за годы войны перекинули сюда на работы десятки тысяч специалистов: техников, операторов, пилотов, рабочих разных специальностей, из числа лояльного к ним населения с подвластных миров. После войны многие тут так и остались. Ну а куда лететь-то? Обзавелись семьями, имуществом, связями, которые правда не всегда были законными и безобидными.

Да, империя никого не гнала - это факт, но и оставить без присмотра сто десяти тысячную общину чужаков не могла. Им позволили остаться, переселив подальше от столицы в долину слияния двух рек, в специально возведённый район К23499 (Пекло - прозвище данное ему жителями фигурировало теперь даже в официальных документах), подарили политическую автономность, которая соблюдалась только на бумаге и обрекли на нищенский образ жизни.

Так и жили люди перебиваясь случайными заработками или набивая карманы за счёт контрабанды. Планета-то была окраинная, располагавшаяся на стыке нескольких государств. Конечно дело это было не всем по душе, но есть захочешь и не на такое согласишься.

Так как объёмы чёрного рынка в этом секторе резко выросли, на Гастелло был переведён Отдельный корпус пограничной стражи со всеми вытекающими отсюда последствиями.

Ефимыч смотрел на сидящего у выхода Бенкендорфа и в который уже раз не мог понять причину неприязни, которую к нему испытывал. Ведь каких только командиров он на своём веку не повидал. Были и откровенные мрази и ничего терпел, а тут сразу в контрах. Правда только с его стороны, ибо поручик ничего не замечал или вид делал, что не замечал. Что бесило ещё сильнее.

Капрал просто его не понимал. Не мог просчитать его действия, команду которую тот отдаст в следующую секунду. В первый же день этот молчаливый парень пожелал спать не в офицерской комнате, а в казарме. Почти неделю он прожил вместе со своим взводом засыпая и просыпаясь рядом, шлёпая по коридорам по мытому полу, провёл парочку ночных тревог… а затем добился того чтобы мебель в помещении передвинули и кровати сдвинули. Раньше-то они спали у окошек наслаждаясь видом из окна, а теперь у противоположной стены где смотреть особо было не на что. Зачем? Говорят, ускорил готовность по тревоге на десять секунд. Тоже мне результат. Нет, результат конечно, но… ясно же выслуживается.

С солдатами он вёл себя подчёркнуто вежливо. Даже голос ни разу не повысил. Впрочем, отказываться выполнять команды поручика никто и не думал. Ввёл дополнительный час физухи и стрелковой подготовки. Для чего? Мы что в учебке? В корпусе все кадровые, салобонов нет. Зачем ломать то что работает?

Ефрейторов и самого Ефимыча посадил за изучение нового устава. Там изменений-то с гулькин нос, а целый экзамен устроил.

Но больше всего капрала выводила из себя манера поведения нового командира. В каждом его движении, взгляде серых глаз, сквозила какая-то властность и непоколебимая вера в то, что он прав, а приказы его будут выполнятся наилучшим образом. Начальство совсем-совсем не боялся. Зазнайка! Мажор! Чувствует на своём плече чью-то властную руку. Поди решил с оружием поиграть, сбежав от богатого папки не иначе. Вот только не понятно почему он всегда после еды крошки доедал и на тарелки ничего не оставлял вымакивая всё кусочком хлеба. Блядь, и что за дурацкий у него позывной! Почему Вожатый? Вожатый чего?

Десантный корабль чуть тряхнуло и Ефимыч очнувшись от размышлений выглянул в иллюминатор.

- А мы разве не Центральную больницу? – изрядно удивился он. - Там же вроде сынок губера лежит?

- Нет, капрал, мы летим к старику Лаубе.

- А зачем нам ростовщик. Информация по «галстукам» же не подтвердилась? Да и полковник дал совершенно другой приказ…

- Именно поэтому Алексей Ефимович, мы туда и летим, - произнёс поручик, даже не повернув головы в его сторону. – К тому же мы опаздываем.

«Галстуки» были небольшой (вряд ли больше дюжины голов), но неуловимой бандой контрабандистов, подмявшей под себя всех остальных с помощью крайней жестокости. Даже прозвище своё гады получили не просто так. Слышали про «колумбийский галстук» - способ убийства при котором на горле жертвы делается глубокий разрез и через образовавшееся отверстие наружу вытаскивается язык, создавая некое подобие галстука. Фу! Начитанные мерзавцы.

Наверное, решил изловить банду, чтобы выслужится. Хотя, как их уже только не ловили и что не придумывали – облавы, спецоперации. Те словно заговорённые.

Ефимыч до боли крепко сжал зубы так как к «галстукам» у него был собственный счёт.

«Почему Бенкендорф взял с собой именно Пегова, Ларина и Жукова? Странно. Первый долго отсутствовал, а второй и третий совсем недавно на планете. Не иначе, что-то задумал», - вдруг подумал капрал, почувствовав, как мурашки побежали по спине. Уж что-что, а интуиция его никогда не подводила.

Когда корабль сел на пустыре в трёх минутах ходьбы от цели, поручик снова капрала удивил. Тот взял из ящика у стены четыре дополнительных магазина. Куда ему столько?

* * *

Неприятности начались сразу. У входа в лавку ростовщика замерло два транспорта на магнитной подушке. На ничем непримечательных боках машинок был нацарапан галстук. Наглецы! Пару раз Ефимыч слышал от местных что в таких ездили боевики банды. Неужели Лаубе всё же приговорили?

- Бойцы слушать мою команду! – произнёс по внутренней связи Бенкендорф. – Рассредоточиваетесь по периметру, позиции я вам на карте указал, и держите под прицелом входы выходы. В членов банды стреляйте не задумываясь. Пегов, вызывай помощь, только соседнюю заставу, а не нашу.

- Почему? - удивился боец, переглянувшись с товарищами.

- Выполняй приказ. Обсуди это потом. - активировав маскировку «уголька», поручик двинулся вперёд через открытое пространство. Прямо к автомобилям банды. – Капрал, за мной.

Взяв оружие на изготовку, Ефимыч скорчил недовольную физиономию внутри шлема и последовал за командиром. «Эх, доведёт меня этот мажор до могилы. Сидел бы на своей Земле и попивал шампанское».

Огонь по ним открыли со второго этажа, когда они только подходили к двухэтажному дюплексу ростовщика.

Поручик только раз выстрелил и стрелок умолк. Однако рисковать они не стали и сквозь витрину на первом этаже вломились внутрь. Так как света внутри не было броня сразу превратила их в парочку чернильных пятен.

Бам! – возникший впереди с оружием в руках «галстук» упал под ноги поручику. Бам! – и ещё один испугавшись вонзившийся в дверной косяк пули скрылся из виду. Три выстрела в стену параллельно его возможному движению успокоили убийцу навсегда.

Включив ночное видение, они продвигались между витрин со всяким барахлом.

Лаубе сам был виноват. Всем было известно, что он принимает и складирует контрабандный товар. Сколько раз его изымали. А вот чего он не поделил с этими отморозками другой разговор.

Плавное нажатие капрала на спусковой крючок и тело с коротким крупнокалиберным дробовиком рухнуло, опрокинув стойку с бумажными книгами. Вот же штука у него! Такая наши «угольки» с пяти шагов в клочья изорвёт, - подумал Ефимыч не теряя взглядом Бенкендорфа.

И всё же момент, когда из-за прилавка вылетело сразу трое противников он упустил.

Первого поручик снял точным выстрелом в голову – мозги расплескались по полу под ноги его бегущего товарища.

Дробь прошлась по боку Бенкендорфа, а второй выстрел задел плечо. Не дав «галстукам» получше прицелиться, офицер сбил прикладом ближайшего к нему противника и когда тот отлетел к стене разрядил в него остаток магазина. «Стакатто» бесполезно повисло на груди, а поручик уже вырвал из набедренной кобуры пистолет и от бедра засадил длинную очередь из «Баюна» по ногам последнего.

Сменив магазин, он добил одиночным выстрелом бьющегося в судорогах «галстука» и двинулся вперёд.

Ефимыч наблюдал за всем с открытым ртом. Слава богу, что в этот момент броня скрывала его позор. Нет, чтобы поддержат командира, он встал как соляной столб(п).

Наверху застучали многочисленные шаги, вторившие участившемуся сердцебиению капрала, и лестница на первый этаж заскрипела под весом бегущих вниз убийц.

Бам-бам! Бам-бам! – их «Стаккато» плевались короткими очередями и «галстуки» валились один за одним на пол. Всё же стрелять они успевали и витрины вокруг взрывались мелкими осколками царапая покрытие брони.

На секунду всё замерло и вдруг прямо через потолок вниз полетели крупные пули от пулемёта.

Дух-дух-дух-дух-дух! – потолок трескался над головой осыпая их грязью и мусором. На мгновение даже автоматика шлема не смогла пронзить известковую взвесь, деревянные щепки и пыль. Пытаясь вырваться из-под огня Ефимыч рванул вперёд и… угодил в ловушку.

Кто-то сбил его с ног, вырвав из рук оружие. Он только и успел повернуться на спину чтобы увидеть застывших над ним парочку «галстуков» в лёгких бронях и шлемах с красным огоньком на правом виске. Откуда они только взялись. Ствол «Комбайна» упёрся Ефимычу в грудь и вот-вот должен был раздаться…

Бам! Бам! – сквозь продолжавший стрелять сверху пулемёт пробились знакомые звуки «Стакатто» и его противники рухнули рядом.

Бенкендорф сунул ему в руки штурмовую винтовку, даже магазин сменил.

Наверх они буквально взлетели, сначала расстреляв в два ствола замершего за углом стрелка, а затем выдав остатки магазинов в спину здоровенному парню с поцарапанным «Фонтаном» в руках. Такая херовина точно бы их броню пробила. Без вопросов.

Однако дело ещё было не сделано. Лаубе в слезах и разбитым лицом сидел на полу, обнимая испуганного мальчонку лет десяти, а посередине жилой комнаты стоял тип с худым лицом, острым подбородком и с глубоко посаженными глазами, сверкавшими в полумраке ненавистью. «Галстук» прикрывался телом девушки-подростка приставив к голове её револьвер с длинным стволом.

- Если не хотите, чтобы девчонка сдохла бросайте винтовки! – истерично заорал он пытаясь спрятаться за тщедушным телом внучки ростовщика.

Не сговариваясь мы вместе с поручиком бросили «Стакатто» на землю.

- Хорошо! А теперь…

Бах! – «Баюн» в руках Бенкендорфа злобно гавкнул и худого отбросила к противоположной стене. В правом глазу его зиял провал размером с крупный грецкий орех. Девчонка, не удержавшись на ногах плюхнулась на задницу даже не успев испугаться.

Как же он его ловко выхватил, - подумал капрал, опять поняв, что смотрел на всё с открытым ртом.

* * *

- Это все? – спросил поручик, перевязывая Лаубе голову.

Тот только затряс головой скорчившись от боли.

- Это ты подкинул мне записку. Почему мне?

- Вы человек новый, а полковник ваш в доле, - с трудом выговаривая слова на русском нарушил молчание ростовщик. - Давно уже.

Ефимыч не верил своим ушам. Как это возможно! Ведь они с Максимычем уже дюжину лет вместе служат. Он же знал, что эти гады моего свояка убили… это что же получается? ГАД! Поручик поэтому и взял с собой его, новичков и Пегова? Потому что доверял больше чем другим? У меня мотивация, а те не успели ещё обзавестись здесь знакомыми. А ссора с сыном губернатора Пекла, извинения в больнице, наши ребята, отправленные в рейд с таможенниками? Всё подстроено? Чтобы нас тут не было, и они спокойно, не торопясь показательно казнили старика и его внуков?

- Давай так, дед, - тем временем произнёс поручик, делая тому обезболивающий укол. - Если я ещё раз к тебе приду это будет конец. Для тебя-то ладно, ты уже пожил, а вот для внуков твоих… ты хорошо обо всём подумал? Их же вышлют отсюда. 7.8 помнишь, что такое? А ты подумал куда они попадут и что с ними будет?

Старик опустил голову и смахнул слезу с краешка глаза.

- Ну вот и хорошо. Мы поняли друг друга. Ничего тут не трогай, тела скоро заберут, - произнёс Бенкендорф не терпящим возражений тоном и озорно подмигнув девчонке-подростку направился к выходу.

«Нет, не немчик он, не мажор и даже не ехидна», - подумал Ежов придерживая шлем на голове торопливо следуя за командиром. - Наш он, родненький, Иван Александрович.

Понравилось? Поддержим рублём ради продолжения!