Волшебная монетка или крадник

Глава первая

Начало семидесятых годов прошлого столетия. Муж занимает хороший пост в Главке. Дом — полная чаша, есть всё, что надо, и всё, что не надо. Холодильник ломится от деликатесов. Шкаф забит импортными вещами. Большая трехкомнатная квартира-сталинка. Везде во всех отраслях свои люди.

Я обычный преподаватель в пединституте с окладом в сто двадцать рублей. Можно было бы и не работать, но мне скучно дома. Не утруждаюсь, беру столько, сколько нужно на ставку, не больше и не меньше. Идти по карьерной лестнице нет желания, да и в научные сотрудники не стремлюсь. Простой преподаватель обычного советского института.

С мужем два раза в год ездим отдыхать на море, по его должности положен санаторий. Один раз в год отдыхаем у родственников на Алтае. С детьми не получилось, кто из нас виноват, не выясняли, да и не было раньше такого. Жили душа в душу и жизни радовались. Племянникам помогали, на один летний месяц брали к себе в город.

Свое материальное положение никогда не скрывали. Да и как тут скроешь, не буду же я одеваться на работу в платья от фабрики «Большевичка», когда полный шкаф импортных костюмов из кримплена и блузок из китайского шелка. Да и пальто у меня были все немецкие из кашемира.

Всё у нас было, а вот машины не было. Мужа возили на работу на государственной «Победе», да и порой я сама пользовалась его служебной машиной с водителем для своих целей. Как-то ему предложили купить новенькую «Волгу», только с завода, правда, чуть дороже, чем от государства, но вот сегодня плати деньги, а завтра за руль садись. Мы тогда только всю мягкую мебель на новую немецкую поменяли, да и спальный гарнитур обновили. Денег практически не осталось. Петенька занял по друзьям и знакомым и отнес перекупщику.

На следующий день не увидела я ни «Волги», ни Петеньки. Взяли его прямо на работе за взятку. Нашли у него в столе деньги, помеченные в конверте. Он клялся и божился, что тех денег не брал, но все-то знали про то, что он крупную сумму собирал на автомобиль.

И понеслись у меня дни, неделя за неделей. Стали на меня напирать со всех сторон кредиторы, а человек, что у нас деньги взял на «Волгу», исчез с горизонта. Сижу я посреди роскоши, в долгах, как в шелках. Взяла справку у следователя, что у меня муж под следствием, и побежала в ЗАГС на развод подавать, чтобы после суда не остаться с голой попой на улице. За десятку красненькую развели нас быстро, без разговоров и расспросов. Хоть здесь мне легче стало. У Петеньки прощение попросила, объяснила ему все в письме, надеюсь, он меня понял.

Получила свою зарплату, еду в автобусе, что-то задумалась. Народу битком, чую, меня кто-то за сумочку дергает. Гляжу, а ее какой-то подлец подрезал и удирает к выходу с моим кошельком. Не пробилась я за ним через толпу народа, не смогла, перед носом дверь закрылась. Вышла на своей остановке, иду, реву, жалею себя.

Домой пришла, деликатесы-то все подъедены, только маленький кусочек буженины остался, да пара яиц. Сварганила себе яичницу. Только есть собралась, звонок в дверь. Открываю, стоит девочка, вчерашняя моя студентка, нынешний наш младший научный сотрудник.

- Здравствуйте, Надежда Петровна. Вы меня простите, что я к вам вот так. Вы забыли контрольные работы студентов забрать.

- Здравствуй, Юлечка. Проходи, - пригласила ее в зал.

Юлечка иногда ко мне забегала. Относилась я к ней, как к дочери, то кофточку ей французскую подарю, то духи польские. Каждый раз, как к нам приходила, так и восторгалась она нашей мебелью, да хрусталем, да картинами. И в этот раз стала дифирамбы петь.

- Ой, а чем это так вкусно у вас пахнет? - спросила она и громко сглотнула слюну.

- Яичницей. Хочешь? - и кто же меня за язык тянул.

Слопала Юлечка мой единственный ужин с большим удовольствием, а я слюной давилась и индийским чаем без сахара.

- А где Петр Алексеевич? - спросила она.

- В командировке, - никто не должен знать, что его забрали и он под следствием.

- Надежда Петровна, а что вы такая грустная, случилось что? - спросила девочка, хлопая ресницами.

- Кошелек у меня сегодня из сумочки вытащили, - ответила я, - А там вся моя получка.

- Как жаль, - скорчила она грустную гримасу, - Как хорошо, что вы замужем, и это не последние деньги в вашей семье.

На миг мне показалось, что на ее лице промелькнула тень злорадства.

- Не последние, - тихо сказала я.

Юлечка довольная и сытая ускакала в свое общежитие, а я осталась одна с пустым холодильником и пустым желудком. Мне предстояло жить две недели до аванса, неизвестно на какие деньги. К тому же, я планировала со своей получки отдать хотя бы по десятке людям, которым мы были должны.

Сижу на кухне и смотрю на пустой холодильник. Чего он пустой работает, выдернула вилку из розетки со злости. Все люди, как люди, на зиму варенье да соленья делают, а я королева, не пристало мне летом у плиты стоять. Вот и сижу, чай вприкуску со слезами пью, хоть бы банка какая где завалялась.

В дверь кто-то постучал. Открываю, соседка на пороге стоит - баба Валя, в руках полную миску с пирожками держит. Аромат от них идет умопомрачительный.

- Здравствуй, Наденька, я пирожочков много нажарила, думала, мои приедут, а их сегодня не будет. Возьми, не побрезгуй. Ты только с работы, наверно, еще и сготовить ничего не успела, - протянула мне пирожки бабушка.

- Здравствуйте, баба Валя. Да, не ела еще ничего. Спасибо, - обрадовалась я.

- А Петенька еще на работе? - заглянула в зал она.

- Ага, - кивнула я, - Задерживается.

- А мои вот, как уехали к теще в Тверскую область, так и никак не вернуться. Уже три недели там торчат, и возвращаться не торопятся, - вздохнула она, - И с пятой квартиры все уехали, и с восьмой, и с девятой.

- Баба Валя, а у вас случайно никакого варенья не завалялось, а то я в прошлом году мало сварила, все уже подъели, - осмелела я.

- Ой, Наденька, конечно есть. Сейчас я тебе пару баночек принесу, - обрадовано всплеснула руками старушка.

Она ушла к себе, а я задумалась. Дом-то у нас от ГЛАВКа, все по родственникам разбрелись, значит, знают уже, что Петю забрали. Трясутся за свои жизни и жизни родных.

Баба Валя - мать нашего соседа, какого-то начальника в ГЛАВКе, Юрия Ивановича. Он ее из деревни к себе забрал, на хозяйство, по дому жене помочь да за детьми присмотреть. Старушка она безобидная и добрая, но больно уж болтливая. Видно, ко мне пришла не из-за пирожков, а узнать подробности. Никому ничего рассказывать не буду, может, еще Петеньку выпустят.

Глава вторая

Пока баба Валя ходила за вареньем, я умяла один пирожок с картошкой. Сил не было нюхать такое. Она пришла через пять минут, волоча тяжелую тряпочную авоську по полу.

- Вы что там принесли? - ахнула я, перехватывая у нее тяжелую сумку.

- Там варенье яблочное и вишневое, икра баклажанная, банку открыла, а никто не ест, может тебе куда сгодиться. Еще я щи вчера варила с кислой капусты, целую кастрюлю сварганила. Тебе литровую банку отлила, хоть немного отдохнешь от готовки. Банка с огурцами и помидорами солеными, все свое, домашнее. Ну и квашеной капусты полулитровую баночку положила, - радостно сообщила она, выставляя все из сумки на стол.

- Ого, сколько, я только варенья просила, но за все остальное спасибо огромное, - ответила я.

- Ну, вот Петенька придет вечером с работы, а ты его щами вкусными встретишь и пирожками, а то, что не сама готовила, говорить не обязательно, - сказала бабушка и подмигнула.

- Он в командировке, - ответила я.

- Еще лучше, как королева два дня готовить не будешь, - обрадовалась она.

- Может, по чайку с вашими пирожками и вареньем? - предложила я.

- А давай, можно и по чайку, - согласилась она.

Попили с ней чай, посплетничали. Она рассказала все последние новости нашего дома. Как хорошо, что я отказалась от домработницы, вот кто сплетни о своих хозяевах разносит. Бабулька хоть и не домработница, но с этими гражданками любит поговорить. Наболтались мы с ней, словно меда напились. Я про себя ничего лишнего не стала рассказывать, а только сидела, слушала.

Она ушла, а я задумалась, на какие деньги мне завтра на работу ехать, ни копейки ведь не осталось. Зашла в коридор, прошлась под всеми шкафами, вдруг там где-нибудь монетка завалялась. Нашла три двушки на трюмо, специально откладывали для уличного телефона, мало ли когда понадобиться позвонить. В одну сторону нашла, а вот на обратную дорогу нет денег.

Пошла по квартире по всем тумбочкам и ящикам рыскать. Было несколько юбилейных рублей, но их было жалко тратить. Вдруг я наткнулась взглядом на фаянсовую свинку-копилку. Петя купил ее, кажется, в Геленджике, говорил, чтобы у нас всегда денежки водились. Он туда мелочь скидывал, не любит ее, в карманах мешается. Потрясла копилку, в ней что-то звенело.

Покрутила ее, а в ней есть прорезь для монеток, а достать деньги из нее можно только, если разбить копилку. Бросила ее на пол, не разбивается. Легонько стукнула молоточком, стоит целехонькая. Жалко мне стало свинку. Перевернула и попыталась так мелочь вытряхнуть, не получилось. Взяла шпильку и стала по одной монетки выковыривать. Набрала так три рубля пятьдесят три копейки. Там еще что-то осталось, позвякивало. Не густо, но и не пусто, на проезд хватит и на еду на первое время. А там, глядишь, что-нибудь еще придумаю.

В холодильнике у меня стояли запасы от бабы Вали: супа на три дня хватит, восемь пирожков, один утром съем, два с собой на работу возьму, ну и варенья с соленьями. Неделю проживу, хорошо помню, как в студенчестве жили, и такое за праздник было. Одну треть мелочи пересыпала в кожаный мешочек, остальное оставила дома, чтобы последние финансы не растерять.

На обед на работу с собой взяла два пирожка, и икру отложила в майонезную баночку. В обед в деканате никого не было, кто-то ушел в столовку, кто-то на занятия. Согрела себе чайник, налила заварки. Достала свой паек и приступила к трапезе, параллельно проверяя контрольные. Тут заходит Юленька, носом так громко воздух втянула.

- Ой, Надежда Петровна, как вкусно пахнет, какая вы хозяюшка, и работаете, и печь еще успеваете, - запела она дифирамбы, приближаясь к моему обеду.

- Юленька, не успеваю я ничего, - рассмеялась я, - Это пирожки с нашего буфета, по десять копеек за штучку. Иди быстрей, может, еще успеешь у голодных студентов парочку из-под носа увести.

Она нерешительно остановилась посреди кабинета, удивленно распахнула на меня глаза. Первый раз ее я не стала угощать. Обычно в столовой обедаю, а если беру из дома пару бутербродов, то один доставался Юленьке. Но мне тогда и не жалко было, девчонка молодая, в общаге живет, чего она там видела в своей жизни, каких деликатесов. Сейчас же последним делиться мне не хотелось.

- Юля, ты чего хотела? - спросила я девушку, которая переминалась с ноги на ногу.

- У вас вчера кошелек украли, я решила вам подарок сделать за то, что вы ко мне хорошо относитесь, - она протянула мне симпатичный самодельный вязаный кошелечек.

Сделан он был очень аккуратно и не смотрелся самовязкой. Он имел небольшой железный замочек и несколько отделений под разные купюры и монетки.

- Какой хорошенький, — я посмотрела на кошелек в ее руках. — Юля, у меня руки грязные, ты положи его в ящик стола. Я потом его заберу. Спасибо тебе большое, а то ношу деньги в мешочке.

- Там монетка внутри, волшебная, чтобы всегда деньги водились. Вы ее не тратьте, пожалуйста, она удачу приносит, — она вытащила пятачок и показала его мне.

- Хорошо, Юлечка, — сказала я и локтем открыла ящик стола.

Какая девочка хорошая, переживает, что у меня кошелек украли.

Она положила его в стол, немного постояла, словно что-то хотела сказать, но тут зашел наш лаборант, и она ретировалась.

- Леша, ты в прошлом месяце у меня три рубля занимал. Вчера была получка. Отдать не хочешь? - поинтересовалась я, жуя пирожок.

- У вас что, с деньгами туго? - спросил он удивленно.

Вот наглец. Мне половина института должна, кто по рублю, кто по трешке, кто по пятерке, а кто и по полтиннику занимал. Отдавал редко кто, но мне особо эти копейки погоды не делали, у нас главный добытчик в семье был Петенька. Надо потрясти эти казенные стены, может, удастся половину долгов выбить.

- Да, Леша, я кошелек дома забыла. Денег на проезд нет, да и молока с хлебом хотела купить. Так что будь добр, отдай долг.

- Так, Надежда Петровна, я вам на проезд дам, - обрадовался он и полез в карман за мелочью.

Он выгреб содержимое кармана и стал пересчитывать копейки. С мелочью на ладони лежал смятый рубль. Я выхватила его и сунула в ящик стола.

- Два рубля еще должен остался, - ответила я.

- Ну, Надежда Петровна, я хотел сегодня винца с девушкой попить, - заканючил он.

- Середина недели, и вообще пить вредно, - отрезала я.

Он обиделся и ушел. Пообедала, проверила до конца все контрольные. Вытащила рубль из ящика и сунула его в кармашек сумки. Отправилась на занятия. Отвела две пары. После них по счастливой случайности встретила Льва Олеговича, преподавателя литературы, у которого смогла выдрать три рубля вместо пяти долга.

Шла домой довольная и счастливая, завтра весь институт обойду, буду собирать долги, пусть что хотят, то и думают про меня. По дороге забежала в магазин, купила молока, манки, хлеба и масла сливочного. Сварганю на завтрак кашу манную, когда-то я ее любила.

Домой пришла, стала свои финансы подбивать. Три рубля убрала в ящик, остальное в сумке оставила. Хотела в новый кошелек все переложить, вот только я его на работе в столе забыла. Надеюсь, его никто не уведет.

Вечером позвонил Петин приятель, напомнил, что он у него двести рублей занимал и обещал через две недели отдать. Прошло три недели, а денег что-то не видно. Пообещала в конце недели отдать ему полтинник. Понадеялась на то, что мне вернут долги.