Волшебное блюдо

Ее Величество, Прекраснейшая и Великолепнейшая Государыня, королева Корделия, восседала на троне и благосклонно смотрела на Венни. А тот улыбался подобострастно и немного растерянно.

— Вы волшебник, — говорила Ее Величество. — Настоящий волшебник! Но поймите…

Тут Ее Величество на мгновение замялась, и Первый Министр поспешно наклонился к ее уху. Что-то шепнул.

— Поймите, Венти, это все уже было, — продолжила Ее Величество. — Было! А должно быть нечто совершенное! Необычное, тонкое, но сильное!

"Якорный канат тебе пожарю” — бессильно подумал Венни. Не то, чтобы он не ожидал подобного разговора…

Дра-Маоли, владыка могущественный и грозный, гнева которого боялись все в Миринии, и с которым Великолепнейшая Государыня намерена была заключить вечный мир, после долгих переговоров должен был приехать в гости. До дворцовой кухни отголоски этих переговоров доносились в виде выброшенных блюд, приказов потчевать господина Первого Министра язычками тифи в соусе ти, или перевести на хлеб и воду всех секретарей Ее Великолепнейшего Величества…

Государыня очень ценила вкусную и необычную еду, и ждала от остальных того же. Старший повар, господин Венни был бы весьма уважаемым человеком, если бы не постоянная суматоха. Государыня хотела нового, необычного, и чем дальше, тем сложнее было ей угодить.

А уж по случаю приезда могущественного Дра-Маоли она просто обязана была устроить нечто такое, чего никогда прежде не было.

И вот Венни выслушивал приказ.

— Я верю в ваше мастерство! — заявила Ее Величество. — Я знаю, вы сможете! Ведь, если нет, то вся дипломатия за последний год пойдет насмарку. Вероятна даже война, а ведь вы понимаете, как это ужасно!

Венни изображал на лице подобострастное внимание, следил, как Великолепнейшая Государыня хлопает глазами, качает тройным подбородком и всплескивает руками.

— Поймите, от вашего мастерства зависит слишком многое! — заявила Государыня, и Венни испугался. В голосе Ее Величества послышалось что-то истеричное, таким тоном она говорила перед тем, как кинуть блюдо в лицо повару или в стену.

— Я просто вынуждена буду! — сказала Королева твердо, но капризно. — Поймите, вынуждена! Если договор сорвется, это будет ваша вина, и вас придется наказать!

Венни не сразу понял, а когда понял — не удивился. Пожалуй, чего-то подобного он ожидал все эти годы, пока работал на дворцовой кухне. Ясно было, что добром это кончиться не может.

— Мне будет очень горько расстаться с вами, дорогой Вонти, — сказала Великолепнейшая Государыня и скорбно покачала подбородками. — Очень горько. Так что, вы уж постарайтесь! Запомните — волшебно, невероятно, тонко и сильно, остро и мягко, сладко и...

Она пошевелила в воздухе толстыми пальчиками, подбирая слово.

— Я полагаюсь на ваше мастерство, — закончила она. — От вас очень многое зависит!

“Волшебное… — думал Венни, уходя из тронного зала. — Где же взять волшебное…”

В комнате господина Перегринуса было очень светло и очень тесно. Булькали таинственные колбы, переливались отблески в кристаллах, колыхались в недвижном воздухе листья необыкновенных растений в огромных серебряных кадках. Казалось, любое неловкое движение — и посыпется сверкающими осколками вся эта нездешняя таинственность, а ведь порой казалось, что из глубины некоторых колб на посетителя внимательно и с ожиданием смотрят чьи-то невидимые глаза. Венни показалось, что одно растение медленно поворачивает листья в его сторону, и на всякий случай шагнул подальше.

— Господин Перегринус? — спросил он негромко.

— Проходите, господин старший повар! — ответил высокий голос мага из-за большого шкафа, уставленного вперемешку огромными книгами и таинственными приборами, даже форму которых Венни не мог бы назвать.

— Господин Перегринус, вы не слишком заняты вашими бесконечно важными делами? — осторожно спросил Венни, не рискуя протискиваться со своим объемистым пузом по слишком узким проходам обиталища мага.

— Нет, нет, я с радостью выслушаю вас, — ответил Перегринус. — Проходите!

Венни с сомнением посмотрел на огромную колбу, на серебряную кадку с растением, которое уже развернуло зубчатые листья в его сторону, на шкаф, набитый книгами и хрустальными предметами. Он сделал осторожный шажок вперед и тут же вернулся на прежнее место.

— Я чего спросить хотел, господин Перегринус, — Венни предпочел бы все же видеть перед глазами лицо мага, но идти вперед он не решался. — Мне Ее Величество поручила… Вы наверное, слышали?

— Да, да, разумеется, — ответил маг. — Вам поручено приготовить трапезу, какой еще не бывало при дворе.

— Да, совершенно точно! — в голосе Венни появились жалобные нотки. — К тому же, надо, чтоб это было волшебно и чудесно, и чтобы вот прямо… Ну, вы понимаете!

— Разумеется, — ответил Перегринус, и наконец, появился перед поваром. На его лысине неведомым образом держалась маленькая бархатная шапочка, расшитая самоцветами, на тело надет длиннополый халат, украшенный золотыми и серебряными рисунками. Из под халата торчали босые ноги, необычайно длинные пальцы которых наполовину утопали в длинном ворсе ковра.

— Вы уж простите, — сказал Перегринус, — я по-домашнему. Работа, знаете ли кипит, а мне лучше думается, когда потоки силы текут беспрепятственно!

— Ага, конечно, — пробормотал в ответ Венни. Ему вдруг пришло в голову, что ничего хорошего из визита к придворному магу не выйдет.

— Так вы решили прийти ко мне… — сказал господин Перегринус.

— Да, вы же волшебник! — что-то внутри подсказывало Венни, что маг откажет, и он заговорил с жаром, пытаясь заглушить предчувствие. — Я-то что? Я повар. Пожарить там, смешать, сварить… А волшебное — это ж вам лучше знать!

— Рад, очень рад, что вы тоже это понимаете, — ответил господин Перегринус. — Я подумал ровно так же.

Маг улыбнулся и погладил себя по округлому подбородку.

— Вы знаете, уважаемый старший повар, я тоже решил, что волшебное — это по моей части, — с явным удовольствием повторил маг. — А учитывая приз, который Ее Несравненное Величество обещает за исполнение ее ничтожного каприза, я решил, что и сам справлюсь с заказом.

— Как… — растерянно пробормотал Венни. — Вы же… Ну…

— Да-да, любезный Венни, — уже не скрывая насмешки, ответил маг. — Я обещаю попросить Ее Величество не относиться слишком сурово к вашему провалу, и заменить казнь чем-нибудь менее неприятным.

Венни был пьян. Таверна легонько покачивалась, шум разговоров то накатывался, то отдалялся, вонь пота, пива, и пережаренной и горелой жратвы стала привычной и больше не беспокоила. Венни пил.

— Десять! Десять лет! — сказал он человеку рядом, и тот сочувственно кивнул. Вокруг все были такими добрыми, такими понимающими. Хотелось пожаловаться им на судьбу… и Венни жаловался.

— Десять лет у плит! Скороводы… водыскоро… в-общем, жарил, парил и все такое!

Язык заплетался, но обида рвалась наружу и сама собой облекалась в слова. Пусть и неуклюжие. Собеседники смеялись, хлопали по плечу.

— Дядя, может, хватит тебе, а? — подавальщица наклонилась к Венни, и тот с интересом заглянул в глубокий вырез на ее платье. Там в такт качанию таверны покачивались пышные груди.

— А она мне сказала, мол, вы же волшебник Венни! Сделай такое… волшебное!

— Не мешай, девка, видишь, человеку надо! — парнишка рядом толкнул в сторону подавальщицы монетку. — Принеси лучше еще пива!

— Да! — воскликнул Венни. — Мне надо. Пива. Все равно палач, все равно…

— Да ладно тебе, — сказал парнишка, — что случилось-то?

И Венни рассказал. Рассказ тоже качался, как и таверна, как люди, как груди подавальщицы. Рассказ уходил в сторону, но неизменно возвращался. Все к той же картине.

Где Ее Величество, Премногопрекрасная и Великолепнейшая Государыня смотрела с высоты трона на Венни, и говорила, что Венни так хорош… так хорош… но все уже сделал, и теперь, если он не сделает что-то волшебное, необычное, со вкусом чуда, тонким и сильным, прекрасным, как утренняя заря… Если не сделает, то значит, он, Венни, недостаточно хорош. Палач, казнь. В лучшем случае изгнание.

— Я к волшу… пошел к волбешника! — бормотал Венни. — А он… А я… И все!

С этими словами Венни заплакал. Больше ничего сказать он не мог, только скулил и размазывал пьяные слезы по широкому лицу.

— Слушай, дядя, — сказал вдруг парнишка, — а если приготовишь, награда-то будет?

Венни потряс головой, пытаясь понять собеседника. Произнесенные слова словно плыли в воздухе, ускользали и растекались. Они явно что-то значили, и вскоре Венни даже уловил их смысл. Теперь встала проблема — собрать свои слова для ответа. Но способность к связной речи вытекла из старшего повара вместе со слезами, поэтому он просто кивнул.

— Дядя, ты, главное, не переживай так, — сказал парнишка. — Я, в конце концов, тоже немного волшебник. И время есть еще — приготовим мы с тобой такое, что будет и тонко, и сильно, и волшебно, и утренняя заря.

— Ты? — Венни так удивился, что некоторые слова вернулись к нему. Парнишка усмехнулся и кивнул.

— Конечно! — ответил он. — Только награду пополам, идет?

Венни подумал, что здесь какой-то подвох. Не может быть так, чтоб неведомый волшебник появился именно тогда, когда он, Венни, так сильно нуждается в чуде. Это… Это слишком волшебно, чудесно.

Парень заметил его колебания и пожал плечами.

— Не, ну не хочешь — не надо! — сказал он и встал из-за стола.

Вдруг Венни показалось, что все качание таверны, людей, разговоров и запахов прекратилось, и перед ним есть только топор палача и ларец с драгоценными каменьями.

Топор сверкнул, ларец захлопнулся и все вокруг потемнело.

Проснулся Венни у себя дома. Как ни удивительно, голова почти не болела, только руки были ватные и слабые. Он попытался сесть, но понял, что во рту невозможная сухость, а голова, хоть и не болит, но кружится так, словно он все еще пьян.

Венни протянул руку и на привычном месте нашел серебряный колокольчик. Позвонил.

Вошел Тильби, так скоро, словно стоял под дверью и ждал.

— Вы проснулись, папа! — радостно сказал он, и Венни поморщился. Голос сына, казалось, летал по комнате и звонко бился об стены и о многострадальную голову. Тильби понял и заговорил тихо, почти шепотом.

— Мы так перепугались, — сказал он. — Вы были в таком… вы были больны…

— Пьян я был, — мрачно сказал Венни. Собственный голос оказался почти нормальным, а он-то ожидал чего-то сродни скрипу несмазанных ворот. — Пьян, как свинья.

— Ну… — сын растерялся. — Из дворца приходили, я сказал, что вы, папа, заняты важным делом.

— Занят, ага… — пробормотал Венни. — Налей попить…

— Да я бы сказал, что вы больны, папа, но этот… — ответил Тильби и зазвенел кувшином и бокалом.

Венни отпил немного, потом понял, что сын упомянул кого-то, и не договорил.

— Кто это, “этот”? — спросил он.

От прохладной воды даже дышать стало легче, и в мыслях немного прояснилось.

— Ну, человек, который вас принес, папа… — ответил Тильби. — Он сказал, что вы захотите с ним поговорить, как проснетесь.

— Человек? — с недоумением переспросил Венни, и вдруг в памяти всплыло: “Я тоже волшебник…” Эти слова качались и расплывались в вонючем чаде, но все же слышались достаточно ясно.

— Зови этого человека, — сказал Венни и снова попытался сесть.

На этот раз все получилось лучше, и старший повар почувствовал себя почти неплохо, хоть и догадывался, что это до тех пор, пока он сидит, привалившись спиной к подушкам.

Парня из таверны он узнал сразу.

— Доброе утро, Венни! — сказал он и улыбнулся. И по улыбке Венни сразу понял, что перед ним никакой не волшебник, а просто пройдоха. Мошенник, враль, и скорее всего, вор.

— Как Венни, наколдуем Ее Непревзойденной Величестве жрачку? — вор скалился в ухмылке, а Венни колебался — выгнать? Или все же…

Ведь не может же быть, чтоб мошенник мог…

Хотя…

— Что ты предлагаешь? — спросил он строго.

— Мое дело. Тебе расскажи, ты все испортишь, — ответил парень и перестал улыбаться. Стал серьезным и спокойным. Так он даже и не походил на мошенника, переодеть в чистое — и сам Первый Министр без колебаний выслушает “представителя народа”.

— А награду, стало быть… — вспомнил Венни.

— Пополам, — ответил парень быстро. — Если дело выгорит. Уж извини, к палачу пойдешь один, если не получится.

Наверное, у Венни сильно дернулось лицо, потому что парень снова заулыбался и сказал:

— Да не бойся ты так! Все получится.

Венни задумался.

На трезвую голову проблема стала еще более страшной, непреодолимой. Глухой, как стены дворцовых казематов, темной и беспросветной, как сажа в дворцовых трубах.

“В конце концов, какая разница?” — подумал Венни и кивнул. Парень протянул ладонь, и уважаемый господин старший повар пожал руку вору и мошеннику.

— Хуже-то не будет, — сказал он.

Помолчали. Потом парень убрал руку и сказал:

— Кли меня зовут. А про тебя я уже спросил, ты Венни.

Господин старший повар подумал, посмотрел на руку, которой только что скрепил таинственный договор и кивнул.

Неделя пролетела, как не было. В течение этого времени он много раз думал разорвать договор с вором и выгнать его прочь, но каждый раз вспоминал как Государыня смотрела своими круглыми глазами сверху вниз на него, и как качались ее подбородки, когда она говорила, что велит казнить Венни, если он не сделает чудесное блюдо. И еще — как господин Перегринус насмешливо смотрел на повара и говорил, что обойдется без него…

За это время Кли постоянно куда-то пропадал, но ежедневно возвращался, веселый и уверенный в успехе. И напоминал, что ему, Венни, ни в коем случае нельзя показываться из дома.

Теперь они с вором, наконец, шли во дворец. Кли нес блюдо, накрытое крышкой, а Венни изнывал от любопытства — что за хитрость придумал Кли. На вопросы тот только ухмылялся и говорил, что мол, все будет хорошо, но надо все разыграть правильно.

На кухне на Венни уставились, как выходца с того света.

— А говорили, что вы убежали, господин Венни, — вырвалось у Магриши, младшей помощницы, и она тут же покраснела и стушевалась.

— Ездил я, — ответил Венни, как было уговорено. — По делам ездил!

И многозначительно указал на блюдо, накрытое крышкой в руках напарника.

— О… — единым голосом выдохнули все поварята, и Магриша выронила нож, которым разделывала тушки кроликов и всплеснула руками. А Шаффанин, старший помощник, который, по всей видимости, и был сейчас за старшего повара, подошел к Венни и почтительно поклонился ему.

— Я так рад, господин Венни! — сказал он. — Но что же вы придумали?

Венни глянул на напарника, но тот только ухмыльнулся. Венни развел руками и собрался было говорить, но тут в двери заглянул Гирка, лакей.

— Там уже господин магус что-то показывает, а старший повар где? — скороговоркой сказал он, и тут увидел Венни и глаза его округлились. По лицу ясно было, что он тоже был уверен, что тот сбежал.

— Я готов, — сказал Венни просто, и краем глаза заметил, что Магриша, да и остальные смотрят на него с таким опасливым сочуствием, что он на миг даже подумал: “Может, и вправду, надо было сбежать?”.

Но Кли уже потянул его за рукав, и они пошли в Большой Зал.

— Не спешим, — тихонько пробормотал Кли по дороге. — Дадим магику показать свое.

Венни послушно замедлил шаг. Это было легко — в ушах колотилось сердце, а ноги подкашивались от возбуждения и страха.

— А не обойдет нас господин Перегринус? — едва слышно спросил он, хотя таиться было не от кого, Гирка убежал вперед, и слышать их могли только портреты славных предков Ее Величества.

— Не обойдет, — ответил Кли. — Надо дать ему время обосраться.

Грубое словечко было так неуместно в этих стенах, под взглядами прошлых Величеств с портретов, что Венни чуть не споткнулся, и дальше шел уже молча.

Когда они вошли в зал, первым делом Венни увидел господина Перегринуса. Тот стоял перед возвышением, на котором стоял королевский стол, и даже затылок у него был совершенно красный. А Ее Великолепнейшее Величество укоризненно говорила:

— Я очень ценю вашу попытку, господин маг. Просто очень! — и её пухлая рука сделала жест, описывающий большой круг. — Однако, увы, вам не хватило тонкости. Ваши чары отчетливо отдают кардамоном. А вот нотка перца слабовата. Уверена, если бы вы проконсультировались с моим старшим поваром, он указал бы вам на эти нюансы.

К уху Ее Величества наклонился Первый Министр и что-то шепнул.

— Да-да, — сказала Великолепнейшая Государыня, — очень жаль, что наш Венти не успел…

И тут Кли больно толкнул локтем в бок старшего повара, и тот невольно шагнул вперед.

— Я здесь, Ваше Величество! — сказал он громко.

В зале поднялся шум, и некоторое время невозможно было услышать даже саму Государыню. Венни стоял и ждал. Колени его почти не дрожали, а в ушах шумело так, что почти заглушало шум людей вокруг.

За королевским столом он увидел незнакомого мужчину, видимо, самого грозного Дра-Маоли. Лицо у него было такое, что Венни невольно вспомнил, как как-то вместе с сыном был в гостях у родственников, и две их прелестные пятилетние дочери увели Тильби играть, и семнадцатилетний парень сидел среди них с таким же лицом — вежливое отвращение и презрение к происходящему.

Однако, сейчас Дра-Маоли немного заинтересовался.

Церемониймейстер шагнул вперед и стукнул в пол своим посохом.

— Ах, Венти! — воскликнула Великолепнейшая Государыня. — А мне говорили, что вы бросили меня!

— Уезжал я, — ответил Венни, — В поиске… Для вашего этого…

— Друг мой слишком устал с дороги! — вмешался Кли и шагнул вперед. — Мы с ним так спешили, так спешили, что даже не успели толком переодеться ко двору!

— И вы выполнили поручение? — спросила Блистательнейшая Государыня.

— Разумеется! — Кли поклонился так низко, что Венни испугался, что тот сейчас уронит драгоценное блюдо.

— Ах, расскажите же скорее, что там! — воскликнула Государыня, и Кли поклонился еще раз.

— Самое обычное блюдо обретёт волшебство, если приготовить его из необычных продуктов. Сложность лишь в том, чтобы эти продукты достать. И мы отправились в путешествие силой чар и чуда!

Говорил Кли медленно и не спеша. Но так образно, что на время рассказа Венни и сам поверил, что…

Первой была ночь.

Чары перенесли Венни в таинственное и темное место.

— Осторожно, — прошептал Климани Фар, чародей и гадатель. — Здесь в тенях могут таиться чудовища. Лучше не говорить громко.

Венни кивнул. В руках он сжимал короткий нож — совсем без оружия он не решился идти.

— Идем, — шепнул он напарнику и они двинулись вперед.

Идти пришлось почти на ощупь, к счастью Климани хотя бы что-то видел.

Где-то рядом вздохнуло что-то огромное и мощное, и Климани замер и потянул Венни за руку.

Венни не решился ничего говорить, и наклонился к напарнику поближе.

— Ждем, — еле слышно прошептал чародей.

И потянулись долгие минуты ожидания.

Где-то шелестели тени, где-то шептали неведомые голоса. Потом за ногу Венни что-то ухватило и легонько потянуло куда-то в сторону. Он с трудом удержался от вскрика, но дернул Климани за руку.

Тот поспешно забормотал непонятные слова, и нога тут же освободилась.

И снова потянулись минуты ожидания.

А потом прямо перед ними и над ними вдруг вспыхнули тысячи крошечных огней. Над головами послышался громкий вздох, а потом странный грохочущий и клокочущий звук.

— Стоим! — шепнул Климани чуть громче, чем прежде, и Венни только кивнул.

Прямо перед ними, озаренная сиянием тысяч звезд, вставал огромная птица. Все тело ее было покрыто огнями, голова терялась где-то в вышине, и Венни понял, что перед ним — само Звездное Небо, как о нем рассказывали ему в детских сказках. И даже вовремя понял, что сейчас произойдет, и успел зажмуриться.

Ослепительное яйцо вывалилось откуда-то сверху. Оно так сияло, что даже сквозь закрытые веки было отчетливо видно.

— Бери скорее! — воскликнул Климани…

— Ложь! — воскликнул господин Перегринус, и чары рассказа разлетелись. Венни недоуменно завертел головой, и увидел, как маг с ненавистью смотрит на конкурента, и даже подпрыгивает на месте.

— Наглая ложь! — выкрикнул он еще раз, и торопливо повернулся к Государыне.

— Ваше Великолепнейшее Величество! Если бы все было так, как рассказывает этот наглый шарлатан, то… — и он аж задохнулся своим возмущением.

Кли снова поклонился с достоинством.

— Прекраснейшая Государыня! — сказал он. — Ваш придворный маг совершенно прав. Он имеет ввиду, что если бы и в самом деле забрали это Яйцо, то солнце не взошло бы. И чары эти были невероятно сложны, настолько сложны, что за все наши походы, я истратил столько сил, что сейчас полностью лишился своих чар!

— Да! — выкрикнул господин Перегринус. — Солнце не взошло бы! Но оно ведь…

— Погодите, господин маг, — Ее Величество явно немного запуталась. — Давайте дослушаем.

Венни глянул на Дра-Маоли. Тот сидел, откинувшись на спинку своего кресла и наслаждался происходящим.

— Верно, совершенно верно! — сказала Кли и поклонился гоподину Перегринусу, чем ввел последнего в ступор. — Так мне Венни и сказал тогда. Он сказал — не может, мол, Великолепнейшая Государыня так обидеть все королевство! Если Солнце не взойдет — это же будет ужасно. Люди испугаются, темные силы вырвутся на волю, и лучше уж — так сказал мне мой мудрый напарник! — Лучше уж я рискну вызвать неудовольствие Государыни, и заменю чудесное Солнечное Яйцо тремя десятками обычных! Ведь иначе Великолепнейшая Государыня не простит мне, если ради ложного толкования ее прихоти я подвергну опасности весь мир!

Кли замолк и многозначительно обвел зал взглядом. Государыня неуверенно кивнула и покосилась на своего гостя. Тот улыбнулся и пару раз хлопнул в ладоши.

— Отлично! — сказал он, и его голос показался рыком льва. Что именно он одобрил, было непонятно, но Ее Величество уже куда увереннее кивнула Кли.

Тот продолжил.

— Итак, без добычи, но обогатившись мудростью вернулись мы обратно, — сказал он. — Не скрою, я, при всей своей чародейской искушенности, был пристыжен мудростью господин Венни! Но наш путь вел дальше.

На этот раз Климани привел в другое место. Здесь росли тысячи трав, здесь пели тысячи птиц, здесь сам воздух, казалось, был наполнен жизнью и движением. Дивные звери смотрели из кустов, ветер нес ароматы небывалых цветов.

Венни держал большое ведро, а чародей Климани — посох, на конце которого пылал огонек. едва они сворачивали куда-нибудь не туда, огонек тут же делался тусклее, и гас вовсе, и так можно было понять в этом мире, куда идти.

Путь туда был очень непрост. Воздух здесь был настолько напоен своей магией, что переноситься чарами прямо на место было опасно — можно было самому навеки превратиться в цветы и траву, и присоединиться к торжеству Великой Жизни.

Потому пришлось шагать самим.

Климани велел разуться, и потому они оба шли босиком. Камни и ветви порой ранили их ноги, но магии в воздухе было столько, что лишь изредка капли крови успевали вытечь из ранок — все исцелялось быстро, и не оставалось даже шрамов.

В какой-то миг Климани неосторожно упустил тонкую ветвь, и она хлестнула и рассекла лицо Венни. Тот воскликнул от неожиданности, но рана тут же исцелилась, не оставив ни следа.

Так они пробирались через Первообраз Леса.

Встретили Медведя, и Волка, и Льва — но те лишь проводили их долгими взглядами, ибо Климани непрерывно пел чародейскую песню.

Наконец, перед ними открылась небольшая поляна, на которой паслась чудесная Коза. И магия там так сильна, что молоко само текло из ее вымени, и стекало по копыту на землю.

Климани остановился на краю поляны и знаками показал Венни на козу и на ведро. Сказать словами он не мог, ибо ни на миг не прерывал своей песни.

Венни шагнул вперед, и Коза обернулась к нему.

Климани шел следом. Теперь его песня стала чуть другой, в ней появились нотки повеления и силы, и Коза склонила рогатую голову перед старшим поваром.

Венни поставил ведро, и собрался было доить Козу, но тут она обратилась к нему.

Говорила она не словами, но образами, и образы эти представали перед глазами, как живые.

Коза смирилась с чудесной магией чародейской песни, но просила лишь не доить слишком много. Ибо ей надо было кормить семерых своих козлят, а если не покормить их хотя бы день — они погибнут.

— Так что же? — спросил Венни. — Если я тебя подою, то все твои козлята погибнут?

И увидел в глазах Козы слезы. И отражение картины — шесть козлят плачут над тельцем седьмого… а в мире становится на один день недели меньше. Ибо жизненной силы не хватит на все время.

— Ну, нет! — воскликнул Венни и пнул ведро. — Нельзя же так!

И снова обратился к чародею:

— Слушай, чудеса чудесами, но это слишком! Такое блюдо, конечно, будет невероятно, и Великолепнейшая Государыня будет довольна, но все же это слишком! Если Государыня когда либо узнает, на что мне пришлось пойти ради этого кушанья, она никогда не простит мне. Но хуже всего — она никогда не простит этого себе!

Голос господина Перегринуса снова разрушил чары рассказа.

— Итак, оттуда вы тоже вернулись ни с чем? — громко сказал он. В глазах его сверкало злорадство, и Венни понял, что сейчас их разоблачат.

— Завидуй молча, — рявкнул Дра-Маоли, и от его рыка в зале воцарилась тишина.

— Да, да, — сказала Ее Величество немного спустя. — К чему это все…

Видно было, что она не до конца понимает происходящее, но чувствует, что гость, ради которого все и затевалось, вполне доволен.

Кли поклонился.

— Отличный рассказ, — Дра-Маоли поднялся со своего кресла. — Там много еще?

Кли быстро глянул на королеву, на Дра-Маоли, что-то оценил и коротко ответил:

— Нет, господин. Потом мы вернулись, приготовили то, что получилось, и поспешили к вам.

С этими словами он шагнул вперед и открыл крышку блюда. Венни увидел, что там, и с трудом подавил истеричный хохот.

На огромном блюде красовался обычный омлет.

Дра-Маоли глянул на королеву, и прежде, чем она что-нибудь сказала, громко воскликнул:

— Подавайте же! Я уверен, это прекрасно! Подавайте, и перейдем к подписанию наших договоров!

Ее Великолепнейшее Величество растерянно дала знак пухлой рукой, и лакеи поспешно разложили омлет по тарелкам. Досталось далеко не всем — ведь Дра-Маоли потребовал себе большую часть, а почти все оставшееся после него забрала себе Государыня.

— Поистине, вы достойны награды, — сказала Королева. В ее голосе слышалась некоторая неуверенность, она чувствовала, что здесь что-то не так, но грозный гость был доволен, а значит, все в порядке.

Лакей поднес Венни большую шкатулку, тяжелую, наполненную золотом и драгоценностями.

— Венни, помогите разделить оставшееся, — шепнул ему Кли, и старший повар поспешил заняться знакомым и понятным делом.

Уйти так и не удалось. Придворные наперебой подходили, восхищались Венни, Первый Министр лично по секрету сказал ,что переговоры были на грани срыва — Дра-Маоли был очень недоволен приемом, скучал, ругался, придирался ко всему.

— Ваше блюдо и ваши приключения буквально спасли нашу страну! — сказал Министр.

И тут подошел лакей и сказал Венни, что его просит подойти сам Дра-Маоли, поговорить.

— Ты все это выдумал? — спросил грозный король. Вении робко глянул на него, и увидел, что тот ужасно доволен.

— Нет, великий государь, — пробормотал Венни, — Это Кли…

— Голова этот мошенник! — сказал Дра-Маоли. — Утер нос вашей корове.

Венни промолчал.

— Он, поди, сам уже смылся? — спросил Дра-Маоли, и тут только Венни понял, что кажется, где-то передал в руки Кли шкатулку с наградой, и с тех пор не видел напарника. Впрочем, он даже не очень огорчился — ведь с помощью наглой выходки Кли он был спасен от палача!

— А ты-то повар? — спросил Дра-Маоли.

Венни кивнул.

— Хороший? — продолжил допытываться король.

— Лучший из всех, о ком я слышал, — ответил Венни честно.

— Пойдешь ко мне служить? — спросил Дра-Маоли. — Обещаю не требовать с тебя блюд из Солнечных Яиц.

И расхохотался.

Венни подумал и кивнул.