Вошь на аркане

–Простите меня, святой отец, ибо я согрешила!

Итальянский я знаю не лучше, чем японский, но догадываюсь, что porca madonna и ho rotto le scatole – это не молитва и не формула отпущения грехов. Кувыркнувшись, спрыгиваю с потолочной балки, в процессе быстренько выпаливая «падре-извините-что-опять-напугала». Вот интересно – в этом доме обитает куча куда более опасных существ, а Энрике шарахается именно от меня. И ругается, кажется, тоже только в мой адрес и наедине. Что я от него наслушалась, когда просто спросила, не будет ли ему комфортнее, если я переоденусь алтарником!.. Ну правда, я ведь искренне пытаюсь всем понравиться, от этого, в конце концов, мое выживание зависит... стоп, кажется, я опять забежала вперед. Или назад. Короче, не туда. И ничего удивительного в этом, если подумать, нет.

–Благодарю, что повысили меня от насекомого до млекопитающего, – вспомнила наконец, что первое слово значит, кажется «свинья». А так-то меня здесь ласково кличут Ширами, то бишь «вошь», с подачи одного милого молодого японца, которому я тоже ничего плохого не сделала. Ну, помогла листву, так сказать, сбросить, но это разве преступление?

Энрике вполголоса, если не ошибаюсь, понижает меня до пресмыкающегося, а может, просто перечисляет простые числа. Даже немножко обидно, ведь я не хотела его бесить. Я вообще никого не хочу бесить, но когда мне страшно, я начинаю вести себя по-идиотски.

А страшно мне последнее время до чертиков. Последнее – это с тех пор, как я сюда попала. Во всех смыслах попала. Главное, ничего ж не случилось, просто шла себе на горячо обожаемую работу и бац – вот я уже где-то валяюсь на полу, вокруг трупы, во рту вкус крови и в меня, япона мать, стреляют! Из гребаного лука! А потом обзывают «удачным результатом», экспериментаторы хреновы.

Так что из плюсов я имею только блядский стенд, и когда я говорю «блядский» – это не ругательство, а термин. В каноне вроде такого ни у кого не было. Так-то он защитный и лечащий, и даже в какой-то мере имбовый, но работает через одно место.

Во-первых, если мой стенд прикасается к чужому, то чужой на какое-то время парализует. Во-вторых, если я за это время быстренько пересплю с владельцем стенда, то с меня он встанет существенно здоровее, чем был. И повреждения чужого стенда тоже исцеляются. В общем, в бою от меня толку примерно ноль целых, хрен десятых. Тормознуть один чужой стенд за раз, конечно, может быть очень полезно, но когда моя Сехмет хватает чье-то чужое воплощение воли, я испытываю такое дикое влечение к владельцу, что не могу удержаться. Даже если он резко против. Может, поэтому Энрике свой стенд при мне и не показывает никогда?

В общем, хорошо хоть сам процесс мне, тьфу-тьфу, очень даже нравится, положительные эмоции получаю, и еще какие. Угадайте заодно с трех букв, кто этим пользуется на постоянной основе, чтобы шея поменьше чесалась. Могу себе уже почетную звездочку на спине рисовать, в качестве ачивки. И если бы я, мать моя женщина, не знала, что нас ждет впереди, то может, и жила бы спокойно, свыкнувшись с тем, что на дворе конец восьмидесятых, вокруг долбаный Ебибет, а я теперь упыриха и обладатель очень любвеобильного стенда. Кстати, эта лапочка выглядит как тень с головой львицы, так что с названием вопросов не возникло. Сехмет – египетская богиня, защитница, покровительница целителей и по совместительству, ха-ха, божечка-кошечка войны, засухи и мести. Она же считается тождественной Астарте, то бишь Иштар, понятно чем прославившейся.

Нет, ну может быть, какие-то еще незадокументированные силы у меня и есть, хрен его знает, но пока приходится тренировать «Время для любви». И следить за временем вообще, чтоб его. Потому что я нифига не уверена, что переживу Хозяина. Как пить дать, убьют и фамилию не спросят. Идею переметнуться в штат пыльных крестоносцев я по понятной клыкастой причине даже не рассматриваю. На хрена им я, для опытов в фонд сдать, что ли?

Самая жара, если я правильно помню, должна начаться, когда святой отец свалит с горизонта. И это уже совсем скоро. А я все никак не могу решить, что мне делать. Действовать по обстоятельствам – легко сказать. И спросить не у кого. Я ж не такая дура, чтобы всем подряд рассказывать, что знаю их будущее аж до глобального переформатирования мира. Но в одиночку решить, что из событий грядущего было бы неплохо отменить, ужасно трудно. Какие-то точно надо, но так, чтобы после этого все остальное не пошло по моему главному рабочему органу. Желательно, конечно, кого-нибудь спасти...

Я ведь, несмотря на свою кровожадную сущность, нифига не злая. Как так получилось, непонятно. Вроде те, кого кусают, спокойно переживают полную атрофию совести и, за вычетом собачьей верности хозяину, никаких хороших дел и достойных проявлений за ними не замечено. А я какая-то неправильная кровопийца. В основном безвредная. Как вошь. И, как говорится, скажи спасибо, что не гнида. И не Дурачок – есть у нас такой экспонат в паноптикуме, тоже из нескольких тел кроили, на затылке морда от бабы пришита.

Эх, сьюху бы какую-нибудь на мое место, та бы развернулась, придумала себе пафосное имечко типа Эрешкигаль и вообще замуж за Хозяина вышла, например. Или заодно и за кого-нибудь из его потомков. А мне хрена с два что-то обломится, кроме уже имеющихся ачивок. Хотя попробовать, конечно, всегда можно. Если мои силы даже на стенде Хозяина работают, то на однотипном-то тоже должны, по идее!

Кажется, мои эмоции опять отразились на лице, так как падре перестал считать и заговорил по-английски:

–Дочь моя, если речь опять о прелюбодеянии, то, надеюсь, я ничего нового не услышу?

Я очень натурально улыбнулась, пряча клыки.

–Кенни. Мне удалось с ним поладить.

Между прочим, очень даже милый человек оказался. Создал потом для меня с помощью своего стенда иллюзию дворика с качелями. И вообще, про невысоких мужчин иногда правду говорят, что это компенсирует размер в другом месте.

–Это хвастовство, а не исповедь, – строго заметил Энрике.

–Вы же сами спросили, – надулась я. Ну правда, а что он услышать хотел? Не с Гейлом же мне мутить, вдруг его мамочка обидится, а оно мне надо? А тренировки – это святое, Хозяин приказал в свободное время ими заниматься. Но Терри мне немного надоел, а Айс отказывается пробовать, за что я его про себя обзываю кастратом. Правда, в этом я каяться не буду. – Отче, мой грех – не в моей природе, которую я не могу и не имею права менять, ибо она дарована мне свыше, – между прочим, его же и цитирую, близко к тексту, ну почему он опять считать начал? – Я допустила неверие в силы ближнего и сомневаюсь в том, что Нориаки справится с поручением, – ну вот, сказала. Теперь все зависит от ответа.

–Не беспокойся, меры на этот счет уже приняты, – значит, все идет по канону, несмотря на мое маленькое вмешательство. И пора начинать черкать дни в календаре.

Я кивнула, стараясь скрыть, что помрачнела. И внезапно ощутила теплую руку на плече. Стоило некоторого труда не дернуться и не призвать стенд.

–Тебе еще представится случай проявить себя, – почти по-доброму произнес падре. – Пока меня не будет... защищай его, Клариче.

Я нагнула голову еще ниже. Покорная, послушная... если бы могла, даже покраснела бы. А если бы была дурой, то обрадовалась, что Энрике хорошо ко мне относится. Да ясен пень же, что манипулирует. Вот даже с именем – да, если мое прозвище написать другими иероглифами и перевести, то на то и получится. Как звали тех, кого сшили в меня, я понятия не имею. Я даже не помню, как меня в той, прошлой жизни звали. Что жизнь была, кажется, хреноватая, помню, песни, которые здесь еще не написаны, фильмы, которые здесь еще не сняли, и прочитанную мангу тоже хорошо помню, а какой я была до попадания – вспомнить не могу.

И когда этот мир вывернется наизнанку, хрен его знает, где я в итоге окажусь. Вряд ли обратно домой закинут. Да и не факт, что там мне жилось сильно лучше, чем здесь. Везде свои проблемы. Особенно уверена, что дома на меня бы такой красавчик, как Хозяин, и не посмотрел даже. Хотя регулярный здоровый и нездоровый секс с вампиром, которому по календарю за сотню, а по факту так викторианским психом с подростковым максимализмом и остался, – плюс сомнительный и больше смахивает на два минуса.

Впрочем, кого я обманываю? Если понадобится, я действительно буду его защищать. Хоть и ненавижу то, что он делает.

Правда, с тем, что он сделал из меня, я смирилась уже давно. Тело нормальное, гармоничное даже, швов не видно, заросли уже, результат мужикам нравится, много не жрет, ощущаю себя вполне живой. А что паразиткой, так с этим тоже жить можно. Пока...

Потому что осталось меньше двух месяцев, если я правильно помню.

И хрен его знает, что будет со мной потом. Возможно, погибнуть, защищая Хозяина, мне покажется не худшим вариантом, когда не станет всех, с кем я уже привыкла общаться.

Проводив священника взглядом, лезу обратно на потолок и укладываюсь на балке. Остаток дня можно и проспать, если получится. Все равно основная движуха начинается, когда злой маньяк гуляет на свободе... то есть, после пробуждения Хозяина.