Воспитание мажорок

Не в силах больше выносить калейдоскоп цветных, странных и весьма тревожных снов, я с трудом разлепил глаза и глубоко вздохнул. По телу прошла волна неприятного жара…

На часах ещё даже не было восьми утра.

Голова у меня ныла, но уже не от похмелья, а от магического истощения и пережитого стресса. В комнате стояла тишина, нарушаемая лишь лёгким дыханием Анжелики и посапыванием Арины.

Анжелика раскинулась справа, прижавшись ко мне, а её роскошные черные волосы разметались по подушке. Арина свернулась в комок слева, в полуметре от нас.

Обе выглядели как невинные овечки, хотя ещё сутки назад одна спровоцировала клановую войну из-за ревности, а другая — скрытой воздушной магией обеспечила ей победу, испортив аэродинамику гоночного мотоцикла соперницы.

Обе эти утомившиеся от своих проделок фурии за прошедшие дни стали мне очень близки и очень дороги.

Я хотел было снова погрузиться в сон, но дикая вибрация чего-то под подушкой заставила меня вздрогнуть. Я нащупал телефон, вытащил его — это был мой новый, и увидел имя: «Кузина Лада».

Я осторожно высвободился из-под покрывала и слез с постели, постаравшись не разбудить моих красоток.

— Алё! — ответил я на вызов.

— Трубку чего не берёшь? — раздался недовольный голос Лады.

Я так понял, что сейчас у моей кузины из МГБ не было настроения на светские условности.

— Спал. Восьми ещё нет, — ответил я и зевнул. — Ты меня разбудила.

— Заканчивай дрыхнуть — ты своё отоспал! — безапелляционно заявила она. — Ты вообще в своём уме, кузен? Понимаешь вообще, что натворил?

«Ну началось…»

— И тебе доброе утро, Лада! — съязвил я. — Я тоже рад тебя слышать!

— Прекращай дурачка валять, Вик! — её голос был ледяным, как зимний ветер. — Ты что, ещё не видел, что творится в сети, на всех форумах выше третьего уровня?!

Я отошел от кровати, чтобы не разбудить девушек.

— Ну видел вчера. Мы, в общем-то, целый день в инете и зависали. Я стал героем крылатых фраз!

— Будут тебе сегодня ещё и крылатые фразы от наших противников, когда они возьмутся за твою дискредитацию. Тебе ещё плохо станет от этих твоих фраз.

— Некоторые мои высказывания, — я хмыкнул, — пользуются большой популярностью.

— Пора бы тебе повзрослеть, господин политик! Внимательно следи за тем, что творится на форумах, — рявкнула она, и я услышал, как она стукнула чем-то по столу. — Ваши «подвиги» — это повод для Марковых, которые использовали эту ситуацию как прикрытие для падения правительства! Никто вас об этом не просил…

— Ты сгущаешь краски… — начал я, но она перебила:

— Я лучше знаю ситуацию. Скоро тебе опять позвонит Лебедев — готовься давай к работе! А я заеду вечерком — обнять тебя лично, милый кузен! — она сбросила вызов, оставив меня в тишине.

От её тона стало слегка не по себе.

В целом Лада была права, конечно. Если наша с Анжеликой выходка ускорила политический кризис, а фактически — открытую межклановую войну под видом политической схватки, то явно были нарушены планы как минимум нашего лагеря на стратегию подготовки к досрочным выборам — у нас не ожидали их вот уже прямо сейчас. Я начал понимать, что работать придётся теперь «в мыле», поскольку у политических противников есть преимущество.

«Игра началась. Настоящая игра», — я ощутил прилив адреналина. — «Интересно, а Ира с Викой отдавали себе отчёт в своих действиях? Может, они это всё специально устроили, или это всё же стечение обстоятельств?»

Направился на кухню — попить воды и успокоиться после слов кузины.

Там я застал Антонину, горничную — эта внешне приятная женщина раскладывала покупки в холодильник и на полки.

— Ой, доброе утро! — она немного смутилась, увидев меня.

— Доброе! Я сейчас халат одену. Сделаете мне кофе?

— Конечно!

— И минералки налейте…

Я пошел в ванную, там умылся и прополоскал рот, облачился в один из халатов и вернулся на кухню. Выпил стакан холодной минералки и уселся на диванчик.

Только прикрыл глаза в ожидании кофе, как телефон снова ожил — на экране высветился номер Лебедева.

— Привет, Андрей! — я снял трубку.

— Доброе утро, Виктор! Ты уже переговорил с Ладой?

— Ничего конкретного… — зевнул я.

— Конкретика уже завертелась — начинаем разворачивать и общий, и местные партийные штабы!

— Лада говорит, что это мы с Анжеликой спровоцировали весь этот кризис, — озвучил я волнующий меня тезис.

— Отчасти. Сам по себе он был неизбежен, просто у марковского лагеря сейчас преимущество в темпе — они наверняка заранее начали развертывание и подготовку, — деловитым тоном разъяснил Лебедев. — Конечно, Антон Ярославович и Алёна Антоновна не слишком тобой довольны, однако в целом винить именно тебя во всей ситуации — это преувеличение.

— Тем более, что я и не виноват, если брать фактическую сторону дела, — усмехнулся я. — Скорее, виноват в том, что мы все поддались на провокацию. А вот была ли это преднамеренная провокация или стечение обстоятельств — я точно не знаю!

— Между нами говоря, — кашлянул Лебедев, — хоть отец твой сейчас и на нервах, однако само шоу получилось, э-эм, очень мощным… Кроме того, что оно окончательно взорвало эту гнилую корниловско-марковскую коалицию, ты сделал себе такую рекламу, которая в обычных условиях стоит миллионы!

Я приободрился и даже уселся прямо.

— Я тоже так считаю, Андрей! Конечно, я там наговорил всякого, но из моих слов можно сделать несколько летучих фраз и вообще лепить из меня «человека из народа».

— Ну, это задача не такая легкая, как ты думаешь, но в целом в том репортаже ты выглядел очень органично и, что самое важное, бросился в огонь спасать мальчика — это перекрывает всё остальное!

— Иначе я не мог поступить, ты же знаешь, — вздохнул я. — Какие дальнейшие наши шаги?

— Я поэтому тебе и звоню — все шаги уже расписаны! Сегодня у тебя день подготовки, ну или отдыха, если тебе нравится, а завтра — встреча с Семёновым в его офисе.

— Хорошо, я буду готов.

— Степан Афанасьевич будет заниматься Центральным Округом… — начал Лебедев и замолчал.

— Но?

— Это не телефонный разговор всё-таки.

— В смысле? — поразился я. — Думаешь, нас прослушивают?

— Для МГБ это не составит проблемы, — ответил Лебедев. — Надо учитывать подобную вероятность, хоть линия и защищена по самому высокому стандарту.

— Ясно, блин… Так, ладно, встреча с Семёновым — и что дальше?

— Он вчера уже изучил твой медиа-образ и готов работать, поэтому мы начинаем формировать твой предвыборный штаб. С этого момента ты — кандидат в депутаты Палаты Народных Представителей. Ты готов?

— Абсолютно! — я почувствовал, как сердце радостно подпрыгнуло в груди. — А как насчёт моих противников по округу?

— Об этом рано говорить. Марковы и их сателлиты будут заняты процедурными вопросами в ПНП, и это сам по себе — важный этап выборной кампании, поскольку парламент остаётся полномочным до завершения каденции. Ты смотрел вчерашнее заседание?

— Нет, мы только к вечеру в себя пришли после той гонки.

— Я скину тебе нарезку вчерашнего эфира — там пять часов политической драмы, я ужал всё это до сорока минут ключевых выступлений. Ты должен внимательно изучить их аргументацию. Запомни, как именно они тебя атакуют, чтобы знать, как защищаться.

— Понятно.

— И последнее, Виктор — веди себя осторожно! Ты теперь не просто юный мажор Колчак, ты — публичная фигура, политик. Теперь каждая твоя фраза будет разобрана на частицы.

— Я это учту.

— На связи!

— Да, давай!

Горничная Антонина сварила мне бразильский кофе, предложила бутерброды и пирожные и вскоре откланялась.

Пока я пил кофе и перекусывал, пришло видео в «Общалочку» от Лебедева — нарезка вчерашнего заседания парламента.

Я решил посмотреть с компьютера и только хотел вернуться в комнату, как телефон опять завибрировал.

Звонила Хельга Вальдек.

«А ей что надо?» — пронеслась первая раздражённая мысль.

Представительница «Game Sports Quantum» явно не стала ждать «милостей от природы», поскольку я и сам уже забыл про намеченную с ней встречу. Видимо, она тоже подумала именно так и решила напомнить о себе.

Я прокашлялся и принял вызов, стараясь придать голосу деловой тон.

— Хельга, доброе утро! — произнес я.

— О, Виктор, Guten Morgen! — в её голосе я уловил едва сдерживаемую, мягкую насмешку. — Я, кажется, разбудила нашего «героя дня»?

Я напрягся — она явно видела репортаж. Хотя кто его не видел?..

— Вы о чём, Хельга? — спросил я невинным голосом. — Знаете поговорку: «Кто рано встаёт, тому Бог подаёт»? Вот я встал рано!

— О, да. Я видела, что позавчерашний вечер был не просто насыщенным, а по-настоящему огне-н-ным, за-вод-ным! — последние слова она растянула, ирония стала очевидной. — Я впечатлена!

— Я рад за вас, — ответил я холодно.

— Вы, Виктор, и ваша очаровательная невеста, Анжелика, умеете привлекать внимание. Весь Цюрих и Токио обсуждают, как дочки самых влиятельных семей страны устроили «магический апокалипсис» из-за спора о мужчине. И как вы героически спасали мальчика!

Я почувствовал, как кровь приливает к лицу — её слова раздражали.

— Причём здесь Токио, Цюрих?

— Люди падки на сенсации, а ваше поведение было… вызывающим, сенсационным! Многие таблоиды не смогли пройти мимо такого события.

— Не смешите, Хельга — будто в мире мало более интересных дел…

— Поверьте, репортаж с вашего Первого Республиканского стал вчера мировым хитом. Конечно, маги в разных странах периодически демонстрируют антиобщественное поведение, однако в вашем случае замешана любовь, а такое интересно людям во всех странах.

— Наше поведение было вынужденным, Хельга, мы с Анжеликой защищались, — коротко отрезал я, не желая вдаваться в детали. — Журналистов там не должно было быть.

— Если вы защищались, значит, на вас кто-то напал? Та девушка, Ирина? — в голосе немки звенело любопытство. — Битва двух волевых женщин?

— Можно и так сказать.

— Что ж, милый Виктор, и в бизнесе всегда найдутся те, кто нападает на тех, кто защищается. Главное — сохранить лицо и довести дело до конца, а потому я звоню спросить касательно нашего предложения…

— А что не так? — деланно удивился я.

— Я, признаться, немного обеспокоена. Учитывая ваш, Виктор… импульсивный темперамент, вы ещё заинтересованы в долгосрочном сотрудничестве с нашей компанией?

— Хельга, вы же сами сказали: это была битва воль, — я решил поддержать её тон. — А теперь, когда моя невеста показала, что она не боится принять вызов и победить, наше с вами сотрудничество станет даже более надёжным. Мой интерес к вашему проекту с квантово-магическими капсулами остаётся в силе. Но я должен попросить вас о небольшой отсрочке.

— Отсрочке? — она насторожилась. — У нас тоже есть сроки и планы…

— Как вы знаете, в нашей политике происходит «тектонический сдвиг», поэтому мои политические дела требуют немедленного внимания, — пояснил я. — Перенесём нашу встречу в «Марков-Плаза» на завтра, на такое же время.

— Вы уверены, что всё остаётся в силе, Виктор? Что вы не будете слишком… отвлечены свалившейся на вас публичной славой?

— Уверен, Хельга. Мы приедем к вам завтра вечером!

— Я очень рада это слышать! Передайте мои наилучшие пожелания смелой леди Анжелике и очаровательной леди Арине! Её я тоже жду!

— Конечно передам, — ответил я и сбросил вызов.

«Слишком бодро началось утро. Видимо, сегодня нам покоя не дадут», — думал я, возвращаясь в комнату.

Запустил комп, и пока операционка «Врата-017» загружалась, я поудобнее расселся и начал рыться в выдвижных ящиках в поисках провода. Искомый провод я нашел в третьем и подивился тому, сколько у моей пассии разных мелочей и прочего хламав столе.

Файл копировался не быстро, потому я зашел на официальный портал новостей — там всё пестрело заголовками о досрочных выборах.

Когда файл скопировался, я надел наушники и погрузился в просмотр.

С экрана на меня смотрели как обеспокоенные, так и разъяренные лица парламентариев, а внизу бегущей строкой шла надпись: «ЧРЕЗВЫЧАЙНОЕ ЗАСЕДАНИЕ Палаты Народных Представителей!»

Сначала я увидел, как на трибуну выходит лидер фракции «Народовластие» — министр государственной безопасности Андрей Николаевич Марков-Третий — именно так гласили титры. Насколько я знал, в политической системе РКДР депутатский мандат можно было совмещать с министерской должностью, а потому большинство членов правительства были действующими депутатами и даже лидерами фракций.

Его надменное лицо было искажено праведным гневом, который, как я предположил, был на сто процентов наигранным — «марковцы» и их сателлиты давно ждали момента развалить текущую коалицию и выйти из блока с Корниловыми.

С каждой секундой его речь мне не нравилась всё больше и больше:

— …то, что произошло вчера, это не просто хулиганство, — гремел он, повышая голос, — а наглядная демонстрация того, что творится в нашей стране! Дочь президента и сынок известного политика устраивают магические дуэли, сжигают имущество, ставят под угрозу жизни граждан! Но самое страшное — это наглая, нескрываемая агрессия в адрес свободной прессы! Гражданин Виктор Колчак, сын нашего уважаемого… — он сделал театральную паузу, словно сплюнул это имя, — …экс-премьер-министра Антона Колчака, в прямом эфире оскорбил журналистку Марию Зотову, назвав её… вы сами слышали как! — он демонстративно кашлянул, вызвав смешки в зале. — Мы требуем от прокуратуры немедленного возбуждения уголовного дела по статье «Нападение на журналиста при исполнении профессиональных обязанностей»! Мы требуем расследования деятельности этого байкерского клуба и требуем политической ответственности тех безответственных сил, которые покрывают этих обнаглевших мажоров…

— Нихера себе! — потрясённый услышанным, шепотом я вступил в диалог с видеозаписью. — А как же твоя собственная дочурка, господин министр? Про неё ты забыл, про Ирочку?

Министр госбезопасности в упор не увидел ключевую роль собственной дочери в ситуации и всё свалил на меня с Анжеликой. Я не ожидал настолько наглого перекручивания фактов.

Камера переместилась сначала на «колчаковскую», потом на «корниловскую» фракции. Их лидеры выглядели напряжёнными и застигнутыми врасплох.

Выступил «колчаковский» представитель, Валерий Каппель — старший брат мужа моей сестры Алёны, который попытался защитить меня, ссылаясь на «молодежную горячность» и «героическое спасение ребёнка». Но его голос прозвучал неубедительно и утонул в возмущении оппонентов.

— Плохенькая вышла защита, совсем не то, — я лишь покачал головой.

Осознал, что вся эта драка после гонки была лишь предлогом — спичкой, что подожгла бикфордов шнур давно вызревавшего кризиса. В котором я толком и не разобрался ещё. Фракция Марковых, «Народовластие», использовала произошедшее как идеальный повод для того, чтобы форсировать досрочные выборы.

Ирина Маркова с Викторией Образцовой, ведая или нет, дали для этого идеальный повод. Вопрос в том — спланированная это была провокация или нет, и вот с этим надо было разобраться, поскольку я всё-таки не хотел столь плохо думать об Ирине. Кроме того, роль Анжелики и Леры Яблонской тоже никак нельзя было преуменьшать. Да и журналистки этой…

Дальше на видео было видно, как напряжение в зале росло — политическая дискуссия ушла от вопроса «защиты прессы» к бюджетным дискуссиям, потом фракция «Народовластие» и союзные им четыре более мелких фракции потребовали немедленно принять изменения в бюджет, как всё это было с треском провалено «корниловцами» и «слащёвцами», их текущими партнерами по коалиции и правительству, и как министры «марковской группы» в знак протеста начали подавать в отставку…

Само заседание длилось пять часов, и к вечеру спикер объявила об отставке Кабинета Министров и назначении досрочных выборов из-за невозможности сформировать новую коалицию.

Это было впечатляюще и очень поучительно. Я был шокирован масштабом произошедшего, но за шоком последовала волна эйфории — моя мечта о политической карьере становилась реальностью. Конечно, моя репутация сейчас «выглядела неоднозначно» — маг, мажор и матерщинник, однако я спас ребёнка и в целом получил феноменальную узнаваемость, то бишь медийный вес.

— Вот и всё, — прошептал я, — старые расклады рухнули. А кто теперь станет новым лицом? Кто войдет в парламент на волне всего этого хайпа? Наверняка я! А ещё кто, Анжелика? Аришенька? — мне самому стало смешно. — Или… Ира? Интересно, что сказал ей министр-папаша по поводу произошедшего?! Может, всё это было запланировано?