Воздушные фрегаты-4. Гросс

«Все мы родом из детства», – сказал как-то один умный человек и был абсолютно прав. Ибо именно в этом нежном возрасте закладываются основы характера и мировоззрения, а также появляются первые привычки и манера поведения. И потому никого не удивляет, когда из недолюбленного ребенка вырастает озлобленный на весь мир мизантроп. Однако, иной раз случается и так, что и семья благополучная, и дитя своего все любили, а, тем не менее, оснований для комплексов хоть отбавляй…

Цесаревич Николай, как и полагалось отпрыску столь знатного рода, рос окруженный любовью и заботой, пока, наконец, не пришло время учиться, и для него не подобрали подходящую компанию. То есть сверстников, принадлежавших к самым аристократическим и могущественным родам империи. В принципе, в этом не было ничего выходящего из ряда вон, если бы не одно «но». Коля оказался в этой компании единственным, у кого так и не прорезался Дар.

И вроде бы родители сделали все от них зависящее, ибо мальчика, равно как и всех его сестер, с детских лет окружали самые разнообразные амулеты с адамантами, но, видимо, не судьба…

Впрочем, если не считать этого крайне печального обстоятельства, все было неплохо. Николай рос добрым, послушным и любознательным, обещая со временем, несомненно, стать неплохим государем. Но он ко всему был еще и не глуп, а потому скоро стал догадываться, о чем шепчутся за его спиной придворные и почему другие дети поглядывают на него с плохо скрытым чувством превосходства. Осознавать это было неприятно, и он постепенно отдалился от остальных, открывая свою душу лишь сестрам, ближе которых у него никого не было. Ведь родители так заняты государственными делами…

- Николенька, ты здесь? – раздался совсем рядом знакомый голос.

- Да, матушка, – тут же отозвался цесаревич, отставив в сторону модель воздушного фрегата, которую клеил уже целую неделю.

- Вот и славно, – привычно улыбнулась государыня, скользнув равнодушным взглядом по поделке сына. – А я тебя искала по очень важному делу.

- Я к вашим услугам, ваше величество, – заметно поскучнел Николай.

- Мне нужно представить тебе одного человека.

- Хорошо.

- Я очень надеюсь, что вы подружитесь, – продолжала, не обращая внимания на его слова, мать.

- Конечно, – не стал спорить юноша, с тоской подумав, что речь об очередном представителе золотой молодежи, от которых его, по правде говоря, уже тошнило.

- Итак, ваше императорское высочество, позвольте рекомендовать вам Мартемьяна Андреевича Колычева, – немного торжественным голосом провозгласила императрица, и в комнату вошел молодой человек. Довольно рослый и крепкий, с ярко-синими глазами и густой светло-русой шевелюрой. Одет он был даже не в мундир, а в простую летную куртку и брюки навыпуск. Ни наград, ни иных знаков отличия привыкший подмечать такие мелочи цесаревич не заметил, разве что на груди красовался необычный значок с крылышками.

Царский сын на его фоне, прямо скажем, терялся. Ни ростом, ни атлетическим сложением он не вышел, лицо имел самое заурядное, да к тому же отличался близорукостью, отчего был вынужден носить очки, которых жутко стеснялся.

- Вы пилот? – заинтересовался царевич.

- Да, – просто и без всякой аффектации ответил новый знакомый и дружелюбно улыбнулся.

- Качу заканчивали?

- Нет. Порт-Артурскую летную школу.

- Никогда о ней не слышал, – пожал плечами Николай. – Хотя, нет… что-то такое было по радио.

- Вы про резню в Дальнем?

- Да. Вы тоже о ней слышали?

- Я был там, – спокойно ответил Март, ни единым движением не выдав, что это воспоминание ему неприятно.

- Что ж, мне пора, – царственно кивнула головой государыня и величественно выплыла из комнаты, оставив их одних.

После ее ухода в воздухе повисло неловкое молчание. Цесаревич не знал, о чем говорить c новым знакомым, что, как ни странно, того не смутило.

- Классная вещь! – заинтересованно посмотрел на модель Колычев и неожиданно перешел на «Ты». – Сам делал?

- Да, – немного смутился Николай, – правда, получилось не очень…

- А мне нравится! Она у тебя копия или свободнолетающая?

- Что? – явно не понял его принц.

- Ну, смотри, – принялся объяснять Март. – Модели бывают свободнолетающие, кордовые, радио… хотя это вряд ли, ну и точные копии. Где главное: чтобы не летала, а была похожа. Хотя эти два пункта можно и совместить.

Март, как и многие мечтающие о небе подростки, в свое время занимался авиамоделированием, но из-за постоянных переездов родителей больших высот в этом не достиг. Но кое-что в голове все равно осталось, а потом, когда стал работать над дронами, это все пригодилось. Ведь в сущности, беспилотники – это те же самые модели, только радиоуправляемые.

- Тогда у меня копия, – вздохнул впечатленный потоком информации царевич и немного грустно добавил, – нелетающая. И не особо точная…

- А, по-моему, так вполне похоже, – ободряюще улыбнулся Колычев. – Это ведь «Пожарский»?

- Да. Только я его никогда не видел. Просил папеньку хотя бы общие чертежи достать, но из штаба почему-то прислали лишь схему.

- Безобразие! – едва заметно улыбнулся Март. – А хочешь посмотреть?

- Хочу! Но он еще на заводе. Вот когда войдет в строй, и на нем проведут смотр…

- Это долгая история. Но дело поправимое, его командир – мой опекун. К слову, в недалеком прошлом он, как и я сейчас, был капитаном-рейдером.

- Почему был?

- Долгая история. В награду за подвиги его вернули в строй. В целом же, несмотря на возраст, я вполне самостоятелен.

- А почему тебе был назначен опекун? – проявил свойственную ему дотошность Николай.

- Я сирота, – не стал вдаваться в подробности новый знакомый.

- Простите…

- Мы же вроде на «Ты»?

- И в самом деле, – озадачено посмотрел на него Николай, после чего неуверенно улыбнулся.

- Ну и как? – пытливо посмотрела на Колычева императрица.

- Для первого знакомства все хорошо. Насколько я могу судить, ваш сын немного зажат и трудно сходится с людьми…

- Это я и без вас знаю! – бесцеремонно прервала его государыня. – Скажите, сможете ли вы пробудить в нем Дар?

- Пока не могу сказать ничего определенного…

Помолодевшая и заметно похорошевшая императрица испытующе посмотрела на Колычева и очень твердо, даже жестко произнесла:

- Мартемьян, мое расположение открыло вам, еще недавно безродному сироте, дорогу на самый Олимп.Вы обязаны мне почти всем. Не рискуйте же потерей этой высокой милости. Сделайте то, о чем я вас прошу. И можете рассчитывать на любую награду.

«Вот даже как? Ставки растут, а прошлые заслуги уже ничего не стоят? Это уже не благопожелание, это рык львицы, защищающей своего детеныша и его будущее».

- Я вам бесконечно признателен, государыня. Но мне с трудом удалось разглядеть даже обычную ауру принца. Я так понимаю, у вашего сына на груди постоянно висит мощный артефакт?

- Конечно! – удивленно посмотрела на него Евгения Федоровна. – В окружении моего сына множество одаренных. И любой из них при желании мог бы воздействовать… ну, вы понимаете?

- Хм, в этом есть определенный смысл, – кивнул Март. – Однако, его излучение слишком сильное даже для меня. Нельзя ли его снять?

- Вы что, с ума сошли? Это же государственная измена!

- А во врачебных целях?

- Пожалуй, это возможно, – немного подумав, согласилась императрица. – Но только в медицинском центре и под наблюдением соответствующих специалистов.

- Я так понимаю, речь о гроссах Ермольевой и Марцевой?

- Не только, но, да. Без них не обойтись.

- Понятно. И как скоро это можно будет сделать?

- Даже не знаю. Вы полагаете, это необходимо?

- Без этого точно ничего не выйдет.

- Хорошо, я подумаю, как можно все устроить.

- А в чем проблема?

- В том, что об этом сразу же узнает мой муж!

- И? – никак не мог сообразить Март.

- Есть вещи, – поджала губы царица, – которые лучше никому не знать. Включая и его величество. Ему вообще пока неизвестно о вашем знакомстве с цесаревичем, и если узнает, то ему это может не понравиться.

- Даже так?

- Он такой подозрительный!

- Но что, если он застанет меня здесь?

- Скажете, что пришли к своей невесте. Должны же вы видеться?

«Так вот почему Сашка застряла во дворце!» – с досадой подумал Март, но вслух произнес совсем другое.

- Ваше величество так добры!

- Не без этого, – кивнула царица. – Кстати, она ждет вас. Ну-ну, не стоит, идите уже, а я подумаю, что можно сделать.

Александра и впрямь дожидалась своего суженого в соседнем зале и, увидев входящего в двери жениха, недолго думая бросилась ему на шею.

- Боже, как я соскучилась! – всхлипнула она, награждая Марта крепким поцелуем.

- Я тоже…

- Никогда не думала, что фрейлиной быть так утомительно…

- Что, уже не хочешь делать придворную карьеру? – ухмыльнулся молодой человек.

- Колычев, еще слово, и я тебя убью!

- А рука поднимется?

- И поднимется, и опустится! Хотя нет, сначала я выйду за тебя замуж, а только потом убью!

- Сударыня, да вы охотница за наследством?

- Бог с ними, с твоими миллионами, – отмахнулась Саша. – Главное, что фрейлинами могут быть только незамужние девицы.

- Ничего страшного, испрошу для тебя место статс-дамы…

- Тогда тебе точно конец!

- Ну ладно-ладно. Неужели все так плохо?

- Да не то чтобы, – наморщила хорошенький носик будущая мадам Колычева. – Просто скука смертная, и рожи эти ехидные кругом. Фу!

- И что, никаких красавцев кавалергардов?

- Нашел красавцев, – фыркнула Зимина. – Напыщенные болваны в блестящих мундирах! А придворные – сплошь прохиндеи или идиоты, застывшие в прошлом веке, как мухи в патоке.

- А цесаревич?

- Даже не знаю, странный он какой-то.

- В смысле?

- Нелюдимый, наверное, – задумалась Саша. – И отца боится.

- Почему?

- Да откуда же мне знать, я тут всего неделю!

- Понятно. А с матерью у него как?

- Трудно сказать… она его постоянно контролирует, а он не смеет возражать.

- Друзья у него есть?

- Близких точно нет. Но это еще полбеды…

- А что главное?

- Цесаревичу недавно исполнилось шестнадцать, а он все еще не обрел Дара.

- Это настолько важно?

- Более чем. У многих членов августейшей фамилии сыновья если и не гроссы, то все же одаренные и при том обладают значительной Силой. Многие сенаторы просто не допускают и мысли о нахождении во главе страны простеца, пусть и сына императора. И тут закручиваются такие интриги, что…

- Понятно. И чего хочет от меня супруга Александра Третьего?

- Она узнала, что ты смог инициировать Виктора.

- Это случайность.

- Может и так, но Марцева считает, что это одна из твоих уникальных способностей, и сумела убедить в этом царицу.

- В чем?

- В том, милый, что ты сможешь пробудить Дар в наследнике.

- Да она с ума сошла!

- Не думаю, – с сомнением покачала головой юная фрейлина. – Лидия Михайловна один из крупнейших мировых авторитетов в сфере инициирования, и вряд ли поставила бы на кон свою репутацию в столь щекотливом вопросе. Так что не вздумай отказываться. И лучше сообрази, что потребовать в ответ за такую услугу.

- Угу, – хмыкнул Март. – Меньше чем на полцарства не соглашусь! И чтобы цесаревич был у меня на побегушках… блин, бедный парень, еще ничего толком в жизни не видел, а уже всем должен!

- Слушай, ты по мне скучал или по его высочеству? – подозрительно посмотрела на своего суженого Александра.

- Ну, конечно же, по тебе! Я вон все дела бросил, в надежде тебя увидеть…

- Врешь! Тебя императрица позвала, а ей не отказывают!

- Одно другому не мешает. И вообще, если бы не приглашение, я все равно сюда бы забрался….

- Под покровом ночи в темном плаще?– загорелись глаза у Саши. – Как романтично!

- Ага, с гитарой и шпагой.

- Мадемуазель Зимина! – раздался из-за двери чей-то голос. – Вас ищут!

- Кто это? – вопросительно посмотрел в ту сторону Март.

- Да так. Подруга. Прости, милый, мне пора.

- Мне тоже, – вздохнул Колычев.