Время сделать выбор

Магия.

Уже никто не мог сказать, куда делась магия на Земле. Не было больше Великих и Могучих магов, способных одним махом сравнять горы или наполнить водой океаны, послать огонь на врагов и управлять бурями, укрощать вулканы и трясти землю. Если она и проявлялась, то только в виде Таланта или, как еще это называли, Дара – художника, строителя, целителя, дипломата, торговца и т.д. Таких людей, у которых обнаруживался дар, называли Поцелованными Богами. И на таких Поцелованных держались государства, развивалась промышленность, искусство, торговля, да, впрочем, все. Очень редко Боги одаривали своих избранных каким-нибудь сильным даром.

Одно оставалось неизменным – выбор пары Оракулом. Никто уже и не помнил, что и или кто такой Оракул, зачем это происходит, но раз в неделю в пятницу у кого-нибудь на левом плече появлялся Знак (или печать Оракула), означающий, что появилась новая пара. Причем у каждой пары был свой индивидуальный Знак, чтобы не возникало ошибок. И вновь обретённым следовало в субботу прийти в Храм по месту своего жительства, где служитель с помощью Оракула подсказывал имя Нареченного и где его найти, если таковой не появлялся в этом же Храме в этот же день. В каждом храме были алтари, посвященные Оракулу, на которых лежали прозрачные кристаллы, которые были своеобразными проводниками воли Оракула, «разговаривали» со святыми отцами цветовой гаммой, в зависимости от ответов на задаваемые ему вопросы. И в зависимости от важности храма кристаллы различались размерами и формой, но неизменно было одно – это всегда был прозрачный кристалл, лежащий на алтаре из белоснежного мрамора.

Выбранные Оракулом пары в последнее время слишком часто вызывали недоумение. Это могли быть люди, совершенно не подходящие друг к другу по возрасту, социальному положению, часто бывали неизлечимо больные или скорбные умом, красотке попадался откровенный урод, молодому мужчине «выпадала» дряхлая старуха или наоборот. Иногда доходило до смешного, когда уже находящейся замужем женщине «выпадало» счастье стать Нареченной какому-нибудь бандиту, отбывающему наказание на каторге, или богатому и знатному женатому гражданину в Нареченные выбиралась женщина, находящаяся на самом дне жизни. Все реже выбирались в пары, достойные друг другу, которые сразу же принимали своего Нареченного и создавались крепкие семьи. Но иногда случалось и такое - один из избранных Оракулом влюблялся в своего Нареченного, но второй партнер не принимал выбор или не спешил принимать его, преследуя какие-то свои цели либо имеющего любимого человека. Тогда сближение выбранной пары могло пойти по совершенно неизвестному никому пути.

Для решения возможных в случае несуразности выбранных связей конфликтов святыми отцами было принято решение о возможности отказа от выбора Оракула. Для этого достаточно было, чтобы один из Нареченных отказался от такого выбора, принеся клятву Оракулу, что это его неизменное и окончательное решение, а Оракул должен принять ее, подтвердив это решение ярким свечением кристалла.

Глава 1.

В модной кофейне за столиком у окна сидели три девушки. Все молодые, симпатичные, одеты по последней моде, смотрели на других посетителей свысока.

- Вы слышали? – говорила одна девица, на вид двадцать-двадцать три года, темноволосая. – Нашей Ольге позавчера Оракул выбрал Нареченного.

- Так вот почему она сегодня не пришла, - поджала в брезгливой гримаске другая девица, на вид одного возраста с первой, с волосами цвета спелой ржи, которую модно было назвать красоткой. На нее то и дело оглядывались молодые люди.

- О! – наигранно засмеялась третья девица, чуть младше первой, с огненно-рыжими волосами и конопатым лицом. – И кто же ей достался?

- А вот это самое интересное, - загадочно проговорила первая и замолчала, выжидая паузу для того, чтобы ее подружки стали выспрашивать у нее. Когда вторая не выдержала и потребовала назвать имя мужчины, девушка надменно улыбнулась, обвела их глазами. – Граф Олег Евграфович Афанасьев.

Лица ее подруг тут же вытянулись, в глазах зажглись огоньки зависти.

- И что? Ольга сразу же согласилась на этот выбор? – спросила вторая девица, стараясь скрыть свои эмоции, которые жгучей ревностью опалили ее душу.

- Конечно же! Кто же откажется от такого Нареченного! Олег Афанасьев завидный жених.

- Так он же старый, - наконец нашла что сказать третья рыжуля, фыркнув в пренебрежении, на что получила злой взгляд от второй.

- Да какой старый, - махнула рукой первая. – Ему всего тридцать один год. Никогда не был женат. Вы же знаете, сколько у него денег?

- А сам граф хоть от Ольги не отказался? – спросила вторая девушка, нервно теребя салфетку, лежащую на своих коленях.

- Да кто же от нашей Ольги откажется. Такую невесту еще поискать надо. Говорят, что они сразу же в храме перед Оракулом заверили, что готовы на этот союз и сейчас ее родители сговариваются на счет свадьбы, - продолжала рассказывать первая, не замечая алые пятна на бледном лице второй подруги.

- Я никогда не соглашусь на тот выбор, который мне пошлет этот Оракул, - наконец фыркнула вторая девица. - Подумаешь, граф Афанасьев.

Ей с трудом удавалось скрывать досаду и ревность, она так завидовала их четвертой подруге, что с трудом сдерживала слезы. Она сама была влюблена в графа, искала встреч с мужчиной, желая близкого с ним знакомства и возможного замужества. Сколько раз она на мелькала перед ним в обновках, чтобы он только обратил на нее внимание, но граф даже не смотрел в ее сторону. А тут Ольга! Самая тихая в их четверке подруг. Да, девушка была красива, но столь тиха и застенчива, что еще ни разу не заговаривала с молодыми людьми, которые пытались познакомиться с ней. Подружки часто подсмеивались над ней, иногда доводя Ольгу до слез своими шутками. Особенно ей доставалось от второй подружки, самой злобной и дерзкой на язык. Возможно поэтому она последнее время все реже перестала приходить на их обычные воскресные встречи в кофейне, где они делились последними сплетнями и перемывали косточки общим знакомым.

***

Граф Олег Афанасьев был не только красив, но и весьма богат. Он входил в десятку самых богатых людей города Замянска Ухтольского уезда Валайской губернии* (прим.-все названия субъектов территориального деления, городов, рек и т.п. выдуманы). По реке Быстрице, на которой стоял Замянск, ходили пароходы, принадлежащие Афанасьеву, на рынках самыми богатыми были его торговые лавки, в которых продавали самые разнообразные товары. Сколько девиц мечтали стать его женой, сколько матерей делали все, чтобы получить его к ним в гости и сосватать свою доченьку. Но граф всегда был холоден и успешно избегал женских ловушек.

Ольга Рекутова была из семьи не столь зажиточного торговца пряностями, которой не светило выйти замуж за богатого, никогда не мечтала даже о такой партии, как граф Афанасьев. Когда в прошлую пятницу у нее на левом плече появился знак Оракула, она даже не могла поверить в то, кого ей судьба предназначила в Нареченные. Она с нервным трепетом шла вместе с папенькой с Храм, ожидая выбора Оракула. Матушка так и не смогла отправиться в Храм, боясь выбора Оракула для своей дочери, чтобы не получить сердечный удар и не свалиться замертво прямо в святом месте. И когда святой отец обратился к Оракулу, попросил указать Нареченного для Ольги и над головой графа, который тоже пришел в Храм узнать имя своей Нареченной, вспыхнул золотой огонек, она ахнула и не могла двинуться с места. Отец девушки был очень рад такому выбору, сразу принял грядущее счастье для своей дочки, улыбаясь так широко и радостно, что с ним не бывало последние двадцать лет, подсчитывая свалившуюся на него выгоду и строя свои корыстные планы.

Девица понравилась графу, когда святой отец в большом храме нашел их пару, долго вглядывался в ее красивое румяное от смущения лицо и согласился на выбор Оракула, не задумываясь о том, что к девушке приложением идут родители. Если матушка была тихой и забитой женщиной, слушаясь и полностью подчиняясь мужу, то отец давно думал выгоднее «продать» свою дочь, поправить ее браком свои торговые дела. Тут же в храме граф договорился с батюшкой своей Нареченной встретиться и обсудить все детали и расходы по будущей свадьбе, которую решили не откладывать.

***

- А вдруг и тебе повезет? – усмехнулась первая. – У нас кто еще остался холостяком? Граф Илья Волошин? Представь, вдруг он выпадет тебе Нареченным.

И черненькая и рыжая подруги засмеялись над таким предположением, а вторая подружка надулась.

- Он совсем старый, ему сколько лет?

- Всего тридцать шесть, - ответила рыженькая, которая знала о всех завидных женихах все. Из-за ее лица, щедро покрытого темно-рыжими конопушками, женихи в их дом не спешили, хотя ее семья считалась зажиточной.

- А мне будет двадцать два! – огрызнулась вторая, хотя Илья Сергеевич тоже был завидным женихом. – И он к тому же хромой.

- Ой, подумаешь, - махнула рукой черненькая. – У моих родителей разница почти в двадцать лет и ничего, живут. И ты стерпишься, слюбишься. Хотя я бы сама не отказалась от такого выбора Оракула. Я даже буду завидовать тебе, если вдруг такое произойдет.

Вторая закатила глазки и скрестила руки на груди, показывая, как она обижена словами подруги.

- Если мне и выпадет граф Волошин, то я не побегу с ним сразу же под венец, не скажу ему сразу «да», пусть помучается. Говорят, чем дольше ждешь победу, тем она слаще.

- Да ладно, - усмехнулась рыжая подружка. – Как только такое случиться, ты тут же побежишь под венец. Разве вам с матушкой уже не нужны деньги?

А вот это был запрещенный вопрос, который заставил вторую подружку зыркнуть на рыжую с такой яростью, что та просто замахала руками, словно пыталась остудить ее пыл.

- А если вдруг? – вмешалась первая подружка. – Что будешь делать, если и взаправду такое случиться? Разве откажешься от этого брака?

Вторая подруга запыхтела, но потом надменно вскинула свою головку.

- Выйду, но сначала хорошенько его помучаю. Пусть побегает за мной.

- И как долго заставишь его бегать? – спросила чернявая.

- Год, - гордо ответила вторая.

- Ой, не вытерпишь, - засомневалась рыжая.

- Давай поспорим. Если вдруг Оракул даст его мне в пару, я целый год буду крутить им и только потом пойду с ним под венец.

Она протянула руку рыжей, та помялась и взяла протянутую ей руку.

- Разбей, - приказала вторая черноволосой. – Слово даю, что раньше, чем через год не выйду замуж, если мне попадется Волошин. И я его хорошенько помучаю.

После этого, как, казалось бы, шуточного спора, они продолжили свои воскресные посиделки в кофейне почти до самого вечера. Потом стали расходиться по домам. Когда вышли на улицу, где уже наступали сумерки. Мимо них в коляске, в которую была запряжена статная черная, как ночь кобыла, проехал Илья Сергеевич Волошин. Он сидел на обтянутом кожей диванчике и смотрел куда-то прямо перед собой. Свою трость он держал перед собой, сложив на нее свои руки. Девушки проводили его взглядами.

***

Илья Сергеевич Волошин тоже входил в десятку самых богатых жителей города, даже был в первой тройке этой «десятки», ни разу не был женат, занимался строительством, имел несколько артелей, а также магазинов, в которых продавали все необходимое для строительных работ. Он выкупал старые дома, ремонтировал, потом продавал или переделывал под свой очередной магазин или склады. Его дом в городе был известен всем своими изысканной белоснежной колоннадой, большим балконом, нависающим над центральным входом, большим парком возле дома, где по выходным разрешалось гулять всем горожанам.

Назвать его красавцем было нельзя, но он вполне привлекал женское внимание своей мужской основательностью. Роста был чуть ниже среднего, жилистый, крепкий. С детства у графа был недостаток, когда Илье исполнилось десять, он упал с лошади и сломал ногу. Кости срослись, но хромота осталась. Когда он уставал или волновался, хромота усиливалась, его походка становилась «прыгающей». Теперь ему приходилось ходить с тросточкой, что даже придавало ему некоего «шика».

Когда Волошин был еще молод и не столь богат, пытался ухаживать за дамами, некоторым даже делал предложения руки и сердца. Но дамам не нравился рядом с собой мужчина с недостатком. Со временем и сам Илья Сергеевич перестал искать себе невесту и устраивать свой брак. Его дело развивалось, он вошел в десятку самых богатых граждан города, тогда за ним открыли охоту, но теперь он не смотрел на этих «невест», которые не давали ему прохода. Среди них были и те, которые ранее высмеивали его предложения руки и сердца. Ох, как же они кусали себе локти, но было поздно. Когда его доставали вопросами о семье, он всегда отвечал, что не встретил ту, которую готов назвать своей женой и прожить с ней в любви и согласии всю оставшуюся жизнь.

***

Девушки проводили его взглядом и переглянулись.

- Ну что, готова стать его женой, если вдруг Оракул назовет вас Нареченными? – спросила черненькая.

- Не знаю, - ответила вторая. Обида на то, что любовь ее девичьих грез Олег Афанасьев достался другой до сих пор бурлила у нее в груди и думать о чем-то другом сейчас не могла. Она вскинула свою красивую головку, посмотрела на подруг с долей иронии. – Но если так случиться, то сначала помучаю. Год. Слово даю.

- Да ты уже дала, - ненатурально засмеялась рыжая. – Ну все, за мной уже приехали.

Она кивнула в сторону коляски, которая ждала ее через дорогу от кофейни. Тут же подъехала еще одна коляска и черненькая подружка поспешила к ней.

- До воскресенья, - кивнула она второй уже на ходу.

- До воскресенья, - ответила вторая и направилась к своему дому.

***

Коляску ей ждать не стоит, нет уже у них никаких колясок. Права была рыжая. После смерти отца матушка так и не смогла удержать хозяйство в своих руках. Постепенно им приходилось продавать все то, что заработал отец. Он был довольно зажиточным торговцем зерном, поставил дом в городе, несколько лавок, дал деньги для обучения своей дочери в местной гимназии для девочек, не жалел для нее украшений и нарядов. А после его смерти матушка растерялась. Управляющий отца Епифан долго пытался уговорить ее доверить управление ему, чтобы не растерять все то, что создавал хозяин, но женщина отказалась, послушалась свою дочь, которая заверила матушку, что они сами со всем справятся. Управляющий махнул рукой и ушел к другому хозяину, которому стал служить верой и правдой, помогая преумножать достаток. Девушка и мать попытались самостоятельно управлять всем тем, что осталось от отца, но у них ничего не вышло. Матушка кинулась к Епифану, но он припомнил все обидные слова, которые ему наговорила Елена, и отказался. Тогда они постепенно стали продавать земли, торговые лавки, оставив себе только городской дом и жили с процентов, которые шли от оставшейся на банковском счету суммы.

Перед смертью отец положил на имя дочери значительную сумму с условием, что они могут пользоваться только процентами, а самой суммой только в том случае, если дочь выйдет замуж за достойного мужчину. Сколько было «женихов», которые рассчитывали на это наследство, но девушка отказывала всем. Связывать свою жизнь с теми, кто растратит деньги, как только получит их в свои руки, не желала. Она ждала богатого и красивого, как Олег Афанасьев, другие ей были не нужны.

Еще деньгами Елизавете Петровне помогала старшая сестра Наталья, которая теперь жила в столице.

Так они и жили, оставив только одну служанку, которая была у них на все руки мастерица. Хоть девушка никому не рассказывала о своем состоянии, но подруги, с которыми она еще училась в гимназии, все прекрасно знали. Город был не так уж и велик, чтобы эти «тайны» держались в секрете.