Все, чего не бывает

Специфика работы Эм была такова, что все происходящее с ней обычно было в-высшей-степени-странно или на худой конец минимально-незаурядно. Это как ни странно не умаляло рабочей унылости, но все же задавало определенную планку ожиданий.

И напрочь отучало удивляться.

Потому обеденное происшествие ее не удивило. Скорее озадачило своей удивительной… обычностью. Можно сказать даже шаблонностью. Крайне подозрительной клишированностью.

Как часто люди вообще проливают кофе на других людей? Эм считала вероятности, и сама почти не замечала.

На самом деле кофе пролить очень легко. Особенно в людных местах. Точная статистика зависела от того, как часто готовился кофе на этой конкретной территории, как часто он перемещался в пространстве, а еще от внешних факторов, например таких как чертов телефон во второй руке. Очень повышала наверное статистику вот эта последняя деталька. Эм с ходу дала бы какие-нибудь семьдесят пять процентов пролития при условии маневрирования в кафешковой толпе с кофе и телефоном одновременно. Собственно, опять же, ничего удивительного на первый взгляд в этом не было. И Эм там явно не избранной свыше была. И любой сердобольный мимоидущий сказал бы Эм не переживать.

С другой стороны, вероятность, что кофе и именно-конкретно Эм (вообще-то исключительно редко бывающая в кафетериях для гражданских) встретятся в этот дивный обед, была значительно меньше. Ну примерно как встреча с динозавром в классическом народном понимании статистики — пятьдесят на пятьдесят. Либо встретятся, либо нет. И вот они все же встретились.

При подсчете статистики стоило учесть и то, что кофе был не сезонный — со льдом. В их местности даже лето порождало в соцсетях тонны сопливых простудных метафор о временности всего сущего, не то что осень, а сегодня к тому же сверху моросило, и вот это вот все. Не располагало оно. Никак не располагало. И Эм смело снизила вероятность быть облитой кофе со льдом до счастливой сотой процента, благодаря которой этот конфуз обошелся ей исключительно испорченным костюмом, а не посещением ожогового отделения.

Сотая доля.

И вот что-то с такой долей вероятности уже должно было вызывать подозрения, разве нет? Или возможно Эм окончательно поломало профдеформацией? Кто бы ей честно сказал. (Кому бы Эм еще поверила.)

А когда любитель айс-бэрридж-лаванда вместо угрызений совести вдруг выразил неистовое желание светски разговаривать Эм решила очень хорошо его запомнить. На всякий.

Тем более кадр был либо непрост, либо сильно ошибся с выбором жизненного пути. С вероятностью пятьдесят на пятьдесят. Он был одет как клерк самой унылой разновидности, и лицо имел очень подходящее — невыразительный подбородок, чуть вздернутый нос, врожденные синяки под глазами, а сами глаза с удивительно хреновыми линзами (в которых еще отчетливо видны пиксели печати, перебивающие родную радужку напрочь). Волосы чистые, но тонкие и редкие. И все это исключительно плохо смотрелось на теле, которое слишком явно создавалось для куда более высокооплачиваемых задач. Для баскетбола например. Очень по росту бы подошло. (Кофе на Эм вот лился что дождик) Или для съемок — тренажерка даже под одеждой была заметно-хороша. Хотя моделям свои женские мечты Эм лишний раз не доверяла бы, конечно.

А целиком этот человек не смотрелся. Все оно было… очень контрастно. Один сплошной конфуз.

Из всех эмоций по поводу собственной криворукости конфуз выразил примерно никакие, и вообще он остался эталонно доброжелательно-спокоен.

Еще у конфуза была хорошо поставлена речь и интровертом он тоже очень явно не был.

Конфуз предложил Эм угостить ее ужином. Потому что виноват, и все такое.

И если это был какой-то лайфхак с второсортных курсов пикапа…

То исполнен он был блестяще.

Потому что Эм согласилась.

Естественно, сразу после она пробила его по всем возможным базам. Ларри Доу — Эм даже и не подозревала, что такую фамилию может носить кто-то, кроме неопознанных трупов — имел биографию идеально подходящую под его образ — ничем не примечательную. Средний университет в чопорной провинции, средняя зарплата в умеренно средней компании в столице. Пара закрытых задолженностей по кредиткам, съемная квартира, штраф за превышение скорости пять лет назад. Страницы без аватарок в среднем с десятком друзей в стандартных соцсетях. Свидетельство о рождении, айди, права, налоговые декларации — все выдано в положенное время, подписано реальными людьми, имеет поживший бумажный оригинал. Что еще? Коллеги и начальство знают его уже несколько лет, ничего конкретного сказать не могут, симпатичная дева из списка друзей кажется действительно припоминает такого одноклассника…

Очень неплохая легенда. Или очень стабильная спокойная жизнь. Пятьдесят на пятьдесят.

Эм могла бы копнуть и глубже, но это уже было бы занятие не на один день.

И на ужин Эм все же пошла. Потому что ей отчего-то очень сложно было знакомиться с людьми. Кто знает, может быть это был знак с небес, судьба, и вообще Эм тоже когда-то была маленькой девочкой и смотрела все эти романтические комедии. А еще она договорилась с ребятами из группы огневой поддержки — удачно, что эти были ей немного должны — потому что Эм была уже не маленькая романтичная девочка. А терпеливые ребята с автоматами еще ни на одном свидании не были лишними.

И Эм как-то даже не удивилась, когда Ларри не пришел. Скорее даже наоборот.

Смысл перформанса с кофе, правда, от нее ускользал, но не прийти было как будто так нормально и по-человечески. Эм отлично поужинала — ресторан был весьма и весьма — с морской кухней и не слишком пафосный, и было в нем что-то атмосферное? Аутентичное? Волшебное? Воздух в зале словно перекатывался теплыми перламутровыми волнами, люди мелькали, позвякивали посудой, говорили и растворялись, за окном разливалась апельсиновыми огнями ночь. Эм запомнила название на будущее. И даже попросила завернуть с собой вкусностей — чтобы парни с автоматами не грустили. Но сама к ним не пошла.

У этого места была особая, своя волна. Немного другая реальность. Совсем-совсем немножко. Но Эм в этом разбиралась. На ее работе официально принято было не любить места с подобной характеристикой.

Логично, конечно. Когда все правильно и нормально, то никаких особых атмосфер человек не чувствует. Люди на самом деле и не распознают такое в большинстве случаев. Но Эм искренне любила все эти тайны и старалась вслушиваться в свои ощущения. Каждое новое тайное-не-для-всех-место пунктиром обозначало еще одну ступеньку в ее карьерной лестнице — абы кому это не доверяют. И как после этого Эм могла не любить все эти заросшие разваленные кромлехи, вымороченные поляны, горные аномалии? Они заставляли Эм гордиться собой. И сейчас Эм с теплом думала, что может быть она даже научилась чувствовать чуть больше, раз уже видит что-то в таком обычном человеческом месте. А может быть у нее и просто разыгралась фантазия. Пятьдесят на пятьдесят.

***

Иногда очень полезно вот так превращаться из Эм в Эми и отдыхать. А то можно случайно сойти с ума.

Будильник утром прозвонил вовремя — никаких ночных эксцессов. Эм дотянулась до телефона — посмотреть появились ли срочные задачи — снова ничего. В последнее время было на диво спокойно. Число в календаре отчего-то показалось неправильным, но Эм не помнила точно, какое было вчера — числа вообще каждый день менялись, а у Эм обычно находились дела поинтереснее, чем их считать. Тем более интернет с ее календарем был согласен, так что Эм махнула рукой и засобиралась в главный офис.

Возможно Эм стоило бы одеваться на работу поинтересней — вопреки расхожим байкам никакой формы у нее не было — и тогда быть может, в нее бы даже не врезались всякие с кофе. Но ей самой нравились строгие костюмы, она заказала сразу с десяток одинаковых, чтобы не думать. А еще оно ей шло и было практично — к середине дня ведь всегда могли вызвать за город. Или на соседнюю базу. Или в какую-нибудь канализацию. Или срочно на самолет. Редко, но бывало.

По пути Эм заглянула в новостную ленту, машину поставила на автопилот — в условиях города оно уже несколько лет показывало отличную статистику, даже у тех, кто брал гражданский без наворотов. А вот новости не радовали — с каждым годом в интернете становилось все меньше новостей, и все больше информационного шума. Когда-то, старшие коллеги рассказывали, ежедневная проверка была обязательной частью работы агента. Сейчас это упразднили — ни один нормальный человек бы не смог отфильтровать этот бесконечно обновляющийся поток высосанных из пальца сенсаций. Так что мониторинг свалили на отдельную команду с нужным ПО. И Эм проведывала интернет больше по привычке. От которой наверное уже надо было избавляться, потому что в ленте не попадалось даже ничего нового, не то что полезного. Должно быть неудачникам, у которых помимо унылой жизни еще и работа обычная, было невыносимо, непередаваемо скучно. Эм им искренне-искренне сочувствовала.

Коллеги из «несуществующего отдела» — Эм не знала, почему за беднягами закрепилось такое прозвище — когда-то говорили, что со словами и мыслями надо обращаться аккуратно — накаркаешь. Эм думала, что они шутили, потому что сложно было представить, что люди видевшие плюс минус то же, что и она, мыслят приметами и всяческими эзотериками.

Так вот она накаркала.

Как и вчера ее ждали исключительно бухгалтерские отчеты, планы на утверждение, и прочая унылейшая мелочь, которая тратит время любого оперативника и при этом не влияет ровно ни на что. Вчерашнюю порцию точно такой же гадости она очень удачно скинула на стажерку, но делать так два дня подряд было бы некрасиво. И Эм занялась документами, в глубине души надеясь, что в течение дня ее все же сорвут на настоящее дело.

Обломалась.

Единственным возмутителем спокойствия за весь день стал Дес:

— Эм, можешь от меня отправить запрос на доступ к секции четыре ноль три? — буднично спросил он, как будто вчера Эм, обедая в том несчастном кафе, не получала от него эмейл такого же содержания. На который, кажется, вполне понятно ответила.

— Это которая буквально «Не лезь, не твоего ума дело»? — Эм с вызовом посмотрела на наглеца.

— Мне нужен материал под доклад на конференцию в следующем квартале. Есть совершенно роскошная тема.

Эм откинулась на спинку кресла. Глаза от мелкого шрифта у нее устали, и сама Эм тоже устала.

— Ты же понимаешь, что от тебя не требуют роскошных исследований, Дес? Это все формальность для поддержания международных договоров. У тебя что, нет доступа к чему-то, что можно растянуть на десять минут спича?

— И что, тебе нормально каждый год слушать сплошную графомань? Ты же у нас аж целый выездной агент, видела черт знает что и даже это черт знает что трогала, а на этих конференциях сейчас только уборщикам не скучно.

— И что же ты думаешь зачитать такое, чтобы «не скучно»?

Дес подошел к окну, опустил жалюзи и выдержал театральную паузу. Не рассчитал. Эм снова уткнулась в документы на экране.

— Кармин!

Дес хлопнул ладонью по столу так, что Эм вздрогнула.

— Чего?

— Ну, Кармин. Ты что, за рассекречиванием архивов не следишь?

Эм прикрыла глаза и потерла переносицу.

— Это который семьдесят с хреном лет назад был?

— Я же говорю. Архивы постепенно открывают смежным отделам. Для ознакомления. И Кармин был в них и семьдесят лет назад, и шестьдесят, и пятьдесят. И я подозреваю, если глянуть в четыреста третьем отделении, то окажется, что он засветился и в сорок-тридцать-можетбытьдажедвадцать лет назад! Ну или нет, — Дес пожал плечами, — тогда хоть уборщики послушают.

Эм непонимающе повела бровью.

— Ты просто хочешь порыться в делах высшего доступа.

— Ох, ну как ты не понимаешь. Кармин — это же целая эпоха! Когда-то, когда гости были настырными, а агенты сплошь с боевым опытом…

— Переводись в несуществующий отдел, если скучаешь. Я слышала, у них там вечно приключения и кадровая текучка.

— Да я что, дурак что ли?

Дес хохотнул, но Эм не поддержала.

— А не дурак — рассказывать на, внимание, международной конференции, как у нас однажды сбежал механический маньяк, а потом еще и периодически напоминал о себе несколько десятилетий?

Дес отвел глаза, как школьник.

— Ну это же было давно, тогда и правила игры были другими? А когда сбегает что-то особенно опасное, замалчивание — это выстрел себе в ногу? Может быть какие-то нераскрытые преступления где-то, а он же явно не сидел у нас все это время — на самом деле его рук дело? И если об этом и дальше молчать, то мы никогда не узнаем? Может быть мы даже его самого найдем? В смысле тело.

Эм смотрела в одну точку, куда-то за левое плечо Деса. Формулировала просьбу начальству уволить Деса к хренам собачьим. Потом два раза вдохнула-выдохнула, как учил штатный психолог.

— Дес, неужели тебе настолько не о чем больше говорить? Подумай.

— Ну, мне показалось, что важно рассмотреть весь период его пребывания, но в целом можно и по тому, что нам сейчас доступно…

— Господь всемогущий. Дес!

— Ну и что теперь? Всегда об этом молчать? Все равно он уже наверняка умер! Никому больше не навредит.

— Пошел вон!

Дес остался стоять и мужественно переждал, пока Эм пройдется от стены к стене и повоет вполголоса. Так-то они были очень давно знакомы. Можно сказать, вместе начинали. И за все это время Эм почему-то ни разу не замечала, что Дес — придурок. Ужасно, такая невнимательность для ее уровней доступа.

— Дес, наш отдел — не верхний эшелон, и я не требую от тебя армейской дисциплины. И по этому мы выигрываем в статистике. Но. Но если я еще хоть раз увижу, что ты копаешь Кармина. Или что-то из той же оперы. Доложу.

***

Будильник прозвонил вовремя — никаких ночных эксцессов, которые вырывают Эм из эротических снов и так разнообразят рутину. Ноль новых задач на день. Опять.

Эм подумала, что можно будет слегка убраться в кабинете — а то руки все не доходили, и, возможно, отправить кого-то помыть машину. И может быть попробовать податься на повышение квалификации? И надо заказать продуктов домой. И ещё с десяток мирных мыслей Эм успела подумать, до того как заметила число в календаре.

Да не.

Нет, конечно, Эм проверила настройки.

(Такой магии в мире не бывает.)

В интернете она тоже проверила.

И все же засомневалась в собственной адекватности.

Число было вчерашнее.

Ну не могла же она перепутать. Вчера же она уже проверяла и запомнила!

Эм постаралась успокоиться и вернуть ровное дыхание. Как учил штатный, черт его дери, психолог.

Всему должно быть логическое объяснение, уж кто-кто, а Эм точно это знала. Но она просто поверить не могла! Как ее могли взломать?!

Чем еще могло быть то, что интернет солидарен с телефоном? Очевидно ее замкнули на какую-то локальную систему.

И вряд ли специально — уж слишком заметно.

Где она могла налажать?

Она проверила ноутбук — исчезли вчерашние бумаги и геометки перемещений, о боже, и вчерашние. И позавчерашние! Как она могла не заметить этого вчера?!

Эм выбежала из дома так быстро, как никогда раньше в жизни не бегала.

Подумать только! В телефоне куча секретных данных, и доступы к аккаунтам! Под паролями и на отпечатках пальца, конечно, но все равно. И, господи, она затормозила перед своим автомобилем. Автопилот-то тоже мог быть взломан!

Эм выругалась. Даже такси со своего телефона теперь по правилам вызывать нельзя.

По правилам, возле взломанной техники нельзя было даже находиться, а сразу вызывать саперов и техническую поддержку.

Прекрасно.

Эм вернулась домой, нашла в тайнике тревожную кнопку и обозначила средний уровень угрозы. Потом на всякий случай дошла до ближайшего супермаркета и одолжила у консультанта телефон. Позвонила на горячую линию, объяснилась шифровками. Как полагалось.

Когда вернулась к дому, у парадной двери уже ждала группа быстрого реагирования.

Конечно, он могла бы спросить у того же продавца сегодняшнюю дату.

Но стресс, все дела.

Ну и Эм знала себя. Она бы не поверила.

Магазин был ближайший.

Тот, у кого хватило ресурсов взломать агентскую технику, которая только выглядит как гражданская, тот и актеров нанять смог б.

А вот нанять актеров и отправить их вместо группы реагирования…

И Эм еще никогда так не хотелось провалиться под землю.

Ей выдали отгул до конца недели.

И, Эм подозревала, что на следующей неделе ее будет ждать очень серьезный разговор у начальства.

Как назло, ни о каких способах перемещения во времени Дес доклады никогда не писал, хотя вполне вероятно, информация про что-то такое в секции четыреста три могла и найтись. Но нет, он копал на маньяков. А как могло бы пригодиться.

Эм сожрала ведро мороженого, тихонько поплакала в ванной и выпила снотворного, потому что этот неудачный день лучше было просто закончить.

***

Будильник прозвонил вовремя — никаких срочных ночных эксцессов. Эм, вроде, вчера его отключала, но уже после плача и таблеток. Поэтому все могло быть. Эм выключила и перевернулась на другой бок.

В девять тридцать утра в дверь ее квартиры позвонили. В девять тридцать одну постучали. В девять тридцать две дверь снесло с петель.

В девять сорок Эм узнала, что можно хотеть провалиться под землю больше, чем хотелось вчера. А когда подмога от встревоженных коллег удалилась, Эм подумала, что ей, возможно, стоит посетить более профильного специалиста, чем их штатный, и пропить каких-нибудь таблеточек. Впрочем, теперь это было только ее дело: заботливым ребятам она сказала, что заработалась. И больше всего Эм напрягало, что им этого объяснения хватило.

И не было у них никакого приказа об ее отгуле до конца недели.

И с календарем они были согласны.

И Эм осталась в этом бреду одна.

***

Будильник звонил вовремя. Эм надевала костюм — тот самый, который виртуозно избежал химчистки, попав с ней во временную петлю. Эм ехала в офис. Эм скидывала документы стажерке. Говорила «нет» Десу. Иногда его материла, и один раз все же дала в глаз — не удержалась. Потом отправляла запрос за запросом в разные секретные архивы. С разными формулировками и под разными предлогами. Ответа ни разу не получила. Возможно, она подбирала неправильные формулировки. Возможно система в принципе не была рассчитана на ответ в течение одного дня. Пятьдесят на пятьдесят.

Но наверное, это было не главной проблемой. Главной проблемой было, что Эм, кажется ехала головушкой. А у всех врачей была запись на пару месяцев вперед. Все было просто отвратительно.

Эм сама не поняла, как оказалась в злополучном кафе с трясущимися руками. Возможно, она решила, что нужен перерыв, или, возможно, уволилась. Возможно сегодня она решила, что нужен перерыв, а уволилась она вчерашним сегодня. Она не помнила. Так-то без разницы.

В кафе было так же людно, как и тогда. Все вокруг были очень заняты, небо хмурилось тучами, газон возле зданий зеленел краской.

И всем было все равно, что они живут в петле.

Эм подумала, что она сейчас сама обольет кого-то кофе. Вероятнее всего, правда, себя — в ее-то состоянии, но статистика не исключает. и может это даже разорвет порочный круг. Но, пожалуй, стоило воспользоваться чужим опытом и взять со льдом.

Эм не сразу осознала, что ей ответили у стойки. Она вообще не очень хорошо понимала происходящее, но вот эта деталь, конечно, была по-своему логична. И жестока.

Кофе со льдом это кафе уже не готовило. Даже за доплату.

Потрясающе.

Что это значило?

Значило, что ее конфуз готовился заранее, и нес в фирменном стакане свой кофе.

Последней надеждой Эм было то, что в кофе эта мразь подмешала какой-то ядреный галлюциноген, и всю эту феерию Эм смотрит на койке в токсикологии. Иначе…

Что «иначе» Эм для себя не сформулировала, но теперь жизнь стала чуть понятнее. В ней появился смысл. Так всегда происходит, когда определяешь для себя виноватого (не важно, насколько виноватого, и виноватого ли вообще). Которого, кстати, она тут второй раз еще не встречала.

Ну ничего, завтра она сделает все, чтобы они с конфузом больше не разминулись.

А дальше по ситуации.

***

Эм была не очень хороша в слежке. «Как так?!» — спросил бы кто-то, знакомый с работой Эм исключительно по сплетням на форумах уфологов. Эм и сама такое спрашивала когда-то. Но вот так сложилось.

На самом деле, жить и работать Эм выдалось в очень спокойное время — уже около полувека количество гостей на планете было более чем скромное, а сами гости отличались удивительной сговорчивостью и законопослушностью. И никаких патологически-преступных элементов вроде того же Кармина. Помнится ученые даже всерьез изучали этот вопрос. Проверяли не перекрыл ли там Меркурий какие-нибудь удачные пути-дороги и не появилось ли в солнечной системе что-то, чего надо до усрачки бояться. Но нет, ничего такого. Наверное, вселенную просто настиг энергетический кризис. И наверное Эм таки с этим повезло. Никаких массовых засад, перестрелок, опасностей для человечества. Только научный интерес. Тайны мироздания. И бумаги. Конференции. Кофе.

Сегодня-сегодня Эм взяла отгул, оделась потеплее и села на лавочку в окружении раскидистых кустов в гранитных горшках. И начала ждать. Ждать и думать. возможно, Ларри окажется пустышкой — такой же неосознанный пленник петли. Просто Эм его пропустила в толпе. А еще Эм с трудом представляла, как человек может устроить что-то такое. Опыт подсказывал, что никак. Но что-то в этом Ларри упорно не сходилось.

Первое, что Эм вспомнила — у конфуза тогда не было зонта. Не было сумки, куда его можно было положить, руки заняты. У Эм зонт был несмотря на то, что она приехала на машине: парковка отсюда была далеко, вокруг сплошные пешеходные улицы. И у всех вокруг зонты тоже были. Теперь-то Эм тоже не брала — дождя в вечно-сегодня никогда не случалось.

Мог ли конфуз тоже об этом знать? Мог ли он быть таким же участником этой физически невозможной аномалии? Или все же вероятней, что некоторые люди просто не думают о том, как пойдут за кофе в дождь?

А еще Эм должна была придумать, что она Ларри скажет. В голову ничего не шло, и даже примерное настроение монолога колебалось между выволочкой и исповедью.

Ларри все не шел.

У Ларри на пальце было кольцо. Не на том, правда, и не на той руке. А то бы Эм, конечно, не согласилась на ужин. Но кольцо было как будто не для красоты — слишком невзрачное. И не бижутерное — слишком унылое. Толстая полоска металла с парочкой врезанных темных камушков. За то время, пока они с Ларри говорили, он раза три его потрогал.

Может быть, все же неофициальный женатик.

Но жена бы точно дала ему с собой зонт…

Эм взглянула на часы. Обед уже прошел, неужели она снова пропустила? Что-то очень неприятно кольнуло ее в ту часть гордости, которая отвечала за стратегическое мышление. Эм подождала ещё час.

И еще.

И еще несколько следующих дней.

А потом разозлилась.

***

Будильник не прозвонил — Эм проснулась раньше. На улице еще даже не светало, но она уже была в офисе.

В несуществующем отделе освещено было только два кабинета: в одном за стеклянной дверью сосредоточено тыкала в телефон девушка ужасно неприветливого вида. За второй, чуть дальше по коридору сидел заросший мужчина с лицом нездорового оттенка и сонной миной, которую даже толстющие очки не закрывали. Выглядел он, конечно, не слишком перспективно, но все же у него был свой кабинет.

— Привет, — сказала Эм и положила ногу на ногу. Сегодня она предусмотрительно изменила своим костюмам с юбкой-карандашом, — У вас есть эксперт по аномалиям времени?

— Тебе нужны лекции по тайм-менеджменту? — неприветливо буркнул мужчина.

— Мне кажется, я застряла во временной петле, — Эм зашла с козырей.

— Как и всем нам, — уныло кивнул собеседник. — Тогда лекции по профессиональному выгоранию?

Эм должна была предполагать, что так будет.

— А ваше начальство, если что, к какому часу приходит?

— А ты у него то же самое хочешь спросить?

Эм вздохнула.

— Ну ладно, это я уж так. Вы можете найти человека какими-нибудь неординарными способами?

Самое поганое в Ларри было не то, что он не появился в кафе, а то что он вообще исчез.

Эм угробила несколько дней на поиски, а уж информации о этом человеке у нее было хоть завались. Но человек с айди Ларри не попадался в объективы камер, его машина не появлялась на дорогах, транзакций по банковским картам не совершалось. Телефон был вне зоны доступа. Последний пеленг — вышка возле злополучного кафе. Вчера. Эм очень постаралась не думать о плохом — всякое же случается, и принялась обзванивать его знакомых.

И все же, все оказалось очень плохо.

На работе о Ларри Доу знали как будто еще меньше Эм, и на вопрос, где его можно найти, выдали домашний адрес. И да, вчера он там был, а сегодня вот почему-то нет. Соседи — конечно, Эм туда съездила — никакого Ларри не знали, никогда не видели, чтобы он заходил к себе, но квартира, определенно жилая, да. Просто не встречали. Камер, к сожалению, в коридоре не стояло.

Когда Эм вскрыла дверь, квартира была абсолютно точно, сто процентов пуста. Потому что спрятаться где-то в отсутствии мебели и дверей было невозможно. Лендлорд не удивился ее вопросу. Да, квартира сдавалась пустая, только отделка. Что? Кто снял? Ларри Доу, платил вовремя, нет, как найти не подскажет — сам уже несколько лет не видел вживую.

Эм выделила день, чтобы съездить в провинцию, в Ларрин родной городок, но там он начал казаться какой-то вовсе эфемерной субстанцией: никто из невеликого населения деревни не знал близко ни Ларри, ни его родителей, ни как они выглядят, хотя слышали, что они живут вооон в том коттедже. А может быть вон в том? Ох, спросите у кого еще. А вроде как эта семья неофициально сдала коттедж студентам, и уехала на юг. Или нет, кажется пожилая чета уже умерла, а сын уехал работать заграницу. Да что вы, за эту землю уже лет десять судятся кузены, и дом уже давно пустует. И вот такое прочее. Конец дня Эм встретила возле забора на ферму, по невнятным просроченным документам вроде как принадлежащую вроде как родителям Доу. На воротах висел очень ржавый замок, а за кованой решеткой шелестела очень высокая трава. А еще Эм, кажется, чувствовала чей-то взгляд.

Еще день она покопалась в его соцсетях, поискала удаленные посты, поискала места с немногочисленных фотографий. Но все было бесполезно. Ларри казался каким-то коллективным виденьем, глюком бюрократической системы: он определенно существовал, но чем подробнее Эм его описывала, тем невнятнее ей отвечали. Никто не мог сказать, когда в последний раз Доу видели.

Для полного счастья Эм не хватало только его обгорелых останков где-нибудь на туристической тропе в дальнем заповеднике.

Право, Эм даже не могла обвинить в его исчезновении инопланетян, у всех известных ей было алиби! Ладно-ладно. Эм еще не дошла до такой степени отчаяния, чтобы приплетать инопланетян. Пусть не всему, но хоть чему-то должно же было быть разумное объяснение…

— Так у вас есть какие-то свои способы?

Можно сказать, все знали, что несуществующий отдел занимается паранормальщиной, но сами несуществующие это активно отрицали. «И вообще, не бывает никакой паранормальщины, есть некоторые искажения, и вот гости вроде как в этом понимают. Просто нам, обезьянам, не говорят. И несуществующий отдел как раз немножко это все систематизирует, но не более».

Мужик на Эм посмотрел как на дуру.

— Я похож на волшебника?

Эм закусила губу. Вообще-то мужик был не то чтобы совсем неприятный. Широкоплечий, в выглаженной рубашке, и борода не совсем бесконтрольно росла, как Эм вначале показалось. За окном занимался рассвет.

— Это очень важно. Вы… Я не знаю, к кому еще обратиться.

Мужчина откинулся в кресле и Эм наконец разглядела его бейджик, звали мужчину Реджинальд Эсбер. Имя она точно где-то слышала. Может быть этот Реджинальд когда-то выслужился. Или мелькнул в отчетах. Лицо у Реджинальда было скупо на эмоции, но Эм показалось, что ей сочувствуют.

— Мисс, если… вы не можете даже со своими ресурсами найти кого-то, то возможно этот кто-то сильно покруче нас? Например из разведки. Может быть нашей. Хуже, если из иностранной.

Эм покачала головой.

— Хочется верить, что разведка состряпала бы легенду получше.

Реджинальд почесал затылок.

— А он не мог по собственному желанию исчезнуть? Долги, преследования, депрессия, любовница?

— Слишком все складно для непрофессионала. К тому же моя временная аномалия…

— Так вы это серьезно про петлю?

— Может быть вы все же пустите к своему начальнику? Мне очень нужно, но обязательно сегодня.

Реджинальд криво и как-то невнятно улыбнулся:

— Уже с ним разговариваете, мисс. И он не знает, что вам еще сказать.

Реджинальд поймал Эм на выходе из офиса. Сначала она даже испугалась, Реджинальд был не только широкоплечий, но и высокий, она не могла это видеть, пока он сидел. А еще она насчитала у него аж две кобуры — на бедре и подмышкой под пиджаком. Вот уж действительно отдел, где приключения.

— Вообще-то ты права, у нас есть, — он глянул по сторонам, и сделал вид, что закашлялся, — особые способы поиска.

Эм на секунду кольнуло подозрением, но в конце концов что она потеряет, если завтра день все равно снова перезапустится?

— Вам нужна какая-то его вещь?

Реджинальд рассмеялся.

— Мисс, вы насмотрелись сериалов про ведьм? Нет. Ну то есть, да, по вещи тоже можно, конечно, но вы наверное и сами умеете сопоставлять серийники, записи камер и чеки. А я вот что подумал. Можно же на ты? Ты же считаешь, что твоя петля связана с его исчезновением?

— Он единственный исчез из петли. Из всех, с кем я контактировала в тот день, который повторяется.

Реджинальд кажется хотел пригладить бороду, но оборвал движение на середине.

— Может быть он не один. Может быть куча народу, которого ты просто не заметила, тоже. Но давай начнем с простой теории, что связь существует только между вами двоими.

Эм невольно хохотнула. Вот уж действительно, самая простая теория.

***

Они стояли у конфузного кафе. Эм, Реджи и так и не представившаяся девушка, которая дежурила с Реджи в то первое утро и с тех пор неизбежно паслась с ними и ровно ничего не делала.

— Прости, она не очень умеет общаться с людьми, — оправдывался Реджи и что-то в его лице говорило, что с «не очень» он делал напарнице одолжение, — Но я несу за нее ответственность.

После первой их встречи прошло Эм-даже-не-считала-сколько дней. За это время они с Реджи сочинили уже с пяток вариантов первого диалога, убеждавших последнего в правдивости ее петли. И почти-почти не теряли драгоценных минут. Скоро Эм начало казаться, что Реджи уже понимал ее даже не с полуслова, а с полумысли, будто она вовсе не договаривала, а он уже верил.

Вообще-то кафе они и до этого обследовали, и до сих пор ничего не находили, но Реджи почему-то все тянул ее туда. Даже не смотря на ее аргументы. Этих аргументов у нее накапливались все больше и помнить все наизусть становилось с каждым днем все сложнее.

— Ты могла что-то забыть, — поддакивал ее мыслям Реджи и Эм уже и сама начинала сомневаться.

Но в остальном, все проходило на диво складно.

Даже слишком.

Последний раз ощущение такой же складности посещало ее пожалуй только под льющимся конфузным кофе. И стоило помнить, чем прошлое ощущение ей уже аукнулось.

Высокий как конфуз Реджи как в кино ползал под столиками и изучал всяческие щели. Реджи пытался искать совсем уж странное: волосы, отпечатки и следы. Ну как обычно. Сквозь всю эту пелену прошедших дней. И как-то даже слишком удивлялся, когда не находил.

Реджи вообще нравилось вглядываться во всякую ерунду и искать в ней необычное. И наверное не Эм было его за это осуждать. В конце концов, она когда-то смотрела вокруг и видила как плывет, будто в жаркий день, воздух, как чуть картинка перевивается и гнется, не сильно, только на краю зрения. Не настолько, чтобы не верить своей голове, но чтобы подозревать. Подозревать, что именно в этом месте в это время реальность почти не держится, и после этого умные гаджеты Реджи, если честно смахивающие скорее на устаревший киношный реквизит, уже не могли не впечатлить.

— Тебе все кажется, — уже чуть менее уверенно говорил Реджи и оглядывался на молчаливую напарницу. А Эм видела, что та тоже это видит.

Устройство в руках Реджи попискивало и помигивало лампочками. Безучастно.

— Так какие теории? Как человек мог так исчезнуть?

Реджи безэмоционально взглянул в пустоту.

— Порталы?

Эм выдохнула многозначительные «Оу».

— Скажи честно, ты же никакой не начальник отдела, да?

Реджи замялся, но молчание тоже было ответом.

— Ты надо мной просто издеваешься? Да?

— Не издеваюсь, — Реджи снял и протер краем рубашки очки и без выражения оглянулся на напарницу. — И… это очень тонкое дело. Можно сказать Терра инкогнита. Ты Только никому не говори, это все такие материи, что меня коллеги засмеют.

— Ещё один разоблачитель мировых тайн на мою голову, — сказала Эм, но почти без злобы. — Если я выберусь отсюда, то обязательно кого-то из вас уволю. Вот костьми лягу.

— Я еще не все тебе сказал. Я и… Ликс тоже в петле.

Эм рассмеялась, но Реджи остался серьезным.

— А что ж ты, зараза, надо мной все это время издевался?!

***

— Ты же понимаешь, что мы можем что угодно тут делать?

Они сидели у ресторана морской кухни. Не внутри, что-то не давало Эм туда зайти с тех пор. Чисто морально. Реджи наверное понимал, потому ни разу не уговаривал. Просто был рядом.

— Эти люди тут не настоящие, ничего не настоящее, а знаешь, что…

— Что с тобой было, когда ты попал в петлю? — перебила Эм и Реджи на секунду замялся.

— У меня был отпуск, я играл по сети, а потом мне стало скучно и я решил исследовать какую-нибудь аномалию. А за Ликс мне просто надо следить.

Ликс ела третью порцию внутри ресторана и молчаливо не одобряла их через стекло.

— Если не следить, то она точно кого-нибудь покалечит, — Реджи пожал плечами.

— Кто она тебе? — правда, Эм и без того видела, что никто. С кем-то так не общаются.

Ну вот и Реджи решил, что все и так понятно.

— Так вот, — он продолжил явно заранее обдуманную речь, — люди тут не настоящие, но информация-то настоящая.

— И?

Реджи нескладно улыбнулся. Он вообще улыбаться, как паралитик, и, наверное, по этому отпустил бороду.

— И можем не заморачиваться с официальными запросами же! — он хохотнул. — Идем и берем. Я уверен, что в архивах найдется что-нибудь полезное, о чем нам никогда не расскажут.

— Мне это не нравится, Реджи.

Он снова улыбнулся.

— А у тебя есть еще идеи?

Он встал и пошел за своей подопечной, а Эм вдруг снова ощутила, как плавится вокруг воздух. Наступала ночь.

***

Не то чтобы Эм испытывала какую-то предвзятость к простым решениям. Однако ей не нравилась их статистическая неопределенность. Оно или срабатывало, но чаще все-таки нет. Но формально шансы были пятьдесят на пятьдесят.

Шансов сделать все правильно было мало, но у них могло быть очень много попыток.

Поэтому Эм очень старалась не думать о рукоятке пистолета так близко, и что кобуру могло быть видно.

И о том, что Реджи опаздывал.

И о том, что вчера видела у Реджи на пальце кольцо. Не на правильном пальце, конечно. Оно было одето чуть в бок. Но смутно знакомое.

Но камни были не похожи.

Но все равно.

Навстречу Эм поднялся Дес. Немножко не бритый, чуток помятый и как будто даже не сегодняшний. Хотя она не знала, может обычным-сегодняшним он становится только в обед.

— Куда ты пропала?

Дес выпустил бумажный стакан с кофе из рук, и Эм смотрела, как темное пятно растекается по полу. Да уж, Дес что-то совсем…

— Мы так волновались! Тебя же месяц…

Но Эм не стала дослушивать.

Выстрелила.

***

Дес-вообще-то-Десмонд-Ривер-капитан-агенства-внутренних-сил-но-для-своих-просто-Дес поднял глаза на своего босса. Леди Тесс была старинной подругой его семьи, ну в смысле леди, естественно, никак не может быть старинной, но она застала времена, о которых в агентстве ходили легенды, так что подбирать другие характеристики было хоть и возможно, но совершенно бесполезно.

Несгибаемая леди же стояла с бумажными листами, как будто кто-то еще читал документы не в электронном варианте. Хотя бумага в ее жилистых руках создавала фамильным бриллиантам в кольцах контраст, и, возможно, для этого и была нужна. А Дес эту конкретную и в электронном виде не читал, кстати.

— Вы же все это придумали?

— Ни капельки.

— Там есть персонаж с моим именем.

— Имена я поменяла для безопасности.

— И почему мой персонаж тупой?

— Любые совпадения совершенно случайны.

Дес вздохнул.

— И с чьих слов в таком случае записана эта невероятная история?

— О, оно собирательное. Сумасшедшей девой проводилось много бесед, что-то из них подтвердилось, что-то нет…

— А остальное?

Леди Тесс растянула кроваво-красные губы в улыбке (Дес этой улыбки боялся).

— А кое-что нам передал сам Кармин. Через друзей, оставшихся у нас. Сказал, чтобы мы не забывали. А то у него отпуск. Оно вообще очень общительное. Хотя бы потому, что какая-то напарница… Кто-то на Земле ему помогает.

— Я удивлен, что он еще жив.

Леди махнула рукой.

— Меньшая из его тайн. В поганце было слишком много железа уже тогда, когда оказался у нас.

— Так в чем мораль?

— Мерзавцы в Несуществующем из рук вон плохо справляются, это всем известно. Мы их даже в расчет уже не принимаем, разве не прелесть?

— Но?

— Они темнят. Догадываются, как Кармин это провернул и кто ему помогал. А может даже понимают, что именно это было.

— И вы хотите следить за своими людьми?

— Хочу выяснить, люди ли они вообще.

Леди Тесс оглушительно выровняла стопку об лаковый стол.