Все взрослые шовинисты

Я умный – страшно даже сказать, насколько. В три года знал таблицу умножения, в пять – брал определенные интегралы, а в семь – решал дифференциальные уравнения с десятью частными производными. А сейчас свободно – ну, почти свободно – штудирую техническую литературу, которую хакаю с папкиного профиля.

Картофеля, кофеля, бамброфеля.

Ха-ха-ха!

Не обращайте внимания – иногда на меня находит смешинка, так говорит моя мамка.

Хакнуть профиль – сущие пустяки, достаточно подобрать пароль с помощью дешифратора. Интересно же, что в книгах для взрослых написано. Потому что взрослые – настоящие шовинисты! – доступа в корабельную библиотеку не дают, говорят: тебе еще рано. Но разве паролем в пятнадцать разрядов с трехфакторной аутентификацией такого продвинутого ребенка, как я, остановишь?!

У меня айкью 280, можете представить! Больше, чем у Пал Палыча, капитана нашего космического корабля «Монополь», а он знаете какой умный? Кораблем с самого отлета с Земли командует, целых двенадцать лет. Я тогда еще не родился, а все равно умнее, выходит.

Когда последний раз с классом тестировался, у учительницы по космологии глаза на лоб вылезли. Она так и сказала:

– Юрчик, ты действительно такой умный или притворяешься?

«Нет, это не я умный, это ты глупая», – подмывало меня ответить, но я сдержался, потому что с учителями лучше не ссорится: могут не так понять. Поэтому тяжело вздохнул и пробурчал:

– Да, действительно.

Приятели удивляются моему блистательному уму и страшно завидуют. Хотя приятели – сильно сказано: так, знакомые ребята-одногодки. О чем разговаривать с теми, кто множество от подмножества не отличает?! Понемногу общаемся, конечно, или играем в детские развивающие игры. Мне-то – с таким-то сногсшибательным айкью! – развиваться практически некуда, но отказываться неудобно: еще обидятся.

В последний раз играли в прятки.

ТЗ у этой игры самое примитивное: водящий – его определяют рандомно – прячется, остальные его ищут. В личных помещениях прятаться запрещено: только в общественных, включая служебные – если, конечно, туда удастся пробраться.

Я прятался. Вероятность того, что жребий укажет на меня, составляла около 2,005289 %. За последнюю цифру не ручаюсь – считал в уме. Совсем небольшая вероятность, тем не менее это случилось. Ну ладно: было изначально ясно, что когда-нибудь – если не сумею отказаться, конечно, – стану водящим.

Не торопясь, я вышел из подростковой – места бросания жребия. Я в таких случаях никогда не тороплюсь, а прямо на ходу размышляю. В данном случае я разрабатывал разветвляющийся поисковый алгоритм, на основании которого собирался определить оптимальное убежище. Задача была многофакторной, и я затруднился.

Тупился, бесился, бимагадрился.

Ха-ха-ха!

В общем, забылся и потерял счет времени, что со мной частенько случается. Когда очнулся, оказалось, что отведенные мне пятнадцать минут почти истекли, а я нахожусь на пути в корабельную аппаратную. И чего я там только забыл? В аппаратной постоянно толкутся взрослые, детей туда не пускают.

Я заметался, соображая, куда бы спрятаться. Не то, чтобы меня сильно заботили развлечения сверстников, но было неприятно сознавать, что я нарушил правила игры, в которой согласился участвовать.

И тут я заметил, что одна из панелей, которыми обшит коридор, отличается от прочих. Панель была прикручена к обрешетке обыкновенными винтами, хотя обычно для этих целей берутся специальные, с такими закруглениями. Наверное, у ремонтника закончились винты с закруглениями, и он воспользовался обычными.

Птичными, бурбуличными, горчичными.

Ха-ха-ха!

Недолго думая, я вытащил из кармана раскладной ножичек – папкин подарок на десятилетний юбилей – и открутил нижний и верхний винты с одной стороны панели. С трудом отогнул пластик и заглянул внутрь. Там располагался технический проем с проводкой: неглубокий, конечно, но достаточный для того, чтобы в него протиснулся взрослый мужчина. А мне так вообще запросто.

Времени найти другое убежище не оставалось, поэтому я залез под панель. Я сообразительный: забрал с собой открученные винты и, подсвечивая фонариком, прикрутил их с обратной стороны. Ну, чтобы панель не отставала от обрешетки. Кто заметит, что винты прикручены изнутри, а не снаружи?! Среди моих приятелей таких приметливых нет.

Фонарик я выключил, и сразу стало темно в моем маленьком запертом чуланчике.

Ланчике, доберманчике, поганчике.

Ха-ха-ха!

Отсмеявшись, я начал прикидывать, куда тянется проводка. По всему выходило, что из аппаратной в рубку управления. Тогда здесь должен быть кабель, связывающий ИКСа – интеллектуальную компьютерную систему, управляющую нашим космическим кораблем, – с рубкой управления. А у меня папка там вторым пилотом работает, можете себе представить?!

Когда я понял, на какой кабель наткнулся, меня словно дубинкой по голове огрели. Это ж какая удача! Меня до восемнадцати даже близко к ИКСу не подпустят, а здесь – пожалуйста: подсоединяйся, если сможешь. Можно подключиться к видеокамерам и посмотреть на папку во время дежурства, послушать, о чем они с Пал Палычем беседуют. Сами они не расскажут, а мне интересно.

Я тут же принялся строить планы, как осуществить подключение, – соответственно, впал в характерную для людей с повышенным айкью задумчивость. Когда очнулся от размышлений, то даже не понял, а что я тут делаю, в темноте. А, я же в прятки играю... Включил фонарик наладонника, открутил винты, вылез в коридор – предварительно убедился, что там никого нет, конечно, – и закрутил обратно. Часа три или четыре с начала игры прошло, наверное.

Вновь погрузившись в мысли, поплелся домой на автопилоте. Внезапно меня схватили за руку и заорали:

– Нашел! Я его нашел!

Это был один из моих горе-приятелей, еще продолжавших поиски. Я отмахнулся: посторонние звуки мешали мыслить.

– Нет, где ты прятался, Юрчик? Скажи, где ты прятался?

Не отвечая, я продолжил размышлять над тем, как проще организовать техническое подключение. Ребята знали, что в такие минуты обращаться ко мне бесполезно, и в конце концов отстали. Дурацкие прятки! А я продолжил непрерывно думать, думать, думать…

На следующий день взял мощный фонарик, необходимый инструмент, стырил запасной папкин ноут и отправился к своему тайному чуланчику. Убедившись, что в коридоре никого нет, уже испытанным способом проник за панель и завинтился изнутри. И попытался подключиться к ИКСу.

Бриксу, шмиксу, иденфиксу.

Ха-ха-ха!

Но если вы думаете, что к нему так запросто подключиться, то ничего не смыслите в системотехнике. ИКС целым космическим кораблем управляет – вот как! Говорят, раньше ими управляли вручную, но сейчас об этом смешно слышать. Еще на заре космоплавания человечество перешло к интеллектуальному автоматическому управлению – я сам в учебнике читал, еще в прошлом году.

В общем, с подключением я намучался. То есть проткнуть кабель оказалось легко, но получить доступ к установленным в рубке видеокамерам и микрофонам – значительно сложнее. Если честно, на это у меня ушло три дня. Само собой, я не торчал в чуланчике днями без перерыва – родители меня непременно хватились бы, – а ежедневно заглядывал туда часа на полтора. Я бы справился быстрее, чем за три дня, – все же айкью у меня ого-го-го какой зашкаливающий! – но рабочее место оказалось неудобным. Во-первых, темно – приходилось светить фонариком, хотя на темноту я уже жаловался, а во-вторых – сидеть в скрюченном положении с ноутом на коленях. Но все же я справился.

Представьте мою гордость, когда на ноуте возникло изображение рубки управления. Я увидел – в трех проекциях! – Пала Палыча в капитанском кресле и своего папку в кресле дежурного пилота. Они ни о чем не говорили: сидели и молчали, – а когда все-таки заговорили, то о взрослых и неинтересных делах. Я был разочарован: рубка управления была точь-в-точь как на фотографиях в техническом описании «Монополя». Это в учебнике для первоклашек на двадцать первой странице. Шовинисты опять меня обманули. Но ничего: я припас для них сюрприз.

Пепербриз, топориз, биририз.

Ха-ха-ха!

Короче, я решил добиться того, чтобы ИКС воспринял меня в качестве пользователя. В этом случае я смог бы общаться не с адаптированной версией ИКСа, как на школьной практике, а с настоящим корабельным мозгом, – даже отдавать приказы.

Я настолько погрузился в эту потрясающую идею, что перестал отвлекаться на постороннее. Наверное, со стороны стало заметно, потому что мамка заподозрила неладное и спросила:

– Юрчик, с тобой все в порядке?

– Оф кос.

– А где все время пропадаешь?

– В обсерватории. Хочу вычислить среднеквадратическое расстояние от Альдебарана до Большого Тунца.

– Юрчик, не выдумывай.

Но я так часто шучу, и мамка отстала. В результате я продолжил посещения чуланчика.

Еще через четыре дня, осуществив подключение, прочитал первое поступившее от ИКСа сообщение:

– На связи, Аноним.

Очевидно, что ИКС посчитал Анонимом безымянного пользователя, и я поспешил представиться.

– Я Юрчик, – представился я.

– Пользователь идентифицирован. Приветствую тебя, Юрчик.

Требовалось оттестировать установленную долгожданную связь, и я не нашел ничего лучшего, чем попросить:

– Хочу на завтрак двойную порцию мороженого.

Как видите, у меня не только высочайший айкью, но и потрясающее чувство юмора.

На самом деле в моей просьбе не было ничего абсурдного. Порции у нас на «Монополе» именные, каждому отсыпаются те витамины, какие положены по состоянию здоровья, а согласовать с родителями лишний стаканчик мороженого сложно. Из-за пресловутого взрослого шовинизма, разумеется. Страшно раздражает. Вот я и решил материально заинтересовать себя в результатах эксперимента. Однако, услышал в ответ твердое и непреклонное:

– Нельзя.

ИКС, изобретенный взрослыми интеллектуальный агрегат, высказался и замолк. Нет, так-то он сообразительный – сообразительнее меня раз в пятьдесят, наверное, – но мог бы и догадаться, какой вопрос воспоследует.

– А почему нельзя? – рассердился я, хотя уже предвидел ответ.

– Ты не обладаешь необходимым правом доступа.

Дальнейшее общение происходило примерно в том же ключе. На большинство моих вопросов ИКС отвечал, что я не обладаю необходимым правом доступа. Ну не свинство отказывать ребенку с таким феноменальным айкью, как у меня?! Впрочем, я знал, что делать.

Мелать, чипелать, куркулелать.

Ха-ха-ха!

На следующий день я вернулся с нанопаяльником и парочкой микросхем и принялся экспериментировать. Моей целью было получить высший допуск. Тогда я смогу спрашивать у ИКСа что угодно, и он будет обязан отвечать.

Конечно, следовало соблюдать осторожность: во-первых, не повредить кабель, а во-вторых, о моем эксперименте не должны были прознать в рубке управления. Для этого я первым делом перепрограммировал логи – с тем, чтобы в них отсутствовала информация об общении ИКСа с пользователем по имени Юрчик, – после чего взялся за допуски.

Через неделю ИКС заговорил куда более покладистым тоном, чем раньше.

– На связи, Юрчик.

– Я могу получить на завтрак двойную порцию мороженого?

– Да, если ты назовешь свой идентификационный код. Я должен соотнести тебя с одним из членов экипажа.

Я возликовал.

Между прочим, еще раньше я подключил к врезанной микросхеме звуковую плату и микрофон, поэтому получил возможность общаться с ИКСом не только с помощью клавиатуры, но и устно. Модернизировать так модернизировать! Конечно, разговаривал я тихо, чтобы из коридора не услышали.

Теперь я мог изменить курс «Монополя», или ускориться, или пострелять по астероидам, или заблокировать командный состав в рубке управления. При этом я понимал, что любое существенное изменение параметров будет замечено взрослыми – тогда никакая чистка логов не спасет. Мне даже двойную порцию мороженого было опасно заказывать – мамка могла удивиться, – поэтому я подумал и увеличил вес порции всего на 20 %. Так точно никто не обратит внимание.

Желание, балагание, варагание.

Ха-ха-ха!

В общем, я потихоньку допиливал врезку микросхемы и подслушивал разговоры в рубке управления, когда – совершенно неожиданно – случилось это. Да-да, это самое – первый контакт с инопланетянами.

Началось с того, что дежурный навигатор доложил:

– Объект движется курсом 23-18. Скорость превышает нашу десятикратно. Пал Палыч, это космический корабль. Предполагаю, что проследует мимо нас на расстоянии 10 тыс. космических миль.

Даже я, наблюдая картинку на видео, ощутил, как офицеры «Монополя» встрепенулись и посерьезнели. Сидя в тесном и неудобном чуланчике, я проникся величием момента. Первый контакт землян с инопланетной цивилизацией, и я – гениальный третьеклассник Юрчик – в качестве непосредственного соучастника. Кто бы подумал!

Послышался резкий голос нашего капитана Пал Палыча:

– Поздравляю экипаж с первым в истории человечества контактом! Лечь на параллельный курс! Увеличить скорость вдвое! Включить сигнальные маяки!

И ответы Икса:

– В доступе отказано. В доступе отказано. В доступе отказано.

Сначала я удивился: почему ИКС не слушается капитана? – а потом сообразил, что из-за меня. Наверное, я ошибся в логической схеме, когда права доступа перераспределял.

Едва я это понял, как сразу начал соображать, где допустил ошибку. У меня так машинально происходит: появляется проблема – я начинаю думать, словно в голове моторчик включается. Только я не успел ничего придумать, потому что в рубке управления начали орать – ну, то есть не совсем орать, но сообщать с дрожью в голосе:

– Рули не действуют!

– Двигатели недоступны! – это мой папка доложил.

– Сигнальные маяки не включаются!

– Полный отказ автоматики.

– Да что же это такое, черт побери?!

– Неужели инопланетяне у нас электронику вырубили?

– Пал Палыч, он приближается.

«Покажи объект на внешних камерах, с максимальным увеличением», – приказал я ИКСу.

Меня он послушал, разумеется. Мне ли не знать, кому принадлежал доступ с наивысшим приоритетом?!

О, чудо, к нашему «Монополю» действительно приближался инопланетный корабль! Он имел неправильную обтекаемую форму, однако было видно, что перед нами не естественный объект – метеорит, к примеру. Инопланетный корабль светился, но не равномерно. Из нескольких точек на его поверхности словно били мощные прожекторы. Из других точек вырывался ослепительный свет, но не в виде лучей, а закругленный – словно лампа освещала близлежащее пространство. Из третьих точек – что совсем уж странно – свет исходил дугой, то есть сначала исходил, потом загибался и возвращался в первоначальное место. Фантасмагорическое зрелище!

Пелище, мимелище, парацелище.

Ха-ха-ха!

Я любовался инопланетным кораблем, который быстро и величественно проплывал мимо нас, словно не замечая. Одновременно думал, как быть, ведь еще немного, и инопланетный корабль, это чудо галактическое, скроется – ищи-свищи его тогда в дальнем космосе! Не говоря о том, что за незаконную врезку холку могут намылить.

– ИКС, возврати управление капитану, – приказал я.

– Запрещено. Капитан не обладает необходимым правом доступа.

Точно! Что-то я в логической схеме напутал.

В рубке управления продолжалась тихая паника, а я по-прежнему не мог возвратить управление кораблем.

Перепаять микросхемы? У меня сногсшибательный айкью, конечно, но не настолько, чтобы за секунды сообразить, как изменить логическую схему.

Командовать самому? Доступ с наивысшим приоритетом у меня имеется: я способен изменить курс «Монополя», увеличить скорость и включить сигнальные маяки, как хотел Пал Палыч. Однако, я не капитан: самостоятельно управлять кораблем не смогу.

Выполнять команды, отдаваемые капитаном? ИКС продолжит твердить: «В доступе отказано», – при этом команды будут выполняться. Чушь собачья!

В конце концов придумал другое: получать команды от капитана, затем передавать их настоящему ИКСу. Признаваться в перехвате управления я откровенно трусил, но думал на какое-то время – пока не восстановлю первоначальные доступы – сойти за корабельный мозг.

Карапозг, такалоск, чикоск.

Ха-ха-ха!

Идея показалась удачной, и я вывел на монитор команду:

«Общаемся письменно. На обращения лиц с низшим допуском не реагировать. Вывести мой голос в рубку управления».

«Выполнено, Юрчик», – ответствовал ИКС.

С этого момента я мог общаться с рубкой управления голосом, а с ИКСом – письменно. В отсутствие прямой связи я рассчитывал послужить промежуточным звеном между капитаном и корабельным мозгом. Стараясь подражать механическому голосу ИКСа, произнес:

– Доступ восстановлен.

И мгновенно понял, какого дурака свалял, потому что голос мой в капитанской рубке прозвучал как мой – Юрчиковый – голос, а не иксовский. Сдуру забыл приказать, чтобы ИКС при выводе моего голоса использовал голосовой модулятор.

В результате фразу «В доступе отказано» произносил голос ИКСа, а фразу «Доступ восстановлен» произнес детский голосок. Он, конечно, довольно мужественный для десятилетнего возраста, но спутать с иксовским невозможно.

В рубке управления произошло всеобщее изумление и окаменение – я отчетливо это уловил. Пал Палыч застыл с открытым ртом, а мой родной папка, сидящий в кресле дежурного пилота, вздрогнул и как-то нехорошо повел плечами. Мне не понравилось: у меня зародилось скверное предчувствие.

Первым опомнился Пал Палыч, приказавший:

– Курс 23-18! Увеличить скорость вдвое! Включить сигнальные маяки!

Я набрал требуемое на клавиатуре. «Монополь» начал неуклюже разворачиваться, затем увеличил скорость.

Последующие минуты я занимался тем, что транслировал ИКСу команды, отдаваемые капитаном. Все напрасно: наша скорость была недостаточной для того, чтобы приблизиться к инопланетному кораблю. Если бы тот замедлил движение, мы бы его безусловно нагнали. Однако, инопланетяне нас игнорировали.

Но знаете, что было самым сложным? То, что одновременно с трансляцией команд я пытался найти ошибку в логической схеме. И я таки нашел ее и исправил! Только представьте: с фонариком на лбу, в пыльном чуланчике, левой рукой набираю команды на папкином ноуте, а правой – орудую нанопаяльником. Кто из учеников третьего класса, кроме меня, способен на подобный интеллектуальный героизм?!

Карамизм, бардуизм, оппортунизм.

Ха-ха-ха!

Когда я закончил, то возвратил управление «Монополем» нашему капитану Пал Палычу, а сам собрал инструменты и чинно-мирно удалился. На всякий случай вытащил врезку с микросхемами и забрал с собой. Вылез в светлый коридор и закрутил винтики, будто никогда не откручивал.

Душа пела: я стал свидетелем встречи с инопланетным кораблем, наблюдал его сияющую огнями неровную поверхность. Наверняка единственный из нашего третьего класса, ведь я получал видео в увеличении, а из иллюминаторов ничего не разглядеть. Первая документально зафиксированная встреча с инопланетянами, шутка сказать!

Знать бы, почему они не остановились? Может, инопланетяне от рождения слепы и нас не увидели? Или инопланетный корабль давно опустел: все умерли от дизентерийной палочки, – и он несся сквозь космическое пространство, никем не управляемый? Оттого на нас и не среагировали, а? Или такой же умный несовершеннолетний инопланетянин ненадолго перехватил управление, и вышла роковая случайность? Или мы, на «Монополе», настолько инопланетянам неинтересны, что они даже не притормозили? Загадка.

Перед тем, как вернуться домой, я прогулялся по палубе, размышляя над всеми животрепещущими вопросами, также над тем, как инопланетянам удалось искривить световые лучи. Не иначе, посредством преломления трехмерного пространства. Любопытная задачка, нужно ее как следует обмозговать.

Впав в обычные для себя размышления, я вернулся в домашнюю каюту к вечеру, пропустив ужин и оттого изрядно проголодавшись. И не сразу понял, почему на пороге меня встречает папка с ремнем в руке, а мамка маячит у него за спиной, с покрасневшими глазами.

– Ты знаешь, что из-за твоих фокусов мы первый инопланетный контакт в унитаз спустили? – страшным голосом произнес папка, делая шаг навстречу.

Вот скажите, пороть ребенка с айкью 280 – разве это не шовинизм? Совершенно недопустимо относиться к малолетним так наплевательски. К тому же, если лупить со всего размаха, получается болезненно и попа потом долго чешется. Куда катится взрослый мир, я вас спрашиваю?!

Ашиваю, машиваю, саживаю.

Ха-ха-ха!