Встреча в лесу

Борай был старшим братом. К тому времени, когда родилась Рада, третье дитя в семье Гончар, он, как и их сестра Ханна, уже жили со своими семьями отдельно. Ханна так вообще в городе, а Борай – в соседнем селе Болотном. Разница в возрасте между ними была значительной: с Ханной – восемнадцать лет, с Бораем – двадцать три.

Старшие дети приезжали нечасто к родителям и младшей сестре в Грушевку, но когда приезжали – это всегда был праздник в семье. Мама накрывала большой стол, отец доставал из погреба свою вишневку. До глубокой ночи велись беседы, вспоминались детские годы Борая и Ханны и их проделки, рассказывались мечты и планы. А еще в семье Гончар с удовольствием пели песни, Борай с отцом играли на гармони, гуслях и баяне, и слушать их было одним удовольствием!

Рада всем сердцем любила эти семейные посиделки, так как кроме общения с братом и сестрой и их детьми, ей дарили много подарков. Если Ханна привозила ей городские наряды: блузки, юбки, платья, бусы, ленты, то Борай дарил ей то, что делал сам. Например, на девятый Радин день рождения он подарил ей самодельные колчан и стрелы. На десять лет – настоящий охотничий нож и научил свежевать добычу. И, конечно, всегда дарил всяческие украшения из самоцветов, металла, древесины.

Несмотря на большую разницу в возрасте, именно с Бораем Рада чувствовала особую связь, духовную близость. Он выглядел моложе своих лет, был молодым мужчиной в расцвете сил: высокий, крепкий, со светлой, всегда аккуратно подстриженной бородой, которую Рада любила теребить, заплетать. Приезжая в Грушевку, он каждый день ходил в лес на охоту, запасая родителей мясом на недели вперед, учил Раду всем премудростям охоты. И это были самые лучшие дни. Самое счастливое время.

Когда одним днем почерневшие от горя отец и мать сообщили Раде, что Борай погиб, она не могла в это поверить. Никак. А как поверить в то, что ее брат, ее любимый Борай никогда больше не приедет, не обнимет ее, не нацепит ей на запястье очередной кожаный браслетик, не позовет на охоту? Рада больше не услышит его шутки, его песни – его любимый голос. И бороду его не взлохматит, не расчешет, не заплетет…

Сердечко одиннадцатилетней Рады рвалось на части.

Дорогу в Болотное, где на местном кладбище должны были похоронить Борая, Рада запомнила плохо, как и сами похороны. Когда после сели за поминальный стол в доме Борая и затянули ритуальные песни, Рада почувствовала, как к горлу из желудка поднимается муть, и кинулась из-за стола, боясь, что ее вырвет прямо при людях. Мама было пошла за ней, но Рада сказала, что ей просто стало душно и она подышит воздухом и вернется.

Но не вернулась. Содрогнувшись телом рядом с березкой, которую, как помнила, Борай посадил на пятую годовщину своей женитьбы, и захлебнувшись горькими слезами в тоске по старшему брату, Рада кинулась куда-то вперед.

Дом Борая находился на краю села, и за ним почти сразу начинался лес. Охваченная горем потери Рада бежала, не сознавая, что удаляется от села вглубь незнакомого леса. В какой-то момент ноги девочки запутались, и она, споткнувшись о какой-то невидимый пень, упала ничком в ковер из иголок, листьев, пахнувший грибами и влажной землей.

Рада не торопилась подниматься. Она плакала навзрыд, казалось, на весь лес – так полувоем выходила ее боль, отчаяние от потери старшего и любимого брата. Так она прощалась с ним, принимая его безвременную кончину.

Когда сил плакать уже не осталось, Рада какое-то время лежала, всхлипывая, а потом вдруг поняла, что краем глаза видит чьи-то ноги.

Первой мыслью было то, что ее нагнал отец. Но в то же время она понимала, что это не он – не было у него таких интересных ботинок из коры деревьев со шнурками из гибких ивовых прутьев. Главное, как причудливо исполнены!.. И как не развалятся-то? Рада так удивилась, что подняла голову и села на земле, во все глаза рассматривая…

Кто это?

Перед ней был мужчина… нет, скорее, юноша… нет, все же молодой мужчина. Стройный, подтянутый; его торс обтягивал бархат зеленого камзола, застегнутого на резные, в форме листочков, деревянные пуговицы. По его спине и плечам струились длинные волнистые волосы цвета спелой пшеницы, а борода была заплетена в нетугую косу длиной до живота. На голове мужчины было надето зелено-золотисто-коричневое очелье. Он сидел на том самом невидимом пне, о который споткнулась Рада, – расслабленно, пожевывая во рту какую-то длинную травинку. В руках его был деревянный посох, которым он чертил на земле какие-то фигуры.

Когда Рада села, глядя на него, он перевел на нее взгляд, и девочку поразили его глаза: они горели изумрудами… нет, они были похожи на листья деревьев, подсвеченные с другой стороны солнцем… или это был цвет увядающей зелени в октябре?..

Мужчина ласково улыбнулся ей.

Рада же оглянулась вокруг, вдруг осознавая, что не знает, где находится. Во-первых, здесь было непривычно для леса тихо. А во-вторых, по всем признакам она забралась в глубокую лесную чащу: с трех сторон сосны стояли почти сплошными рядами, а с четвертой – березы, точнее, большей частью их стволы – неровные… изломанные… Листвяга? И странно-знакомый вид почвы, заросшей ерником… Да это же марь!

Рада испуганно ахнула. Она забралась не просто в лесную чащу, а, видимо, в самое сердце местных болот. Не зря же село называли Болотным! Чудом проскочила топи, не засосало! А как теперь выбраться назад? Она же, конечно, не помнила дороги, по которой примчалась сюда. А выбраться из болота – это и взрослому не всегда по силам… а ей, одиннадцатилетней, и подавно.

Но кто этот мужчина? Рада снова на него посмотрела. Как ни странно, она не боялась его, интуитивно чувствуя, что он не причинит ей зла.

Мужчина с легкой усмешкой на устах наблюдал за ней.

– Заблудилась? – поднял он брови, озвучивая вслух то, о чем метались Радины мысли.

Голос его был мягким, глубоким, бархатным, как ткань его камзола – очень приятным.

Рада согласно кивнула головой и поникла.

– Как так? Не знаешь разве, как опасны болота?

– Знаю, но… – она подумала о Борае, и у нее задрожал подбородок.

Мужчина словно понял, о чем она печалится, и сочувственно улыбнулся.

– Да, жаль расставаться с любимыми. Но если подумать, то ведь твой брат вернулся домой.

Глаза девочки округлились:

– Что?! Как же?..

– …на вечное жилье.

И тут Рада поняла, о чем говорит незнакомец: душа человека гостила в этом земном мире, а после смерти возвращалась, наконец, домой – в Загробный мир.

– Поэтому не печалиться надо, девочка, а радоваться за брата. Его нынешняя жизнь лучше человеческой.

Рада слушала его и думала, откуда он вообще знает про ее брата. Но, конечно, это было понятно: Болотное – небольшое село, и похороны там сегодня были одни…

Кто он? Охотник? Не похож. Не видно ни колчана со стрелами, ни перевязи с ножнами, ни мешка для добычи. Может, местный травник?.. Наверное.

– Пойдем, провожу тебя до села, – сказал вдруг мужчина, поднимаясь с пня.

На секунду Раде показалось, что мужчина ростом выше деревьев, но это потому, что он встал, а она все еще сидела.

Рада поспешила подняться.

– Спасибо вам!

– Не боишься? – вдруг лукаво сощурился мужчина.

Рада покачала головой.

– Боюсь. Но еще больше боюсь самой не выбраться отсюда.

– Это правильно. Не бойся опасности. Пока ты борешься – всегда есть шанс. Запомни это.

– Хорошо. А как вас зовут?

– Бор.

Бор… так похоже на Борай. У Рады тоскливо сжалось сердце, а глаза защипало.

– А меня Рада, – сдавленно выдавила она из себя.

– Очень приятно, Рада, – сказал Бор, и протянул ей свою ладонь. – Давай возьмемся за руки, чтобы ненароком не провалиться в топь.

Девочка осторожно обхватила рукой его ладонь. Она была очень теплой, сухой и чуть шершавой, как кора старого, но еще крепенького дерева. Бор крепко и мягко обхватил ее пальчики, и они двинулись.

С каждым шагом Раду пробирал холодок… нет, ужас – она никогда бы не выбралась отсюда самостоятельно! Вокруг стоял глухой заболоченный лес. Как только она сюда забралась? О чем думала? Точнее, да, горе затмило взор, но ведь Борай никогда бы не хотел, чтобы она погибла на болотах. Рада пообещала себе, что никогда больше не будет поддаваться эмоциям так, как сегодня.

Пока шли, Бор расспрашивал ее о маме с папой, об их занятиях, о Ханне и ее семье, о Борае… Рада с упоением рассказывала Бору о старшем брате – так, словно тот еще был жив: как они проводили вместе время, какие подарки он ей дарил, чему научил. С каждым словом она чувствовала, как становится легче на сердце. Как тоска сменяется печалью – светлой, легкой. Бор слушал, улыбался, и от него исходила очень приятная энергия, которую Рада ощущала всем своим существом и которую никак не могла объяснить. Добрый человек.

Шаг за шагом, слово за словом, и вот лес стал редеть, и Рада увидела крышу дома Борая.

– Вот ты и пришла, – сказал Бор, останавливаясь на краю леса.

В этот момент по стволу ближайшей сосны вниз пробежала белка и прыгнула Бору на плечо. Тот засмеялся и погладил ее между ушек.

Рада во все глаза смотрела на белку. Белки были очень резвыми существами, а Рада всю жизнь мечтала погладить хоть одну из них. Бор посмотрел на девочку, потом на белку и подмигнул Раде.

– Позволишь? – спросил он у белки.

Раде показалось, что белка сердито посмотрела на него в ответ. Но Бор взял ладонь Рады и опустил ее на туловище белки. Белка замерла, как и Рада. Ладонь девочки осторожно заскользила по теплой, мягкой шерстке. Это продлилось буквально полминуты – в какой-то миг белка пискнула и ускакала по стволу обратно, куда-то в сосновую крону.

Бор снова рассмеялся. И Рада впервые за этот черный день улыбнулась.

– Был рад с тобой познакомиться, Рада, – сказал Бор, мягко ей улыбаясь. – Тебе пора. Твои родители тревожатся, беги к ним.

– А вы разве не идете в село? – удивилась девочка.

Он отрицательно мотнул головой.

– Я, пожалуй, еще поброжу по лесу… Ягод хочу. Воронику, морошку…

– Тогда я побежала. Бор, – она заглянула в удивительные глаза своего спутника, – спасибо, что спасли меня. Я никогда бы не выбралась, я это понимаю. И за то, что помогли с горем справиться – спаси вас Перун.

Бор опустил ладонь и потрепал девочку по ее растрепанной макушке.

– Вот и береги себя, Рада.

– Знаете, Бор, если вам будет нужна моя помощь – вы можете найти меня в деревне Грушевка, я с радостью помогу!

Улыбка на лице Бора стала шире. Он кивнул головой.

– Ты ничего мне не должна, Рада. Но если вдруг, я буду это помнить.

Рада помялась.

– Можно я вас обниму?

Откуда взялось это желание его обнять, Рада и сама не могла понять. Она вообще к чужим людям относилась всегда напряженно. Но Бор такой… необыкновенный. И очень располагал к себе.

Бор не ответил, а просто притянул Раду к себе. Секунда – и объятия разжались.

– Беги, Рада.

Рада побежала к дому, а когда оглянулась, чтобы посмотреть на Бора – на краю леса было пусто. Ушел за ягодами.

– Рада! Как же ты нас напугала! – голос мамы выдавал тревогу.

Они все, оказывается, уже час искали ее по всему селу. Раде стало неловко, что в такой день она навела такую суету. Она хотела рассказать, что заблудилась в лесу, что встретила там мужчину по имени Бор, который помог ей выбраться, но, глядя на обеспокоенные лица родителей, решила ограничиться словами о том, что плакала, а потом сама не заметила, как уснула в подлеске.

Родители были недовольны, но ничего не сказали. Знали, что Рада и Борай обожали друг друга, и Раде сейчас было так же тяжело, как и всем членам их семьи Гончар.

Скоро они вернулись домой в Грушевку, и когда Рада переодевалась, она вдруг увидела у себя на шее зеленую ленту с подвеской из дерева в виде белочки. Тронув ее рукой, Рада заулыбалась.

От автора