Вулкан Капитал: Орал на Работе 2. 18+

— А ведь хотелось... — выдохнул он в липкую лужу, и горький вкус кофе смешался с привкусом железа — то ли от страха, то ли от разбитой губы.

В ответ ботинок лишь сильнее вдавил его лицо в пол, но сквозь гул в ушах Игорь услышал отрывистые команды, звон разбиваемой техники и чей-то сдавленный плач. Его взгляд, размытый и перевёрнутый, поймал отражение в луже: Семён Семёныч, бледный как полотно, поднимал руки с такой торжественностью, будто сдаёт не просто офис, а целую крепость.

А потом дверь кабинета Виктории Викторовны с грохотом распахнулась, и он увидел её. Её величественную фигуру, зажатую между двумя оперативниками. Но её подбородок был высоко поднят, а взгляд, холодный и собранный, метнулся по залу и на секунду задержался на нём, на Игоре, распластанном на полу. В этом взгляде не было ни страха, ни паники. Было стремительное, ледяное вычисление.

И в этот миг Игорь подумал. Офшоры. Крипта. Срочный отчёт, который он только что отправил прямиком ей на почту. Отчёт, который мог быть вещественным доказательством того тайного дела их с Алисой.

Где-то рядом с хрустом опрокинулся стул, и кто-то крикнул: «Все документы — в коробки! Ни одного стикера не упустить!» А Игорь просто закрыл глаза, чувствуя, как леденящий холод пола медленно сменяется таким же леденящим холодом внутри.

Грубые руки подхватили его под мышки и грубо поставили на ноги. Его вместе с другими сотрудниками построили в шеренгу у стены возле лифтов, заломив руки за спину, лицом к холодной бетонной поверхности, в которой угадывались разводы от многократной уборки и мелкие царапины. Воздух сотрясал крик одного из оперативников: «Никаких разговоров! Телефоны убрать! Документы готовить!»

И тут из лифта вышла вторая группа — люди в строгой форме, но уже без оружия, с дипломатами и коробками для изъятия документов. Их руки были в синих перчатках, которые мерзко поскрипывали при каждом движении. Они методично принялись за работу, и этот деловой, почти будничный подход контрастировал с недавним вооруженным штурмом.

Игорь, прижатый лбом к стене, лихорадочно соображал. Дело, которое они сделали вместе с Алисой, «неужели из-за этого». Мысли метались, как мыши в западне, не находя выхода. «Что им нужно? За что меня — за некомпетентность или за соучастие?» Он ловил обрывки фраз следователей: «...все электронные носители...», «...финансовые потоки за последний квартал...».

И тут его слуха достиг знакомый, яростный голос, который даже в этой ситуации не утратил своей презрительной остроты. Дарья, стоявшая где-то неподалеку, срывалась на крик, обращаясь к одному из следователей:

— Слышишь, мудила, твои сальные рученки портят мой «Boggi Milano» — это твой полугодовой зарплатный максимум! У вас что, блять, в уставе прописано граждан хуесосить, пока им даже хуй не предъявили?

На секунду воцарилась тишина, нарушаемая лишь напряженным дыханием других сотрудников. Кто-то даже сдавленно фыркнул.

Последовала спокойная, обезличенная реплика, полная неоспоримой власти:

— Гражданка, прикройте рот, пока мы не составили протокол о препятствовании следственным действиям.

— А ты мне рот не закрывай, уёбок! — рявкнула Дарья, сверкая глазами. — Твоя мамка вчера и-то не так активно препятствовалась, когда я...

В этот момент к следователю подошел коллега:

— Машина готова.

— Прекрасно. Выводите первых десять человек. И эту... стерву, — он кивнул на Дарью, — возьмите в первую очередь.

Среди этих десяти оказался и Игорь. Дарья, когда её грубо взяли под локоть, процедила сквозь зубы:

— С руками-то полегче, мудила. Дома у себя за хер поддержишь, так держаться будешь.

Их, согнув, повели к лифту. Дарья шла, высоко подняв голову, словно её не конвоировали, а с почетом сопровождали.

Лифт с мягким звоном открылся, и их начали по одному туда вводить. Двери закрылись, и на мгновение воцарилась тишина, нарушаемая лишь тяжёлым, сдавленным дыханием кого-то сзади и тихими, беспомощными всхлипами молодой стажёрки, которая не могла сдержать слёз. Отражение в зеркальной стене было жутким: бледные, искажённые страхом лица, беспомощно скрученные за спиной руки, сгорбленные спины.

— Вы хоть скажите, куда вы нас везёте? — нервно, срывающимся голосом спросила одна из женщин. — Нам хоть родных предупредить...

— Помолчи, — резко и без эмоций оборвал её конвоир. — Никаких разговоров. Скоро всё сами узнаете.

Снова наступила гнетущая тишина, наполненная лишь гулом спускающегося лифта и собственным стуком сердец.

Лифт остановился, двери разъехались. Их начали выводить в вестибюль. Мельком, краем глаза, Игорь успел увидеть картину, от которой кровь похолодела ещё сильнее. Внизу, в просторном холле, стояли на коленях, опустив головы, десятки других сотрудников. Среди них он узнал бухгалтеров, айтишников, даже пожилого курьера. Администратор на стойке ресепшена, всегда такая безупречная и улыбчивая, сидела на холодном полу, уткнувшись взглядом в свои туфли. Мерцающие огни мигалок от машин на улице, стоявших вполовину тротуара, бросали на всё это тревожные синие отсветы, превращая знакомое рабочее пространство в сюрреалистичную сцену из фильма-катастрофы.

Их подвели к высокому тёмно-синему автобусу с матовыми, непрозрачными стёклами. Рядом уже стояли несколько человек, опустив головы, и Игорь почувствовал, как мелкая дрожь пробегает по его телу.

Задние двери автобуса с глухим щелчком открылись, обнажив тёмный салон с двумя рядами сидений, разделённых проходом. Конвоиры начали вводить их туда по одному.

Один из оперативников, молодой парень, спросил своего напарника, коренастого мужчину с уставшим лицом:

— Наручники-то нужны?

Тот хрипло усмехнулся, косясь на их испуганные бледные лица:

— Да нет, конечно. На них столько наручников не нащёлкаешь. Тем более, это просто офисные крысы. Большая часть из них даже и не нужна, например, тот курьер, — сказал сотрудник... — Но в отделе они там сами разберутся.

От этих циничных, но на удивление спокойных слов Игорю стало чуть легче. В них не было злобы, лишь холодная констатация факта. Возможно, не всё так страшно.

Его завели в салон и указали на место у окна. Следующей ввели Дарью. Она молчала, её надменность наконец уступила место сосредоточенной каменной маске. Она села на другой стороне, уставившись в пустоту перед собой.

Когда всех погрузили, тяжёлые двери захлопнулись с глухим окончательным звуком. Мир снаружи, с его синими вспышками и суетой, исчез. В салоне пахло пластиком, потом и страхом. С лёгким рывком автобус тронулся с места, увозя их в неизвестность.

Один из конвоиров остался в салоне с задержанными. Без лишних слов он достал чёрный тканевый мешок.

— Телефоны — в мешок. Следом — ключи, карты, в общем, всё из карманов. Имеются у кого при себе колющие, режущие предметы? — его голос был ровным, отработанным до автоматизма.

Люди зашевелились, зашуршали одеждой, поспешно выворачивая карманы. Игорь молча достал свой смартфон, связку ключей с брелоком-талисманом, кожаный кошелёк. Всё это с глухим стуком исчезло в чёрной бездне мешка.

Конвоир остановился перед Дарьей.

— У вас?

Она медленно подняла голову. В её глазах плясали яростные огоньки.

— Все мои вещи остались там, на столе. В моём дорогом офисе, который вы сейчас так старательно... обыскиваете.

— Телефон, — безразлично повторил сотрудник, не реагируя на её тон.

— А что, — язвительно протянула она, — хочешь там мои фоточки посмотреть? Чтобы подрочить на досуге или прямо сейчас, пока везешь нас, «опасных преступников»?

Из кабины, отгороженной решёткой, раздался резкий, властный окрик водителя:

— Слушай сюда, дамочка! Даже если ты тут будешь с голой жопой сидеть, отказываться выполнять распоряжение сотрудника — статья за неповиновение. Понятно?

Дарья смерила конвоира долгим, ненавидящим взглядом, но её запал, похоже, наткнулся на стальную реальность. Молча, с театральным отвращением, она сунула руку под юбку и вытянула телефон и швырнула его в подставленный мешок.

Конвоир, не сказав больше ни слова, двинулся дальше.

Игорь сидел, сгорбившись, уткнувшись лбом в спинку переднего сиденья. В голове крутились обрывочные, панические мысли. Денег нет — зарплату и аванс так и не дали. А теперь вот это... Арест. Непонятно за что. Вдруг он и правда в чём-то виноват? Могла ли его работа, его ошибка привести к чему-то такому? Срок? От этого слова становилось физически плохо. Телефон забрали. Как теперь связаться с миром? Попросить о помощи? Предупредить хоть кого-нибудь.

Он сидел, почти не дыша, погружённый в пучину отчаяния, как вдруг почувствовал на себе чей-то взгляд. Он оглянулся и встретился взглядом с Дарьей. Она, сидевшая через проход, смотрела на него пристально, оценивающе. Её взгляд скользнул по его лицу, задержавшись на подбородке, по которому тонкой струйкой стекала кровь из разбитой при падении губы. Увидев его бледное, испуганное лицо и широко раскрытые глаза, она чуть склонилась к нему и тихо, так, чтобы не слышали конвоиры, прошипела:

— Эй... Они тебя ударили, что ли?

Игорь, вынырнув из оцепенения, медленно перевёл на неё взгляд. Её вопрос, пусть и заданный её обычным грубым тоном, был первым проявлением чего-то, отдалённо напоминающего человеческое участие в этом кошмаре.

— Я... я не разглядел, — так же шёпотом, сипло ответил он, чувствуя, как губа распухает. — Кто-то подошел... всыпал... и я упал. На пол.

Дарья скривила губы в усмешке:

— Аа... А че бледный такой, как хуй простывший?

Игорь чуть фыркнул, мысленно отметив: «Надо же, даже в такой ситуации не меняется».

— В шоке просто, — прошептал он. — И не понимаю, за что всех-то взяли. Может, я что-то сделал...

Дарья коротко ухмыльнулась, качнув головой:

— Ты что, тупой? Ты, можно сказать, пару дней работаешь только. Расслабься, недотёпа. Нас быстренько «оформят» и отпустят. А завтра снова будем эти долбанные графики разглядывать.

Игорь удивился, но ему стало теплее на душе от её тона. Хоть какое-то знакомое лицо в этом хаосе, даже если это лицо вечно злой Дарьи.

— А откуда такая уверенность, что нас отпустят? — тихо спросил он.

Дарья усмехнулась:

— Лет семь назад, когда я только устроилась, тут тоже такие маски-шоу устраивали. Всех сотрудников офиса в автозаки погрузили. Не знаю, что они там проверяли и как всё утряслось, но я тогда поняла — это всё собачье дерьмо, пыль в глаза.

Игорь невольно улыбнулся её уверенности.

— Ты что, забыл, какая у нас начальница? — продолжила она, понизив голос. — И кто наш босс?

— А кто наш босс? — переспросил Игорь.

Дарья фыркнула:

— Ты серьёзно? Устроился работать и не знаешь, на кого работаешь? Его зовут Виктор Вольнов.

Игорь вспомнил фамилию Виктории Викторовны — Вольнова.

— Это... что, её отец?

— А то! — подтвердила Дарья. — Так что не парься. Он тогда всё решил, и сейчас разберётся. Эти мудилы просто отрабатывают свои протоколы.

— Ну, было бы здорово, если всё так и будет, — с надеждой сказал Игорь.

Дарья усмехнулась:

— Так и будет. Тем более ты только устроился — кому ты там нахрен нужен? Тебя хоть сейчас на ходу из машины выбросить — никто и не хрюкнет.

Игорь, всё ещё не оправившийся от шока, неуверенно спросил:

— Но они же наверняка что-то спросят... Не просто так везут.

Она снова фыркнула:

— Боже, ну и лох же ты! Скажешь, что только устроился и ничего не знаешь. И всё. Че ты как младенец-переросток? Ты мне сначала показался интересным, пытался там отпор моим словам дать, а сейчас — как мокрая обоссаная тряпка.

Игорь, немного приходя в себя от её «комплиментов», с трудом выдавил шутку:

— Ну, я тоже удивился, что они тебя не обыскали как следует, Дарья.

— В смысле? — она приподняла бровь.

— Ну, у тебя в грудях явно что-то опасное, — он едва сдержал улыбку. — Я бы точно всё проверил. Тщательно.

Дарья хмыкнула, но в углу её губ заплясала усмешка:

— Ага, мечтай. Затем, после паузы, добавила: — Ладно, если выживешь — может, и дам что-нибудь потрогать... Например, мою ладонь своим лицом.

Игорь фыркнул, чувствуя, как напряжение понемногу отступает.

— Ну, если выбирать между твоей ладонью и тем, чтобы занырнуть лицом в те самые «опасные объекты» — я бы рискнул вторым.

Дарья покачала головой, но в её глазах мелькнула искорка азарта.

— Мечтать не вредно, сосунок. Но выбора у тебя не будет, мои сиськи проходят по категории «стратегические активы» — не для таких мокрых цыплят, как ты.

— Стратегические, говоришь? — не унимался Игорь. — А я как раз специалист по рискованным инвестициям. Готов провести «комплексную проверку».

— Комплексную проверку? — она притворно возмутилась. — Это когда твой «хер размером с напёрсток» будет дёргаться от одной мысли прикоснуться к моим сиськам?

Игорь притворно вздохнул, делая вид, что проверяет свой член:

— Напёрсток? Дорогая, при виде твоих аппетитных дынек мой хер скорее напоминает... гвоздодёр.

Дарья икнула от смеха, прикрывая рот:

— Гвоздодёр? Тот, что с ручкой из прошлого века и ржавым кончиком? Уж лучше тогда шуруповёрт — хоть вибрация будет приличная.

— О, вибрация еще как будет, — начал Игорь. — Только держись, а то от моих оборотов не только твоя рубашка слетит, но и соседи пожалуются.

Дарья фыркнула, качая головой:

— Тебя, похоже, реально башкой ударили об пол, раз несёшь такую чушь.

Она изучающе посмотрела на него, затем язвительно добавила:

— Со мной такие дешёвые игры не прокатят, малыш. Это вон со своей шалашовкой Алисой так общайся — она таких обожает.

Игорь приподнял бровь:

— Каких «таких»?

— А таких, — Дарья презрительно скривила губы, — которые думают, что если они пошлют пару пошлых намёков, то все бабы с ума сойдут. Так что расслабься, строитель хуев — твой маленький инструмент нуждается в сервисном обслуживании, а не в новых покорённых вершинах.

Игорь с интересом наклонился в ее сторону:

— А с чего ты решила, что он маленький? — Он выдержал паузу, затем с ухмылкой добавил: — Если бы я его сейчас достал, у меня бы его конфисковали как опасное оружие, дубину, знаешь ли.

Дарья фыркнула:

— Дубина — это ты, а не твой член.

В этот момент автобус резко дёрнулся, будто наехав на что-то, и всех пассажиров сильно встряхнуло. С улицы донёсся чей-то гневный крик. Игорь, пытаясь сохранить равновесие, пошутил:

— Ой, это на мой член наехали, что ли?

Дарья, цепляясь за поручень, ответила с сарказмом:

— Нет, это твоё раздутое эго.

Когда тряска утихла, Игорь, вспомнив её недавние слова, спросил:

— Кстати, а почему ты называешь Алису шалашовкой?

Дарья ухмыльнулась, глядя на него с насмешкой:

— А где ты видел, чтобы будущая невеста сидела на коленках у коллеги в рабочее время? И не просто сидела, а так, будто это её законное место.

Игорь смущённо кашлянул в кулак:

— Ну, она говорила, что не только она так делает... а что все так работают.

Дарья презрительно щёлкнула языком:

— Все, да не все. Я, например, предпочитаю держать профессиональные дистанции. А твоя Алиска явно путает трейдинговый терминал с шезлонгом на курорте.

Игорь не удержался от ухмылки:

— А ты была бы против, если бы я предложил тебе присесть?.. На мои колени, конечно.

Дарья закатила глаза с таким видом, будто он предложил ей пожевать битое стекло.

— Слушай, моя задница стоит дороже, чем вся твоя годовая зарплата. Для неё нужен как минимум личный самолёт, а не замызганные офисные штаны.

— Ну, у меня есть кое-что покруче самолёта, — невозмутимо продолжил Игорь, — Та самая дубина, помнишь?

Дарья расхохоталась, резко повернувшись к нему:

— Ох, малыш, ну давай попробуй достань свою «дубину»! Я бы с удовольствием посмотрела, как тебя же твоим же «оружием» и отпиздят первые же сотрудники.

Игорь тихо посмеялся и, наклонившись ближе, спросил:

— А ты замужем?

Дарья отклонилась назад с преувеличенным удивлением:

— Ты вообще серьёзно? Только что чуть ли не плакал от страха, а все еще продолжаешь клеить меня в автозаке?

Игорь украдкой кивнул в сторону конвоира, который стоял впереди, уставившись в пространство.

— Ну а почему бы и нет? Пока едем, всё равно других дел нет. Может, твоя злость — это просто защита от скуки?

Уголки губ Дарьи дрогнули, в её глазах мелькнула опасная искорка интереса. Она медленно провела языком по губам, изучая его.

— Ладно, зайка. Раз ты такой настойчивый... Нет, не замужем. Мужчины обычно сдуваются, не дойдя даже до стартовой линии. — Она оценивающе скользнула взглядом по его торсу. — Но если ты думаешь, что твои детские шуточки тебе хоть что-то дадут, то ты ещё больший дурак, чем кажешься.

Игорь, недолго думая, парировал:

— Обычно я всё-таки добиваюсь своего.

Внезапно Дарья громко, на весь салон крикнула:

— Боже, можно меня пересадить подальше от этого идиота?

Из передней части автобуса тут же донёсся резкий окрик:

— Сидите тихо! Вам же сказали! — И уже чуть тише, словно про себя, добавил: — Доезжаем уже...

Игорь откинулся на спинку сиденья, разглядывая её профиль. «Какая же она всё-таки неприступная», — с досадой подумал он. И тем сильнее разгоралось внутри настойчивое, почти мазохистское желание сорвать с неё эту маску, залезть под её строгий костюм и узнать, какая она на самом деле — там, в постели, без этой ядовитой бравады. Наверняка страстная, властная, не терпящая возражений... Та, что будет командовать и диктовать свои условия, но в самый неожиданный момент может сломаться и стать удивительно уязвимой. Эта мысль заставила его кровь бежать быстрее.

В этот момент автобус начал сбавлять ход, мягко тормозя. Они подъехали к какому-то месту.

Машина остановилась с глухим вздохом тормозов. Сотрудник резко скомандовал: «Встать!». Задняя дверь со скрежетом отъехала, открыв вид на унылый задний двор какого-то административного здания. «Выходить по одному, голову вниз!» — прозвучала следующая команда.

Игорь, выходя вслед за Дарьей, успел мельком окинуть взглядом место. Они находились в закрытом асфальтированном дворе, окружённом высокими кирпичными стенами с колючей проволокой наверху. В воздухе висела тяжёлая запаховая смесь выхлопных газов и влажного бетона. Перед ними стоял открытый дверной проём, ведущий в тускло освещённое помещение. Свет изнутри был холодным, люминесцентным, и выхватывал из полумрака облупившуюся краску на стенах и грязный пол. Где-то вдали слышались приглушённые голоса и шаги.

Их быстро, почти бегом, направили внутрь, в просторный, без окон зал с голыми стенами, где уже стояли несколько других задержанных коллег. Воздух здесь был спёртым и пах дезинфекцией. Пока их строили в шеренгу, Игорь увидел, как их автобус, развернувшись, снова направился к воротам — за следующей партией «офисных крыс» из их разгромленного офиса.

Игорь стоял в шеренге вместе с другими коллегами, стараясь не привлекать к себе внимания. Приказ «не разговаривать» висел в воздухе тяжелее запаха дезинфекции. Дарья стояла метрах в пяти дальше по шеренге, выпрямившись и уставившись в противоположную стену. Её поза ясно говорила: «Граница закрыта». Попытки поймать её взгляд или перекинуться словом были бы не просто бесполезны, но и опасны.

Зал понемногу наполнялся. Слышался приглушённый топот ног, сдержанное покашливание, вздохи. Люди занимали свои места вдоль стен, глаза у всех опущены в пол. Временами дверь открывалась, и очередная группа входила внутрь, пополняя и без того немалую толпу.

Наконец начался вызов. Дверь в дальнем конце зала открывалась, сотрудник в форме зачитывал фамилию, и вызванный, под сопровождением, исчезал в соседнем помещении. С каждой очередной фамилией в зале нарастало напряжение. Игорь ловил себя на том, что мысленно повторяет: «Только не я, только не сейчас», — но понимал, что это лишь вопрос времени.

Он стоял, пытаясь анализировать ситуацию. Что могло случиться такого, чтобы вот так, единым махом, забрать почти весь отдел? «Вулкан Капитал» всегда работал успешно, и чтобы так... Мысли прервались, когда чёткий голос назвал его фамилию и имя.

— Семёнов Игорь Сергеевич!

Он инстинктивно обернулся. На него уже смотрел сотрудник, жестом приглашая выйти из шеренги. Его вывели из зала в длинный, слабо освещённый коридор. Там его ждала неожиданная картина.

Встречать его вышла молодая девушка в гражданской одежде. На вид лет двадцати пяти. Её волосы были неестественно белого, почти платинового цвета, коротко и стильно стрижены. Яркие голубые глаза с любопытством и лёгкой насмешкой рассматривали его. На ней было короткое, но строгая чёрная юбка делового кроя, подчёркивающее стройную фигуру. Оно, к удивлению, заканчивалось значительно выше колен, открывая стройные ноги в лаковых туфлях-лодочках на невысоких каблуках.

— Идите за мной, — сказала она, разворачиваясь. Её голос был спокоен и деловит.

Игорь удивлённо последовал за ней. Он шёл уже без сопровождения охранников, лишь следуя за её уверенной походкой. Она привела его к одной из многочисленных дверей в коридоре и, открыв её, жестом пригласила войти внутрь.

В кабинете за стандартным столом сидел мужчина лет сорока в простой рубашке с расстёгнутым воротником — типичный следователь. Девушка молча закрыла дверь, оставшись в кабинете, и прислонилась к косяку, скрестив руки на груди.

Следователь жестом указал на стул перед столом.

— Проходите, присаживайтесь.

Игорь молча выполнил просьбу, опустившись на холодный стул. В это время девушка плавно прошла за стол следователя и заняла место за отдельным компьютерным столом, стоящим чуть позади. Движения её были отточенными и беззвучными.

Следователь взял со стола папку, открыл её и ровным, казённым тоном начал зачитывать:

— В соответствии со статьёй 51 Конституции Российской Федерации, вы имеете право не свидетельствовать против себя и своих близких родственников... — Голос его был монотонным, будто он произносил это тысячный раз за день.

Когда формальности были окончены, следователь поднял на Игоря взгляд.

— Назовите полностью ваши фамилию, имя, отчество.

— Семёнов Игорь Сергеевич, — чётко произнёс Игорь, чувствуя, как ладони становятся влажными.

За спиной следователя раздался тихий стук клавиш — девушка заносила его данные в систему. Звук этот казался невероятно громким в напряжённой тишине кабинета.

— Расскажите, как давно вы работаете в «Вулкан Капитал» и какую должность занимаете? — продолжил следователь.

— Я устроился почти неделю назад, — ответил Игорь, стараясь говорить чётко. — Должность — брокер.

Тихий стук клавиш за спиной следователя возобновился — девушка заносила его ответы.

— Опишите ваши основные обязанности.

— Анализ рынка, работа с клиентскими портфелями, проведение торговых операций... — Игорь на мгновение задумался. — В общем, стандартный набор для начала работы.

— Какие именно операции вы проводили в последнее время? — уточнил следователь.

— В основном сделки с голубыми фишками. Недавно начал изучать проект «Феникс»... — Игорь почувствовал, как непроизвольно сжимаются кулаки.

— «Феникс»? — следователь переглянулся с девушкой. — Что именно вы можете рассказать об этом проекте?

— Пока только общее представление. Это хедж-фонд, планирующий работать с криптоактивами через офшоры, — Игорь старался говорить как можно более обобщённо.

Следователь сделал паузу, изучая свои записи.

— С кем из коллег вы тесно взаимодействовали в работе?

— С Алисой Петровой — она была моим наставником.

Девушка за столом продолжала методично записывать, её лицо оставалось невозмутимым.

— Хорошо, а теперь расскажите, что вам известно о транзакциях через платформу "КриптоМост"? — неожиданно спросил следователь.

Игорь непроизвольно моргнул. Это название он слышал впервые.

— Простите, о чём вы? «КриптоМост»? Я... не знаком с этой платформой.

Следователь внимательно наблюдал за его реакцией.

— Вы уверены? По нашим данным, через неё проходили переводы со счетов компании «Альфа-Холдинг».

— Я действительно впервые слышу это название, — Игорь почувствовал, как по спине пробежал холодок. — В мои обязанности не входила работа с платёжными системами. Я вообще не знаком с деятельностью «Альфа-Холдинга».

Девушка подняла глаза от монитора, на мгновение встретившись взглядом со следователем. Её пальцы замерли над клавиатурой.

— Хорошо, а с кем, по вашему мнению, могли координироваться эти переводы в компании? — продолжил допрос следователь.

— Я... не знаю, — искренне ответил Игорь. — Возможно, кто-то из старших трейдеров. Или руководство...

— Кто именно ваш непосредственный руководитель? — последовал новый вопрос.

— Виктория Викторовна Вольнова, — чётко ответил Игорь.

Следователь тяжело вздохнул, провёл рукой по лицу.

— Что за чёрт... Наташа, прекрати запись.

Девушка тут же убрала руки с клавиатуры, сохраняя невозмутимое выражение лица. В кабинете воцарилась тишина, нарушаемая лишь мерцанием ламп дневного света.

— Послушайте, Игорь Семенов, — следователь изменил тон, став почти что отеческим. — Мы понимаем, что вы новичок. Но ситуация серьёзная. Расскажите подробнее о ваших должностных обязанностях. Что вы делали в последнюю неделю? С кем общались?

— Анализировал рынок, работал с клиентскими портфелями, — коротко ответил Игорь. — Вчера весь день составлял отчёт по новому проекту. Из коллег чаще всего контактировал с Алисой Петровой, да и вроде всё. Я там толком-то никого и не знаю.

Следователь явно остался недоволен скупыми ответами. Он раздражённо начал перебирать бумаги на столе, его пальцы нервно постукивали по папкам.

В этот момент со стола Наташи упала ручка, покатившись по полу в сторону шкафа с какими-то документами, который стоял позади нее.

— Извините, — тихо произнесла она и поднялась, чтобы поднять её.

Игорь, видя растущее раздражение следователя, осторожно спросил:

— А можно ли узнать, в чём конкретно дело? Может, мне так будет понятнее, что вы хотите узнать и чем я смогу вам помочь.

Следователь устало вздохнул и начал объяснять:

— Видите ли, всё не так просто. Мы ведём расследование в отношении «Вулкан Капитал» по статье...

Но Игорь уже перестал слушать. В этот момент Наташа, пытаясь достать закатившуюся под шкаф ручку, низко наклонилась. Короткое чёрное платье задралось, открывая вид на кружевные трусики-стринги насыщенного бордового цвета. Тонкие кружевные ленты контрастировали с бледностью её кожи.

Игорь замер, полностью поглощённый неожиданным зрелищем. Он не слышал ни слова из того, что говорил следователь, забыв обо всём на свете.

— ...поэтому ваше содействие крайне важно, — закончил следователь, не заметив, что Игорь прослушал всё его объяснение. — Вы поняли, о чём я?

Игорь, резко придя в себя, смущённо кивнул:

— Да-да, конечно...

— Ну и что вы на это скажете? — пристально глядя на него, спросил следователь. — Есть какая-нибудь информация?

Игорь, понимая, что пропустил всё объяснение мимо ушей, решил действовать наверняка.

— Я... честно говоря, ничего не знаю про это, — выдавил он, разводя руками. — Я же говорил, я совсем недавно в компании.

Следователь с раздражением что-то пробормотал себе под нос, пролистывая бумаги. Игорь, воспользовавшись паузой, снова украдкой взглянул на Наташу. Она всё так же стояла, слегка наклонившись, и теперь, под определённым углом, он мог разглядеть всё до последней неприличной подробности.

Узкая полоска трусиков так глубоко врезалась в её щель, что напоминала тонкую нить. Ткань натянулась, безжалостно раздвигая нежные половые губы, и в образовавшемся просвете откровенно вывалилась наружу одна из её малых половых губ — пухлая, сочная, неестественно розовая от натяжения. Она влажно блестела под люминесцентными лампами, и Игорю даже показалось, что он видит крошечное отверстие уретры и смутную тень преддверия влагалища.

«Чёрт... какая же она... идеальная», — пронеслось в его голове с такой пошлой силой, что кровь ударила в пах. В этой аскетичной, давящей обстановке следовательского кабинета эта откровенная щель с вылезшими наружу сладкими губами казалась верхом разврата. Её киска была выставлена напоказ так, будто она специально подставила её под взгляд, и от этой мысли его пенис напрягся до боли, упираясь в штаны.

— Ладно, Семёнов, — резко вернул его к реальности голос следователя. — Последний вопрос, и свободны. Вы не планировали в ближайшее время покинуть страну?

Игорь, всё ещё увлечённый обнажённой киской Наташи, машинально ответил:

— Нет.

Следователь резко ударил ладонью по столу. Грохот заставил Игоря вздрогнуть и окончательно вернуться в мрачный кабинет.

— Так! Так дело не пойдёт! — его голос прозвучал как удар хлыста. — Кого нам вообще привезли? Задержанных так много, что работы на целый месяц! А тут время трачу на какого-то новичка, который только устроился на работу!

С этими словами следователь грубо поднялся из-за стола и вышел из кабинета. Но не в коридор, а в едва заметную дверь позади его стола, ведущую куда-то вглубь помещения. Дверь захлопнулась, оставив Игоря и Наташу в гнетущей тишине, из которой доносились приглушённые, раздражённые голоса.

Наташа уже подняла ручку и села за свой стол, стараясь выглядеть собранной, но белизна её костяшек на пальцах выдавала напряжение. Игорь сидел, отстранённо наблюдая за ней и за той дверью, куда ушёл следователь.

Из-за двери послышался приглушённый, но яростный голос следователя:

— Саш, ну что за хуйня?

— Что? — прозвучал в ответ другой, более спокойный голос.

— Вы зачем привезли сюда этих людей? Нельзя было сначала разобраться, кто там в верхах работает, а кто нет! Там сотня людей! Что мне с ними делать?!

— Ну так приказ сверху, я-то что могу сказать? — пожал плечами невидимый собеседник.

— А мне что делать?! — следователь уже начал кричать. — У меня там человек сидит, который недавно на работу устроился! Вы бы мне ещё уборщицу привезли, может, блять, она что-то знает!

Саша ответил, слегка растягивая слова:

— Нууу... допроси, да и пусть пока посидит в зале, пока не решим, что делать. Я сам не знаю. Я только сегодня узнал, что будет облава. Почему ты, кстати, вообще мне это высказываешь?

— А кому мне это высказывать?! Ты же этим занимаешься!

— Ой, да хуй его знает... допроси и пусть ждёт, дальше доложим начальству, и решим.

— Ну пиздец, лишняя работа. — выпалил следователь.

— Ну да... а что нам в итоге... уборщицу отпускать получается? — смеясь, спросил Саша.

Следователь вздохнул и с усталостью в голосе ответил:

— Да, отпускайте, но сначала пусть она вам глаза протрет, чтобы видели, кого сюда привозите.

Саша засмеялся, и после их разговор стих.

В наступившей паузе Игорь встретился взглядом с Наташей. В её глазах читался тот же вопрос, что вертелся и у него в голове. И тут дверь открылась, и следователь бросил Наташе короткое: «Посмотри, кто там дальше по списку», — и снова захлопнул дверь, продолжив дискуссию с Сашей, но теперь уже так тихо, что разобрать слова было невозможно.

Наташа, сидевшая за своим столом, поднялась. От резкого движения ее облегающая юбка, и без того короткая, задралась еще выше, обнажив верхнюю часть бедер. Она, не замечая этого, деловито подошла к другому столу, стоявшему напротив Игоря, где лежала папка с документами и тот самый листок со списком.

Девушка приблизилась вплотную к углу стола, развернувшись к Игорю задом. Свет в кабинете был тусклым, и, чтобы разобрать мелкий шрифт, ей пришлось низко наклониться. В этой позе, которую она приняла совершенно неосознанно, короткая юбка беспомощно поднялась, и Игорь снова, как и несколько минут назад, увидел ту же откровенную картину.

Тонкое кружево ее стрингов снова врезалось в половые губы, а одна из нежных, розовых малых половых губ снова выскользнула из-под узкой полоски ткани, влажно поблескивая в полумраке кабинета. Эта деталь, такая интимная и неуместная, снова ударила ему в кровь, заставив забыть на секунду и о следователе.

Она взяла листок, чтобы лучше разглядеть, и неловким движением уронила его. Бумажный лист, словно пух, плавно опустился позади её ног. Она, не оборачиваясь, наклонила голову и сделала пару шагов назад, будто забыв, что сзади сидит человек, приблизившись к Игорю так близко, что он почувствовал лёгкий аромат её духов.

Наклонившись за бумагой, она опустилась так низко, что Игорю снова открылся вид на её писечку, на этот раз ещё более откровенно. Пока Наташа пыталась своими длинными ногтями поднять тонкий листок, Игорь не мог оторвать взгляда. Её половые губы, влажные и нежные, слегка промочили ткань трусиков, оставив на кружеве тёмное пятнышко. А чуть ниже, под тонкой тканью, угадывался её анус — аккуратный, с нежными складочками, словно призывно подмигивающий ему.

Игорь сглотнул, ощущая, как учащается его пульс. В голове пронеслась навязчивая, почти невыносимая мысль: вот бы дотронуться до её киски, провести пальцем по этой соблазнительной влажности, почувствовать, как она реагирует на его прикосновение. Но он лишь сжал руки в кулаки, понимая, что эта фантазия сейчас опаснее, чем любой допрос.

Она все еще пыталась достать листок, тихо ругаясь на непослушные длинные ногти. Игорь увидел, как ее половые губы, зажатые тканью, влажно блестят от ее же выделений.

Повинуясь животному инстинкту, Игорь, сам того не замечая, разжал кулаки и уже потянулся рукой, чтобы прикоснуться к ней. В голове пронеслось: «Боже, что же я делаю?» — но пальцы уже оказались так близко, что он почувствовал исходящее от ее промежности тепло.

В этот момент она сделала резкий шаг назад со счастливым возгласом: «Ура!» — и сама непреднамеренно коснулась его пальца своей вагиной. Легкое, почти мимолетное прикосновение, но его оказалось достаточно, чтобы на подушечке пальца остался влажный, липкий след ее соков.

Игорь, испугавшись, резко отдернул руку, словно обжегшись. Она же, сама не понимая, произнесла: «Ой!» — и обернулась. Увидев его, смущенно повторила: «Ой, я забыла, что вы тут...» — так и не осознав, что произошло. Смущенно пробормотав: «Извините...» — она быстрыми шагами направилась к двери, за которой находился следователь. Постучав, тот приоткрыл ее, и она, стараясь говорить ровно, назвала фамилию следующего человека по списку и вернулась за свой стол. Тут же она заметила, что ее юбка неприлично задралась, и, смущенно поправив ее, бросила быстрый взгляд на Игоря. Их глаза встретились на секунду, и по ее щекам разлился яркий румянец.

Игорь сидел молча, опустив взгляд на свой палец, все еще липкий от ее сока. Он размазал влагу между пальцами, и в голове закрутились навязчивые мысли: «Черт, похоже, я стал слишком наглым после всех этих секс-марафонов. Надо себя контролировать... Но, черт возьми, она сама виновата! Неужели не чувствует, как эти трусики впиваются в ее губки? Или что они сидят так криво? От гуляющего прохладного ветерка в кабинете она должна была понять, что ее трусики давно не прикрывают то, что должны!»

Он смотрел на блестящую кожу своих пальцев, и дикое возбуждение заставляло его поднести их к носу, вдохнуть этот терпкий, интимный аромат. Но тут же он очнулся и огляделся с панической мыслью: «Блин, а вдруг тут есть камеры? Как я потом буду объяснять, что тянулся к ней под юбку?»

Быстро просканировав помещение взглядом, он с облегчением не обнаружил камер. «Уф...» — чуть слышно выдохнул он, чувствуя, как напряжение немного спало.

В этот момент Наташа, внимательно посмотрев на него, спросила:

— С вами всё хорошо?

Игорь, оторвавшись от своих мыслей, протянул:

— Да-а...

— Точно? — настаивала она. — Просто вы, когда заходили, были бледным, а сейчас сидите весь красный. Вам душно? Может, воды?

Игорь чуть улыбнулся и покачал головой:

— Нет, всё... хорошо. Просто нервничаю, наверно... — ответил он, стараясь, чтобы голос не дрогнул.

— Ну ладно, — ответила она и опустила взгляд к монитору компьютера.

Игорь, делая вид, что просто облокотился на стол, поднес согнутые пальцы к лицу, будто собираясь подпереть подбородок. Но между кожей губ и пальцами оставалась тонкая, невидимая щель, через которую ворвался ее аромат. Слабый, но отчетливый, он был похож на смесь теплого морского воздуха и чего-то сладковатого, почти медового — утонченный и дикий одновременно. Это был запах ее соков, концентрированный и пряный, заставляющий кровь бежать быстрее.

Он не отводил взгляда от Наташи, наблюдая, как свет монитора отражается в ее глазах. Она подняла взгляд, и их глаза снова встретились. На ее губах промелькнула легкая, смущенная улыбка.

— Что так смотрите? Что-то не так? — ласково спросила она, и в ее голосе слышалась легкая игривость.

Игорь, вдыхая терпковато-сладкий шлейф с своего пальца, задержал дыхание на секунду.

— Нет, всё хорошо, — наконец выдохнул он, чувствуя, как жар разливается по всему телу. — Просто смотрю.

Наташа ничего не ответила, лишь чуть сжала губы, выражая молчаливое «ну ладно», и снова погрузилась в изучение монитора. Но в следующее мгновение дверь кабинета распахнулась, и на пороге появился мужчина с усталым видом.

— Ну и денёк, — проворчал он, снимая куртку. — Я будто в сумасшедший дом попал, — добавил он, тяжело вздыхая.

Наташа, мягко улыбнувшись, спросила:

— Как продвигается работа?

Мужчина снова вздохнул, на этот раз ещё глубже.

Да я вот не пойму, что за люди такие... Завели мне на допрос одну, как её там... Дарья вроде. Блядь, её спрашиваешь, а она тебя хуями кроет, орёт! Я, блин, просто офигел от этой барышни. Начал ласково сначала, думал, мол, женщина, нежно допрошу... А она сидит и меня же хуесосит! Как наорал на неё и пригрозил — сразу рот закрыла. Ну вот как с такими работать?

Наташа тихо посмеялась и лишь покачала головой:

— Да уж...

В этот момент мужчина перевёл взгляд на Игоря и спросил у Наташи:

— А этот что тут? Тоже на допросе, что ли?

Наташа, всё так же улыбаясь, кивнула:

— Да, тоже с того офиса, кстати. Сегодня у нас только они.

Мужик мрачно хмыкнул:

— Что за день... Ну ладно, Сашка у себя?

— Да, — коротко ответила Наташа.

— Ну я к нему, — бросил мужчина и, не постучав, зашёл в ту самую дверь, оставив за собой лёгкий запах табака.

Минуту спустя из кабинета вышел следователь, допрашивавший Игоря. Его лицо выражало усталое раздражение.

— Так, ладно, — он тяжело вздохнул, обращаясь к Игорю. — У тебя вещи были при себе?

Игорь кивнул:

— Телефон, ключи и кошелёк.

Следователь обернулся к Наташе:

— Узнай, кто собирал вещи, и скажи, чтобы принесли его телефон ко мне.

Затем он снова посмотрел на Игоря:

— Пароль от телефона?

Игорь назвал комбинацию цифр, и следователь, кивнув, распорядился Наташе:

— Проводи его в зал к остальным и давай следующего по списку.

Игорь покорно последовал за Наташей по коридору. Его взгляд невольно скользнул по её плавно покачивающимся бёдрам, но мысли были далеко. «Когда же это всё закончится? Отпустят ли домой? Что делать дальше — искать новую работу или надеяться, что всё уладится и можно будет вернуться к привычной жизни?»

Его привели в просторный зал, где вдоль стен молча стояли другие сотрудники. Оставив его у свободного участка стены, Наташа развернулась и ушла, забрав с собой следующего «гостя» на допрос.

Игорь прислонился к прохладной поверхности и закрыл глаза. Усталость от бесконечного напряжения, страха и неопределённости накатила тяжёлой волной. Он почти физически ощущал её тяжесть в ногах, сжатых висках и пустоте внутри.

Сейчас оставалось только ждать и... — подумал Игорь, поднося пальцы к носу. — И... нюхать.