Вундерваффли

— Переодевайтесь, — приказал Штирлиц.

Пастор тяжело опустился на пандус "Мерседеса".

— Простите, — дрожащим голосом прошептал он, — я должен придти в себя.

Снег на Ледяном барьере был серебристый. Тишина была глубокая, гулкая.

— А, может, всё-таки… в Швейцарию? — взмолился пастор, кое-как воткнув второй ботинок в крепление.

— Ритуал, — напомнил Штирлиц.

Пастор мелко закивал, у него затряслась нижняя губа.

— Но… хотя бы подбросить... — он уже не спрашивал, он умолял. — На вашей машине это не займёт много времени.

— Так надо.

Заглянув в глаза штандартенфюрера-СС, пастор понял всё, и стиснул лыжные палки.

— Благослови вас бог, — он неумело пошёл в том направлении, куда указал ему Штирлиц. Два раза пастор упал, и Штирлиц подумал, что старик давно не становился на лыжи, но это надо было сделать, чтобы съехать из застенков "Аненербе".

Штирлиц взошёл в кабину, повернул ключ в замке зажигания. "Мерседес" взревел всеми моторами и взмыл в небо. Штирлиц включил автопилот и спал ровно двадцать минут, пока дисколёт не приблизился к границе Третьего Рейха. Посёлки, над которыми он пролетал, были голубоватые, мирные. Штирлиц глотнул из плоской фляги коньяку и перекинул тумблеры активации ядерных боеголовок.

Теперь надо было вывести из-под удара Кэт.