Выкладывай всё, что знаешь

Она ушла от Рустама три недели назад. Всё это время он провел как в забытье: завтракал безвкусными хлопьями, шел на работу, где целыми днями пялился в монитор и слушал дурацкие анекдоты Алишера, пешком возвращался домой, ужинал разогретыми в микроволновке полуфабрикатами, смотрел идиотские вечерние шоу, а потом полночи валялся на мятой простыне, борясь с бессонницей.

Иногда он плакал.

Искренне и с надрывом.

Если бы отец увидел его, он бы покачал головой, а потом сказал, что плачут только тряпки и педики. Отец был жестким человеком, никогда не давал слабину и не показывал чувств. Может поэтому пять лет назад он умер от рака, о котором решил никому не рассказывать, потому что настоящие мужчины должны терпеть.

Плач Рустама напоминал брачный зов оленя или скулеж раненой собаки, но ему было плевать. Он плакал как умел. Этому ведь никто специально не учит. В мире нет брошюр или учебников, в которых рассказывается, как плакать правильно.

Уходя от Рустама, с собой она забрала и общих друзей. Вернее, они всегда были ее друзьями, просто когда начались отношения, им пришлось подружиться и с Рустамом. А своих у него никогда не было. Он не умел дружить. Поговорить со случайным прохожим о погоде или обсудить вчерашний футбольный матч с коллегами во время обеденного перерыва – без проблем. Но ходить с кем-нибудь в кино, делиться сокровенными мыслями на утро после пьянки и отправлять друг другу смешные картинки с котиками – это уже слишком. Поэтому всё свободное время Рустам проводил в четырех стенах квартиры.

Возможно, ему было бы легче пережить расставание, если бы в телефоне было полно людей, которым можно позвонить. Но таких было немного. Мама, старшая сестра, в прошлом году улетевшая в Таиланд с подозрительным парнем, и два брата-близнеца, которые несколько лет назад устроились в крупную айти-компанию, переехали в Канаду и с тех пор отказываются возвращаться на родину (даже под дулом пистолета). Ещё была она. Но она вряд ли когда-нибудь позвонит. Даже если вдруг решит забрать плед, который забыла три недели назад.

В один из бесконечно длинных и скучных дней в дверь Рустама постучались. Стучали настойчиво и громко, как может только мужчина, которому хозяин квартиры задолжал денег («Я знаю, что ты там, маленький засранец, открой гребаную дверь или я выбью ее к чертям собачьим»). Рустам никому не занимал денег и никогда не грубил людям. У него не было врагов. Со школы. С тех пор как подрался с одноклассником, который сгрыз его карандаш. Не было у него и машины, которую он мог припарковать на чужом месте, что наверняка вызвало бы гнев соседей. Вряд ли кто-то мог намеренно вламываться к Рустаму домой. Поэтому, желая как можно скорее разобраться с недоразумением, он открыл дверь.

В квартиру тут же ввалился здоровенный мужик в спортивном костюме. Рустам запротестовал, но незнакомец толкнул его на пол, а потом достал пистолет с глушителем.

– Знаешь, зачем я здесь? – спросил он полушепотом, как говорят только злодеи в плохом кино.

Дуло пистолета смотрело на Рустама. Тот до смерти испугался и замолчал. Он ничего не мог с собой поделать, потому что тело не слушалось. Ему оставалось только безропотно хлопать глазами и раздувал щеки, словно ребенок, которого обидели на игровой площадке.

Незнакомец улыбнулся, обнажив пожелтевшие зубы.

– Знал, что ты засунешь язык в задницу. А чё ещё ожидать от такого как ты.

Он огляделся по сторонам. Его внимание привлек шкаф, доверху заполненный книгами.

– Не знал, что ты читать умеешь.

После этих слов он рассмеялся.

Рустам поборол страх. Он попытался объяснить незнакомцу, что тот ошибся дверью, но тут же получил кулаком в зубы.

– Слышь, говнюк. Думаешь, я настолько тупой? Босс сказал: «Серый, возьми ствол и сгоняй к этому мудаку с дебильной прической, он совсем берега попутал». Как ты уже догадался, Серый – это я. Это (он показал на пистолет, всё ещё направленный на Рустама) – тот самый ствол. А ты – мудак с дебильной прической, попутавший берега. Всё сходится. Выкладывай всё, что знаешь. И побыстрее! Меня в машине тёлка ждет.

– Но о чём я должен рассказать? – дрожащим голосом спросил Рустам. – Я не знаю никакого босса, не знаю вас и не понимаю, чего вы от меня хотите.

Незнакомец ударил Рустама ногой в грудь. Тот согнулся от боли и закашлялся.

– Повторяю ещё раз. А я не люблю повторять. Если хочешь сохранить свою тупую башку на своей тупой шее, кончай прикидываться дурачком и выкладывай всё, что знаешь.

После этого Рустам заговорил. Он рассказал обо всём.

Он рассказал, что знает только одного босса – жадного хрыча с автозагаром, на которого работает. Тот хоть и ведет себя, как полный мудак, чем наверняка компенсирует детские комплексы и обиды, но вряд ли имеет хоть какое-то отношение к незнакомцу с пистолетом.

Рассказал, что незнакомцу стоит обратить внимание на Алихана. Он живет этажом выше, и ему наверняка есть что скрывать, потому что ведет он себя подозрительно. Может, он даже торгует наркотиками на детских площадках или ворует сумочки у бедных старушек.

Рассказал, что никогда в жизни не был замешан в темных делишках, и вообще он обычный парень: исправно ходит на работу, вовремя платит налоги, переходит дорогу только в положенных местах и обязательно отворачивает фотографии родных, чтобы те не видели, как он мастурбирует.

Рассказал, что три недели назад его бросила девушка. И теперь она не отвечает на звонки и имейлы, а ведь Рустам любит ее всей душой и хотел бы прожить с ней остаток дней.

Рассказал, что давно не звонил маме, хотя та до сих пор переживает смерть мужа, пусть и прошло уже пять лет. А ещё она хотела бы собрать всех детей под одной крышей, чтобы на один вечер они стали нормальной семьей или хотя бы попытались сделать это.

Незнакомец зевнул, почесал между ног, а потом выстрелил в Рустама.

– Всё понятно. Как же скучно ты живешь, Рустем, – сказал он, закрывая дверь за собой.

– Но я не Рустем, он живет дальше по коридору, – сказал Рустам, захлебываясь собственной кровью.

Но его никто не услышал.

По большому счету, всем было плевать.