Я и мой Монстр

Фамильяр – дух компаньон, он имеет право выбирать мастера

Фомор – демон хранитель, что следует за хозяином

Фаутор – нерожденный, что привязан к создателю

Во времена древние и давно сгинувшие, когда не было ни королей, ни королевств, весь человеческий мир принадлежал божествам – бессмертным существам, пришедшие на смену первым богам. Безликие, скрывавшие свои лица за масками, обладали невероятной силой созидания и разрушения. Божества внешне походили на людей, внутри же них таилась пустота. Они выстраивали новый мир под себя, создавая законы, в которых человек был лишь рабом, покорно и безропотно выполнявшим свою работу со дня рождения и до заката жизни, и все на благо надменных повелителей. Но даже под гнетом рабства рождались герои с чистым сердцем, способные подорвать власть хозяина и сподвигнуть людей бороться за свободу. Но все было тщетно. Пока за спинами безликих стояли фауторы – создания без душ, каратели, не знавшие жалости, чья связь с создателем была крепче материнских уз.

Пролог

72 год правления XXII Золотого Императора из дома Атори

Последний день 65 цикла Новой Эры

Кровь… Её запах витал в воздухе, распространяясь по улицам маленького городка, стремясь заползти в каждую щель. Он возвещал ещё спящих горожан о монстре, который успел поживиться свежей добычей и теперь удирал как можно дальше от места преступления.

Смерть этой ночью отправила к Источнику не одну душу и всё ещё блуждала в поисках последней, кому сегодня был уготован исход. Но мальчик спрятался. Дрожа всем телом, мокрый от пота и чужой крови, он молился праведным духам, чтобы они его уберегли.

Улица пуста, дверь в дом распахнута. Вокруг никого. Ни единой живой души, кто бы мог рассказать, что здесь случилось. Тишина — лишь она в знак поминовения умерших заглушала далёкие звуки пробуждающегося города.

Улицу освещали фонари. Тонкие, толщиной с волос, аттафлёрные линии — каналы чистой энергии — питали каждый дом светом и безмолвно мигали, передавая только им понятный шифр.

Начинало светать. Первые лучи солнца легли на кровавые отпечатки обуви, ведущие от дома в ближайшую подворотню, и на босые следы, уходящие в сторону реки.