Я опасаюсь тебя, Ким Минджон!

Донука разбудил телефонный звонок, буквально выдернув его из пучины кошмара.

Вот уже неделю ему снился один и тот же сон, перемешанный с воспоминаниями.

И имя у этого кошмара была все то же, что и прежде – Ким Минджон.

Та, кого он раньше считал всего лишь чокнутой фанаткой, но которая на деле оказалась жуткой кумихо. Настоящей лисой с длинными огненными хвостами, хотя до того момента Донук считал, что такое бывает только в дорамах, или преданиях.

Кошмар начинался обыденно – они вдвоем сидели на пресс-конференции и со всех сторон мерцали вспышки фотокамер.

А потом Донук больше не смог смотреть на то, как трясется от страха Ким Минджон, а репортеры все засыпают и засыпают ее своими вопросами. Он схватил девушку за руку и вдвоем они выбежали из зала. Заперлись в какой-то подсобке, где Донук наконец признался сам себе, что Ким Минджон ему нравится. А после нежно поцеловал девушку.

Но она превратилась кумихо.

За спиной Минджон распушились огненные хвосты, а горло Донука обожгло чем-то маленьким, скользнувшим внутрь. Той самой злосчастной бусинкой, о которой эта чокнутая твердила с самого начала.

Все это случилось с ним на самом деле, но на этом кошмар не заканчивался.

В реальности он закричал и выбежал из подсобки, как сумасшедший. Во сне же Ким Минджон успела схватить его за руку. Оскалилась, продемонстрировав острые белоснежные клыки. А после набросилась на него с явным намерением сожрать. Она ведь так любила мясо.

Тряхнув головой, Донук похлопал себя по груди, а после наконец взял трубку.

– Привет, Донук, – из динамика раздался бодрый голос директора Ли. – Ну что, готов к съемкам после такого длительного перерыва?

– Готов, – хрипло ответил Донук, снова потерев грудь.

– Вот и прекрасно. Сегодня за тобой заедет новый менеджер.

– Он хоть нормальный? – уточнил Донук. – Это господин О? Не хочу повторения того раза…

Господин Пак все еще находился на больничном. Гипс ему сняли, но впереди еще предстояло долгое восстановление, и вписаться в бешеный ритм жизнь знаменитости он пока не мог. Однако обещал вернуться как можно скорее.

– Нет, господин О не сможет, он взял отгул по личным причинам. Это новый сотрудник, мы приняли его на днях…

– Что, в агентстве совсем дела плохи? – даже не дослушав, возмутился Донук. – Или я у вас подопытная крыса? Зачем посылать ко мне новичка? Что там такого важного случилось у менеджера О, что ты отпустил его? Сегодня ведь мой первый день!

– Успокойся, Донук, – одернул подопечного директор Ли. – У менеджера О бабушка умерла, поэтому я его и отпустил. А насчет нового сотрудника не переживай. Я его лично проверил, это не человек, а машина. Он за пару минут выучил все твое расписание на неделю вперед. К тому же, у него отличные рекомендации и есть опыт работы. Правда, в какой-то зарубежной конторе, но это только плюс, ведь он говорит по-английски на уровне носителя языка. И вчера он себя прекрасно показал в работе с Чон Сэрой. Уверен, он тебе понравится.

– Так хвалишь, будто это он твой актер, – с толикой ревности заметил Донук, потянувшись на кровати.

Теперь ему даже немного захотелось посмотреть на этого загадочного новичка.

– Ну, он мог бы им стать, он очень красив, – задумчиво пробормотал директор Ли. – Хотя актерских навыков никаких. Может, голос есть…

– Ой, пусть приезжает, – сдался Донук и повесил трубку.

Поднялся и отправился в ванную, где долго умывался холодной водой, желая смыть с себя остатки кошмара.

Превращение симпатичной девушки в мифическое чудовище надолго выбило его из колеи. И даже поездка к родителям в Пусан никак не помогла успокоиться, скорее наоборот, он только взволновал их своим бледным и болезненным видом.

Нет, ну кто бы мог подумать…

Хотя, если честно, то подсказок было предостаточно. Просто Донук их игнорировал, потому что раньше не верил лисиц-оборотней.

А стоило бы понять, ведь Минджон отличалась от остальных.

Ее острый нюх, ее странная манера поведения, будто она никогда с людьми не общалась. Взять, например, тот случай, когда она едва не вышла к нему из ванной голой. Или, когда она не поняла, что значит слово «корпоратив». Но Донук списал это на отсутствие опыта работы и ее личную придурь.

А еще отсутствие телефона, любовь к мясу и эти вечные разговоры о бусинке…

Пристально глядя в зеркало, Донук задрал футболку и снова постучал себе по груди.

Гладкая серебристая поверхность беспристрастно отразила упругие мышцы, над которыми Донук так усердно трудился в спортзале. Бусинки видно не было, но актер знал, что она где-то там, внутри.

И поэтому боялся, что Минджон однажды вернется за ней. Из-за этого он вздрагивал от каждого шороха и просыпался по ночам не меньше трех-четырех раз, а обычно и больше.

Эх, если бы можно было вернуться в прошлое, Донук никогда не стал бы целовать эту чокнутую. Но сделанного не воротишь.

Почистив зубы, Донук сварил себе кофе.

Удивительно было, как он вообще не сошел с ума от всего увиденного.

Но нет, к счастью, Донук оказался крепким в этом плане.

Сбежав от коварной кумихо, он отправился прямиком на парковку. В тот момент ему хотелось оказаться от Минджон как можно дальше.

Каким-то чудом Донук не наткнулся на журналистов и спокойно покинул здание агентства. Вдавил педаль газа в пол, чувствуя в груди странное жжение.

Он не сразу понял, что коварная лиса все-таки исполнила свое желание и передала ему бусинку. А когда понял, его замутило.

Остановившись, Донук выскочил из машины и его вывернуло наизнанку. К счастью, на улице уже стемнело, а все произошло так быстро, что никто актера не узнал.

Но проклятая бусинка не вышла, так и оставшись внутри.

Телефон Донука разрывался – ему звонили директор Ли и менеджер Пак. Но он все гнал и гнал, сам не зная куда.

Опомнился Донук только тогда, когда на панели вспыхнул датчик, предупреждая о низком уровне бензина.

Ночь уже давно перевалила за середину, и в поисках заправки Донук наконец понял, куда мчался все это время. Неосознанно он стремился попасть в то место, где всегда чувствовал себя в безопасности – в дом родителей.

Отец с матерью очень удивились, когда он заявился к ним рано утром, растрепанный и без вещей.

Донук отговорился усталостью, пообещав все объяснить позже, и ушел в свою комнату. Кровать здесь была односпальной, слишком узкой, но Донук свернулся в ней клубком, с головой накрывшись одеялом. Прежде чем уснуть, он написал директору Ли о том, куда уехал, а после отключил телефон и отключился сам.

В Пусане он пытался убедить себя в том, будто ему все почудилось. Он не заходил в интернет, не включал телефон, а просто ел сонпхён* и играл с родителями в юннори**.

Он помогал отцу в ресторане, прогуливался по местам своего детства и пытался вернуть себе былое спокойствие.

Спокойствие не возвращалось.

И помочь ему с этим не мог ни один врач. Да и что бы он сказал? Что видел кумихо и проглотил ее бусинку?

Кто бы еще ему поверил…

Под конец выходных Донук все-таки включил телефон. Он ведь не мог прятаться вечно. Да и вообще, куда лучше было поскорее вернуться к работе. Если он будет спать так же мало, как прежде, то на кошмары и волнения у него просто не останется времени.

Директор Ли перезвонил ему сразу, едва аппарат поймал сеть. Донук ожидал нагоняя, но его лишь мягко пожурили, выложив последние новости.

После конференции нового скандала не случилось, скорее наоборот. Всех восхитило то, как он защитил свою фанатку, причинившую ему столько неудобств.

«Донук широкой души человек, он любит нас всех».

«Он такой добрый, что готов простить даже сталкера».

«Обожаю его».

Примерно такими были все комментарии, а робкий слух по поводу отношений Донука и фанатки агентство зарубило на корню.

Так что теперь все ждали возвращения любимого (вновь) актера и поддерживали его, а проблемы с контрактами решились.

Единственное, директор Ли отложил начало работы на пару дней, потому что не знал, надолго ли пропал Донук, и никак не мог до него дозвониться.

– Но лучше бы тебе начать пораньше, ты слишком долго отсутствовал. Возвращайся в Сеул, а я перенесу все съемки обратно, – закончил свой монолог директор Ли.

– Не надо переносить, – возразил Донук. – Я вернусь завтра, но лучше попроси менеджера Пака записать меня к врачу.

– Ты болен? – встревожился директор. – Только не говори, что за выходные успел простудиться… или у тебя и впрямь какие-то проблемы с сердцем?

– Я в порядке. Но мне нужно кое-что проверить. И пускай обязательно сделают рентген груди, или вроде того, – и Донук отключился.

Вернулся в Сеул он на следующий день, как и обещал. И сразу лег в больницу, где сдал всевозможные анализы и прошел полное обследование.

У него ничего не нашли. Видимо, обнаружить бусинку кумихо медицина была не в силах.

Отменное состояние здоровья немного успокоило Донука, а вот привычка стучать по груди, в надежде выбить проклятую бусинку, так и осталась.

– Ничего, ничего, – пробормотал Донук, одеваясь. – Сюда Минджон не попасть, в агентстве ее теперь все знают. Она больше до меня не доберется. Я этого не позволю. Я обучался в школе каскадеров, так что кое-что умею…

Впрочем, разум шептал ему, что кумихо сможет пробраться куда захочет, и никакие боевые искусства здесь не помогут. Но так ему было немного легче.

В конце концов, не станет же Минджон жрать его печень прямо на съемочной площадке, верно?

Одевшись, Донук отпер замок и щеколду (теперь он всегда запирался на щеколду) и спустился на лифте на подземную парковку.

Фургона агентства еще не было – то ли новый хваленый менеджер опаздывал, то ли Донук вышел раньше нужного времени.

Когда наконец послышался звук подъезжавшего авто, у Донука зазвонил телефон.

Актер глянул на дисплей и обомлел – звонила Сольхи.

Впервые за столь долгое время тотального игнора. Сама. Первая!

Затаив дыхание, Донук поднял трубку и проговорил:

– Слушаю.

– При… как… ты верну… – слышно было Сольхи отвратительно.

Еще бы, ведь здесь внизу связь ловила с перебоями. Удивительно, что она вообще смогла дозвониться.

К счастью, в этот момент рядом с Донуком остановился знакомый наглухо тонированный фургон агентства.

Не дожидаясь менеджера, актер распахнул дверь, запрыгнул внутрь и наплевав на все правила приличия, замахал рукой, мол, поезжай скорее.

Сам же зачастил в трубку:

– Подожди, Сольхи, я на парковке и тебя плохо слышно.

На нового менеджера он не глядел. Не то, чтобы прошлый горький опыт с Ким Минджон его совсем ничему не научил.

Нет, еще спускаясь сюда, Донук твердо намеревался со всех сторон разглядеть менеджера и даже проверить фургон, прежде чем садиться туда.

Но звонок Сольхи разрушил эти планы. Донук был слишком взволнован и обрадован тому, что тишина между ними наконец-то закончилась. И думал лишь о том, как бы поскорее оказаться снаружи, где ловила сотовая сеть.

Спустя полминуты фургон покинул парковку и связь наладилась.

– Ау, ты меня слышишь? – говорила Сольхи, видимо, не в первый раз.

– Да, теперь да, – ответил ей Донук, не сумев скрыть улыбку. – Прости, был на парковке, а там плохо ловит. Я так рад, что ты позвонила. Может выпьем кофе сегодня вечером?

– Я на съемках в Макао, так что не получится, – не сказать, что Сольхи говорила с ним тепло, как в былые времена. Но хотя бы и от прошлой холодной вежливости тоже ничего не осталась. – Вообще, хотела тебя поздравить и узнать, как твое здоровье. Слышала, ты поправился, восстановил репутацию и вернулся ко всем своим проектам?

– Да-да-да, – как болванчик закивал Донук. – Мне сняли гипс, и теперь я в полном порядке. Послушай, нам надо поговорить. Я хотел бы объясниться с тобой по поводу скандала и того случая на Чеджудо.

– Я… – Сольхи помолчала пару секунд, потом вздохнула. – Я позвоню тебе через пару недель. Пока что у меня жесткий график. Едва нашла минутку, чтобы связаться с тобой.

– Хорошо, конечно! – обрадовался Донук. – Буду ждать твоего звонка.

– Тогда созвонимся.

Они попрощались, и Донук блаженно откинулся на спинку сиденья. Страх на время отступил, и сейчас он был бесконечно счастлив.

Неужели у него и впрямь будет шанс все объяснить? Но согласится ли Сольхи забыть о том досадном недоразумении и быть с ним?

– Закончил болтать? – с переднего сиденья послышался до боли знакомый голос.

Донук наконец посмотрел на своего менеджера. Менеджер в этот момент тоже обернулся, ехидно ухмыльнувшись.

О, эту ухмылку Донук прекрасно помнил. Равно как и темные волосы, и черный костюм, и красивое лицо, и нелепый зонтик…

Ли Дан. Тот самый мрачный Ли Дан.

– Ты, – прохрипел Донук, невольно подскочив на месте.

В этот момент машину дернуло, и он упал на пол, испытав острое чувство дежавю.

Еще бы, ведь все повторилось почти с точностью. Разве что вместо Ким Минджон на этот раз был Ли Дан.

Но это дела не меняло.

Теперь, когда Донук знал о кумихо, Ли Дан напугал его посильнее чокнутой фанатки.

Ведь раз он возился с Ким Минджон и даже жил с ней в одной квартире, значит тоже был…

– Не подходи, – прокричал Донук, забившись в самый дальний угол фургончика. – Ты… ты один из этих, да?

В своем испуге актер даже не подумал, что его собеседник сейчас был за рулем, а значит, подойти бы к нему все равно не смог.

– Не ори, – в зеркало заднего вида было заметно, что Ли Дан поморщился. – Ты ведь не хочешь, чтобы мы угодили в аварию.

Сейчас Донук был согласен и на аварию, и на скандал. Потенциальный кумихо на водительском сиденье пугал его куда больше таких мелочей.

– Останови. Останови сейчас же. Как ты вообще…

– Нет, я не угонял фургон. Я твой новый менеджер и устроился в «Starship entertainment» вполне официально, – Ли Дан ответил на немые вопросы Донука с самым невозмутимым видом. – И нет, я не кумихо.

– Точно не кумихо? – переспросил актер, даже не собираясь ему верить.

Да и как можно было поверить тому, кто спокойно жил с лисой и ничуть ее не боялся?

Сейчас актеру хотелось только одного – выскочить из фургона и оказаться как можно дальше отсюда.

Может выпрыгнуть прямо на ходу?

Нет, тогда он сильно пострадает – Ли Дан, в отличие от Ким Минджон, водить умел прекрасно и сейчас гнал с приличной скоростью.

– Точно, – Ли Дан снова усмехнулся. – Не кумихо.

– Зачем ты здесь? – задал новый вопрос Донук.

Пока они разговаривали, ему было самую чуточку спокойней. Он справедливо считал, что даже для кумихо будет сложно болтать и есть чужую печень одновременно.

– Я же сказал, что устроился на работу, – закатил глаза Ли Дан. – В «C&K Food» мои таланты не могли раскрыться полностью. Поэтому пришлось искать новое место, и мне удачно подвернулось твое агентство.

– Какие таланты? Есть людей? – икнул Донук.

Было такое чувство, будто его самые худшие кошмары воплотились в реальность.

– Зачем мне это? – удивился Ли Дан. – Минджон, кстати, тоже людей не ест… только надкусывает. Да ладно, что с лицом? Я просто пошутил. Максимум, кому она готова отгрызть печень, так это твоим хейтерам.

От таких слов Донуку стало еще хуже, потому что он услышал только «отгрызть печень». И перенервничав, актер впервые в своей жизни потерял сознание.

*Сонпхён – разновидность изделий из клейкого риса в форме полумесяца с начинкой. Блюдо обладает особым запахом, потому что его готовят на пару с добавлением сосновых иголок. Традиционно сонпхён окрашивают в разные цвета, добавляя натуральные ингредиенты.

**Юннори – традиционная игра. Разновидность настольной игры, в которой нужно передвигать фишки по специальному полю, чтобы раньше противника сделать круг.