Я тебе не принадлежу

На бал идти не хотелось. Что я там забыл? Мы вообще отмечали мой приезд в город, и я рассчитывал на тихую домашнюю попойку. Однако мой друг потащил меня во дворец на прием местной знати.

Что сказать? Положение обязывает. И я отправился с ним. Лишь по дороге я узнал, что все не просто так.

- Понимаешь, ее отец не даёт нам встречаться, - говорил мой друг. – Я, видишь ли, ничем себя не проявил! Простой Градский франт! А чем я должен себя проявить? Я наследник рода. А он чем себя проявил? Подумаешь пару рас сражался в Большую зиму… Зато я богат! И вообще – мы любим друг друга.

- А я-то тебе зачем? – спрашиваю.

- За компанию, - отвечает. – Мы же тебя гуляем! Вот, зашли на бал. Хотим посетить Свет и тебя представить. А под шумок и я с ней увижусь. Время вместе проведем. Пошли! Не стесняйся…

И я пошел. Интересно же на людей поглядеть. Видел их аж две дюжины циклов тому. Всё выросли, возмужали, состарились поди. Словно заново знакомлюсь.

- А ещё там пьют бесплатно и кормят! – дополнил себя мой друг, что окончательно меня убедило в необходимости визита.

На бал отправились разодетые. Зашли перед визитом в Нарядную, да и купили себе видео по богаче. Не меньше сотни за «скрин»! Вроде дорого. А вроде… были на балу и наряды по богаче.

Бал проходил в городском дворце. Туда все вельможи наши собирались, доходом похвастать, женами, детьми и наградами. Не оплошал и я. Ленту традиционно на грусть повесил поверх кожаного камзола и всю ее знаками отличия увесил.

При входе нас представили сразу всем, огласив наши имена и семьи, от которых мы присутствуем. А потом – я и мой друг отправились приветствовать и представляться присутствующим. Не всем, как оказалось. А только тем, кто сам хотел нас видеть и подошёл ближе ко входу изнутри.

Мне жали руки и хвалили за службу на Рубеже. Мой друг как-то сразу ушел в тень. И пропал. А я был некоторое время в центре внимания.

Больше всего расспрашивали старики. Они хлопали по плечу и говорили, что они тоже когда-то служили «срочку». А я думал, ничего себе строчка – две дюжины циклов! Почти четверть сотни…

Но забыли и про меня. Я со всеми выпил, заодно узнав, где столы с напитками, и пообещав не забывать и как-нибудь посетить их всех в гости, отправился на поиски стола с угощением.

Она стояла у стола. Одна. Что мне могло броситься сразу в глаза – светлое, но не белое платье и черные волосы с прикрепленным красным цветом с левого края прически. Такой я ее и запомнил.

- Одна здесь скучаешь?

Она посмотрела на меня, пронзив слегка недовольным взглядом. Я точно уловил в нем тень презрения и надменности. Но, кажется, это все было напускным, так как любопытство все же пробивалось наружу, сквозь все это.

- А вы?

- Я тут не в своей… природе. Приехал недавно, пока не освоился.

- Оно и видно, манеры вообще отсутствуют.

- Я военный. Всю жизнь можно сказать провел на Рубеже.

- Тогда все ясно.

Девушка улыбнулась.

- Никогда больше так не знакомьтесь. Это не принято.

- Знакомиться?

- Общаться. Таким образом. Как вы.

- Учту.

- А как вы сюда попали вообще?

- Мы? Я с другом пришел. Это его идея.

- И где же ваш друг?

- Да тут где-то. У него девушка. Там какие-то проблемы со встречами, вот они и видятся лишь на балах. А я вроде прикрытия.

- И как же вы его прикрываете?

- Ну, пришли-ушли. Вместе. Вроде даже он меня сюда привел. Показать, чем живут в городе. А мне, мол, страсть, как охота посмотреть на горожан.

- Что же вы – горожан не видели?

- Я был на Рубеже. Долго. Мне всё интересно.

- Так вы с Рубежа! Военный. Так, так… Служили значит там?

- Именно так.

- Как интересно. Расска́жите?

- Да что там говорить? Давайте лучше поедим.

Я подошёл к столу с угощениями и взял один из кусочков чего-то необычного, но пахнущего бесподобно. Она внимательно следила за мной и ожидала чего-то заговорщицки, словно устроила мне ловушку и заинтересованно наблюдала, как я вот-вот в ней окажусь.

- Что-то не так?

- Все так, если вы собираетесь съесть салфетку.

- Салфетку?

- Тонкая узорчатая бумага, пропитанная благовониями и ароматическими маслами.

Я критически осмотрел предмет в моих руках. Теперь, зная, что это, я различил отличия от нормальной еды. То, что выглядело, как некий узорчатый пирог с кремом, и в самом деле было бумагой. Всё дело в том, что я рассматривал сей предмет, держа в руках блюдце, на котором оно лежало.

- Я просто хотел вытереть руки, - сказал я. – Перед едой.

Она чуть-чуть захихикала. Я понимающе покивал. Нормально рассмеяться ей мешали приличия и местные порядки. Наверно.

- А вы сами не голодны?

- О как! – восхитились девушка. – Вы уже делаете успехи! Назвали меня на «вы»!

- А теперь что не так?

- Нет-нет, теперь все верно.

- Я не сторонник правил. У нас на Рубеже все по-другому.

- Наверно, это потому, что там одни простолюдины…

- Не скажите. Просто мы в походе и на войне – не до приличий.

- И общаетесь меж собой – просто?

- Как иначе?

- Я б так не смогла.

- Вы иначе воспитаны.

- Да, и это тоже. Но в основном привычка. Меня готовили к балам и свету с рождения.

- И хорошо подготовили. Это видно.

- Благо дарю вам.

- Не за что.

- Вы мне польстило.

- Вовсе нет, я говорю, что вижу. Но знаете – я всё ещё голоден. Что тут можно съесть?

- Да что угодно… кроме салфеток, конечно.

Мы повернулись к столу. Блюда и тарелки с угощением были выставлены горкой. Даже не знаю, как их так выставили. Но на всех их были явно продукты питания.

- Вот тут салаты, здесь мясо летунов, тут вот – плаунов. Вот ребра зверя, а вот потроха лесного гада.

- А вон там?

- А там – сладости. Их делают из фруктов и овощей с травами и большим количеством услады.

- Услады?

- Это такой порошок. Он таки при нагревании и прививается в прозрачную… штуку. Очень сладкую.

- Так, а что это такое?

- Не знаю. Его получают из свеклы, тростника и некоторых жидкостей – сока фруктов или овощей, опять же.

- Интересно…

Мы говорили ещё некоторое время. О еде, о правилах и приличиях. Но я уже тогда почуял – она моя! И никто у меня ее не отнимет.