Я упал к вам с миром. Часть третья. Не заигрывай с богами!

Иванов бежал, стараясь держать темп и контролировать дыхание, при этом скорость не сбавлял. На зависть любому атлету мирового класса он мастерски и технично перепрыгивал довольно высокие кусты шиповника.

Ну не ломиться же сквозь них?

Змейкой огибал растущие близко друг к другу деревья, без помощи рук взбирался по крутым склонам, и это в сапогах-то!

«В этом мире бег считается здоровым образом жизни, ну и ладно, здоровее буду», – успевал размышлять он в коротких перерывах между препятствиями. В очередной раз встретив Егора с расширенными от удивления глазами, прикинул, что вокруг села он наматывает уже третий круг.

Иванов решил, что надо усложнить кросс, и изменил направление. Перемахнув невысокий забор, он услышал треск позади, с надеждой оглянулся – всё тщетно. Чудовищных размеров хряк тоже держал темп и контролировал силы, поэтому заборчик он просто проломил, используя преимущество в массе.

«Вот же вырастил спортсмена себе на задницу, он вообще устает когда-нибудь?» – Иванов начал немного паниковать.

А во всём виноват дед Аким. Как-то тот зашел в гости на кружечку чая. Выпив очередную чашку и с хрустом закусив солёным огурчиком, он услышал могучий рёв удовлетворённого самца из свинарника. Дед немедленно решил узреть сие чудо, и увиденное не разочаровало. Огромный хряк, играя мышцами, гордо расхаживал перед довольными свинками.

– А кабанчика-то кастрировать надобно, чтобы спокойнее был, да и мяско вкуснее, – ехидно сказал дед Аким и как-то подозрительно хихикнул.

«В смысле как вкуснее? Для кого вкуснее? Его что, еще есть нужно?» – искренне удивился Иванов.

Он понимал, что иногда кастрация помогает в воспитательных целях, в его мире еще и не то отрезали, но, чтобы наказуемого после этого сожрать, ну, это уже перебор.

«Дикари! – возмутился он. Затем, немного поразмыслив, смиренно решил: – Надо – значит надо, необходимо соответствовать».

Вот только кабан в категорической форме был не согласен с постановкой вопроса. Более того, он решительно взял ситуацию в свои копыта, и вот уже второй час гонял Иванова вокруг села.

Вскоре впереди показался дом Иванова с одиноко стоящими возле забора «Жигулями».

Пробегая мимо своего автомобиля, он угрожающе зыркнул в его сторону: «А с тобой я еще не закончил!»

Когда Иванов оказался возле ворот, он повернулся лицом к мчащемуся на него с мощью локомотива кабану и посмотрел прямо в его жаждущие справедливости глаза.

«Извини, друг», – спокойно подумал он и с грацией тореадора, подобно взмаху мулеты, распахнул калитку.

Из-за огромной инерции хряк пролетел мимо – точнёхонько в сторону свинарника. Оказавшись внутри, он тут же был обласкан свинками, восхищенно смотрящими на своего героя.

Иванов схватил ведро, зачерпнул еще с утра сваренный корм и словно подношение вылил его в корыто перед взволнованными животными.

– Ну что, мир? Вот те крест, никакой свинины, рыба и только рыба! – пытаясь выровнять дыхание, сказал он.

Владыка свинарника посмотрел на него недоверчиво, обернулся в поиске поддержки своих подданных и, получив искомое одобрение, степенно принялся за трапезу.

***

Когда проснулся – тогда и утро.

В этот раз у Иванова оно наступило в полдень. Не самое удачное время отправляться ловить рыбу, но какого рыбака это когда-нибудь останавливало? В полутёмном сарае он бережно перебирал удилища и приманки, мечтая поймать огромнейшего тайменя, конечно, сойдет и ленок, тоже огромный, ну или, наконец, целое ведро хариуса. Мечтая о богатом улове, Иванов оглядел развешанный на стенах инвентарь, заметил покрывшийся пылью Посох Власти.

«Эх, вот занесло же тебя, – он уже решил было пустить скупую слезу, но встрепенулся; на всякий случай высунулся из сарая и посмотрел в сторону свинарника: – Ладно, рыба важнее, всему селу спокойнее будет».

Ненавистное солнце с неизменным упорством пыталось поджарить Иванова. Он привычно натянул кепку пониже, защищая глаза, пока размещал снаряжение на крыше машины.

«Это как же мне повезло, что не свалился где-нибудь в пустыне, никак местные боги помогли, мои-то точно такими вещами не занимаются, тем только жертвы подавай, чтоб не трогали», – подумал он, закончив крепить вещи на багажник.

Салон автомобиля встретил его раскалённой духовкой, можно смело заворачиваться в фольгу и уже через час подаваться к столу готовым блюдом. Иванов опустил окна и повернул ключ зажигания, двигатель, к удивлению, завелся сразу.

– Дядя Вась, а вы что, на рыбалку? – голос Егора заставил Иванова вздрогнуть от неожиданности. – Можно мне с вами? Я на речку хочу, а мой байк опять не заводится.

– Ну, прыгай в машину, пока я тут не сварился. Но по пути твоих предупредим.

Он старался неукоснительно соблюдать местные правила. Вот только не всегда получалось.

***

Место, выбранное Ивановым для рыбалки, было приметным: равнинная местность внезапно переходила в горную; тридцатиметровый берег реки, словно отсечённый ударом меча сказочного великана, уходил в воду на неведомую глубину. Находилось оно не очень далеко, но и не близко. Это зависит от выбранного способа доставки себя любимого; можно и пешком, вот только долго, жарко и, самое главное, лень.

По пути, заметив приметное деревце, увешанное десятками лоскутов ткани, он решительно остановил машину.

– Вы куда, дядя Вась? – спросил Егор вслед выходящему Иванову.

– Обожди. Дело взрослое, надо соблюсти правила, чтобы удача была.

Он много раз видел, как другие это делают – ничего сложного, даже наоборот. Иванов достал свою любимую фляжку, на которой с недавних пор красовалась вмятина от неудачно подвернувшейся головы соседа, отвинтил крышку и осторожно пролил на землю несколько капель драгоценной жидкости – в дар местным богам. Затем решительно одарил себя тремя мощными глотками.

Довольный выполненным обрядом, он вернулся в машину.

– Ну вот, вся рыба наша, – удовлетворенно сказал Иванов, завел двигатель и плавно надавил на педаль газа.

Автомобиль проехал три метра и заглох. Проблема уже была знакома Иванову, так бывало при перегреве бензонасоса. Он достал из-под сиденья бутылку воды, открыл капот и полил на вздумавший капризничать агрегат. Как и прежде, это помогло.

Проехав пару минут, машина въехала одним колесом в мелкую, буквально по щиколотку лужу и заглохла.

«Быть такого не может, я на этом сарае проезжал водные преграды чуть ли не в полметра глубиной, и ничего», – начал напрягаться Иванов.

Он вновь открыл капот, и его подозрения подтвердились – вода попала точнёхонько на контакты трамблёра и, конечно, закоротила их. Начиная нервничать, он схватил тряпку и насухо вытер всю влагу. Иванов резко запрыгнул на водительское кресло, не обращая внимания на недоумённый взгляд Егора, запустил мотор и с силой вдавил газ. Озверевший от такого обращения автомобиль рванул с места, пробуксовывая задними колёсами, и едва не впечатался в растущую возле узкой дороги берёзу.

Эта нервная езда продолжалась недолго. Спереди хлопнуло. Через воздуховоды в салон ворвались густые клубы пара с едким химическим запахом.

– Мы горим? – испуганно вскрикнул Егор.

– Нет. Выходи из машины, – обречённо произнес Иванов.

Он уже догадался, что произошло на этот раз.

«Жигули» выглядели жалко: из моторного отсека и из салона валил пар. Тут даже гадать нечего – разорвало расширительный пластиковый бачок, охлаждающая жидкость под большим давлением выплеснулась на горячий двигатель, отсюда и вся эта дымовая завеса.

Иванов устало сел на землю – рыбалка накрылась медным тазом, машина практически обездвижена и вряд ли сможет проехать больше нескольких минут без фатальных повреждений двигателя.

«Это что же, на меня духи ополчились? Я что, зря им подношение делал?» – начал возмущаться он.

Иванов решительно поднялся на ноги и в который уже раз за день залез под капот. Намётанным взглядом оценил ситуацию: «Ну, может быть, всё не так и плохо. Требуется изолента, кусок проволоки и какой-нибудь новый бачок, подойдет даже от другого автомобиля на время, а за ним придется идти в село. Солнце еще высоко, глядишь, еще и порыбачить успею».

Иванов окликнул Егора, тот вместо того, чтобы грустить над поверженным автомобилем, уже находился на берегу реки, с интересом наблюдая за мощным течением, любовался отблесками солнца на воде и наслаждался легким ветерком, несущим облегчение от зноя.

Он обернулся на зов и подошел поближе:

– Что, дядя Вась?

– Ты вот что, хотел на речку – ты здесь, позагорай, покупайся и за машиной поглядывай, а я быстро, за пару часов обернусь, назад с ветерком поедем. Всё ясно? – дал указания Иванов.

– Так точно, – рассмеялся Егор.

«Вот и ладненько, – Иванов отошел на несколько шагов, вынул флягу, сделал пару глотков и посмотрел в направлении, где уже скрылось за лесом священное деревце: – А вам ни капли!»

И твердым, уверенным шагом направился в сторону села.

Егор не стал долго рассиживаться, он уже присмотрел заводь со слабым течением и подходящей для купания глубиной. Ее образовывал небольшой островок, заросший кустами ивы и облепихи и покрытый нанесённым паводками песком, образующим узкий пляж. Остров практически вплотную прилегал к берегу, отделённый лишь небольшим ручейком с каменистым дном.

Вдоволь накупавшись, фыркая от попавшей в нос воды, Егор выбрался на берег. Пауты будто только этого и ждали: с жужжанием они стали наворачивать круги, выискивая момент, чтобы сесть на мокрую кожу. Егор со смехом сделал кувырок на песке и схватил засохшую ветку.

– Ну что, кто на новенького? – вскричал он неведомо где услышанную фразу.

Встал, как ему казалось, в стойку, и, воображая себя заправским фехтовальщиком, начал отмахиваться прутом от кровососов, что удивительно, иногда попадал по ним.

Егор крутился и с задором кричал, поднимая ногами пыль и песок. В конце концов он обсох и перестал представлять интерес для насекомых.

Переведя дух, он вскарабкался на крутой берег, где стояла машина, заметил выброшенное течением бревно и, балансируя, прошелся по нему. Ему снова стало жарко. Решив опять окунуться, он направился к воде.

– Постой. Твое время еще не скоро придет.

Егор резко обернулся, потерял равновесие и сел пятой точкой на землю.Дыхание перехватило, сердце бешено застучало. Перед ним стояла пожилая женщина. В тёмных глазах, казалось, застыла бесконечность и потустороннее спокойствие. Ни малейшей эмоции не отражалось на ее азиатском лице.

Мощный всплеск раздался со стороны реки. Егор крутанулся в сторону звука, но успел заметить лишь блеснувшую из воды серую и гладкую спину какого-то огромного существа.

«Сом? – испуганно подумал он. – Да их же тут отродясь не водилось».

Егор вновь повернулся к женщине, но не увидел никого, только лес и одиноко стоящий автомобиль.

***

Иванов шёл в приподнятом настроении, он хотел было даже пойти в припрыжку, но решил, что статус сельского бухгалтера накладывает некоторые ограничения. Еще бы не быть довольным – всё необходимое для ремонта машины нашлось в безграничных запасах хлама в сарае, любимая фляга полна по горлышко. Памятуя об обещании Великому Хряку, а он проникся к нему неким благоговением, набрал с собой рыбных консервов – не оставлять же голодным себя и Егора после таких тяжких испытаний. Настроение не испортила даже появившаяся неведомо откуда бабка Агафья.

– Здравия желаю, Агафья Матвеевна, – Иванов уже привычно низко поклонился. – Как здоровьице? Кости не ломает?

Посмотрев в ее глаза, Иванов инстинктивно пригнулся, бешено соображая, что сказал не так.

– Ох, доведешь до греха, касатик, – бабушка Агафья обречённо вздохнула. – Ну, рассказывай, что опять учудил?

Восприняв вопрос как приказ, Иванов встал по стойке смирно и выложил всё, что происходило со вчерашнего дня.

Агафья Матвеевна ненадолго задумалась и вынесла вердикт:

– Акиму я мозги вправлю, чтобы не увлекался потреблением чая, да с глупыми советами не лез, а то всё село до сих пор от смеха за животы держится, как ты круги наматывал, бегая от кабана.

Иванов воспрял духом, предвкушая торжество справедливости.

– А вот то, что полез заигрывать с богами, – продолжила она, – извини, но ты бестолочь! Кто же делает подношение, не веря в них? Удачи он хотел. Так ее не просят – удачу добрым делом заслуживают. Вот и разгневал их. Легко еще отделался, – на дураков не так сильно злятся.

Агафья Матвеевна застыла, будто прислушиваясь к чему-то, хотя сгорающий от стыда Иванов не слышал ничего, кроме звуков шумящей на ветру листвы.

– Так, – молвила она, – что-то нехорошее витает в воздухе, не пойму что. Вроде и спокойно, а всё равно тревожно. Ты вот что, поспеши давай, Егор там один.

Иванов давно уже не сомневался в словах бабки Агафьи, а поэтому, закинув авоську на плечо, помчался к месту несостоявшейся рыбалки. Бег стал привычной стороной жизни. Он, конечно, предпочёл бы возлежать на подушках в паланкине с навесом, защищающим от солнца, который несли бы восемь могучих рабов, не боящихся ни зноя, ни стужи, ни грязи, на зависть любым прокачанным внедорожникам. Вот это, по его мнению, и есть настоящий полный привод, но ввиду отсталости местной цивилизации, приходилось пользоваться моноприводными ногами.

***

Несмотря на жару, Егора бил озноб. Он набрал валежника, расчистил землю от упавшей хвои и сухих листьев и развёл костёр. Пламя принесло некоторое облегчение и спокойствие.

«Странно, – думал он, – огонь как живой, он тысячелетиями давал людям защиту, но почему в злых руках он несет разрушение?»

– Огонь ничего не забывает, – раздался спокойный голос.

Егор вскочил от неожиданности. Перед ним стоял юноша в необычной для сегодняшних дней одежде из выделанной шкуры, с коротким луком в налучье слева на поясе и колчаном со стрелами справа.

– Ты не против, если я присяду возле твоего очага? – произнес молодой человек.

– Да. Конечно. Присаживайтесь, – Егор едва смог подавить дрожь в голосе.

– Спасибо, – юноша сел на землю, подперев под себя ноги. – Не будет ли чем поделиться со мной? Я уже потерял счёт времени, сколько не ел.

– Сейчас, – Егор встал на ноги, засуетился, оглядываясь, подбежал к машине, распахнув дверь, запрыгнул в салон, осмотрел его, затем заглянул в багажник, переворачивая старые тряпки и промасленные сумки, разочарованно выпрямился и посмотрел на гостя: – Простите, ничего нет.

Незнакомец, казалось, одобрительно кивнул:

– Пожалуй, я подожду немного.

Егор растерялся: «Чего он подождет? Неужели я бы не поделился? Было б только чем».

Вскоре послышался уже знакомый топот ног. Подбежавший Иванов, тяжело дыша критически осмотрел Егора, затем свою машину, мельком глянул на незнакомого гостя, с облегчением выдохнул и уселся на землю рядом с костром.

– Видать, бабка совсем уже перегрелась на солнце, – повеселел он, затем встрепенулся и хлопнул себя по лбу: – Ты ж, Егор, оголодал здесь, наверное.

Иванов запустил руку в сумку, достал несколько банок консервов, ловко вскрыл их:

– Держи, – протянул одну из банок Егору, вторую гостю. – И ты держи, ложек только не взял, но ничего, не в ресторане небось.

Иванова нисколько не смутил внешний вид незнакомца, его бы даже не смутило, будь тот одет в средневековые европейские латы, – он так и не научился разбираться в земной моде ни в современной, ни в исторической.

– А может, это, по чуть-чуть? – Иванов достал свою флягу.

– Благодарю, но откажусь, – легкая философская улыбка тронула губы гостя.

– Дело ваше, и я, пожалуй, не буду – не время, надо кое-что закончить.

Иванов направился к незаслуженно обделенному его вниманием автомобилю, засучил рукава и принялся за работу. К его удивлению, машина в этот раз не сопротивлялась ремонту, наоборот, будто даже пыталась помочь, подставляя все необходимые агрегаты. Через пятнадцать минут всё было закончено. Иванов залил воды взамен вытекшей охлаждающей жидкости и завел двигатель. С удовлетворением понаблюдал за довольно урчащим мотором и со взором победителя захлопнул капот. Заглушив машину, он направился назад к костру.

К его изумлению, Егор сидел в одиночестве.

– А где?.. – Иванов только сейчас сообразил, что не поинтересовался именем незнакомца.

– Он поблагодарил за угощение и ушел, – растерянно произнес Егор: – Как-то странно всё сегодня: люди появляются из ниоткуда и также внезапно исчезают.

– Люди? Тут еще кто-то был? – Иванов почесал затылок.

– Ну да, бабушка была, она меня купаться не пустила, а в это время в воде большая рыба плеснулась – я таких не видел.

– Рыба? Большая? – В Иванове вновь проснулся древний охотничий инстинкт предков.

Он сбегал к машине за удилищем и навесил на леску самую большую из имеющихся блёсен.

– Может, не надо? – Егор сделал попытку остановить обезумевшего от азарта рыбака. – А то бабушка сказала…

– Бабушки на то и бабушки, чтобы под руку говорить, а нам рыбу тащить надо! – безапелляционно заявил Иванов, направляясь к реке.

Егор с тревогой наблюдал за происходящим. Иванов сделал мощный заброс и, не отводя немигающих глаз от лески, оставляющей легкие разводы на воде, стал наматывать катушку. Удилище резко изогнулось, и его повело в сторону против течения. Иванов от столь неожиданного и мощного рывка сделал шаг к воде, затем немного спустил леску, перехватил удилище обеими руками, упёр его себе в пояс и стал подтягивать добычу к берегу.

Вода заволновалась, закрутилась водоворотом. Нечто огромное поднималось к поверхности. На мгновенье показалось могучее тело существа и вновь скрылось, окатив Иванова фонтаном брызг, но тот лишь крепче схватил удилище и всем телом потянул его на себя.

– Всю жизнь я мечтал о такой добыче! – напряженным голосом прокричал он, не прекращая борьбу с непокорной рыбой.

Куст слева от Егора вздрогнул от удара – некто большой и невидимый скрывался за листвой.

Егор попятился, переводя взгляд то на Иванова, героически бьющегося с невиданным монстром, то на потревоженный куст, не понимая, что от него ожидать. Смутное дежавю шевельнулось воспоминаниями годичной давности. И словно в подтверждение его мыслей на поляну рядом с костром шагнул ящер. Он был намного крупнее, чем те, что преследовали тогда Егора, вот только безжалостные немигающие глаза оставались прежними.

– Дядя Вась! – вскричал он.

– Не отвлекай, – произнес Иванов хриплым голосом.

Он был уже по колени в воде, но, сжав зубы, мужественно продолжал борьбу, но любопытство всё же заставило его обернуться в сторону берега. От увиденного он ослабил хватку.

Противник тут же воспользовался такой оплошностью и вырвал удилище из рук. Иванов растеряно посмотрел на свои опустевшие руки и, спотыкаясь о камни на дне, рванул в сторону берега.

– Далеко собрался, Третий Наследник?

Иванов не думал когда-нибудь вновь услышать этот голос.

Он медленно повернулся и обомлел. Возвышаясь из воды, скаля пять десятков зубов, с болтающейся блесной на нижней губе перед ним стоял бывший главный интендант двора Его Могущества. Он был крупнее прежнего, кожа лоснилась от нагулянного жира, а жабье лицо сверху вниз пересекал шрам, оставленный ударом Посоха Власти.

– Такую рыбалку испортил! – угрожающе сказал Иванов и шагнул к интенданту: – Отзови свою шавку и преклони колени перед Великим Отцом.

– Нет уж. Здесь ты такой же абориген, как и та несозревшая особь, – рассмеялась тварь и махнула маленькой ручкой в сторону Егора. – Теперь я посчитаюсь за год унижений на этой планете, когда я, – он с негромким шлепком ударил себя в грудь, – вынужден был сам добывать себе пищу!

– То-то ты от таких унижений морду себе отъел, скоро глаз не видно будет. Преклони колени! А не то…

– А то что? – усмехнулся интендант.

– Вот что! – Иванов схватил болтающуюся на губе узурпатора блесну и рывком потянул вниз.

Громкий визг разнесся по окрестностям. Иванов не ожидал, что бывший интендант, с его-то могучей глоткой, способен на такой высокий звук, и выпустил блесну. Узурпатор немедленно навалился на него своим телом, пытаясь утянуть под воду. Иванов, барахтаясь, искал, за что бы ухватить скользкое туловище противника, но рукам не за что было зацепиться. Наконец, он ухватил длинный ус интенданта и намотал его себе на кулак, намертво скрепив непримиримых соперников. Вода кипела от схватки, но Иванов чувствовал, что уступает, его человеческое тело не было приспособлено для боя в воде.

Егор с ужасом наблюдал за происходящим. А тем временем ящер двинулся к нему.

«Вот и всё», – подумал он, выискивая взглядом хоть что-то, чем можно было бы отбиваться от этого монстра.

– Отойди в сторону, мальчик, – услышал Егор негромкий спокойный голос.

Он отпрыгнул и повернулся в сторону говорящего. Недавний гость стоял с натянутым луком, наконечник стрелы светился, а тетива, казалось, гудела от чудовищного напряжения.

Ящер, почувствовав неладное, метнулся за ближайшую вековую сосну.

С лука воина сорвалась молния.

От грохота зазвенело в ушах. Когда зрение вернулось к нему после яркой вспышки, то Егор увидел расколотое и покосившееся дерево, а за ним бездыханное и дымящееся тело со стрелой в боку.

– Хозяин воды, прекрати это безобразие! – властный женский голос, казалось, исходил отовсюду.

Егор опасался пошевелиться. Вечно живой лес вокруг замер, даже вездесущий ветер виновато стих. Лишь два непримиримых соперника с криками и кряхтениями продолжали битву в реке.

Вода взбурлила. Гигантская человеческая фигура, словно очнувшись от тысячелетнего сна на дне реки, приподнялась, присела и, наконец, встала во весь рост. Великан подхватил дерущихся и, как нашкодивших щенков, вынес на берег.

Иванов выпустил ус противника, отер мокрое лицо не менее мокрым рукавом и злорадно ухмыльнулся, дескать, он тут еще и не такое видел. Интендант же явно пребывал в ужасе.

Воин вложил свое оружие в налучье и с поклоном посторонился, пропуская невысокую пожилую женщину. Она пристально оглядела присутствующих, задержав взгляд на Иванове.

– Здравствуй, Манзан Гурме, – пророкотал великан и стал уменьшаться в размере, пока не достиг человеческого роста.

– И ты здравствуй, Уха Лосон, – ответила женщина. – Что же это ты всяким мангысам позволяешь жить в своих чистых водах? – она указала на останки ящера и на съёжившегося от страха интенданта.

– Да разве за всеми лягушками уследишь, даже за такими большими? – виновато ответил Хозяин воды. – За вечность я их столько насмотрелся, что же, им имена давать, чтобы различать?

Бывший интендант Двора Его Могущества было дернулся от того, что его, такого великого и красивого, сравнили с обычной лягушкой, но под властным взором Манзан Гурме предпочел быть, как все земноводные.

– Как поступим с ним? – женщина не сводила взгляд с интенданта. – Душа его черна, много бед он натворил, и сколько еще сможет?

– Ну что ж, я присмотрю за ним, – произнес Хозяин воды, – пойдет ко мне в услужение на тысячу лет, будет людей пугать, которые без почтения к миру относятся, а потом решим, достоин ли он свободы. А с этим как быть, он ведь тоже чужак? – он посмотрел на Иванова.

Манзан Гурме долго рассматривала сельского бухгалтера, затем со вздохом произнесла:

– Он принял образ человека, так и старается быть им, а ум дело наживное, надеюсь. На том и решим.

Егор во все глаза наблюдал за происходящим, он догадался, кто явился перед ними в этот необычный день. Голова гудела от новых невероятных знаний. Ему требовалось осмыслить совершенно другой взгляд на мир, который оказался куда сложнее. Глаза сами собой сомкнулись, и он провалился в небытие…

Егор очнулся от мерных покачиваний автомобиля. Он находился на заднем сиденье, лёжа на плече у бабушки Агафьи. Дядя Вась молчал и внимательно управлял машиной.

– Ну что, очухался? – с нежностью спросила Агафья Матвеевна.

– Я такой сон видел, – Егор потянулся и протер глаза.

– Это не было сном, – бабушка Агафья погладила его по голове. – Вселенная куда больше, чем кажется, и однозначных ответов в ней нет, сколько бы мы их ни искали.

– Сложно, не сложно, а я без рыбы остался, – подал голос Иванов. – Завтра опять на рыбалку поеду. И в этот раз таймень будет у меня.

– Тебя ничем не исправить, – засмеялась Агафья Матвеевна.

Егор тоже улыбнулся.

А может, мир не настолько сложен?