Яичко не простое

– Ну, и? Что мне с этим вообще делать? – Дед в костюме с отливом грозно посмотрел одним живым глазом на щупловатого и косоватого мужичка неопределённого возраста в стареньких джинсах и кожанке.

– Ну, я не зна-а-а... – залепетал он и смущённо втянул свою тощую шею с нагло выпирающим кадыком в остренькие плечики.

– Бабец, блин! – рявкнул Дед и со всей дури стукнул своим огромным кулачищем, что зарос рыжей шерстью, по торговому столу. Витрина за его спиной жалобно звякнула и затихла. Сам же стол слегка прогнулся, но устоял.

«Тут всё закалённое!» – с восхищением пронеслось в мозгу Бабца, но додумать свою мысль он так и не успел.

Владелец ломбарда по кличке Дед, чьё имя и фамилия давным-давно канули в лету, продолжил:

– Что? Мне? С этим? Делать?

Бабец молчал. С каждым вопросом его наглый кадык подрагивал всё сильнее, а шея практически скрылась в плечах. Будь клято это чёртово яйцо!

– Где золото, ёкарный Бабец?

– Мне сказали... – заныл щупловатый.

– Погоди! – загрохотал Дед. – Я не понял?! Кто сказал? Или... – владельца ломбарда вдруг осенило. – Так это вообще НЕ ТВОЯ работа? – и он вперил на собеседника уже и свой стеклянный глаз.

– Ну, не моя, – с неохотой ответил Бабец и отвёл взгляд.

– А кто ж тогда, ась? Не слышу ответа! – Дед картинно приложил руку к левому уху. Правое всё равно ни черта без аппарата не слышало.

– Ну, Курочкин! Саня. Это он тот старый, законсервированный особняк обнёс!

– А ты обнёс Курочкина, выходит? – взоржал Дед. – Во, дела! И? Что? Мне? Теперь? С этим? Делать?

– Ну, прям ни грамма золота? – с надеждой спросил незадачливый вор, кутаясь в пространстве своей старенькой кожанки.

– А не определяемое оно! – рвал и метал Дед. – Не-о-пре-де-ля-е-мо-е! Понимаешь, дурья башка?

– Нет, – честно признался Бабец и часто заморгал.

– Это сплав неизвестных металлов, которых на Земле вообще никогда не было, – отрезал владелец ломбарда.

– А выглядит, как золото, – и щуплый похититель чужого добра покосился на блестящее яичко размером со страусиное.

– Фигыглядит! – злобно передразнил Дед. – Что вот мне теперь с этим делать? – устало повторил он.

– Не знаю, – задумался Бабец, от которого явно прямо сейчас ускользала нехилая такая прибыль. – Мож, разбить?

– Хм, – владелец ломбарда погладил свою рыжую лопатообразную бороду.

И два с половиной часа вор и владелец ломбарда пытались разбить, распилить, расплавить и даже растопить яйцо в кислоте. Штуковина не поддавалась. Но двум мужчинам в ходе эксперимента стало ясно, что внутри металлического предмета явно что-то есть. Но вот что?

– Я думаю, что внутри вражеское оружие недружественной страны! И очевидно, поразительной мощи! – высказал догадку Бабец.

– Ты идиот? – Дед смахнул пот со лба и поправил свой неживой глаз. – Кому нахрен понадобилось хранить это вот всё в особняке то ли под снос, то ли под продажу?

– Шпионам! – предположил вор.

– Нам, пи-пи-хи, хомо не-сапиенс! – вдруг откуда-то снизу раздался тихий, но весьма самодовольный третий голосок.

– Кто здесь? – подпрыгнул Бабец.

А Дед начал оглядываться в поисках фактически не-жильца, что осмелился взломать 5 засовов, 4 замка и одну весьма строгую сигнализацию.

– Пи-пи-хи! – смеялся всё так же снизу противный голосок. – Тупые людишки! Вы даже не знаете, с чем столкнулись, пи-пи-хи!

Мужчины одновременно опустили глаза в пол и увидели... мышь. Да не простую, а в белоснежном скафандре.

– Убрали руки от «яйца»! Пи-пи-хи! – скомандовал грызун и навёл на лоб Деда маленький бластер.

– У тебя протечка бака с кислотой, штоле? – тихо спросил владельца ломбарда Бабец, медленно поднимая руки вверх.

– С фига ли банька сгорела? – процедил сквозь зубы Дед, так и не отойдя от яйца на столе, а, напротив, приобняв его одной правой. – Я думал, это твой глюк...

– Ты, гигантеско неумное! Руки убрал, пи-пи-хи! – и животное пару раз качнуло бластером, словно напоминая об оружии в лапках.

– А если не уберу, то что, малявка? – Дед угрожающе улыбнулся, показав череду крупных белых зубов с одним золотым клыком.

– Останешься без пальцев, пи-пи-хи! – и маленький космонавт также в ответ обнажил свои небольшие, но острые резцы, нетерпеливо дёрнув хвостом.

Дед угрозам не поверил и с прежней улыбочкой положил на блестящее яйцо ещё и левую ладонь. И тут же, после короткой световой вспышки, заорал благим матом, воздевая её, без единого пальца, к небесам.

– Я предупреждал, пи-пи-хи! – и мышь чеканным уверенным шагом подошёл вплотную к Бабцу. – Слышь, дрожащий, сейчас ты меня подсадишь на стол и уйдёшь. Насовсем уйдёшь. Ты меня не видел и знать ничего не знаешь, пи-пи-хи!

Реально дрожащий вор согласно кивнул, молча бросив взгляд на орущего Деда. Спасать владельца ломбарда согласно всяким там джентльменским кодексам чести ему перехотелось.

Он сложил ладони лодочкой – и зверь деловито забрался в этот «транспорт». Через мгновение он уже был на столе.

Бабец в отсвете яйца успел разглядеть три шестёрки на скафандре грызуна.

– А теперь вали, пи-пи-хи! – грозно сказал он и со всего маху ударил по яйцу хвостом. Две металлические половинки разъехались, и вор узрел внутри кабинку управления космическим кораблём.

– Я что, пи-пи-хи, сказал?! – теперь уже на Бабца смотрел мышиный мини-бластер.

Мужчина попятился, а затем, кое-как справившись с 5-ю засовами, 4-мя замками и одной весьма строгой сигнализацией, пулей вылетел на улицу. Не успел он добежать до ближайшего перекрёстка, как за спиной сильно бабахнуло. От ломбарда Деда остались рожки да ножки. То есть один пепел и немного кирпичной крошки.

В вечернем осеннем небе исчезала маленькая мерцающая золотистая точка. Но её никто, кроме Бабца, не заметил. В СМИ потом писали, что случился ужасающей мощности взрыв газа. И только бывший вор знал, что у Деда никогда никакого газа отродясь не было.