Загрузка волшебника

(из хроники аббатства, записанной между волнами сидра)

Во французской глубинке, где сосны ссут хвоей в небо,

а дубы вяжут узлы хэшей на своей тени,

лес дышал тяжело, будто проглотил мысли грешника.

Из чащи доносилось деликатное обкашливание вопросиков —

семейство кабанчиков восседало у массивного пня,

на котором когда-то решили смысл познания,

а теперь просто... делали вид.

— Фру-фру... надо обсудить верхнее давление на репу, —

хрюкнул старейшина, кабан Этьен,

и потёр пятачком мудрёный свиток с картой местных залежей сидра.

Остальные лишь глухо хмыкнули в ожидании ночи лактации.

Они всё понимали.

Повеяло dirty.

Цифрой eleven. Простой и привлекательной.

Сквозь хрустящие provance травы прошёл он — курьер.

Мальчик лет двенадцати, с обглоданной душой и ботинками, что не взглянешь без слёз.

Он нёс правки. Не свои. От заказчика. Для господина Мэтра Redble.

В Аббатство Pechki-svechki

Там, за холмом, аббатство...

Залитое пивом, как губка — пеной стыда.

Монахи лежали как пришлось —

один в объятиях кочана капусты,

второй — в обнимку с антикварной рукописью,

третий — в голове имел только гроздь изюма и подозрение.

Уровень сидра в помещении доходил до колен.

А где-то и выше.

На полу они гудели и бормотали, повторяя, как заклинание:

— Les petits gens... маленькие люди... маленькие люди...

— Пуркуа ? — мальчик не выдержал.

— Бекооооз… бекооооооз… — многоголосно зашлось аббатство.

Орган закашлялся.

Мгновение спустя они запели мотивное, сладостное,

размахивая пустыми кружками,

словно хотели отогнать проклятие правок:

Если хочешь жрать — жри,

Если хочешь поспать — то спи,

Если хочешь войти— сиди и не пиzди..

Ешь груши в шляпе!

Пьяный монах, опираясь на бочонок ногой, покатил его к центру зала.

— Магнифик… Я дурею с этой прикормки! —

прокряхтел главный, в серой рясе, с глазами как у жабьего визионера.

Орган подхватил ноту.

Перемешивая потоки.

Хор начал петь... правки.

Сидр относится к летнему типу рек…

с весенне-летним половодьем…

потребление растет в часы весеннего половодья…

превышает расход дождевых паводков…

Мальчик замер.

Смотрел, как безумие само себя редактурит.

— Почему так? — опять прошептал он.

Монах покачнулся, погладил его по голове

и вложил ему в руку кожаный мешочек со снами.

— А почему нет, mon petit? Делай што хочешь. Но отдай нам свои сны.

Волшебник не будет груб... если ты споёшь с ним в тон.

***

Сон Мэтра Redble

(или «О том, как философ попытался найти смысл в бочонке».

Переписано с полотна сыра «Канталь», найденного фольгой в башмаке монаха Доминика)

Мэтр Redble спал, как спит усталый ум.

Не головой, а бородой.

Положив ухо на пергамент,

где последней строкой было:

«и, значит, жопа — это тоже ты».

В его сне

кабан в монашеской рясе разливал чернила в жёлуди.

Каждый желудь — это эссе о пончиках времени.

Каждое эссе — откровение времени.

Каждое откровение — поношено временем и пролито вином.

— Проснись, Франсуа… пришли правки, — прошептала Элен - Нимфа Типографики,

шевеля усами, как гусиным пером.

— Какого хера правки во сне? — пробормотал Мэтр Redble,

отплёвываясь от бумажных ос.

— Заказчик недоволен. Он просил меньше желудков, больше морали.

И чтоб без этих… — она сделала знак кабанчика.

Мэтр Redble хотел встать,

но на коленях у него были строчки кошки:

«Сатиру не бить, сатиру — гладить.

Но гладить против шерсти».

Он шагал по лестнице из своих цитат,

пока не оказался в огромной типографии,

где книги не печатались,

а рождались из мук и бормотаний аббатства Святой Индексации

Очнувшись (всё ещё во сне), Мэтр Redble попал в следующее аббатство.

На воротах: Обитель Ключевых Слов.

Монахи там были иные.

Они не пили сидр. Они пили винный трафик.

Вместо hollypictures — поисковые панели.

Вместо воска запросов — кликбейт заголовки:

"Вы не поверите, что случилось с Франсуа Мэтром Redble в этом абзаце!"

Аббат в кроссовках, со стальным QR-кодом,

подошёл к мэтру Redble и спросил:

— Ты оптимизирован по мобайлу?

— Что?

— У тебя есть структура заголовков H1–H6?

— Я... человек, — смущённо ответил Мэтр Redble.

— Тогда ты мусор. Писать нужно по шаблону.

Слова: вино, вина, моча, кабанчики, платонизм.

Не более 7% юмора.

Без ссылок на трактаты, которые не попадают в ТОП.

Мэтр Redble сел.

Взял перо.

Посмотрел на монаха.

И написал: "Хер вам, а не структура."

Вся обитель замерла.

SEO-серверы упали.

Пал клан Святой Индексации.

Сон Мэтра Redble кончился.

Он проснулся.

Облизал перо.

И с усмешкой записал:

"Тот, кто ищет смысл, по ключевым словам, лишь колупает задницу истины пером от павлина."

Три символа жопы - «звездочка».

Накус, мальчик с обглоданной душой и рюкзаком, в котором лежали правки Мэтра Redble,

брёл по корпоративному кампусу,

где клены были из пластика,

а листья —фидбек зеленого ветра.

Он уже шёл десятый час.

Ему очень хотелось серости.

Не в смысле уныния —

а в смысле чего-то статусного,

похожего на офисную кепку с логотипом отдела.

Но больше всего он хотел сосиску.

Сосиску простую, жирную, со следами зубов Ганта,

с огрызком смысла,

обжаренную на подгоревшем брифе.

Но где у них кафетерий?

Накус шёл по рекам позора —

тонким потокам корпоративной лени,

что вытекают из проваленных встреч

и шлёпаются в лужи нереализованных идей.

Реки касались его коленей,

а в них — плавали отчёты.

Голые.

Стыдливые.

Без обложек.

— У меня миссия, — шептал Накус себе,

пытаясь придать себе важности.

— Я курьер смыслов. Я ношу правки. Я...

Он поднял голову.

Над ним вздымался офис.

Здание из абстрактного экселя.

Всё построено из фильтров,

выпадающих списков и колонок to be filled later.

На входе его встретил ассистент-бот:

— Назовите свою сущность.

— Я... Накус. У меня правки мэтра.

— Вы не оптимизированы. Вам требуется адаптация под бизнес-цель. Пройдите к модулю страданий.

Накус покорно кивнул.

Река позора уже впиталась в его ботинки.

Он пошёл — как маленький герой,

чьё великое предназначение — быть доставленным.

Как письмо в неправильный ящик.

Накус, уже наполовину прозрачный от усталости, увидел отражение себя.

Ему не понравилось… отражение имени…

Он должен вырасти, стать П-Ппроворнее…

Вздыхая, он вошёл в зал заседаний.

Он не знал, почему это здание называлось Аббатство Аджайла.

Может, потому что пахло грибами,

а может — потому что каждый говорил, как будто цитирует Манифест.

Зал был построен из кругов.

В центре — ковер, на котором никто не стоял,

потому что «не определена роль владельца пространства».

По периметру сидело триста одинаковых фигур.

Все в худи.

Все с бэйджами:

Product Mystic,

Scrum-Shaman,

Stakeholder of Shadows,

Ху#Пи3да Провода, DevRel.

Перед ними — свиток правок Мэтра Redble,

который принёс Накус.

— Господа, у нас имеется ресурс из эпохи фольклорного ренессанса, — произнёс главный.

— В нём нет фреймворка. Нет сторипойнтов. Только… текст.

Мерзкий шёпот прокатился по кругу.

— Что?! Нет беклога?!

— А как же Definition of Done?!

— Где user story?

— Кто приоритизирует шутки про жопу?!

Сидевший ближе всех к центру встал. Он был в сером балахоне.

На нём красовался принт:

“Agile is dead. Long live Iterative meme folklore”

— Вы говорите о смысле… но где у вас ретроспектива?

— Вы пускаете смысл… без возможности пересмотра?

— Так нельзя. Это waterfall. Это ересь!

Один из монахов заплакал.

— Я однажды принёс шутку без тестов… и её… приняли… просто так.

Толпа ахнула.

Накус дрожал.

Он не понимал, что происходит.

— А может смысл — как сосиска? — пискнул он.

— Нужно просто жрать, когда горячо.

— Да, не бояться

Наступила тишина.

Долгая.

Почти уважительная.

Потом один из Scrum-Shaman'ов поднял руку:

— Примите его в круг.

У него есть backlog боли.

Он готов к спринту.

Все плюнули в шляпу.

Сначала как бы не всерьёз. Потом — с азартом. Потом — с верой.

Шляпа — вязаная, с биркой "Property of Product Figure" —

принимала в себя плюхи, как смысловые депозиты в банк без обеспечения.

Она уже звенела фибоначчиевым эхом.

1, 2, 3, 5, 8... кусок редиски, 13... улитка, 21... банановый смысл.

Кто-то аккуратно вложил туда свой последний спринт.

Кто-то — шутку про глистов.

Кто-то — формулу ретестинга этики.

Потом всё пошло как во сне.

— Lipstick Banana Style!, — закричал Scrum-Shaman,

и пальцы участников, липкие от невидимой морилки и фреймворков,

начали мазать мальчика по голове.

— Ты будешь пахнуть истиной и дурацкими решениями.

Ты будешь agile до костного мозга.

Ты теперь взрослый.

Ты теперь в клане.

Мальчик зажмурился.

Ветерок из коридора прошелестел между кабан-досками,

вышел через спринт-бэклог и сделал дзен-дзен на макушке новобранца.

Фигурки овец — пластиковые, но у каждой было имя —

дрожали тенями на стенах.

Их стало ровно 41.

Над всем этим шаман пробормотал:

— Молодец. Ты принёс то, что не нужно.

А значит — то, что важно.

Делай что хочешь.

Но помни — что нужно.

— Мальчик, теперь ты взрослый.

Теперь — в клане.

А значит, пора в отпуск, — сказал кто-то в рясе,

и швырнул ему в руки пиксельный авиабилет с надписью:

Metaverse Airlines.

Направление: tothemoon.

Статус - розовый JSON.

И вот он летел.

И мечтал о мулатках, чьи темные соски изрежут его губы.

Сначала сквозь баги. Потом — сквозь поля метаданных.

А потом — оказался на побережье.

Песок был хрустящий, как сериализация.

Море — блестело, как чисто отформатированный key:value.

Каждая волна шептала что-то вроде:

— ты_имеешь_право_быть_мягким": true.

Он сел под пальму.

Тени в виде фигурок UML-диаграмм лежали у его ног.

Солнце было тёплым, как чужое принятие.

К нему подошёл старик в вязаном берете — Франсуа Мэтр Redble.

Сел рядом.

Подмигнул — но нежно.

— Устал, мальчик?

— Да, Мэтр Redble. Я слишком долго пытался быть сильным.

Писал только по спринтам. Только ради релиза. Только в серьёз.

Но мне просто хочется… просто… быть.

— Пиши как хочешь, но не забывай смеяться в нужном месте.

— И любить себя, даже если у тебя в коде розовый json.

Мальчик закрыл глаза.

В строке состояния появилось:

"status": "pink jackal",

"gender": "неопределённо прекрасен",

"father errors": null

Синий – цвет ошибки

Розовый — это цвет перезагрузки.

Он вдохнул лавандовый ветер.

И на выдохе принял всё.

Пиксельное закатное марево дрогнуло неонами симуляции.

01000001 01000111 01001001 01001100 01000101 00100000 01000001 01010011 01010011